Ребекка

Снежана М, 2022

Когда-то у меня была любящая семья. Но жизнь распорядилась так, что в раннем возрасте я потеряла ее и, оказавшись на улице, вынуждена была мириться с судьбой-злодейкой: боясь за свою жизнь, я покинула родной дом, оставила друзей и стала подрабатывать наемницей – убивать нечисть по заказам за деньги, а иногда выполнять какую-нибудь мелкую работенку, так, по магии. Признаться, было весело гоняться за мелкими тварями, иногда облапошивать обманщиков, петь песни в трактире с незнакомцами, беседуя о жизни… Так и прошло несколько лет, и я, наверное, и дальше бы скиталась по миру, пока прошлое в один момент не настигло меня…

Глава 4.

Рынок к полудню был переполнен. Стояли галдеж, бесконечная толкучка и запах жареных шашлыков. Непонятно, кому в такой холод пришло в голову ими торговать, но он, шашлык, чертовски манил к себе. Сегодня выпало немного снега, и люди уже покупали меховые шапки, шубы, валенки и прочие атрибуты зимы. Проходя мимо одной из лавок, обратила внимание на девчушку, которая выбирала для себя вместе со своей мамой расписные рукавички. Она уже начала радоваться будущей обновке, широко улыбаясь. Уголки моих губ неосознанно поползли вверх. Я вспомнила похожий момент из детства, когда выпрашивала у мамы новенькое платьице. Радостное воспоминание сменилось горечью, когда перед глазами встала картинка лежащих в крови родителей. На секунду зажмурившись, сжала кулаки, приходя в себя, и продолжила идти.

На рынок я пришла с единственной целью — купить теплой одежды и полушубок. Зимних вещей я приобрести не успела и, чтобы было потеплее сегодня, помимо рубашки надела кофту из овечьей шерсти, которую принесла мне горничная купца Мирона, и укуталась в плащ. Эльфийские сапожки хорошо грели ноги, поэтому я не нуждалась в зимней обуви. Вместо меча взяла свой клинок. Понемногу пробираясь сквозь поток прохожих, я добрела до лавки эльфов, где покупала платье и сапоги, которые как раз были на мне. На импровизированном прилавке, состоящем из двух осиновых чурок и широкой доски, лежали шубы, полушубки, теплые цветные плащи с меховым подкладом и прочие меховые изделия.

— Извините, мне бы хотелось посмотреть эти плащи, не поможете с выбором? — я обратилась к молодому человеку, стоявшему спиной к прилавку. Он вешал на гвоздики, вбитые в доску, искусно выполненные украшения: пряжки, заколки, повязки на голову с вышивкой, бусы и многое другое. Услышав, что к нему обращаются, он обернулся. — Э́зра?

Парень удивленно посмотрел на меня и приоткрыл рот.

— Госпожа Ребекка? Рад вас видеть, я думал, вы уехали из города. Я искал вас.

— Что ты здесь делаешь? — я была удивлена не меньше него.

— Работаю. Но… где вы пропадали? И что у вас с лицом?

Я коснулась своего виска и провела пальцами по еще не зажившему ожогу вниз по щеке, до подбородка. Сердце мое сжалось. От досады стиснула зубы.

— Знаешь, это долгая история, — помедлив, проговорила я. — Сама еще со всем не разобралась. Говоришь, искал меня? Где и когда?

— На следующий день, когда мы должны были увидеться, я приходил к дому госпожи Геу́лы, но он оказался закрыт. Я решил, что вы куда-то вышли, и спустя время вернулся, а дверь по-прежнему была заперта. Ждал, но никто так и не пришел. Я спрашивал у соседей, и ни один не знал, куда вы обе пропали.

Кажется, вампир позаботился обо всем.

— Ты больше не приходил туда?

— Приходил. Я думал, что, может быть, госпожа Геула вернется, но…

— Но она так и не появилась, — перебила я.

Он удивленно посмотрел на меня.

— Да, ни тогда, ни потом… А что с ней? Она куда-то уехала?

Немного подумав, я сказала правду, врать ему мне не хотелось, да и истина все равно всплыла бы наружу:

— Ее больше нет.

Его лицо вытянулось, глаза округлились от удивления, брови поползли вверх.

— Как, нет? — недоуменно спросил он. — Она… умерла?

