Сережкины истории. Детство
Эти истории в конце 70-х – 80-е годы прошлого века могли произойти и происходили где угодно – в любом городе, дворе, школе, пионерском лагере. Жили-были по всему огромному Союзу мальчики Серёжки, которые запускали кораблики в бегущие по асфальту ручейки, жевали шарики из гудрона, делали и поджигали селитровую бумагу, выливали воду с балкона прямо на головы прохожим и стреляли из рогатки по соседским «москвичам». Рассказы в этой книге – это личные воспоминания автора, разбавленные философскими размышлениями о человеке, его жизни, времени и эпохе. Но удивительным образом они являются воспоминаниями и размышлениями многих ребят того поколения, ныне уже повзрослевших и посерьёзневших, но бывших некогда большими проказниками и изобретателями, которые обожали приключения и умели находить их, иногда даже не выходя из дома.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Сережкины истории. Детство предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Подвал
«Школьник»
Прежде чем у нас появилось более или менее приличное жильё, родителям пришлось несколько раз переезжать. Через полтора года после Инской мы вернулись в Железнодорожный район, заняв комнату «на подселение»3 в здании на пересечении улиц Ленина и Урицкого. Окна нашего жилища на две трети скрывались в цокольном приямке, отчего даже в солнечную погоду у нас дома царил полумрак. Вторую комнату занимала приветливая семейная пара, а третью — пожилой туберкулезник, громко шаркающий кирзовыми сапогами по коридору.
Ванной в подвале не было, поэтому купали меня в жестяном корыте, стоявшем в каморке под лестницей, предварительно согрев воду кипятильником. Для кухни места также не нашлось, еду готовили в узком коридоре. Ещё помню кирпичное возвышение в нашей комнате, видимо скрывавшее какие-то коммуникации. Родители в шутку окрестили его постаментом и водрузили на него мою кроватку.
Самого́ переезда я не запомнил, просто однажды после садика папа привёл меня в этот приспособленный под квартиру полуподвал и сказал, что теперь мы будем здесь жить.
Ещё на Первомайке4 у меня был убогий трёхколесный велосипед на тонюсеньких колёсах, с жёстким кожным седлом. Он громко скрипел, когда я с усилием проворачивал его ненавистные короткие педали. Конечно, при желании его можно было разогнать с горки, но оставить при этом ноги на педалях не получалось, поскольку те синхронно вращались вместе с колесами. В общем, пешком было и быстрее, и безопаснее! Это послевоенное недоразумение вместе с остальными вещами зачем-то переехало с нами в новое жильё.
В то время мои сверстники разъезжали на шикарных велосипедах «Лёвушка» с ручным тормозом, на широких, мягких надувных колёсах. Это была моя мечта!
Но однажды я получил даже больше того, о чём мечтал. Как-то зимой отец открыл мне тайну. У нас под лестничным маршем в каморке, накрытый солдатской шинелью, стоял новенький, приятно пахнущий смазкой светло-зелёный «Школьник». Как бы ни был хорош «Лёвушка», он терялся на фоне этого чудесного велосипеда, приобщавшего меня к миру взрослых.
Но поднимать шинель и тем более рассказывать о велике кому-либо, в особенности маме, отец строго запретил. Я ждал очень долго. Это было совершенно незнакомое мне чувство, когда борешься сам с собой: хочешь поделиться радостью, но должен честно держать слово и хранить тайну. Спустя несколько месяцев, когда я уже смирился с неизбежным счастьем и осознал реальность светлых перемен, важность данного обещания для меня поблёкла, и в конце весны я проболтался о велосипеде маме. Она, признаться, не сильно удивилась моему откровению, и это меня ужасно разочаровало, ведь я открыл ей свой самый сокровенный секрет!
Зато я помню, как той весной отец бежал рядом, придерживая новенький «Школьник» сзади за седло и помогая мне сохранять равновесие. Я катался на своём велосипеде до самого вечера и, конечно, с непривычки отбил себе мягкое место, да так сильно, что целых три дня не мог нормально сидеть.
Вот уже много лет весна для меня — любимое время года, потому что именно весной сбываются мечты. Остальные сезоны предсказуемы, а вот весна несёт нечто по-настоящему новое, какой-то неизвестный дар, уверенность в том, что лучшее, совсем как в детстве, непременно ждёт впереди!
Золотая осень
Я всегда ненавидел осень, но были в моём детстве два золотых сезона, которым я воздаю должное. Первая случилась в год, когда родилась моя сестрёнка Диана, мне тогда было пять лет. Она осталась в памяти солнечным, ярко-жёлтым временем с огромными, только что опавшими листьями, которых было так много, что они сплошным ковром застилали весь асфальт в нашем дворе. А ещё я помню счастье моих тогда ещё молодых родителей. Они часто смеялись и улыбались, особенно мама, радуясь своей полугодовалой малышке, и это их настроение невольно передавалось мне. Если назвать одним словом тот этап моей жизни, то это, несомненно — счастье…
На следующий год я поступил в школу, и осень надолго потеряла для меня свою привлекательность. Я не любил даже те тёплые солнечные дни, которые в народе зовутся «бабьим летом». Присущая им хорошая погода казалась мне жалким компромиссом в сравнении с настоящей июльской жарой.
