Коса и камень

Сергей Шевалдин

Родился в СССР и тридцать лет там прожил. Что сказать по этому поводу? Лишь то, что жизнь прожить – не поле обосрать. Об этом и книга. Сборник рассказов и эссе на эту тему. Жестко и звонко, так, как умею.Продолжаю писать в жанре «партизанщины». В этом сборнике более полусотни рассказов. И сразу предупреждаю – некоторые из них уже публиковались на Ridero, например, «Стукачи и палачи». Но, считаю, лишними не будут.Короче, книга о жизни нашей грешной. Книга содержит нецензурную брань.

Самовар и Апокалипсис

«Я три года отмотал за пластинку Jethro Tull!». Это всего лишь текст частушки времен агонии USSR. Аллегория и аллитерация, конечно. Но лично я реально за это три года отмотал. О чем ничуть и не жалею.

Недавно в гости молодежь понаехала. Соответственно — выпивка с закуской да разговоры с баней. Ну, и в ходе разговоров возникла любопытная тема «Как вы в прежние времена развлекались? За самоваром сидели и водку пили?».

Оригинальный угольный самовар из прошлого века — это не просто очередной замшелый раритет. Это возможность хотя бы временно отключиться от цивилизации и оглядеться вокруг. Устроить некоторую переоценку ценностей, что ли… Сейчас, во времена симулякров и прочих заменителей с заимствованиями и фальсификациями это дорого стоит. Особенно в державе, где свирепствует всего лишь одна дилемма: встать в дерьмо или стать дерьмом. Иного не дано. А вот самовар свободу дает. Свободу от эрзаца. Ту самую пресловутую возможность выбора. Глоток свободы как глоток доброго самогона. Самовар, конечно, это очень милое дело. Очень душевная вещь, но душевна она именно сегодня. Завтра, конечно, будет еще более душевней, потому что сейчас такое не делают. Но зачем же все так утрировать?

И я начал слегка рассказывать про старые добрые времена выживавшего из заидеологизированного ума социализма. Не про тот бред, что жрали пломбир тоннами и докторские батоны вареной колбасы непрерывно пинали, а немного этакой мрачновеселой реальности. Сущий соцреализм, мягко говоря. В частности, про то, какую музыку слушали и как. Как слушали — по нынешним временам это уже само по себе невероятное приключение.

Попутно по ходу своих застольных россказней понял, что практически цитирую страницы своего романа «Артинский ярус». Роман, конечно, постапокалипсический, но какой добрый русский человек не любит апокалипсиса, который удалось пережить?

Чтоб лишний раз в словоблудие не упираться, и здесь эти страницы процитирую: «Если брать за точку отчета в то время как бы новинки, с треском и скрипом звучащие по средам в 21—30 по «Голосу Америки», (а это, помнится, была, к примеру, «Black Dog» от «Led Zeppelin») то лет мне должно было быть тогда 11—12, как-то так. Эта песенка тогда активно крутилась, я по утрам, бредши в школу, я, бывало, напевал «хей, хей, мама…». Немного постарше стал, влился в компанию ценителей зарубежной музыки. Слушали все, что попадется, абсолютно безсистемно. Рассматривали фото исполнителей. Мечтали и наслаждались. А музыка все равно мозги вставила, мировоззрение упорядочила. Чувствовали себя какими-то уникальными.

Результатом такого нарциссизма стала попытка создания школьного ансамбля. Коллектив, как сейчас бы сказали, был откровенной «кавер-группой». Репертуар от «шизгары» до Monkeys, потом даже Bay Сity rollersприхватили. Для начала даже «квартирник» закатили в хате одного из друзей, родители которого выехали работать на севера. Соседи дрожали и ругались! Инструмент был сборно-самодельный, но про это отдельная история. Потом подфартило — в ближнем селе Симинчи в клубе неожиданно оказался никому не нужный набор инструментов, отсутствие соответствующих умельцев и желание директора культурного очага устраивать по субботам веселье. Сошлось все эти интересы в одну кучку. После недолгих переговоров друзья мои посетили село, осмотрели инструмент и решили устраивать провинциальные танцы.