Я молчала.

— Когда? Когда были похороны? Почему ты никому не сообщила? — шокированный, начал заваливать меня вопросами, позабыв об уважительной форме.

— Это… — я думала, как подобрать слова. Как сообщить о том, что всеми обожаемая, милая, добрая старушка Геула оказалась чудовищем? — Давай лучше не здесь, — решила, что рынок — не лучшее место для подобных новостей. Неизвестно, как бы Э́зра отреагировал на это. — Когда ты заканчиваешь? Я приду к концу твоего рабочего дня, и мы поговорим.

— В пять, — он обеспокоенно смотрел на меня.

— Договорились, эту тему оставляем на вечер, а сейчас продай мне один из своих плащей, тот, что потеплее и удобнее, и полушубок. Скоро мне отправляться в долгую дорогу.

— Вы уезжаете куда-то? Я думал, что задержитесь здесь до весны.

— Так и было запланировано, но, неожиданно, все поменялось. Никогда не знаешь, что подготовила для тебя судьба. Но скажи, почему ты работаешь в лавке эльфов?

Эзра опустил глаза, раскрывая один из плащей.

— Давайте об этом тоже вечером.

Я настаивать не стала.

Он подобрал мне красивый плащ темно-синего цвета с черной подбивкой из овчины и молочного цвета полушубок мягкой, кожаной стороной снаружи и белой, теплой овечьей шерстью внутри с воротом того же материала, сгибы локтей были аккуратно обработаны шерстью вкруговую, и запа́х украшен ею же.

— Сколько ты возьмешь? — спросила я.

— Я отдаю вам это в знак благодарности и в качестве платы, госпожа Ребекка. Вы очень помогли моему брату. А в подарок…

Он отвернулся к доске с украшениями и, взяв оттуда какую-то вещицу, преподнес мне:

— Эту брошь я сделал сам. У меня ушел на нее месяц.

Эзра взял меня за запястье, притянул руку к себе поближе ладонью вверх и вложил в нее брошь. Его руки были теплыми и мягкими. Брошью оказалась искусно выполненная птица феникс со множеством тонких завитков и ярко-оранжевых, красных и желтых, красиво ограненных камней. Я пришла от нее в восхищение.

— Она великолепна, — только и смогла проговорить. — И, наверное, очень дорогая…

— Жизнь моего брата для меня дороже этого. И я вам бесконечно благодарен. Пожалуйста, носите ее с удовольствием, — парень мило улыбнулся мне.

На этом мы попрощались до вечера. Я поблагодарила его за все и отправилась с покупками обратно, в дом купца Мирона, где остановился Эистэинн. После всего случившегося в доме Геулы, Эит принес меня туда, где я провела почти неделю. За все время, кроме той ночи, он больше ни разу не приходил ко мне. Помогала с перевязками и приносила еду служанка купца. Сама я, после того как снова начала вставать на ноги, выходила из комнаты только искупаться и в туалет и ни разу не слышала и не видела никого. Служанка рассказывала, что купец отъехал по делам, а Эит почти все дни проводил в гостиной за книгами.

Каждый день мысли о произошедшем прокручивались в голове, и я помнила мельчайшую деталь, но так и не поняла, где получила рану в виде пореза на левом запястье. Размышляя об этом всю дорогу, я и не заметила, как оказалась дома.

— Привет, — послышалось из гостиной. На диванчике сидел Эистэинн, закинув ногу на ногу и облокотившись рукой о подлокотник. Рядом лежала раскрытая книга.

Я дернулась, испугавшись внезапного звука. Вампир это заметил.

— Ты все еще дуешься?

Он встал и направился в мою сторону.

— Н-нет, я просто… Я только сегодня вышла из дома прогуляться и… — он подошел почти вплотную, — снова ухожу… скоро, — мне не нравилась такая близость.

— Очень убедительно, — иронично усмехнулся. — Так и скажи: «Я тебя избегаю, потому что в прошлый раз дала не хилую затрещину, о чем пожалела».

Я почувствовала, как внутри меня все закипает. Такие странные чувства мне были в новинку. Они не были похожи на мою обычную злость.

— Тебе обязательно сейчас все на меня вываливать? Раз уж ты знаешь, что я все эти дни переживала по этому поводу, будь так добр, пойми, прости и заткнись.

