Каникулы принцессы Илии

Сергей Шкенёв, 2021

Давным-давно, в далёкой галактике… Нет, не так. Всё началось в первой половине девятнадцатого века по земному летоисчислению. Наши предки были вытеснены англичанами на юге Африки, и вынужденно решились на переселение, оставшееся в истории под названием Великий Трек. Ни летописи, ни устные легенды не упоминают про открывшийся портал, и не известно по каким причинам он открылся, но в результате этого часть переселенцев переместилась во времени и пространстве в чужой мир. Не знаю, параллельная это вселенная или что-то другое, но на земле прошло всего лишь двести лет, а у нас пролетели многие века и тысячелетия. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 3

Принцесса Илия.

Поздним вечером Илия ложилась спать в королевской опочивальне, любезно предоставленной Брегисом в полное распоряжение посланнице Небес. Сам Его Величество заперся в кабинете в обществе маршала Вольфа, королевского казначея и восемнадцати бутылок красного полусладкого вина урожая прошлого года. Очень вежливо, но настоятельно попросил не беспокоить их до утра. Причём не уточнил до какого утра, завтрашнего или послезавтрашнего.

Принцесса пьянство не одобряла, но давать советы и призывать к трезвому образу жизни не стала, поэтому сорвала досаду на тараканах, заставив насекомых маршировать на паркете и сражаться друг с другом под оркестр из десяти сверчков. Клопов и блох, слава Великому Треку, в королевской спальне не обнаружилось. Им повезло остаться в живых.

Иван Васильевич с величайшим неодобрением наблюдал за развлечениями юной воспитанницы, а потом свинтил исследовать замок на предмет близкого знакомства с пушистыми красотками. Заодно решил провести воспитательную работу среди местных котов, зажравшихся на дармовых королевских харчах. Кот тоже выразительным взглядом попросил до утра его не беспокоить и не искать.

Примерно через час в дверь тихонько поскреблись. Илия насторожилась и достала из-под подушки браунинг. Второй пистолет остался лежать под второй подушкой. Интересно, кто это? Кот принялся бы вопить и мяукать, а человека не пропустит приставленная королём Брегисом охрана. Чисто декоративная, только из уважения и соображений престижа. Всего-то двадцать четыре латника в полном вооружении под командованием знакомого десятника Хендрика Гиллота, срочно повышенного в звании до полусотника.

— Ванька, это ты пришёл? Блох не нацеплял от местных вертихвосток?

— Это Айван, — послышался из-за двери тихий голос юного мага. — Айван Вольф. Ты сама просила тебя найти.

— Я просила найти меня ночью?

— Сейчас уже ночь? — удивился сквозь дверь Айван. — Извини, я засиделся в библиотеке.

— Вот и сидел бы дальше. Что за привычка шляться по ночам и не давать людям спать?

— Извини, — повторил Айван. — Просто я кое-что не понял в той книжке, и хотел уточнить у тебя.

— А как охрана пропустила?

— Какая охрана? Та самая, что спит сейчас в коридоре?

Илия накинула халат, сотканный трудолюбивыми пчёлами неизвестно из чего, и выглянула за дверь. Действительно, там стоял слегка смущённый мальчик с книгой в руках, а из-за ближайшего угла торчали ноги с грубых солдатских сапогах, и слышался мощный храп. Чуть дальше по коридору лежало ещё несколько тел, вкушающих здоровый крепкий сон. Дисциплина, однако, хромает на все четыре ноги. А вином пахнет так, что впору просить закуску.

— Заходи, посторонилась принцесса, сунув пистолет в карман халата. — Тапочки не предлагаю по причине их полного отсутствия.

— Тапочки? — переспорил мальчик. — Что это такое?

— Забудь, их всё равно нет, — Илия закрыла за собой дверь. — Рассказывай, как ты до такой жизни докатился?

Айван ничего не понимал в земном юморе, поэтому покраснел. В самом деле, этикет и правила хорошего тона не одобряют ночные посещения спален высокородных принцесс без предварительного приглашения и согласования. А для этого мальчик слишком молод.

— Я прочитал рекомендованный тобой трактат, но не всё понял. Что такое корпускулы крови?

— Не знаю, — девочка пожала плечами. — Скорее всего, автор подразумевал лейкоциты и эритроциты. Ваша наука их пока не знает, но они есть. Как тот самый суслик.

