Стрекоза на палубе

Сергей Фомичёв, 2020

В книге «Стрекоза на палубе» Сергей Фомичёв уверенной рукой создаёт поэтическое пространство, в котором человеку становится сразу же удивительно интересно и легко. Читатель погружается в его «Я», изучает его мысли, знакомится с его впечатлениями. Здесь и любование природой, и наблюдения за людьми зоркими глазами психолога, и умение тонко, с отменным вкусом иронизировать. Фомичёв убеждает читателя в неслучайности всякого слова, оборота, приёма. И в этом его сила, возводящая всё выше к вершине поэтического искусства.

«Со мной кочует бюст — нетленный и глубокий…»

М.Ю. Лермонтову (1814–1841)

Со мной кочует бюст — нетленный и глубокий.

Глаза задумчивы, отверсты, одиноки.

В усах отвага и широкий лоб —

Присутствие ума, в том нет сомнений.

Бюст Лермонтова — одинокий гений.

В конце — дуэль и сиротливый гроб.

Вот весь удел певца на ниве торной.

Он был огонь, что с неба, непокорный,

С особой дерзостью в груди таился нрав.

Пред всеми не расшаркивался льстиво,

В бою с чеченами сражался терпеливо,

Достоинство и честь не потеряв.

Ну что ж, всё по порядку — сердце просит.

В Шотландии далёкой ветры носят

Средневековый запах скисших лет,

Когда Томас Лермонт творил знаменья,

Хватаясь за мистическое тленье,

Угрюмый предок и к тому ж поэт.

В Россию корни проросли пророка,

В России всё под спудом спит до срока.

Вдоль Мойки Пушкин катит на дуэль.

Жена его слепа, царь смотрит в окна —

Заиндевели от мороза стёкла,

Там в хлопьях тьма и страшная метель.

Погиб поэт, кто ж смерть его рассудит?

Мужик в деревне прост и не осудит

Ни высший свет, ни происки врагов.

Кто поумней — кидались в осужденья,

Прочитывая вслух стихотворенья,

Защекотавшие устои берегов.

Кавказ вдали — немые цепи гор,

Свободный воздух и души простор.

Полёт орла высок и незаметен.

Он смотрит вниз без посторонних глаз,

Вершины гор сияют, как алмаз,

Не замечая ход седых столетий.

Здесь пахнет вечностью, пронизан небосвод

Лучами солнца, вниз потоки вод

Летят вдоль скал, стоящих у стремнины.

Внизу туман, чуть дальше вьётся дым,

Разбросаны дома, где мчится к ним

Седой чечен, в тени наполовину.

Мартынов только повод, тяжкий сон,

Когда душа скорбит, со всех сторон

Её злой дух и мучит, и тревожит.

Когда становится язвительным язык,

И дни мучительно бегут на черновик,

И мысль одна другую не стреножит.

Убит спокойно, и не на войне,

Где много раз на боевом коне

Бросался на редуты грозной тучей.

Где шла резня, стреляли тут и там,

Стонали люди, воздух по полям,

А он казался сильным и могучим.

Теперь тщедушный, в тоненьком гробу,

Как фаталист, что испытал судьбу, —

Умолк и, выйдя тихо на дорогу,

О чём просил за год пред этим днём,

Всё получил, как некий ход конём.

Бог терпелив, нет тайн для Бога.

31 января 2016 г.