Коса и камень

Сергей Шевалдин

Родился в СССР и тридцать лет там прожил. Что сказать по этому поводу? Лишь то, что жизнь прожить – не поле обосрать. Об этом и книга. Сборник рассказов и эссе на эту тему. Жестко и звонко, так, как умею.Продолжаю писать в жанре «партизанщины». В этом сборнике более полусотни рассказов. И сразу предупреждаю – некоторые из них уже публиковались на Ridero, например, «Стукачи и палачи». Но, считаю, лишними не будут.Короче, книга о жизни нашей грешной. Книга содержит нецензурную брань.

Совок и Zappa

И вновь Back in USSR.

Историю эту пересказываю полностью со слов моего доброго друга. Более того — откровенно и полностью цитирую эту историю. Потому что уверен, что товарищ сам никогда не удосужится опубликовать эти душевные воспоминания. Впервые этот рассказ я услышал в краткой и невероятно эмоциональной форме вскоре после события, а сейчас это БОЛЬШОЕ ВИНИЛОВОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ (как обозначил его друг) более систематизировано.

Произошло это в те далекие времена, в 1987 году, когда Артинский завод, отменно тогда выпускавший качественную швейную иглу, решил побрататься с германской фирмой, специализирующейся в те времена на аналогичной продукции. Одним из результатов этой дружбы и стала эта история. Но полностью передаю слово другу:

«И выпал мне случай попасть в служебную командировку в ФРГ.

Это конечно было шоковое развлечение, выбраться из унылого совка в большую бундес_буржуйскую страну в те суровые годы. И как-то так получилось, что вся эта поездка представляла из себя разнокалиберный навороченный трип, в ходе которого была в том числе, естественно, и удовлетворена жажда поиметь новую музыку прямо с прилавка.

Начиналось все сурово. Перед тем как поехать, грозный министерский особист мрачно и строго спросил меня: «А почему не член КПСС???». Я робко потупившись сказал, что, дескать, молодой ещё.

Ну ладно… раз молодой, но в следующий раз, если не вступишь — не выпустим.

Не буду же я рассказывать ему, что пару месяцев назад, посмотрев фильм «Кто-то пролетел над гнездом кукушки» я выбросил в урну рекомендации о поступлении в партию и дипломатично послал заводского парторга вдаль. Таково вот было магическое влияние Милоша Формана. Опять же таки ВОЗДЕЙСТВИЕ.

А Москва поздней осенью погрузилась в такой густой туман, что в 3-х метрах на улице было уже не видно встречных прохожих. Рейс отменили на двое суток. Одновременно позвонили, что у моего шефа умер лучший друг, и он погрузился на эти двое суток в глухой запой, который рикошетом задел и меня.

На третьи сутки тумана едем в Шереметьево. Нас бодро пропускают через границу, а потом снова объявляют задержку рейса. Мы зависаем в зоне между регистрацией и границей, где нет не буфетов, не туалетов. Толпа разнокалиберна и разнонациональна. В основном почему-то пожилые немцы, которые начинают скандалить по поводу отсутствия удобств. Их выпускают обратно. Советским — не положено. Терпите.

Стоим уже много часов. Рядом с нами толчется пара — скромный пожилой мужчина и с ним молодой парень несколько странного вида. Разговорились. Американцы. Мужик — ветеран ВОВ, одессит, эмигрировавший в США еще в 70-е. Живут на Брайтоне. С ним сын. Болтаем за жизнь, сын молчит. Думаю, может уже по-русски не понимает?

Вдруг объявляют — совершил посадку самолет Japan Airlines до Франкфурта, есть свободные места, желающих просим подойти к стойке на посадку. Бодро продвигаемся, впереди американцы, сзади мы. Японские регистраторы отодвигают американцев в сторону, типа сначала желающие из СССР. И тут молодого человека прорывает! Такой изощренный виртуозный и могучий мат я слышал всего два-три раза в жизни. Дяденька тихонько шепчет мне: «вы уж извините его, жизнь у нас такая». Японец не понимая слов, но понимая смысл, краснеет, но решительно отодвигает американцев в сторону и пропускает нас на посадку.

И вот Seven Forty Seven flies us high. Летим в японской роскоши, впереди Германия.

Конечно, в наше время, когда всю музыкальную продукцию можно купить на любом носителе, да и, наконец, и просто скачать, трудно даже представить отсутствие возможностей в 80-е годы для простых уральских парней прикупить правильного музона, да еще и прямо в магазине. Запечатанного! Вот же было магическое слово! Поэтому приключение было большим.

Но, продолжим. Прилетев в Бундесреспублику и получив массу других культурно-шоковых событий, как бытовых, так и производственных, тем не менее, мы активно работали в индустриальных пригородах славного города Аахен. И вдруг, в конце трудовой недели, милейший и харизматичнейший доктор Ланге предложил: «Ребята, а не слетать ли нам на уикенд в Мюнхен?»

Отчего же не слетать, да мы всегда пожалуйста.

И вот в пятницу, после работы, вылетаем из Кёльн-Боннского аэропорта в Мюнхен.