Второй золотой сезон случился, когда мне уже исполнилось семнадцать лет. Я познакомился с одной девушкой, которую звали Оксана. И та, вторая осень оказалась и прекрасной, и желанной.
Лада
Лада была рыжей, коротколапой дворнягой. Откуда она взялась у нас дома, я не знаю, но её образ почему-то врезался в мою детскую память. Своенравная псина не заискивала, выпрашивая еду, и терпеть не могла, когда её гладили.
Стоял тёплый летний вечер. Я отпустил Ладу с поводка, и та шарилась по детской площадке сама по себе. Между тем мы с товарищем уплетали из газетного кулечка сладкий жареный арахис. Наевшись до тошноты, я решил покормить и свою рыжую собаку. Проглотив пару-тройку орешков, она брезгливо отвернула морду. Но не тут-то было!
— Лада, Лада, на-на-на! — мотал я кулачком над её мокрым носом.
Лада недовольно тявкала, неуклюже подпрыгивала, норовя тяпнуть меня за руку. Когда её терпение кончилось, она в истерике погнала нас с товарищем прочь, и мы с гоготом забежали на крутой подъём овощехранилища, перед которым Лада с достоинством остановилась. Видимо, она просто хотела, чтобы два пятилетних недоумка оставили её в покое. Но как только рыжая воительница успокоилась и с видом победителя отправилась по своим собачьим делам, мы тут же помчались за ней и всё повторилось… много раз.
Не знаю почему, но эта игра вызывала у меня дикий восторг! Какая-то вредная старуха постоянно отвлекала нас от весёлой забавы своими глупыми предупреждениями, мол, не дразните пса, а то укусит. А я про себя злился: как это она не видит, что это моя собака и мы просто с ней играем!
Веселье вмиг оборвалось, когда Лада, повиснув на среднем пальце моей правой руки, чулком содрала с него кожу. Пока я орал, заливая детскую площадку кровью, бабуля с радостью принялась меня поучать:
— А я ведь говорила, говорила, говорила! Так тебе и надо, не будешь собак дразнить!
Сделав для себя неприятное открытие, что злыми бывают не только собаки, я крепко зажал раненый палец и помчался домой. После этого случая отец отвёз Ладу в деревню.
Моё следующее воспоминание о Ладе связано с Тальменкой. Она бежала перед капотом ЗИЛа, то и дело ненадолго пропадая из вида. На ухабах узкой деревенской улочки нас с отцом подбрасывало в кабине машины дяди Толи.
— Ох, и хитрая же собака, — покачивая головой, повторял папа.
Думаю, мой укушенный палец сыграл не последнюю роль в этом странном преследовании. Лада не металась в панике при надвигающейся опасности, а словно сопровождала наш большой и грозный грузовик, находя спасение между его передних колёс. К счастью, всё обошлось. Мужчины примирительно посмеялись, признавая ум изворотливой дворняжки, и все вернулись домой целыми и невредимыми.
Как-то осенью папа привёз из деревни печальную новость, Ладу застрелил местный лесник со странной фамилией Кастрюля. Она часто убегала со двора и гуляла там, где ей вздумается. Чем наша собака насолила стражу леса, мы так и не узнали.
Я не плакал, поскольку так и не смог по-настоящему подружится с Ладой. Но всегда вспоминал о ней как-то по-особенному. Вероятно, потому, что в рыжей коротколапой дворняге решительности и хладнокровия было куда больше, чем в маленьком мальчике, считавшего себя её хозяином.
Детские «секретики»
«Секретики» — это такое девчачье сокровище, которое они прятали от посторонних глаз и показывали лишь тем мальчикам, которые им нравились. Выкопав неглубокую ямку, девочки клали в неё фантик, цветную картинку или цветочек, накрывали стёклышком и сверху присыпали землëй. Найти без подсказки такой клад в нашем большом дворе было непросто.
Однажды мне показали свои «секретики» сразу две девочки, но взамен тут же потребовали, чтобы я предъявил им свой. Пришлось засучить рукава и его сделать. Я выбрал рисунок велосипедиста, уложил его в ямку, сверху плотно прижал выпуклым стеклом от зелёной «чебурашки»5 — вышло замечательно!
Девочки похихикали, но не увидели в моей композиции ничего интересного для себя, поскольку сами любили прятать всякую бессмысленную цветную мишуру и, видимо, ждали того же от меня. Зато я время от времени разгребал землю, очищал подушечками пальцев гладкое зеленоватое стёклышко, напоминавшее мне миниатюрный кинескоп телевизора, и втайне от других любовался своей инсталляцией.