Он удивленно посмотрел на меня, стараясь подавить медленно появлявшуюся улыбку.

— Не думал, что тебя легко выбить из равновесия…

— Но ты же хвастался, что хорошо меня знаешь! А этого не знал?

Он молча смотрел мне в глаза и выглядел спокойным. Эит рассматривал мое лицо, в особенности его взгляд задерживался на ожогах. Вампир протянул свою руку, коснувшись моей щеки́, попутно убрал выбившийся локон, сказав:

— Такое прекрасное лицо… не испортит даже шрам.

Я отшатнулась, пораженная его внезапными, странными речами. Его рука замерла на месте. Он, будто разочарованно, посмотрел на меня и опустил ее:

— Прости, — холодно проговорил и быстрым шагом скрылся в гостиной.

Придя в себя спустя пару секунд, я поднялась по лестнице в свою комнату. Бросив обновки на кровать, начала взволнованно ходить по комнате. Что значили эти прикосновения и слова? Почему он поступает так со мной? Сначала спасает, потом зовет с собой на поиски отца, а теперь нежно касается лица и говорит такие странные вещи?

Мое сердце затрепетало. Я заходила по комнате еще быстрее, совершенно не понимая, что со мной происходит. Мне не нравились новые для меня чувства, да еще и к Эиту. Я не понимала, откуда они взялись, и что с этим делать, но дальше так продолжаться не могло, ведь еще вчера я относилась к нему с особой осторожностью и немного боялась, а теперь, при одной только мысли о его близости, мое сердце билось чаще.

Послышался стук в дверь. Я остановилась возле нее и, не раздумывая, открыла.

— Может, хватит ходить туда-сюда? Ты мешаешь мне читать, — Эит стоял на пороге, скрестив руки на груди.

— Что ты со мной сделал? — налетела я на него, толкнув в плечи. Он даже не пошатнулся. — Ты что, каменный? — начала раздражаться, потому как не могла нанести ему какой-либо вред.

Он стоял, нахмурив брови, будто не понимая, что происходит, но на его лице я не видела ни удивления, ни чего-то еще, как бывает, когда на тебя неожиданно срываются.

— У тебя все в порядке? — помедлив, спросил Эистэинн. — Ты какая-то странная, — он неожиданно резко вытянул руку, обхватив ею мой затылок и, притянув голову ближе к себе, коснулся моего лба ладонью другой рукои. После отстранился. — Температуры вроде нет, — констатировал вампир.

Мой невидящий взгляд остановился на уровне его шеи.

— Ребекка? — послышался тихий голос Эита. — Не хочешь прилечь? Кажется, на тебя все еще действует яд той старухи…

«Яд старухи…», — отозвалось у меня в мыслях, и я как будто пришла в себя.

— Точно. Это, должно быть, он… — сразу нашлось объяснение моим ощущениям, и, взяв себя в руки, я спросила. — Скажи, это же была горгона?

–Да, — коротко ответил вампир. — Она каждый день подмешивала тебе в еду свой яд. Из-за того, что была стара, ей пришлось ждать его воздействия на твой организм. Но даже если бы ты каким-то образом спаслась, а она тебя не сожрала, тебе бы все равно пришел конец. Этот яд убил бы.

— Тогда почему я еще жива? — удивилась.

— Благодаря мне. Я… — он осекся и немного помедлил. — Дал тебе противоядие.

— От ее яда есть противоядие? Расскажи мне, какие в нем компоненты, чтобы я могла сделать себе пару запасов на будущее.

— У тебя все равно не найдется одного очень важного составляющего.

— Но ведь ты нашел, значит, и я найду.

— Нет.

— Почему? — настаивала я.

— Потому что в него входит моя кровь.

Воцарилось молчание. Я сверлила Эита взглядом.

— В противоядие входит вампирская кровь? — решила уточнить.

— Да, — терпеливо ответил Эистэинн.

Я долго стояла и смотрела на вампира, а он — на меня. В голове пронеслись события минувшей трагедии, и я понимала, что вампир в очередной раз спас мне жизнь, и срываться на него за то, что он использовал свою магию крови, было бы глупо, поэтому я решила добить его другим:

— Скажи, ты ведь знаешь, откуда у меня эта рана? Это тоже твоих рук дело? — показала ему свою левую руку.

