Улей

Соня Фрейм, 2019

Жила-была злая ведьма, начавшая шутку, над которой должен засмеяться весь мир. Но кто на самом деле засмеется в конце? Мертвая девушка, попавшая в услужение к этой колдунье? Сумасшедший хакер, застрявший между жизнью и смертью? Неудачливый учитель, случайно влезший в потусторонний бизнес? Или же безжалостная молодая ведьма, охотящаяся на своих соратниц? Теперь все они связаны. У каждого свои порочные интересы. И от этой шутки содрогнется весь мир.

6

Один в поле воин

But I can’t help it, I don’t know how,

I guess I’ll always be hanging around with the wrong crowd.

Я ничего не могу с этим поделать,

Думаю, что я всегда буду тусоваться в плохой компании.

Tom Odell, «Wrong Crowd»

«„Мир увидел очередную атаку „Невидимой армии““. Однако новые материалы, которые они предали гласности, вызвали волну скептицизма».

Новостной портал «Обзор 24»

«Министр обороны отрицает какую-либо причастность государства, а также силовых структур к обнародованным материалам о закрытой тюрьме „Прометей“.

„Совершенно очевидно, что это очередная попытка дискредитации, авторы которой на этот раз вдохновлялись фильмами ужасов низкого пошиба“, — заявляет Гедеон фон Дорст.

Обнародованные ранее видеозаписи якобы из тюрьмы „Прометей“ демонстрируют весьма неоднозначную информацию».

«Южногерманская газета»

«Новое видеосообщение от „Невидимой армии“, опубликованное во всех социальных сетях и на хакерских форумах, разделило общественность на два лагеря: одни считают их правдоискателями, нашедшими доказательства антигуманных экспериментов в тюрьме „Прометей“, а другие активно поддерживают версию о фабрикации данных ради так называемого черного PR. Мы решили лично узнать правду у начальницы тюрьмы Мирры Василакис.

— Как вы можете прокомментировать обнародованные видеозаписи?

— Это подделка. Где вы вообще видели тюрьмы с граффити на стенах и амбарными замками? „Прометей“ оснащен по последнему слову техники. Видеоматериалы явно сделаны в подвале какого-то дома.

— Однако на видео видны указатели на стенах: „Казармы“, „Столовая“, „Больничное крыло“. Более того, как вы прокомментируете многочисленных охранников в форме „Прометея“?

— Вы слышали о ролевиках, о реконструкции? Толпы ряженых бегают с эльфийскими мечами или в форме солдат СС и инсценируют различные битвы. Можно сшить аналогичную нашей униформу, развесить таблички на стенах и смонтировать псевдодокументальное видео. Цель „Невидимой армии“ — дискредитация официальных учреждений и властных структур государства. Она подрывает стабильность и порядок. Мы призываем людей более критично оценивать информацию. В данном случае все выглядит как фарс и дурная шутка. Мы разыскиваем тех, кто за этим стоит, и, поверьте, они будут найдены и наказаны.

— Готовы ли вы впустить прессу в „Прометей“? Ранее тюрьма была закрыта для посетителей и журналистов.

— Если необходимо, мы устроим вам экскурсию».

Из интервью журналу «Шпигель»

* * *

— Нико, слушай, это бред сивой кобылы!

Нико сидел на столе в их варшавском бюро, в подвале бывшего склада, и к нему устремились глаза братьев по оружию. Не все смогли прилететь на эту встречу. Якко болел, Хосе не успел купить билет из Перу… Не было и Саида, он встрял с учебой. В его поддержке Нико нуждался больше всего, потому что после смерти Винсента он остался его единственным близким другом.

— Почему? — нахмурился он. — Мы делаем то, чего хотел бы Винсент. «Невидимая армия» должна действовать дальше. Нельзя уйти в подполье. Потому что именно сейчас мы нашли неопровержимый компро…

— Нико! — воскликнул один из них и встал в полный рост. — Ты газеты читал?

