Тревожная командировка 2

Сергей Устюгов, 2023

Продолжение "Тревожной командировки". Герои разлучаются и пытаются выживать в совершенно незнакомой обстановке. Серый попадает в лес, а Тома – на рыболовный траулер. Учатся жизни, и через некоторое время они встречаются и начинаются их новые приключения.

Глава 6

Рейс продолжался. Все бригады работали шесть через шесть. То есть шесть часов работали, шесть отдыхали. Во время отдыха члены команды смотрели кино, болтали, отдыхали и даже читали книги. Кто-то занимался гирями, кто-то подтягивал английский, один мужчина писал стихи.

Тома четко и быстро выполняла свою работу. Ничего сложного не было. Главное расставить приоритеты и распределить время. У женщин это получается гораздо легче, чем у мужчин.

Буфетчица Ольга темноволосая, с короткой стрижкой, симпатичная привыкла к вниманию мужчин. Она жила в каюте с Любаней, которая была уборщицей. Люба была блондинкой, с весьма впечатляющими формами. Почти каждый мужчина оглядывался, когда она проходила по коридору.

Разумеется, у них были мужчины. У Ольги — мастер обработки, у Любани — мужчина из бригады добычи.

В море женщины вниманием мужчин не обделены. Наоборот, им приходилось порой отбиваться.

Однажды буфетчица Ольга вошла в столовую, когда там не было моряков и устроила скандал Томе. Сначала Тома ничего не поняла. Ольга сразу начала говорить на повышенных тонах.

— Ты почему моего мужчину отбиваешь? Ты что закона не знаешь? Он мой и только мой!

Тома в это время протирала стол. Она замерла с тряпкой и недоуменно смотрела на Ольгу.

— Не делай вид, что не понимаешь! Все ты понимаешь! — Ольге хотелось поскандалить, выплеснуть эмоции.

— Ты успокойся, Оля, — сказала Тома.

Ольга не хотела успокаиваться. Ей нужны были эмоции.

— Ты зачем к Вячеславу лезешь? Зачем? Пришла на пароход и все… королева бензоколонки…

Тома поняла, речь шла о мастере обработки, о том мужчине, который пытался ухаживать за ней. Также она поняла, что Ольга хочет показать свою власть над Вячеславом. Многим женщинам хочется иметь власть над мужчинами.

Что могла сказать Тома оскорбленной женщине. Совсем некстати Тома начала видеть запреты Ольги. Ясно и четко она поняла, что Ольге нельзя делать аборты, также нельзя связывать свою судьбу с мужчинами, которые гуляют, и еще нельзя рассказывать о своей жизни.

Все эти запреты настолько ярко предстали перед Томой, что она не удержалась и сказала Ольге.

— Не нужен мне твой Вячеслав. Он совершенно не в моем вкусе. Да и тебе не надо с ним дружить. Тебе может быть нехорошо от такого человека. К тому же он сам ко мне пристает. И вообще разбирайтесь сами.

Из всей речи Томы Ольга уловила только то, что Тома сказала, что ей не надо с ним дружить, а то будет плохо.

Напоследок Ольга послала Тому подальше и выскочила из столовой. Повар Костя высунулся из окна кухни и сказал, — как же ты всем нравишься на судне. Его улыбка не была ехидной, все-таки он добрый парень, но все равно от его слов Томе было обидно.

Володя был рыжим, не то, чтобы очень, но все-таки. Длинные усы его, как у Чапаева всегда загибались вверх, отчего лицо выглядело задиристым. Худая, нескладная фигура, скрипучий голос и постоянная улыбка, вот, пожалуй, и все. Да, еще добрейший характер и неистощимый оптимизм.

Володя был рефмашинистом, это специалист, который следит за работой холодильных установок, что морозят рыбу на траулере. Он поставил со сменой добычи столитровую бочку браги. Запрятали ее в рефотделение, там, где работал Володя. Уже на третий день он начал снимать пробу. Доливал кипяченую воду, чтобы бригада не заметила. Много ему не надо было, он на берегу полтора месяца не «просыхал».

Все шло просто прекрасно, Володя постоянно под кайфом, время летит незаметно и вообще жизнь хороша.

Но вот как-то раз проснулся Володя, занялся своими делами и совсем забыл опохмелиться. Это была большая ошибка. Наверно из-за этого ему в голову пришла шальная мысль: «А не навестить ли ему женщин?» Отмахнуться от мысли Володя не смог, наоборот, он ей с удовольствием подчинился. И через минуту Володя заторопился в женские каюты.