Эит, видно, не был готов к этому вопросу, рассчитывая, что я спишу порез на случайное ранение в доме Геулы, но понял, что скрывать не имеет смысла:

— Ребекка… Пойми, что старуха травила тебя несколько дней… Яда в твоем организме было слишком много, и без этой процедуры моя кровь бы вряд ли помогла…

— Скажи, откуда он у меня, мне не нужны твои оправдания, — прервала я его.

— Это не оправдания, — он закатил глаза и, похоже, терял спокойствие. — Я действовал в твоих интересах, касающихся твоей жизни.

— Ну?.. — поторопила.

Вампир вздохнул и закончил:

— Этот порез я сделал, чтобы выпустить твою зараженную кровь…

— А ты… — я глубоко вдохнула. — Ты же не пил мою кровь?

По лицу вампира все стало понятно. Скрывать это теперь было бесполезно, и он быстро затараторил:

— Я специально не стал кусать, чтобы ты не подумала, что я сделал это в специально… Я не собирался этого делать, но…

— Ты сделал это в своих интересах, — холод пробежался по моей коже, и я еле держалась, чтобы не показать своего страха. — Ты даже хотел скрыть это… Думал, наверное, я решу, что порезалась, пока ползла по полу, но я не настолько глупа…

— Ребекка, я не специально, сначала я просто выпускал кровь, но животный инстинкт взял верх, и я…

— Животный инстинкт… Если бы ты не смог остановиться вовремя, то просто убил бы меня!

Внутри меня распирала злость, и я с трудом держала себя в руках, чтобы не схватить клинок и не наброситься на Эита.

— Я думала, раз ты спасал меня не один раз, тебе можно доверять… А ты оказался таким же монстром, как и Геула… Убирайся от меня подальше!

Лицо Эистэинна помрачнело. Услышав, что его назвали монстром, он сжал кулаки, из-за чего костяшки хрустнули. Желваки зашевелились, и я сильно пожалела, что дала волю своим эмоциям. Эит вперил в меня тяжелый взгляд карих глаз и, не сказав ни слова, развернулся и ушел. Страх от другой его сущности — злой — сковал меня, и я стояла так до тех пор, пока не услышала грохот внизу. Мимо открытых дверей, в сторону грохота, пробежала служанка. Я не желала спускаться, понимая, что ничего хорошего там не увижу. Снова послышался шум. И, больше не выдержав, ринулась вниз.

В гостиной все лежало вверх дном: диван переломан, книжный шкаф перевернут, книги валялись по всей комнате, из опрокинутого стола торчало полторы ножки из четырех, а рядом валялась разбитая ваза. Посреди этого хаоса стоял Эит, тяжело дыша от бушующей внутри него злости. Он резко обернулся, посмотрел на меня исподлобья. Вампир одним шагом приблизился к служанке, схватил ее за предплечье и рывком притянул к себе. Она крикнула. Эит развернул ее так, чтобы я видела лица обоих, и прижал к себе, обхватив рукой. Откинув волосы с шеи, мужчина хищно улыбнулся, глядя мне в глаза. Служанка затряслась и зарыдала, умоляя отпустить, но он был решителен.

— Пожалуйста, не делай этого, — только и смогла проговорить я. В шоке от происходящего вжалась в стену.

Эит опустил взгляд на плечо девушки и резким движением порвал ткань платья, оголяя кожу. Пальцы вампира проскользили по нежной шее к плечу. Он еще раз взглянул на меня и, схватив за волосы служанку и наклонив ее голову вбок, впился зубами, разрывая плоть. Девушка истошно закричала и забилась, словно пташка, пойманная в лапы зверя. Вампир жадно глотал, причмокивая. По ее коже бежали темные струи крови.

В ужасе от увиденного я подавила крик, закрыв руками рот. Сползла по стенке.

Спустя пару минут служанка уже перестала сопротивляться и начала закатывать глаза, теряя сознание. Руки, которыми она пыталась высвободиться из хватки Эита, бессильно упали. Она начала оседать. Вампир оторвался от плоти жертвы и толкнул ее в сторону. Девушка безвольно упала. По полу растекалась лужа крови. Эистэинн, все еще глядя мне в глаза, вытер рукавом испачканный кровью рот и, переступив через служанку, направился в мою сторону. Вся я тряслась от страха и не могла выговорить ни слова, только с ужасом смотрела на вампира. Поравнявшись со мной, он произнес:

— Ты сказал, я — монстр. Теперь ты знаешь, как они выглядят в действительности. Во всем виновата ты.