Во второй половине дня грузились на рейсовый автобус, двигающийся в Красноуфимск, перед поездкой закупали крайне дешевое плодово-выгодное вино и впадали в хорошее настроение. Ночью, когда рейсовый автобус возвращался в родные Арти, грузили друг друга в него. В зависимости от состояния мироутворения. Водители к нам привыкли. Началось все, естественно, с битвы с местным народонаселением. Потому что так полагается. Без драки сельском клубе никак нельзя. Потом подружились и совместно пили брагу. Браги всегда хватало. Если не хватало — приносили еще. Очаг культуры к этому располагал. Культура кипела!

Был даже крайне любопытный эпизод с кинематографом. Школьником я был вполне высококультурным человеком, потому часто смотрел кино. И вот как-то в то время порадовали нас фильмом «О, счастливчик». Меня и моих друзей тогда интересовало главное — саундтрек к фильму сделал Аллан Прайс, тот самый, который из легендарной тогда группы «Animals». И мы фильм посмотрели, и фильм был замечательный, а саундтрек, да и всякие сценки с travelling band — восхитительны. Но вот напасть — фильм отчего-то демонстрировали у нас в Артях только один день. Наверное, потому что забугорный и не несущий должной пропаганды строительства коммунизма и прочего здорового образа жизни. Но все таки демонстрирующий гниение запада, пусть даже гротескно и саркастически, но все равно гниение.

Всего один день. А хотелось еще глянуть. И тут совершено неожиданно сложилась правильная ситуация. И вот в очередной приезд в Симинчи, как раз после того, как посмотрели в родном поселке «О, счастливчик!», выяснилось, что пленка с этим фильмом застряла в этой деревне. Население отчего-то не пожелало смотреть этот фильм, а пожелало смотреть индийское кино. А пленка в осталась в клубе. По такому случаю напоили киномеханика, причем поили принесенной им же самим брагой, изъяли у него ключи и отправили его домой. Откатали танцы с обязательной программой «брага-обжиманцы-драка», на ночной рейсовый автобус грузиться не стали, а начали смотреть фильм. Смотрели три раза и до утра, а попутно распивали брагу, заботливо принесенную местной публикой. А потом совершили надругательство — мало того, что переписали на магнитофон саундтрек, но еще и вырезали из бобины с пленкой кадры с песнями, изрядно подсократив фильм. За что, кстати, киномеханику потом дали изряднейший втык начальники-кинематографисты-фильмопоставщики. Но мы был счастливы! Вот таким тернистым путем шла на Седой Урал культура. И хотя классик марксизма-ленинизма утверждал насчет «важнейшим искусством для нас является кино», но это все полная херня. Музыка — вот искусство, которое всех вдохновляет».

Могу, конечно, ко всем вышеизложенным пассажам много еще чего добавить и живописать, но каждому овощу, как уверяют вегетарианцы, своя закусь.

И, по моей личной оценке, именно из-за пристрастия в рок-музыке в итоге получилось так, что я три года отслужил на Тихоокеанском флоте. Даже больше трех лет, еще месяц сверху. Отдавал, так сказать, гражданский долг державе, после чего, считаю, ей уже больше ничего не должен. Это она мне задолжала.

Сейчас СССР — это тоска заветренных иллюзий. Нынче весьма гламурно эксплуатировать совковую тематику. Что и не удивительно — партийный бонзам необходим выпендреж. Иначе народ их не поймет. Партия, по сути, была и осталась одна — большевики, но своевременно мимикрировала под вызовы современности и рассосалась на несколько фракций. Участники этих фракций и тянут на себя лоскутное советское одеяло.

Большевизм, как вы отлично понимаете, отнюдь не идеология, а всего лишь система контроля над ресурсами. А держава до сих пор еще остается достаточно жирным ресурсным государством. И под этим соусом вполне позволительно содержать сразу несколько парламентских партий. Согласно просьбам трудящихся, так сказать.

Чтобы вышеуказанным трудящимся скучно не было, им вбрасывают в голову всяческие забавы. Тоска по СССР — одна из них. Ностальгировать предлагается в разных вариациях.

Для старшего поколения очень хороша сентиментальная тональность о мощи и невероятной крутости канувшего в Лету «супового набора», собранного большевиками из останков царской империи. Это вполне вписывается в естественные возрастные страдания пожилых людей по ушедшей юности и увлекательных ошибках молодости. Есть что вспомнить, есть чем гордиться.

