Последний сын графа

Соро Кет, 2021

Чувство долга – плохая замена любви. Но что поделаешь? Любовь ее предала, а долг все равно остался. Долг перед бабушкой, долг перед Семьей. Но кто сказал, что долг – это неприятно? Особенно, когда кредитор – сам граф?

Где он?!

Темнело.

Граф себе места не находил.

— Господи, — бормотал он, расхаживая туда-сюда у конюшен. — Мой мальчик. Что-то случилось, уверен! Что-то случилось… Ну, как так? Почему именно он?

Марита предлагала прочесать лес с собаками, но муж сказал, что если конь не может идти, то с ним все кончено. Искать не имеет смысла.

— Сама пойми, если бы Филипп упал, он упустил бы лошадь. И Цезарь пришел бы. Он прекрасно знает дорогу домой! Если он не пришел, он не сумел встать.

Марита расплакалась, — ее по-прежнему больше волновал сын.

— Почему ты села на Сахара? — напустился Себастьян на меня. — Почему ты Цезаря не взяла?! Господи, как я мог подумать, что у тебя осталась хотя бы капля мозгов? Ты видела, что Сахар творил еще под Филиппом?! Как тебе в голову пришло сесть на полудикую лошадь?!

— Ты сам сказал, чтобы я убилась.

— Даже на это у тебя ума не хватило! — отрезал он.

Я закусила губу и чуть не расплакалась вслед за Маритой.

Что, если Филипп упал и лежит сейчас без сознания, а Цезарь просто ходит по лесу, заблудившись, как я? Лошади, на мой личный взгляд, обладали не слишком крепким мышлением. Они могли две вещи: всего на свете пугаться и по инерции от этого убегать. Цезарь был прекрасным производителем, но это не делало его интеллектуалом.

— Это ты пытался заставить собственного сына делать грязную работу вместо тебя! И если с твоим конем что-нибудь случится, виноват будешь только ты!

— Я заставил — что?

— Спать со мной, чтоб я успокоилась! Скажешь, нет?!

— Ты с ума сошла?.. Погоди, это он тебе так сказал?

Стук копыт не дал мне собраться с мыслями.

— Ты, идиот проклятый! — прошипел граф, бросаясь навстречу сыну и на глазах у всех отвесил затрещину, едва Филипп слез с коня. — Ты что, не видел, что лошадь в мыле?! — он обнял Цезаря. — Маленький мой, мой добрый хороший мальчик, почему ты не сбросил этого идиота и не пришел домой?.. Идем, идем… Папа сам тебя выходит… А ты, идиот, когда психуешь, бегай сам, ясно?! Мудак бесполезный! Почему я только не вышвырнул тебя из дому?!

Марита, едва достававшая макушкой до груди сына, втиснулась между ним и мужем.

— Что случилось, Филипп? Ты упал? Ты поранился? Мне вызвать врача?

— Нет, — это было первое, что он выжал. — Все хорошо. Честно. Я не упал… Мы просто напоролись на кабана. Ничего страшного… Цезарь ушел, но я должен был его как следует выходить прежде, чем опять на него садиться. Он просто вырулил из леса и бросился на меня. Если бы не Цезарь, я бы сейчас собирал кишки по лесу…

Себастьян слегка повернулся. Извиняться, он ясное дело, не стал. Но все равно заинтересовался.

— Цезарь обогнал кабана? — его глаза сверкнули, он повернулся к коню и поцеловал, ухватив двумя руками за морду. — Да ты у меня огонь!.. Что же ты сразу не сказал?

— А ты мне позволил?!

Филипп отбросил стек и тоже подошел к Цезарю. Наклонился над задней ногой. Осмотрел, старательно ощупал руками. Сперва одну, потом вторую. Повязка на задней ноге была украшена черной полосой. Видимо, по ней кабан скользнул мордой.

— Я вызову на всякий случай, ветеринара.

— Вызови. И договорись с ним по поводу Сахара…

— Это мой конь, — рявкнул он.

— Филипп…

— Хочешь забить его, то начни с меня!