Он, больше не обращая на меня внимания, вышел из комнаты. Как только Эит хлопнул входной дверью, я кинулась к девушке, чтобы проверить пульс, но уже было поздно ее спасать. И я разрыдалась. Осознав факт того, что Эистэинн совсем не тот, кем казался, я побежала к себе в комнату, быстро собрала вещи, надела портупею с мечом на пояс, накинула плащ и выбежала из дома, оставив бедную служанку лежать на полу.

От волнения и душащих слез даже не сразу сориентировалась. Стараясь сохранять спокойствие, я вытирала вновь бегущие слезы и шла на рынок, к Эзре, потому что кроме него мне больше не к кому и некуда было пойти.

— Госпожа Ребекка, что с вами? — увидев меня в таком состоянии, он вышел из-за прилавка и подошел ближе.

— Можешь… прямо сейчас закрыться? Мне нужна твоя помощь, — всхлипывая, проговорила я.

Он обернулся, глядя на товар, а потом снова посмотрел на меня и утвердительно кивнул. Затем парень зашел обратно за прилавок, отвернулся спиной к улочке и сделал нечто непонятное: сложив пальцы рук треугольником, он закрыл глаза и молча стоял с минуту. В это же мгновение со стороны улочки к прилавку подошла девушка, эльфийка, судя по ее немного длинным ушам, выглядывавшим из-под длинных, черных волос, высокому росту и худобе, присущим всем эльфам. Эзра развернулся к ней. Она зашла за прилавок, положила парню на плечо тонкую руку с изящными длинными пальцами и спросила:

— Что случилось?

— Потом объясню, — ответил Эзра.

«Откуда взялась эльфийка?» — подумала я.

— Идем, — Эзра схватил меня за руку без предупреждения, будто мы давно были закадычными друзьями, схватил мою суму с вещами, закинул себе на плечо и потащил куда-то за собой, минуя рынок, в обратном направлении от дома купца.

Я послушно последовала за ним, вытирая высохшие на холоде слезы. Мы спускались вниз по улице. Начало темнеть. Людей попадалось все меньше и меньше. Становилось холоднее, и я предположила, что где-то должен быть водоем. Примерно через десять минут ходьбы дома́, дальше центра, уже выглядели неприглядно, улочки были грязные, кое-где валялся мусор, в канавах виднелись затянутые льдом отходы, припорошенные свежевыпавшим снегом. Даже в холодную погоду все это неприятно пахло. Эзра свернул к чуть покосившемуся дому с забором, у которого местами не было досок, зашел в ограду и, отпустив мою руку, отворил дверь. Это был совсем не тот дом, в который он водил меня, когда его брат болел.

— Проходи, — пригласил вперед.

Я заглянула в темноту.

— Давай, лучше, ты первый. Я могу оступиться и что-нибудь себе сломать.

Эзра посмотрел на меня спокойным взглядом серых глаз и ответил:

— Для человека, у которого случилось какое-то горе, ты неплохо шутишь, — уголки его губ приподнялись, но было видно, что он взволнован.

— Это не шутка, — ответила я.

— В худшем случае — ушиб, — пытался переубедить меня Эзра.

— Мы так и будем стоять? — я настаивала на своем, давая понять, что первая не пойду.

Он вошел в горницу, переступив через довольно высокий порог, и подал мне руку. Я схватилась за нее и, широко шагнув, вошла. На столе, у стены, стояла лампадка, в которой слабо горел огонек. Внезапно он разгорелся и осветил комнату. От удивления мой взгляд метнулся к Эзру. Он ведь стоял передо мной, а лампадка — на столе, в паре метров от нас.

— Как это?

— Не только у тебя есть способности, — улыбнулся мне парень.

— Но ты же человек! — перестав что-либо понимать, я подошла к ней, чтобы проверить, настоящая ли она или фантом. Лампадка оказалась настоящей, и от огня исходило тепло. — Как ты это сделал?