— Суслик? Да, ты права, испытание заклинаний можно проводить на сусликах. Только они в саванне живут, а там орки. Слушай, а если на кошках или собаках попробовать?

— Только при Ваньке это не ляпни, — Илия села на кровать, способную вместить ещё десятка три маленьких принцесс, и завернулась в одеяло. — Иван Васильевич грубых шуток не понимает, и сам шутить не любит.

— А что он любит?

— Есть и спать, причём может делать это одновременно, — хихикнула девочка. — Садись рядом, в ногах правды нет.

Айван ещё раз покраснел и присел на краешек кровати, положив между собой и принцессой толстую книгу. Поёрзал на месте, преодолевая смущение, и спросил:

— Ты ведь знаешь про эти корпускулы крови? Как они могут лечить человеческий организм, если они внутри человека и болеют вместе с ним? В чём я неправ?

— Да во всём неправ, — снова пожала плечами девочка. Впрочем, под одеялом это было не видно. — В нашем возрасте в целительскую магию лучше не лезть. Да и в любую другую.

— У меня магический резерв намного выше среднего уровня, — похвалился Айван. — К пятидесяти годам стану магистром или даже архимагом.

— А в шестьдесят лет копыта отбросишь, — вздохнула нахватавшаяся земных выражений принцесса. — Представляешь, лежишь ты такой в гробу, и весь из себя архимаг. Покойный архимаг, ага.

— Они и до девяноста лет доживают, — возразил мальчик.

— А должны до девятисот, как минимум.

— Сколько? Да не может быть, столько не живут!

— Почему же не может? Если не соваться со свиным рылом в калашный ряд… то есть, не пережигать себя в детстве, то вполне возможно. Магия, она как алкоголизм.

— Что?

— Как вино. Если начнёшь пить его сейчас, то через пару лет кони двинешь с гарантией.

— Вино помогает поднимать коней и переносить их с места на место?

— Оно помогает ласты склеить, — пояснила привыкшая к русскому юмору принцесса. — Чем позже начнёшь квасить, тем… В том смысле, что в молодости нужно направлять все усилия на контроль и теорию, тогда и у взрослого не будет проблем при работе с энергетическими потоками.

— Но магический резерв…

— А что резерв? Обыкновенный орган человеческого тела, вроде печени или желудка. Ты же не кормишь проголодавшихся котиков собственной печёнкой?

— Скажешь тоже, — фыркнул Айван, представивший себе такую картинку. — Тогда почему все маги берут силу для заклинаний из резерва?

— Мудаки потому что дореформенные. Про реформу графа Вольфа что-нибудь слышал? Ах, ну да…

Илия вспомнила, что до написания труда, буквально перевернувшего все представления о магической науке, больше тридцати лет, а будущий автор сейчас сидит рядом и слушает с открытым ртом божественные откровения. И заметно грустит.

— Значит, деда я вылечить не смогу?

— Почему? Да запросто!

— Сама же говорила, что мне рано заниматься лечебной магией.

— Ты не путай простенькую лечилку с серьёзным целительством. Твоему деду не нужно новые руки-ноги выращивать или рак в последней стадии лечить. И это не ранения, где счёт идёт на минуты и секунды.

— Что такое лечилка?

— Ну, при нынешнем уровне магии… Хотя… — принцесса задумалась. — Огнём владеешь?

— Могу столетний дуб с трёхсот шагов сжечь!

— А свечку запалить с трёх тысяч?

— Зачем?

— Ты не в Одессе, вопросом на вопрос не отвечай. Так сможешь, или нет?

— Наверное, смогу, — кивнул юный маг.

— Тогда представь свечку тоньше человеческого волоса.

— Представил.

— Такую сможешь?

— Легко! Сгорит, даже следов не останется.

— Я сказала зажечь, а не сжечь.

— Пробовать нужно.

— Вот и пробуй. Потом сможешь воздействовать на деда на клеточном уровне. Нет, в клетку маршала сажать не будем. Магия у тебя разрушительная, так что разрушишь болезнь в нескольких клетках, и отдашь им приказ привести остальные в соответствие с образцом. Заклинание подчинения ты должен знать.