На таких траулерах женщин мало, всего четыре, пять на весь экипаж. Они кажутся все красотками уже через месяц рейса. Мужики есть мужики. Вдали от берега, естественно, желания удесятеряются. Вот и Володя, регулярно подогреваемый брагой, а, как известно в ней содержится много калорий, воспылал страстью к женщине, неважно к какой, лишь бы была женщиной.

Он культурно постучался в женскую каюту и вошел. В двухместной каюте была только Ольга. Она лежала на верхней койке и читала какой-то журнал. Володя, соблазнительно улыбаясь и шевеля своими знаменитыми усами, подошел к койке и начал, как ему казалось, нежно поглаживать руку Ольги. Та, широко раскрыв глаза, оторопело смотрела на Володю. Володя осмелел, и рука его двинулась ниже, к бедрам. Тут Ольга не выдержала и отбросила наглую руку Володи.

— Ты чего, Вова? — обеспокоено заговорила Ольга.

— Да нет, я ничего… Олечка, давай я к тебе залезу…

— Володя, что с тобой?

— Ну, чего ты, Оля? Давай быстренько, никто не узнает.

— Володя, да ты ведь знаешь, я с Вячеславом живу…

— Ну и что! Мы быстро.

Ольга не соглашалась. Тогда Володя, быстро скинув с себя брюки и рубашку, остался в одних трусах и полез к Вере на койку. Женщина кричать не стала, она как-то вывернулась и выскочила из каюты. Володя, отупевший от алкоголя, разлегся на верхней койке. Придет, никуда не денется.

Однако через десять минут в каюту ворвались мужики. Руководил ими боцман Миша, здоровый, который раньше занимался борьбой. Володю скрутили в два счета, и, опутав веревками, потащили по коридору. По пути боцман все допытывался у Володи: «А если бы моя жена в каюте была, ты бы полез к ней?» Володя молчал, молчал, да и сказал: «Если тебя Миша так же связать, как меня, то тогда, конечно, полез бы».

Бросили Володю в вентиляционную камеру. Снаружи дверь закрыли на замок, как будто он мог сбежать, это связанный-то….

Прошло два часа. Володя изрядно замерз. А попробуйте в одних трусах на железе…. Наконец он услышал долгожданный стук замка. Боцман Миша заглянул в камеру и спросил: «Ну что, будешь еще?»

— Нет, нет, Миша! Конечно, не буду. Я все. У меня все прошло!

Миша распутал веревки, вывел Володю в коридор и только хотел что-то сказать, как у Володи нога сама собой поднялась, и пнула Мишу в это самое, ну, в общем, понятно куда. «Попал, конечно, попал» — радовался Володя, глядя на корчившегося боцмана. Но надо было успевать. Володя подхватился, и, мелькая голенастыми ногами, помчался на кухню. Возле дверей он прислушался. Все тихо спокойно. Тогда он, призывно улыбаясь и выпятив грудь, торжественно вступил в зал.

А там готовили ужин. Тома разговаривала с Верой. Они обернулись и замерли. Посиневший, худой, с воинственно поднятыми усами Володя походил на покойника, сбежавшего из морга. Уж потом, когда узнали его, все чуть не перекрестились.

Володя начал свое выступление.

— Товарищи женщины, я человек простой, потому скажу прямо: кто первая? Да-да, кто? И давайте побыстрее, я тороплюсь.

Тома и Вера смотрели во все глаза на Володю и не могли понять, шутит он что ли?

Какие шутки, Володя начал снимать трусы, чтобы сразу поразить их, как вдруг… Вот так всегда, на самом интересном месте и случается вдруг.

Дверь сзади распахнулась и ревущий, как бык, боцман Миша схватил Володю за плечо, вернее попытался схватить, потому что тот выскользнул и пустился вскачь меж столов. Охотники, крича и ругаясь, устремились за беглецом.

Поплутав по проходам, Володя выскочил на трал-палубу. И, прыгая по палубе, стал удаляться от преследователей. Те догоняли. В голове Володи мелькнуло спасительное воспоминание. Бабушка в детстве говорила, что от чертей можно спастись только в воде. А боцман Миша с командой естественно представлялись Володе чертями, которые вот-вот поймают его и уж потом поизмываются над ним, отведут душу.