Эзра начал складывать в печь дрова, затем подошел к лампадке, чтобы зажечь лучинку, и растопил ею печь. Дрова весело затрещали.

— Сначала расскажи, почему ты пришла ко мне в слезах и попросила о помощи? Что произошло? — его взгляд снова стал тревожным. Он взял ковш, зачерпнул воды из ведра и поставил его на плиту. Затем достал с полки три мешочка, и, вынимая оттуда поочередно травы, закинул в воду пару веточек мяты, цветки ромашки и что-то еще. — Можешь начать с госпожи Геулы.

— Я…

Тут что-то было не так. Я взглянула на Эзру. Он глянул на меня, помешивая отвар. Увидев, что я сверлю его взглядом и молчу, парень кивнул, будто спрашивая, что не так.

— Когда ты перешел на «ты»? — я, привыкшая к выканью, была немного недовольна.

Не знаю, почему, но ему я доверяла и чувствовала себя в безопасности, поэтому расслабилась.

— Извини, я решил, если ты пришла ко мне за помощью, значит, я для тебя теперь не клиент. Друзья же не обращаются друг к другу на «вы»? — это было больше утверждение, нежели вопрос.

Я задумалась. Против новых друзей я не была, наоборот, мне стало спокойнее от того, что я смогу обратиться к кому-то в случае чего. Например, как сейчас.

— Да, ты прав, — я села на лавку у стола, где уже лежала моя сумка с вещами, которую положил туда Эзра. — И раз уж так вышло, что мы теперь друзья, может, расскажешь сначала, кто ты? И где мы? В прошлый раз ты приводил меня не сюда.

Эзра перестал мешать отвар. Молча дождавшись закипания, он взял кружки, разлил напиток и поставил на стол, подвинув одну кружку ко мне. Сел рядом.

— Я — полуэльф. Да-да, здесь нечему удивляться. Честно говоря, я думал, ты сразу догадаешься, еще в нашу первую встречу, но, видимо, я совсем не похож на свой народ. Наверное, это потому, что мой отец был человеком. Его гены победили. Мне достались только мамины глаза, хорошая кожа, наверное, рост и немного силы. Силы не в смысле физической, а… стихийной. Ею обладают все эльфы, как и телепатией. Но из-за того, что я полукровка, моей не так много, поэтому я, по большей части, мечник. В моем народе все мы — братья и сестры. Никто не делит эльфов и полуэльфов. У каждого эльфа так же есть своя стихия. Огонь в этой лампадке — стихия одного из моих братьев. А теперь объясню, что ты видела на рынке: лавка — наше небольшое дело в этих краях. Нас здесь пятеро, считая меня, поэтому мы поддерживаем друг друга, и я позвал Налу при помощи телепатии, чтобы она присмотрела за товаром. А насчет дома… Этот был заброшен, и я иногда прихожу сюда. А в тот день мы приходили в наш дом, где живу я и мой не кровный брат. Он — тоже полуэльф, и ему в плане силы повезло меньше меня, так как в его роду уже были полуэльфы. Свою небольшую историю я рассказал, теперь хочу услышать твою.

— Постой… Если вы общаетесь с помощью телепатии, значит, ты можешь прочитать мои мысли?

— Во время сознания мысли людей защищены, но, когда люди вне сознания, защита спадает, и тогда любой эльф может услышать их, прикоснувшись к вискам. Наше сознание будто проникает в чужую голову и блуждает по воспоминаниям человека или другого существа. Это, на самом деле, иногда завораживает…

— Значит, ты уже читал так мысли других людей?

— Нет, только своего отца и друзей. В первом случае это произошло случайно. Когда он спал, я, в попытках его разбудить, коснулся его головы, и меня захлестнуло в его сон. Тогда я очень испугался, но моя мама мне помогла выйти из этого состояния.

— Что стало с твоими родителями? — помедлив, спросила я снова. — Почему ты не с ними?

— Мой отец давно умер, как известно, люди живут намного меньше, чем эльфы. А мама… Она сейчас в Роде́е — столице эльфийского государства. Мы с ней не в лучших отношениях…

— Почему?