Землетрясение
В пять лет я посмотрел по нашему новенькому цветному телевизору «Радуга» передачу о землетрясениях. Смысл его я понял так: во время этого стихийного бедствия плохо лишь тем, кто живёт на высоких этажах. Дома падают, люди гибнут, точка. Поскольку мы жили в подвале, я не слишком переживал. Ну, куда мы можем упасть из подвала? Вот тем, кто у кого квартиры наверху, стоит беспокоиться. Но именно в это же время чёрт дернул отца прихватить меня с собой и поехать в гости к его старшей сестре Шуре. Она жила под Новосибирском, в Искитиме, и, представляете, как раз на последнем, пятом этаже. То есть мы с папой собрались на верную смерть?! Дома у меня буквально случилась истерика:
— Это ведь пятый этаж! — кричал я. — А если вдруг землетрясение?!
Я ни за что не хотел умирать. Родители меня убеждали, что опасности нет, мол, тётя Шура уже давно живёт на последнем этаже и ни разу не было никакого землетрясения, но я не соглашался. В итоге мы всё же отправились в гости, и я полночи, лёжа в холодной кровати, ждал конца света. Я злился на отца. Как он мог не понимать таких простых вещей, ведь по телевизору всё ясно сказали: во время землетрясений многоэтажные дома рушатся и люди гибнут!
Измученный предсмертными ожиданиями, я начал прислушиваться к собственному телу. Вот я дышу, а вот я задержал дыхание и не дышу…
«Постой, постой, — насторожился я. — Это что же получается, если от меня зависит, дышать мне или нет, то как же быть ночью?! А что если я усну и забуду, что мне нужно дышать? Получается, я в любом случае умру, случится сегодня землетрясение или нет?!»
Я начал старательно дышать, стараясь не уснуть, но спустя некоторое время сквозь сладкую пелену дрёмы вдруг осознал, что играю сам с собой в какую-то нелепую игру. Сладко потянувшись в постели, я погрузился в здоровый, глубокий сон. Утром дом стоял на прежнем месте, все были живы, и я почему-то этому не удивился.
Зубы
У меня рано стали портиться зубы, поэтому мама, стараясь следить за здоровьем единственного сына, каждые три месяца водила меня в стоматологический кабинет, где истерично визжащей бурмашиной мне высверливали кариес. В лечении зубов единственным приятным моментом был тот, когда врач замешивал на предметном стекле раствор для постоянной пломбы. Этот шуршащий, иногда чиркающий звук означал, что лечение подходит к концу, и потому вызывал у меня всхлипы облегчения
— Обезболивание? — Пломба с мышьяком и инъекция новокаина на самом деле мало чем помогали. Поэтому визит к зубному всегда оборачивался пыткой, спасения от которой просто не существовало.
Через первомайский сквер, мимо проката велосипедов, в детскую поликлинику на Красном проспекте… И ни сбежать, ни разжалобить маму было невозможно. А мне вслед, словно сочувствуя, Джо Дассен выводил свою печальную «Et si tu n'existais pas»6.
На обратном пути в качестве компенсации мама покупала мне треугольные пирожки с клюквой, которые я так и не полюбил.
Художник Анастасия Бугун
Рельсы-рельсы
Родители работали на железной дороге, поэтому и массаж, который мне делали в детстве, был тематическим. — Рельсы-рельсы, шпалы-шпалы, ехал поезд запоздалый.
Мамины «рельсы» и «шпалы» делили мою спину на красные квадраты, но я терпел, сжав зубы и ожидая приятной развязки. Так как поезд нёсся, словно ошпаренный, всё время куда-то опаздывая, он также оставлял вдоль позвоночника багровую вертикальную линию.
— Из последнего вагона вдруг посыпался горох. — Короткая передышка перед следующим испытанием. — Пришли куры поклевали! — Эти старались на совесть, яростно втыкаясь клювами в детскую спину, но я крепился. — Пришли гуси пощипали. — Близилось время завершение пыток.
Если маме спать не хотелось, появлялся слон — тот ещё зверь!
И, наконец, на сцену выходил долгожданный дворник — реально приятная и самая желанная для меня часть массажа!
— Мам, ну погладь ещё, пожалуйста!
Но отдельной песни «про дворника» в мамином репертуаре не было. Поэтому, чтобы получить приятные поглаживания, приходилось терпеть всю экзекуцию с самого начала. Позже оказалось, что взрослая жизнь вполне укладывается в эту нехитрую схему. Прикладываешь усилия, используешь передышку, снова трудишься и в конце, получаешь долгожданный результат.
Кстати, угадайте, кем я в итоге работаю? Нет, нет, не дворником… массажистом!
Потеря
На выпускном вечере в детском саду каждый мальчик из нашей группы получил в подарок замечательный конструктор — автомобиль-рефрижератор московской фабрики «Кругозор»7. Едва дождавшись окончания торжественного мероприятия, я первым из ребят со всех ног бросился в соседний корпус, где находилась раздевалка, чтобы в тишине рассмотреть свой подарок. Но не утерпел и уже на бегу вскрыл большую продолговатую коробку, из которой мне под ноги посыпались мелкие разноцветные детали. Остановиться я не мог, настолько было велико моё желание рассмотреть подарок.
Конец ознакомительного фрагмента.
Оглавление
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Сережкины истории. Детство предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