Володя не будь дураком и сиганул за борт. Вот здесь он почувствовал, что такое холодная морская вода.

Спасся бы Володя от чертей, точно бы спасся, только спасся бы на том свете. Да боцман Миша, друг все-таки, быстро спустил шлюпку и выловил бедного Володю. Еще бы немного и не было бы человека с чапаевскими усами.

Завтра подошел перегрузчик за новой партией рыбы и сдали Володю на него. А на нем отправили на берег.

А к вечеру по громкой связи вызвали Тому к помполиту, к помощнику капитана по политической части. Пока она шла, вспоминала все свои прегрешения. Вроде бы их не было. Разве что кто-то из команды пожаловался. Но это редко бывает, говорила Вера, обычно в рейсе не до того, нужно работать. Да и мужчины в этом плане по-другому устроены в отличии от женщин. Редко кто из мужчин жалуется, тем более из моряков.

Оказалось, все проще и одновременно сложнее. Ольга буфетчица пожаловалась на Тому.

Помполит, мужчина лет сорока пяти, седоватый, скорее всего бывший военный, посадил Тому на диван и начал говорить.

— Тамара, как вы относитесь к религии?

Тома пожала плечами, — никак не отношусь. В церковь не хожу. Книжки не читаю, не молюсь. А что?

— Да дело не в религии. А в том, что некоторые у нас в команде, понимаешь, верят во всякую ерунду. Ты вот веришь в мистику?

Что могла сказать Тома? Что она может видеть у людей их запреты. То, что им нельзя делать, под страхом болезней, неприятностей, а то и смерти. Понятно, что она промолчала.

Помполит продолжил.

— Понимаешь, Тамара, на судне должна сохраняться здоровая атмосфера. Доверительная. Тем более у нас район лова находится у берегов Японии. А на самом деле что происходит?

— Что? — автоматически переспросила Тома.

Помполит был подкован не только политически, он явно прошел обучение по психологической обработке.

— Тамара, я здесь поставлен для того, чтобы на судне не было склок, скандалов и других разборок. А что же я вижу? А вижу, что жалуется на тебя Ольга. Да и жалуется на то, что не может быть у нас. На мистику какую-то.

Помполит опутывал Тому словами, как паутиной. Ей хотелось сказать, — хватит тянуть, говорите уже.

— Давай, Тамара рассказывай, что у тебя произошло с Ольгой и мастером обработки?

Тома усмехнулась, чем вызвала гневный прищур мужчины. И сказала.

— Ничего у нас не произошло. Так небольшое выяснение отношений.

— Так, так. Ближе к делу, — неожиданно потер руки помполит.

Но Тома замолчала. Не хотела она говорить о том случае. Зачем раздувать его?

Молчал и помполит. Прошла минута. Он понял, что Тома ничего рассказывать не будет. Он поднял брови, покачал головой и продолжил.

— Так вот, дорогая Тамара, жалуется на тебя Ольга буфетчица. Она говорит, что ты колдуешь. При этих словах он впился взглядом в Тамару. Та простодушно смотрела на помполита.

— Она сказала, что ты пригрозила ей порчей и сглазом. И случай с Владимиром рефмашинистом произошел по твоей вине. Ольга сказала, что это ты его направила к ней.

Тут Тома стала улыбаться и очень широко. Ей на самом деле стало смешно. Неужели Ольга настолько глупа, чтобы придумать такое и тем более потом жаловаться.

Помполит опешил. Он не ожидал, что Тамара будет улыбаться. Но надо отдать ему должное, он подхватил улыбку Томы и в свою очередь растянул губы, изображая улыбку.

Помполит лихорадочно искал выход. Что ему говорить дальше? Как воздействовать на эту непонятную женщину?

— Так вы же не верите в мистику и колдовство? — спросила Тома.

— Конечно, не верю во всю эту ерунду! — пришлось признаться помполиту.

— Тогда, о чем этот разговор? — пожала плечами Тома.

Помполит облизал губы. Что за упрямая женщина. Тяжело с ней разговаривать. То ли придуряется, то ли на самом деле такая.

— В общем, Тамара, я к чему все это говорю. Ты давай помирись с Ольгой. Дружно надо жить на судне. Ведь мы здесь одна семья.