Лететь вроде было около часа, но перед самым Мюнхеном самолет резко накрывает огромная черная гроза. Молнии начали лупить прямо рядом с самолетом. После удара грома крыло самолета взбрыкивало с огромной амплитудой, как крыло сумасшедшей бабочки. Я сидел у окошка и помню, что после второго удара у меня в голове быстро-быстро закрутилась одна мысль. «А что если сейчас это долбанное крыло отвалится, то о чем же надо будет успеть подумать?» В книгах пишут, что там пронеслась в одно мгновение вся жизнь и.т.д, но у меня ничего не проносилось, только вот эта мысль судорожно бегала по кругу. После третьего удара самолет резко ушел в пике, поворачиваю голову направо — в проходе стюардесса с остекленевшими от страха глазами вцепилась обеими руками в свою тележку, а тело её ускорением подняло параллельно салону, талия её висела в воздухе прямо на уровне моей головы. Через минуту самолет выпрямился, стюардесса грохнулась на колени. По радио объявляют, что будем грозу облетать минут 40, в компенсацию за неудобства авиакомпания Люфтганза предлагает всем бесплатные спиртные напитки в неограниченном количестве. Останавливаю все еще крутящуюся проклятую мысль стаканом Bloody Mary. Пассажиры глушат спиртное с полным самозабвением. По выходу в аэропорт персоналу приходится часть пассажиров вытаскивать на ручках, ибо ходить они уже как-то не могут.

Садимся в такси, шеф у меня тоже вмазамши изрядно, на кой-то черт клеится к таксистке, которая, оказывается, изучает русскую литературу в ихнем универе.

Высаживаемся у отеля в самом центре Мюнхена, коллеги после выпитого падают спать, а я иду гулять по вечернему Мюнхену. Моросит дождик, сыро, но тепло. На площади уличный музыкант лабает на баяне меланхоличные мелодии и ритмы, рядом жонглеры бросаются горящими факелами. Народ шумит, бурлит, гуляет. Короче, осенняя идиллия. Разглядываю витрину антикварной лавки, торгуют рисунками Дали, однако. И тут — ВОТ ОНО. Огромный виниловый супермаркет WOM — World Of Music!!!

Поздно, он уже закрыт, но я уже знаю, куда меня ноги понесут завтра.

И наступило утро. А утро в осеннем Мюнхене внезапно наступило тёплое и солнечное. А началось всё со ржачки — приставленный к нам от Министерства ГИП в самолете изрядно намахавшись водочки, ближе к вечеру очухавшись, начал осматриваться в номере отеля. Начал нажимать разные крутые кнопочки и после нажатия одной из них к нему в номер ПОСТУЧАЛИСЬ. Так как отель был люксового класса, он как-то умудрился нажатием кнопки вызвать в номер массажистку! Но он-то решил, что это ПРОВОКАЦИЯ ЗАПАДНЫХ РАЗВЕДОК!!! Еле, говорит, отмазался, не понимая по-немецки ни бельмеса. Впрочем, он также пугался и дёргался, когда мы по-приколу попали, проходя мимо, в Аахене в квартал «красных фонарей».

Естественно день начался с культурной программы — добрый старый Мюнхен, Политехнический музей, шеф, как бывший мотогонщик протестировал самый крутой байк в штаб-квартире BMW, обед на Мюнхенской телебашне, Мюнхенская Пинакотека, где оказалось, что Гойя alive смотрится просто невероятно завораживающе, ну и старые Голландцы, естественно. Прикупил альбомчик даже. Душевные прогулки и всё такое.

Но… вечер близится… коллеги пытаются заманить меня в качестве переводчика по магазинам… я с диким воплем посылаю их вдаль, ведь меня ждёт World Of Music.

В конце онцов убегаю, после помощи шефу купить какую-то золотую хрень для жены. Договариваемся с добрым доктором Ланге об ужине в одном из самых крутых ресторанов в мире Welser Kuche, где мне предстоит встреча с лихими немецкими Meistersingers. Но я об этом еще не знаю и рву пятки в виниловый рай.

И вот оно. Захожу… забегаю в WOM. Огромный магазин, и сразу бросаются в глаза две крупных локации толкающихся около прилавков людей. Подхожу, и, о ужас… первая толпа активно выбирает музыку диско, вторая — аналогичная, даже по прикиду — хэви-металл. Вот тогда я и понял, что эти жанры идентичны.

Но я иду в дальний заброшенный угол магазина и уже по дороге встречаю изрядного размера рекламный стенд фирмы Barking Pumpkin. Просто прижимаю к груди коробочное издание Joe’s Garage.

А дальше… мама дорогая… Peter Hammill, Miles Davis, Lounge Lizards, Frank Zappa, Jan Garbarek… и так далее и далее… мозг выносит, ручонки трясутся в поисках компромисса между ассортиментом и кошельком…

Но в субботу магазины закрываются рано, и меня практически выгоняют, но не без толстого пакета пластинок в руках, естественно. Пакет этот храню до сих пор, как и бОльшую часть пластинок, купленную тогда.

А каким гордым виниловладельцем я прикатил домой… ээээ… ребята, сейчас подобных эмоций уже не может быть, ибо не нужны они никому. Большое виниловое приключение. Позже это повторялось не раз, но таких эмоций уже не было. Я думаю, старые меломаны меня поймут».

Такая вот история. Не считаю нужным украшать ее банальными рассуждениями и прочим словоблудием. Потому что ни убавить, ни прибавить.

Нетипичная история типичного совка. Кто его знает, что на самом деле нам нужно в нашем гардеробе, господа!