Это был Аки, самый вредный кадр. Но все же раньше он чаще помалкивал, а значит, разделял их цели. Сейчас он не выглядел согласным.

— Конечно, читал! — запальчиво воскликнул Нико, хотя это было сильно сказано: пробежался по обложкам и заголовкам.

— Тогда просто проанализируй эффект, который получился после слива видео.

— Вот именно, — вслед за Аки поднялся и Кшиштоф. — Акифуми прав. Эффект был совсем не тем. Раньше мы находили реальные улики, а в этот раз нам ничего не удалось. Эти материалы не могут пройти верификацию. Невозможно доказать, что это на самом деле там происходило…

— Но мы там были! — неожиданно заорал Нико, спрыгивая со стола и сверкая глазами. — Я и Винсент спустились в ад, слышали крики и видели пленников. Кем бы они ни были, это бесчеловечно!

Воцарилась неприятная тишина, которую разряжало лишь гудение компьютеров.

— И я видел, как убили Винсента, — севшим от крика и горечи голосом добавил Нико. — В него выстрелила эта баба, которая сейчас льет на нас грязь в каждом журнале.

— Ты знаешь, что Мирра Василакис пригласила в тюрьму журналистов? — тихо спросил Кшиштоф, сложив руки на груди и глядя на Нико исподлобья. — Не читал еще? Тогда лови!

И он метнул в него помятый журнал. Тот поймал его, не сводя с Кшиштофа яростного взгляда. Нико ненавидел, когда его не воспринимали всерьез. Плевать, сколько ему лет. Сейчас только он знает, что творится за стенами «Прометея»…

Дрожащими руками Нико перевернул журнал: «Шпигель», одно из наиболее солидных периодических изданий в Германии. На обложке красовалась женщина в знакомой серой форме с погонами на плечах. Темные кудри собраны в строгий узел, на лице нет косметики, а в глазах застыло холодное, нейтральное выражение, как у всех военных. Она походила на орла, наметившего себе добычу.

«Мирра Василакис: Я покажу вам настоящий „Прометей“», — кричал заголовок жирными буквами.

Нико нервно перелистнул страницы, из-за своей порывистости случайно выдрав одну. Вот и статья на пять разворотов, включая фотоматериалы.

«Экскурсия в ранее закрытую тюрьму „Прометей“ прошла в сопровождении министра обороны Гедеона фон Дорста…»

«…оснащенный последними технологиями наблюдения…»

«…абсолютная изоляция заключенных…»

«…мебель в камерах из литого бетона…»

Пальцы дрожали и липли к страницам.

Знакомые стены… Но теперь в них появились настоящие камеры. И туда даже напихали каких-то заключенных.

«Что это, что это…» — стучало в голове у Нико.

Это они фальсификаторы, а не «Невидимая армия». За неделю с небольшим чиновники умудрились отгрохать крутые новые двери, соответствующие тюрьмам, приварить мебель и запихнуть левых узников… И эта ложь завернута как правда.

«Правда… скажешь тоже… Нико, правда служит сильным и богатым. У кого все источники информации, у того и правда», — пророкотал в его голове низкий голос Винсента, который однажды поделился с ним этой нехитрой мыслью.

— Это не тот «Прометей», — ответил Нико спустя пять минут. — Это лажа какая-то, фикция.

— Но ей верят больше, чем нам, — отрезал Аки. — Вы с Винсентом… безусловно, нашли что-то странное. Мы — свидетели. Мы видели вашу прямую трансляцию с самого начала до ее трагического конца. Но у вас нет никаких объяснений тому, что вы сняли. Мы не нашли никаких документов. А видео общественность восприняла как какую-то хохму. Пойми уже: операция провалилась.