Айван вспомнил про упакованного в рогожный мешок библиотекаря, как раз пострадавшего от действия этого самого заклинания подчинения, и кивнул:

— Знаю. А вот как сделать чтобы…

Будущий граф Вольф не смог закончить вопрос, так как улетел с кровати в дальний угол спальни, а принцесса, столкнув мальчика и сбросив одеяло, прицелилась из любимого браунинга в осыпающуюся пылью дверь. Магические светильники из коридора чётко обрисовали силуэт со вскинутым к плечу арбалетом.

— Сдохни, ведьма! — с непонятной ненавистью выкрикнул арбалетчик.

Спуск браунинга вдруг стал невероятно тугим, будто вместо маленького пистолетика в руке неведомым образом оказался древний офицерский наган с самовзводом. Барон Свальбард как-то давал попробовать стрельнуть…

— Ж-ж-ж-уть! — ответили неизвестному арбалетчику закружившиеся вокруг него зелёные искры. — Ж-ж-ж-ру!

Обглоданный начисто скелет рухнул на пол, и неловко упавший арбалет отбросил в сторону оскалившуюся желтыми зубами черепушку. Весело подпрыгивая, она покатилась по вощёному паркету и исчезла из вида. Жужжащие искорки сделали круг по спальне, и вылетели в пустой дверной проём. Вырвались на оперативный простор.

— Что это было, чёрт побери? — Илия убрала так и не пригодившийся браунинг в карман халата. — Не королевская спальня, а просто проходной двор какой-то! И вообще, какой идиот сделал вход в спальню из общего коридора?

— Это потайная дверь, — выбравшийся из своего угла Айван осторожно ощупывал большую шишку на лбу. — Настоящий вход с другой стороны. Там после спальни большая приёмная для малых утренних приёмов, потом кабинет короля, потом ещё одна приёмная, за ней секретариат и комната ожидания для придворных. А через эту дверь к отцу нынешнего короля по ночам дамы приходили. Представляешь, они днём не могли обсудить фасоны новых мундиров для гвардейских полков! Странные люди.

— А охрана перепилась! — продолжала возмущаться Илия. — Приходи, кто хочешь, убивай, кого хочешь… Что это такое?

— Покушение.

— Да знаю, что покушение. Я вообще о ситуации. Вот кто это мог быть?

— Кто угодно. Война у нас, а королевский замок самое защищённое место в столице. Сюда все благородные съехались, даже свободных комнат нет.

— Оно и видно, благородство так и прёт, — девочка опять завернулась в одеяло и села на кровать. — Что делать будем?

— Нужно срочно доложить о покушении Его Величеству королю Брегису.

— Вот и сообщай. Я вообще-то про другое.

— Про что?

— Мне завтра утром на переговоры с орками идти, а у меня в спальне двери нет. Как я спать буду?

— Я посторожу! — будущий граф Вольф гордо выпятил грудь. — Сейчас меч найду, и в караул встану!

— Одни такие уже стояли. Теперь в коридоре храпят.

— Им в вино сонное зелье подмешали, — догадался Айван.

— Вот ещё один повод вести трезвый образ жизни. Короче, займись этим сам, — отмахнулась принцесса, и откинулась на подушку. — И вообще, у меня был тяжёлый день, и мне пора спать. Увидишь кота, скажи ему… нет, ничего не говори, я сама выскажу.

Через мгновение девочка крепко спала, и крепкому здоровому сну не мешало ни отсутствие двери, ни безголовый скелет с арбалетом на пороге спальни, ни откуда-то издалека слышимые крики ужаса.

А будущий граф Вольф поправил принцессе одеяло, и пошёл искать подходящий меч для караульной службы. Или сначала нужно найти Его Величество короля Брегиса? Можно и так, но меч нужен в первую очередь.

Король Брегис Четвёртый.

Кто первым предложил выпить немного вина, Его Величество не помнил, но предложение очень удачно наложилось на острую необходимость смыть с души оставшийся после разговора с посланницей Небес тяжёлый осадок. Подумать только, завтра маленькая девочка, пусть даже она богиня и наследная принцесса императорской крови, пойдёт на переговоры с дикими людоедами, а они, взрослые мужчины, будут всего лишь наблюдать за этим с крепостной стены. Каким образом убедила? Как смогла? Как потом друг другу в глаза смотреть, если с ней что-нибудь случится? Ведь в своём человеческом воплощении смертны и боги. В седой древности, чуть ли не до времён Великого Трека, одного бога убили за доброту и любовь к людям. С тех пор он больше не появляется среди людей, но пророчество говорит, что второе пришествие когда-нибудь случится, и убитый бог принесёт уже не мир, но меч.