Тома сидела кивала и думала. Вот стерва, эта Ольга. Да и Вячеслав ее хорош. Сам попытался подкатить к Томе, и тут же оправдался перед Ольгой, с которой в этом рейсе дружил.

Дальше разговор быстро закруглился, и Тома пошла к себе в каюту. По пути она раздумывала, рассказать соседке Вере, об этом или нет. Хотя помполит сказал, чтобы о разговоре никто не знал.

Вера сама вытянула все из Томы. Весь пароход уже знал, что Тома может колдовать. Что запросто может навести сглаз и даже порчу. И Вере было не смешно. Она даже отодвинулась от Томы и предложила ей коробку конфет, которую хранила на праздник.

Напрасно Тома пыталась переубедить Веру. Та кивала головой на убедительные слова, а в глазах все равно была настороженность.

Моряки продолжали улыбаться Томе, когда встречали ее, и лишь наиболее впечатлительные обходили ее. Да Костя повар смеялся над Ольгой, да, пожалуй, и над Томой. Он говорил, что сколько помнит никогда таких случаев на рыболовных судах не было.

Вячеслав не подходил к Томе. Ольга не разговаривала, если где-нибудь встречала Тому. А в остальном все быстро успокоилось. Тяжелая работа, новые фильмы, да еще перегруз на плавбазу, где работали четыреста женщин, и только сто пятьдесят мужчин, сильно отвлек всех от случая с Ольгой.

Женщины работали на консервных линиях. Плавбаза делала консервы и пресервы из той рыбы, которую сдавали им траулеры. И так как экипаж судна, на котором была Тома был комсомольско-молодежный, то и комсорг договорился с капитаном о вечере встречи с командой плавбазы.

Во время перегруза, когда рыбу из трюма траулера доставляли на борт плавбазы, свободные от смены ребята и женщины, могли переправиться на плавбазу.

В зале собралась молодежь. Разглядывали друг друга. Развлечений в море мало, тем более одни и те же люди мелькают все время.

Начался КВН. Команда плавбазы и команда траулера. Смех, улыбки, переглядывания, жаль, что все это быстро закончилось. Начались танцы. В полумраке звучала медленная музыка, молодежь вспоминала берег. На короткие мгновения казалось, вот сейчас выйдешь из зала и вдохнешь вечернего воздуха и посмотришь на темное небо, на звезды и душа запоет.

Но через секунду ощущаешь под собой, как медленно смещается пол, как гудят не останавливаемые механизмы и снова вернешься в этот зал.

Тома танцевала с незнакомыми молодыми людьми. Ее приглашали на новый танец разные ребята. Она с удовольствием подчинялась их движениям. И даже иногда закрывала глаза. Приятно было чувствовать сильные мужские руки, которые аккуратно вели Тому в танце. Как давно она не танцевала. Она решила снять некоторый контроль и наслаждаться музыкой и вечером. Удивительное и забытое ощущение управления мужчиной снова нахлынуло на нее. Управление тонкое, пожалуй, даже нежное, некоторые мужчины даже чувствуют это и позволяют управлять ими.

Но все кончается, кончился и это вечер. И снова рабочие будни, снова по громкой связи песни Окуджавы, хотя в последнее время их сменили итальянцы, Тото Кутуньо, Челентано, Пупо и другие.

Тома чаще стала задумываться, а что дальше? Скрылась она на полгода, там все переменится, а что ей делать? Снова искать своих? Да никакие они не свои. Все ее руководство интересуется только собой, до Томы, как человека, тем более женщины, никому дела нет. Вот разве только Серый… но он далеко. Да и вообще встретятся ли они еще раз…

Этот случай всколыхнул весь траулер. Пропали часы у прачки Любани. Золотые, подарок мамы, они исчезли днем. Когда Любаня мыла нижнюю палубу.

Это нелепое происшествие не должно было случиться. Дело в том, что в рейсе двери в каюты не закрываются на ключ. И это правило существует в целях безопасности. Поэтому никогда ничего и не пропадало.

Помполит стал проводить расследование. Он по одному вызывал в свою каюту людей и аккуратно расспрашивал. Официально он не мог допрашивать, поэтому, как он говорил, он проводил беседу.

Все это время Тома чувствовала, что этот случай каким-то боком коснется и ее. И точно. К ней подошел парень из добычи, молодой мужчина, который дружил с Любаней и попросил ее поглядеть, поколдовать. Узнать кто же это гад, который похитил часики Любани.