И он с жалостью уставился на Нико. Тот замер под прицелом их пристальных взглядов, одинокий и сломленный. Кожаная куртка на два размера больше только подчеркивала его незначительность. Ну как же: они все — взрослые парни, а ему всего пятнадцать.

«Если бы только Саид был тут… — обреченно думал он. — Уж он бы меня поддержал».

Мирра Василакис смотрела на него с обложки «Шпигеля» с презрением и торжеством.

«Поганая сука! — думал он. — Ты пристрелила моего лучшего друга, который был мне как брат, а теперь пытаешься уничтожить правду о себе и своей тюрьме. Чтоб ты сдохла…»

— Это не конец, — сумрачно сказал он, собравшись с мыслями. — Надо бороться дальше. Мы взломаем все их компьютеры, найдем то, что они скрывают о «Прометее», а если нужно… пойдем туда снова и вытащим на свет божий правду! Я знаю, как туда попасть незамеченным, там есть вход…

— Кто это — мы? — холодно перебил его Кшиштоф.

— Мы — «Невидимая армия».

— Нико, да очнись ты уже, — подал голос кто-то еще.

Впервые он оглядел всех так, как будто с глаз сошла пелена. Он не видел команду супергероев, которой так восхищался. Сейчас перед ним была группа недружелюбных парней, которые ему не верили.

Аки подошел к нему вплотную, и Нико уставился в его равнодушные раскосые глаза.

— А почему ты вообще что-то решаешь и планируешь? — тихо спросил он.

Но его вопрос услышали все.

— Потому что… Винсент умер. И я там был, — беспомощно повторил он.

— Ты что, его преемником себя возомнил? — И Аки позволил себе веселую ухмылку, которая не вязалась с его холодным взглядом. — Смотрите, наш новый лидер.

Кто-то хихикнул.

Нико не чувствовал ног и проваливался в бездну. Нет, что-то идет не так. Они — команда, армия и всегда действовали как единый организм…

Или только Винсент мог ими управлять. А как только он исчез, их братство начало расползаться в разные стороны.

Аки склонил голову над Нико и произнес тихо и отчетливо:

— Винсент умер. И ты — не вместо него. Ты не будешь решать, что нам делать. У меня нет желания вместо одного самодура встречать другого и потакать пацану, который еще даже бриться не начал.

Кажется, кто-то начал говорить, что думает…

Аки повернулся ко всем и громко заявил:

— Я не вижу больше смысла в «Невидимой армии». Я долго молчал, несмотря на то что Винсент под конец очевидно стал бредить. Теперь все превратилось в трагикомедию. Жаль: идея была здравая. Дальше — без меня, я возвращаюсь в Токио.

Он махнул всем и быстро покинул бюро. Нико не верил ушам. Его душили обида и ярость, и хотелось догнать Аки и звездануть ему под глаз, да так, чтобы тот летел в свой Токио без самолета… Кулаки непроизвольно сжимались и разжимались, но нужно было взять себя в руки.

— Оно и к лучшему, — с дрожью в голосе сказал он. — Я хочу предложить план, который вернет нам нашу репутацию, а также даст контроль над этими гнидами в правительстве и «Прометее»…

Все опять скептически уставились на него, но царило молчание. Значит, им хотя бы интересно. Нико поднял повыше голову и продолжил:

— Нам нужно средство давления. Чтобы они сами выдали нам информацию, которую мы не можем найти. Надо взломать банки, клиентами которых являются все чиновники, Мирра Василакис — в первую очередь, и получить информацию об их доходах, номера социального страхования, банковские транзакции… Далее взломать личные компьютеры каждого и поискать приватный компромат. Затем связаться с ними и запросить правду в обмен на конфиденциальность их данных. Для наглядности обнародовать кое-что, чтобы другие знали, что их ждет то же в случае неповиновения. Большинство чиновников после этого сольет даже то, что нам не нужно. Да они маму родную продадут, лишь бы их личные данные были в сохранности.

Конец ознакомительного фрагмента.