— Какие же мы сволочи, — пожаловался король своему казначею, разливающему очередную бутылку. — А я самая большая сволочь.

Тот никак не соглашался:

— Я ещё сволочей… сволочивей… сволочистей. Причём, старая сволочь.

— Старый, а не старая, — старательно выговаривая слова поправил маршал кавалерии. — Ты же не дама, чтобы говорить о себе в женском роде. Вроде… вроде как не дама?

— Нет, не дама, — помотал головой казначей. — Но я украл у покойного батюшки Его Величества восемь золотых рандов.

— Но отдал десять?

— Но украл!

— Не считается, — маршал стукнул кулаком по столу. — Если с отдачей, то не считается. Слушай, а давай я у тебя украду полторы сотни рандов? После победы отдам сто шестьдесят.

— После победы воровством не считается, — согласился с маршалом казначей. — Но денег не дам.

— Почему?

— Потому что я сволочь, и у меня душа болит. Слышите, как она стонет?

Все дружно замолчали и прислушались. Король для верности поковырял пальцем в ухе:

— Да не стонет она. Воет жутко, как жёны барона Вилля после встречи с его собаками.

— Вот вспомните же на ночь глядя, Ваше Величество, — вздрогнул казначей. — Теперь и мне вот чудится…

Историю барона Бааскера Вилля, затравившего собаками поочерёдно восемь жён и закончившего жизнь на виселице, знали во всех человеческих королевствах. Поговаривают, что каждое полнолуние покойные баронессы возвращаются с того света в образе огромных трёхголовых сук со светящимися пастями, и охотятся на мужчин, разрывая их на мелкие кусочки. Впрочем, есть мнение, что труп остаётся целым, не разорванным, но лишается одного важного органа, упоминание о котором считается неприличным. Существует и третье мнение, являющееся дополнением ко второму — труп как раз и образуется в процессе лишения… э-э-э… именно так, да, причём живьём.

В любом случае, на ночь такие рассказы слушать не стоит даже в компании с несколькими бутылками вина прошлогоднего урожая. Так оно спокойней.

— Это точно твоя душа? — старый маршал упёр тяжёлый, но мутный взгляд в казначея. — Ты же хомяк подвальный, откуда рычание? Ага, и мяуканье тоже.

— Там! — король прислушался и уверенно ткнул пальцем куда-то в сторону дверей. — Кто-то стучит.

— Закуску принесли, — предположил казначей. — Баранину на рёбрышках.

— Да что тут закусывать? — возмутился граф, и пальцем пересчитал оставшиеся полными бутылки. — Восемь штук всего. Это ещё вина принесли.

— Я открою? — казначей вопросительно посмотрел на Его Величество. — Вдруг и правда вино?

— Сиди, я сам, — маршал Вольф со скрипом поднялся со стула, и пошёл открывать дверь, запертую на массивный засов. — Деньги тебе можно доверить, а вот бутылки…

В открытую дверь тут же ввалился фельдкорнет королевских гвардейцев:

— Ваше Величество, беда!

— Опять? — удивился король. — Или всё те же орки?

— Кот-оборотень убивает священников!

Тут же мимо фельдкорнета просочился запыхавшийся Айван Вольф с мечом в руке, и выпалил:

— Покушение на принцессу Илию, Ваше Величество!

Сначала король непонимающе помотал головой, потом протёр глаза, и лишь тогда закричал во всё горло:

— Тревога! Гвардия, к оружию! — и уже шёпотом спросил у мальчика. — Ты за что священников убивал?

Юный маг очень удивился:

— Их кто-то убивает? Это не я, Ваше Величество!

А старый маршал с умилением смотрел на внука, бросившего заумные книги ради боевого меча:

— Айван, я так рад, что ты стал человеком. Надолго, если не секрет?

Внук укоризненно протянул:

— Дедушка-а-а…

— Понимаю, кивнул маршал. — Божественное обучение требует сохранения тайны. А этих святош ты правильно… Они мне никогда не нравились. Достойная смена растёт!

С этими словами граф снял с пальца перстень с гербом и протянул внуку.

— Что это такое, дедушка?

— Это? А это значит, что ты теперь граф Вольф.

— А ты?

— А я старый граф Вольф. Ты — молодой граф Вольф.