— Она пыталась найти мне невесту, чему я был против, и водила меня на смотрины. Да, у нас так принято. Сейчас, из-за того, что численность чистокровных эльфов падает, запрещены межрасовые браки, поэтому въезд в страну строго контролируется, и фиксируется каждый, кто ее посетил, а также ведется регистрация браков. Все эльфы и полуэльфы, достигнув совершеннолетия, должны жениться. Мать нашла мне невесту и назначила свадьбу, но… Я сбежал…

— Сколько тебе лет?

— Сорок три. Я уже три года в бегах.

— Сорок три? — я ахнула.

— В среднем, эльфы живут до двухсот лет, а то и больше.

Я хлебнула отвара.

— Ну, теперь рассказывай свою историю, Ребекка.

И я рассказала все, начиная со знакомства, заканчивая тем, как пришла к Эзре за помощью.

— Госпожа Геула — горгона? — Эзра выпучил глаза, рот его приоткрылся от удивления.

— Ты все три года жил здесь, и даже не подозревал?

— Не три, а всего лишь полгода. Мы меняем местоположение каждые полгода.

— Но… почему никто из соседей тогда не догадывался? Нет, почему тогда она их не съела?

— Полагаю, потому что не хотела привлекать внимания. — предположил Эзра. — Путников ловить легче, их никто не хватится… Но я другого не понимаю: как тебя угораздило связаться с вампиром? Из твоего рассказа я понимаю, что это еще не самый злобный из всех, с кем нам приходилось сталкиваться… И вообще, я удивлен, как ты после контакта с ним жива еще осталась… Они же неуравновешенные, и для них каждый является пищей. В следующий раз будь осторожна и не доверяй так легкомысленно первому попавшемуся…

— Ты ведь тоже первый попавшийся, — я прищурилась.

— Я — другой, — он сделал два глотка и продолжил. — Так ты говоришь, служанка мертва… Жестоко он с ней обошелся… Это еще одно доказательство беспощадности вампиров. Творят, что вздумается. Давно пора их истребить…

— Но он спас меня не один раз… Все-таки он не такой уж и плохой.

Эзра долго смотрел на меня, наверное, пытаясь понять, не поехала ли у меня крыша после случившегося, потому как я начала оправдывать Эистэинна. Я и сама не понимала, зачем делала это.

— Я не верю в добрых вампиров. Они — сущее зло. Если он спас тебя, значит, ты ему нужна для чего-то.

— Для чего? — не понимала я.

— Мне-то откуда знать? Я не могу сейчас взять и прочитать его мысли…

И тут мы переглянулись.

— Это интересная идея, я еще ни разу не читал мысли вампиров…

— А это возможно?

— Почему нет… Если придумать план по поимке и усыплению вампира, и он сработает, то, пока тот спит, можно залезть в его голову.

— Усыпления?

— Ну да… Как ты собралась усмирить вампира? Придется брать хитростью… Нужно лишь, чтобы его сознание было нестабильным. Нет предположений, куда он направился?

–Нет. Думаю, он не мог меня бросить одну в этом городе, мы же договорились вместе искать его отца.

— Знаешь, эта история с отцом тоже какая-то мутная… И вообще, сам он очень подозрительный по твоим рассказам… Нам точно нужно порыться у него в мозгах.

Я усмехнулась, буквально представив, как Эзра руками копается в мозгах Эита.

— Твоя магия все еще не вернулась?

— Нет, — ответила я.

— Странно, яд давным-давно должен был вывестись из организма. Могу я коснуться твоих рук?

— Раньше тебе моего разрешения не требовалось, — укоризненно посмотрела на парня.

— Прости, — виновато улыбнулся он.

Я кивнула и протянула к нему руки. Он взял их в свои и закрыл глаза. По моему телу прошелся легкий разряд электричества, от чего кожа покрылась мурашками. Эзра открыл глаза и встретился с моим недоумевающим взглядом.

— Я получил всю информацию о твоем теле и знаю теперь, где у тебя были переломы, чем ты болела и болеешь и что ела, — он отпустил мои руки. — И твоя магия заблокирована.

От услышанного меня накрыло волной беспокойства, что Эзра сразу заметил и поспешил успокоить:

— Эту блокировку можно снять, выяснив, кто и как на нее воздействовал. Могу сказать точно — это не яд. Сдается мне, этот вампир имеет к этому прямое отношение. Нужно его найти.