Почти сказочные истории

Сергей Цымбаленко

Это не быль, но и не совсем сказка. Дети настоящие, но в необычных условиях. Они помогают понять, что такое ответственность друг за друга. И зачем говорить «мяу»

Иллюстрации художника Евгений Алексеевич Медведев

© Сергей Цымбаленко, 2018

ISBN 978-5-4490-3164-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дом в высокой траве

Рисунки Евгения Медведева

1

Несколько раз Генке казалось, что его окликнули. Он оборачивался — никого. Опустив голову и сердито пыля кедами, Генка уходил все дальше от города.

Сначала спасало ощущение дороги: упругость земли под ногами, легкая усталость мышц, свободное дыхание. Потом отчаяние настигло его, как мутная волна в шторм. Генка резко свернул с дороги и побежал, не понимая куда. Высокие копья травы хлестали его, легкие горели от быстрого бега, но он не останавливался. Споткнулся и упал, больно ударившись. И был рад этому. Хотелось зареветь.

Земля была прохладной, она как будто дышала в такт его сердцу.

«Вот буду лежать здесь, пока не умру, — с горечью подумал Генка. — Сразу пожалеют! Мама плакать будет…»

Он вспомнил неласковый мамин взгляд, ненависть в глазах ребят, бледное лицо Вовчика, готового зареветь. Все они будто встали вокруг него как враги. Генка всхлипнул и зарылся с головой в траву, но неприветливые лица не исчезали.

,,, Генка не ожидал, что так получится. Все хорошо было. Накупавшись вдоволь в речке, он с ребятами своего двора стал гонять футбол. Настроение было отличное. Еще не просохшее тело, было легким и послушным. Генке удалось несколько раз обвести длинноного Пашку. В обычной жизни тот тихоня, немного сонный, но с мячом становится быстрым и ловким. Когда менялись воротами, Пашка хлопнул Генку по плечу.

— Ну, ты сегодня даешь!..

Лучше бы не хвалил, потому что Генка сразу расклеился. Легкость исчезла, мяч стал неуловимым, а если и попадался, то летел не туда или его сразу отбирали. Играть больше не хотелось, но и уходить было неловко. Генка попросился на ворота.

Он сидел на одном из камней, обозначающем штангу, и рассеянно поглядывал на игру. Вперед вырвался Вовчик. Низко опустив кудрявую голову, путаясь ногами-спичками, он гнал мяч к воротам. Генка не волновался. Стоило ли бояться такого малька. Сейчас защитники его остановят. Однако Вовчик юркнул сквозь защиту. Вот чертенок! Генка вскочил — поздно… Мяч пролетел мимо как раз туда, где только что прохлаждался вратарь.

Забивать голы Вовчику, видимо, понравилось. Он нетерпеливо прыгал рядом, а как только мяч попадал к нему, проскальзывал сквозь защиту к воротам и посылал его точно в левый угол.

Генкина команда стала возмущаться горе-вратарем. Генка обозлился. После третьего гола, пока игра шла на половине противника, он перенес камень-штангу чуть ближе.

Мяч опять был у Вовчика. Удар! Фу, мимо, хитрость помогла.

Тут Вовчик завопил:

— Это нечестно! Ты камень подвинул.

— Чего врешь? — прикрикнул на него Генка.

— Смотри, тут даже ямка от камня осталась! — не унимался малыш. — Почти на полшага подвинул.

Ребята подошли ближе, чтобы убедиться.

Генка и так был зол, а тут… Он толкнул Вовчика, совсем легонько, а тот упал. Как раз туда, где были мелкие камни и осколок стекла. Локоть и ногу Вовчик поранил до крови и удивленно смотрел на Генку, готовый заплакать.

Подскочил Пашка, поднял малыша, а в сторону Генки бросил:

— Ну, ты и скотина!

— Сам ты… — огрызнулся Генка, но увидел, что ребята настроены довольно решительно, и замолчал.

Генка ушел. Он бродил по берегу речки, пока не промочил ноги, потом побрел домой.

Мама склонилась над кухонной плитой. Генка хлопнул дверью, но на него не обращали внимания. Мама повернулась — и Генка не узнал ее. Она смотрела на сына как на чужого.