Слухи. Домыслы. Сплетни.

— Вы слышали, милочка, что сегодня ночью орки пробрались в королевский замок и съели первосвященника?

— Глупости говорите, графинюшка-душечка. Первосвященника съел кот-оборотень. Прямо вместе с одеждой слопал, одни только блестящие косточки оставил.

— Вот и неправда ваша, милочка! Оборотнем у нас младший граф Вольф, а Вольфы людей не едят.

— Зато оборотни едят.

— А графы не едят.

— Он граф-оборотень, милочка.

— У каждого мужчины должны быть небольшие недостатки, графинюшка. Ну и что, что оборотень, зато единственный наследник. Замечательная партия для моей Лоры, как вы думаете?

— А что это обязательно для Лоры? У других тоже дочери имеются с приличным приданым.

— Ваша Фрида? Не боитесь, что граф её съест?

— Да я подумала, что и правда в замок орки пробрались. Кот хоть и огромный, но первосвященник всё равно больше. Не мог оборотень его до костей обглодать.

— И не только его. Поговаривают, будто десятка два святых братьев нынешней ночью загрызли.

— До смерти?

— До скелета!

— Тогда точно не молодой граф. Ему десять лет всего, а дети в этом возрасте сладости предпочитают.

— С таким наследством без сладостей не останется.

— Это точно. Вот же повезёт чьей-то дочке — умный, с магическим даром, с титулом, при наследстве. Только улыбается редко.

— Да что нам до его улыбок?

— Ага. Правильно, мы его сами развеселим.

— Даже оборотня?

— А что, оборотни не люди? И оборотня развеселим.

Иван Васильевич. Кот без титулов.

Коту было весело. Коту было очень весело, хотя поначалу и очень грустно. Он возвращался к своей маленькой воспитаннице в дурном настроении, так как не встретил в замке достойных противников, и романтические победы показались пресными. Благосклонность пушистых красоток нужно заслуживать в лихом бою, когда клочья шерсти летят в разные стороны, когда противник стремительно удирает, а ты гонишь его, и предвкушаешь приветливо-ласковое мурчание взятого в отчаянной битве трофея. А тут… соперники на дрожащих подгибающихся лапах расползаются без сопротивления, а у неожиданной бескровной победы отсутствует сладкий привкус преодоления и превозмогания.

Да, Иван Васильевич поначалу грустил, а весело ему стало чуть позже, когда встретил летящих по коридору пчёл. И пусть они сейчас странного зелёного цвета с бледно-розовыми полосками, но всё равно родные. Земляки. Земляне.

И ещё кот точно знал — там, где есть пчёлы, там всегда есть мыши. Мыши, это вкусно. Мыши, это питательно и полезно. Выложить десяток пойманных мышек на коврик у кровати маленькой воспитанницы — гордость не меньшая, чем от победы над лохматым кобелём в страшной войне за мусорные контейнеры. Помойки, правда, остались в прошлом, в кошмарных снах, но задушенное серое чудовище… Ах, где вы прячетесь, мышки?

Только их почему-то не было, а зелёно-розовые пчёлы со злостью и азартом гоняли людей, одетых в нелепые одежды. На первый взгляд вроде бы самцы, тогда почему в длинных платьях из грубой ткани? Если самки, то зачем рубашки из железных колец поверх этих платьев? Палки ещё железные в руках… кто выбросить не успел.

Не успели? Так нужно помочь! За пятки их, за пятки… Благо сандалии с деревянной подошвой на верёвочных подвязках и полное отсутствие носков легко позволяют это сделать. Можно ещё под подол длинного платья забраться и хорошенько царапнуть когтями. Кстати, почему у них трусов нет? Они что, коты? Тогда почему не вылизываются?

Пчёлы с благодарностью приняли помощь Ивана Васильевича, загоняя на кота очередную жертву. С упорствующими разбирались сами, после чего по полу забавно прыгали отполированные до блеска черепа.

— Остановитесь, граф! — вдруг услышал кот. — Нужно хоть кого-нибудь взять живьём для допроса!

Иван Васильевич и в самом деле остановился.

— Эх, люди-человеки… — подумал он. — Такое веселье испоганили…

И неторопливо потрусил в сторону спальни своей маленькой воспитанницы. Как она там без кота ночь пережила? Без кота плохо. Без кота совсем никак.