А для среднего поколения, в лучшем случае родившегося в эпоху заката Брежнева, недурно канает социальная тематика и гастрономическая вкусовщина. Отлично ложатся коммунальные удовольствия в виде чуть ли не бесплатной электроэнергии и необременительной квартплаты. Возрождается жанр кухонных околополитических анекдотов, казалось бы окончательно протухший.

Очень симпатичны россказни о массовом и повальном предоставлении квартир. Добавьте к этому «докторскую» колбасу и легендарный пломбир — ну и зачем после всего этого вам обязательный профсоюзный ежегодный отдых в санаториях благодатного юга. Если кратко, то СССР — вот где жизнь удалась!

Отдельно про молодежь. Это фактически четвертое поколение, взращенное при большевизме. Благолепием прошлого уже не проймешь, легендами былого уже не насытишь. Застать страну советов и чудес в реальном существовании не удалось. Остается лишь заслушиваться вздохами очевидцев.

Молодежь клюет из любопытства. Это для нее сама верная приманка. Немного передергиваний и пафосного шарлатанства — и процесс пошел, остается лишь ждать поклевки. В садке появляется модное поветрие. Быть может, даже менее убогое, чем рэперство в штанишках «как будто насрато».

Нынешний пропагандистский образ СССР — набор благостных иллюзий. Жуткого в этом ничего нет да и быть не может. Потому что делается для улучшения благочиния и остального благополучия. И слегка сглаживает потуги рывков, толчков и иных вызовов современности. Создает ощущение душевного комфорта, быть может. Кажется, что не все зря. Хоть что-то, но мерещится.

Так ли иначе, но на публику действует. Остается бурлить и восхищаться — «отлично пущено!». Но стоит обратить внимание, что совковая тематика запущена в двух направлениях: СССР и Back in USSR.

Масштабный посыл про СССР, судя по всему, должен был родить патриотизм. Что в конечном результате выродит эта гора даже и предполагать не хочется, в лучшем случае мышь. Восхищаться салатом из выстраданных достижений и величием культур-мультур, умершими персонами и отмирающими киногероями можно до бесконечности.

Бесконечность начнется тогда, когда наступит усталость от восхищения. А она непременно наступит. Усталость чревата не только разочарованиями с безнадегой, но и апатией. Массовая апатия в условиях, когда «держава требует героев,… рожает дураков», — путь в недотыкомки. Но таков путь большевизма.

Неуклюжие и заполошные манипуляции с СССР-тематикой уже подвели публику к воспоминаниям из 80-х, когда фото известного лидера нации выставлялась на ветровое стекло авто. Эмоциональное «Сталина на них нет!» слышится слишком уж часто. Не за горами и требования к крайне жестким мерам. Стойкий запашок репрессий. А про поощрение стукачества и упоминать не стоит — донос престижен как и прежде.

Направление Back in USSR более перспективно и созидательно, поскольку ориентируется на стремительно уходящие ценности: реальное производство, качество образования, семейные ценности с моральными устоями, мечты про «свободу-равенство-братство» и светлое будущее, которое произойдет в конце концов. Но в действительности и на практике все эти «скелеты из шкапчика» востребованы менее, чем словоблудие успешных бизнес-тренеров.

Понятно, что карта Back in USSR изначально бита — не для того реальный СССР разваливался. Но что за шулер, если у него нет туза в рукаве?

Именно манипулятивным раскладом Back in USSR и оперируют карликоватые партфункционеры, сколачивающие капитал публичных симпатий на социально-либеральном поле. Дело, кстати, выгодное — парламентской партии как минимум полтора рубля из бюджета выплачивают за каждый влюбленный в них голос.

СССР не существует уже 30 лет. Остались фантомные боли, ворчания и стенания по былому государственному укладу. Взамен эксплуатируются добрые воспоминания и позитивные моменты нашей жизни. Но это только наша жизнь, наши переживания и радости.

Если наша былая чисто человеческая и индивидуальная радость эксплуатируется сегодня — значит это кому-то выгодно. Идет торговля иллюзиями. Иллюзия, быть может, и эфемерна, но на каждую вещь находится свой покупатель.