— Тебе надо извиниться, — сухо начала мама.

Генка буркнул:

— Нажаловались уже.

— Нет, я пошла тебя искать и сама все видела.

Он махнул рукой и нечаянно сшиб со стола тарелку, которая разлетелась на кусочки.

— Развоевался! — прикрикнула мама.

Генка не выдержал:

— Отстаньте вы все от меня!

Он выскочил на улицу и зашагал прочь от дома, от беды.

…Лежа в траве, Генка видел, как солнце скрылось за верхушками сосен. Они вырастали на глазах темной стеной. Генка продрог, но из-за слез не было сил подняться.

Совсем стемнело.

2.

Генка проснулся от того, что нога разбухла, стала тяжелой. Он попробовал подняться, но не смог. Онемевшая нога не слушалась.

Вокруг шелестела трава, а небо было ослепительно чистым, будто его помыли. Раскаленный шар солнца взбирался на небосклон, а с другой стороны еще висел призрачный месяц. Генка впервые видел ночное и дневное светила вместе, будто все это понарошку, как в кукольном театре.

Кто-то с улыбкой посмотрел Генке в глаза. Легкий силуэт мелькнул и исчез. Показалось… Однако Генку охватила тревога. Он поднялся…

Среди травы стоял мальчишка. Да, точно! Стройный, худой — он казался прозрачным как стрекозиные крылья. Ветер чуть шевелил длинные волосы. Паренек внимательно, немного грустно смотрел на Генку. Несмотря на серьезный взгляд, лицо было таким открытым, улыбчивым, что Генка невольно улыбнулся в ответ.

Мальчишка был чуть выше Генки, в зеленой коротковатой рубашке с короткими рукавами, в выцветших, травяного цвета, шортиках, босиком. Загорелый, словно приехал с юга, только волосы светлые. Вернее, светло-зеленые, закрывающие лоб и немного глаза.

— Здравствуй, — тихо сказал он.

Генка отчетливо вспомнил, что уже слышал этот голос, похожий на шелест травы. Кажется, во сне.

Он спросил неуверенно:

— Это ты был… ночью?

— Ага, — беззаботно ответил мальчишка и пошел, посматривая через плечо на Генку, приглашая за собой. Трава цеплялась за его руки и ноги, оставляя на коже белые царапины.

Генка чуть помедлил и пошел следом.

— Ты звал… «маму», — почему-то с трудом выговорил это слово мальчишка, не останавливаясь. — И просил пить. Я дал тебе росы.

— Росы?

— Ну, да, — незнакомец повернулся и, теперь по-настоящему, засмеялся, на щеках появились ямочки, глаза посветлели. — А «мама» — это кто?

Генка резко остановился. Мысли у него смешались и внутри похолодело. Странным, даже жутковатым, был вопрос. Как это можно не знать про маму?

Мальчишка тоже остановился и не отрывал глаз от Генки. Улыбка стала настороженной и жалкой.

— Разве ты не знаешь? — растерянно начал Генка. — Где же ты живешь?

Незнакомец сморщил лоб, словно вспоминал что-то, потом распахнул руки.

— Вот.

Трава обвила его, ветер озорно растрепал волосы. Генке показалось, что мальчик слился с этой лужайкой.

Лицо у Генки, наверное, было очень глупым от удивления, потому что незнакомец засмеялся, а потом нырнул в гущу травы, как в воду.

— Смотри.

Генка лег рядом. Трава теперь была как лес. Кроны зарослей переплетались, свет чуть пробивался, будто их накрыли колпаком. Потом травяная крыша стала переливаться разными цветами, как в калейдоскопе. Генка разглядел очертания крыльев, услышал их легкий шелест.

— Бабочки… — с радостным удивлением произнес он.

— Я тебе еще не то покажу, — услышал Генка заговорщиский шепот, и в ухе стало щекотно от дыхания.

Они осторожно поползли в джунглях травы. Вокруг сновали букашки, червячки, жуки — в самом деле суетливый большой дом в траве. Остановились перед гнездом из глины и растений. Там пищали крохотные живые комочки. Один только что вылупился и вытащил свой клювик из скорлупы.

Конец ознакомительного фрагмента.