Тревожная командировка

Сергей Устюгов, 2023

Герой находит новую работу. Перед началом проходит жесткий тренинг, который не все участники выдерживают. После тренинга героя из 2022 года отправляют в командировку в 1981 год. Попав туда, начинает понимать, что может не вернуться, если не выполнит задание.Герою приходится брать на себя решение множества проблем. Приходится отвечать не только за себя, но и за других. Поиски, погони, бегство… герой постепенно мужает. Хочет вернуться домой, и для этого делает все возможное и невозможное. Однако это не так просто. Герой узнает такое, что в корне меняет жизнь.Автор сам прошел примерно такие тренинги. Знаком с людьми, которые обладают похожими способностями.

Глава 6

Через несколько дней начались практики со стихией Огня. К вечеру мы пришли на поляну. Нас выстроили и начали пугать.

Инструкторы говорили, о том, что в костре температура достигает восьмисот градусов. Тут же пошутили, сказали, что у углей температура всего пятьсот пятьдесят. Объяснили, что человек может умереть при ожоге больше десяти процентов наружных тканей тела.

В общем напугали нас. Далее вышли парень и девушка, оба из наших. И они начали крутить фаеры. Ну и что? Видел я это всё. У нас в городе в центре несколько раз в неделю летом делают фаер-шоу.

Тем временем инструкторы подожгли костер, который был в центре поляны. Он был странный. Шириной с метр и длиной метров пять.

Ребята крутили свои веревки, потом начали поджигать керосин, который они выдыхали. Мы похлопали им. Дальше нас заставили раздеться до нижнего белья. И вот тут оказалось, что почти все были не готовы. Ребята еще ладно, а вот девушки. Они были кто в чем. И черные трусики с серым лифчиком, и белые стринги, трусы ретро. А две девушки были вообще без лифчиков.

Мы, конечно, уставились на них, ну, а кто бы не уставился. Инструкторы приказали всем взяться за руки и окружить костер. Инструкторы тоже были в круге. Они же потянули вправо, и скоро мы уже бежали по кругу вдоль костра. Потом развернулись и в обратную сторону.

Так бегали минут десять. Затем инструкторы приказали поделиться на пары и начать прыгать через костер. Сначала было немного жутковато, потом стало весело и легко. Да и мелькание полураздетых женских тел тоже взбадривало. Наверно наши мужские тела тоже привлекали внимание девчонок.

Дальше стали прыгать по трое, по четверо. Инструкторы подкидывали дрова в костер, и пламя вздымалось выше и выше. Но никого не обжигало. Никто не кричал от боли, от страха.

Так прошло минут сорок. Все разгорячились, раскраснелись.

Костер догорал. Инструкторы стали раскидывать угли по сторонам. Скоро образовалась полоса углей около метра шириной и длиной метров пять. Кое-где из углей выбивались языки пламени. Один из инструкторов бросил на угли кусок смятой бумаги, она мгновенно вспыхнула. Температура была приличная.

И вот один из инструкторов подошел к дорожке угля, посмотрел по сторонам и сорвался с места. Он побежал по углям босыми ногами. Мы во все глаза смотрели на него.

Дальше прозвучала команда, — ну, курсанты вперед!

Первым подошел к огненной полосе худой парень. Он оглянулся на всех, махнул рукой и быстро проскакал по дорожке.

Когда дошла очередь до меня, то я, конечно, боялся. А как? Кто бы не боялся? Но я сжал зубы, и выдохнув, помчался по полосе. Пробежал и ничего не почувствовал. Даже удивился.

А тем временем ребята пошли по второму кругу. Я обежал дорожку из угля и тоже пристроился в хвост очереди.

Так мы бегали, пока угли не стали чернеть. Только тогда инструкторы прекратили занятие. Шли домой на базу возбужденные. Все только слышали о пробежках по углям, и вот сами попробовали. И ничего страшного не было. Кто-то говорил, что инструкторы сначала приучали нас к огню. Поэтому мы и бегали, и прыгали через него.

Никто не обжегся. Хотя нет. Один парень все-таки немного пострадал. Ну он вообще-то обнаглел. Он начал не бегать по углям, а ходить. И все медленнее, и медленнее. Ну и немного обжег пятки.

На следующем занятии мы проходили разжигание костров. Сначала с помощью спичек, затем с помощью разных предметов и вещей. Даже с помощью крапивы.

Как всегда, нашелся один умник, который сказал, что раньше люди добывали огонь с помощью трения. Ну разумеется его и вызвали.

Дали ему палку, даже не одну и сказали, — давай! Сделай нам огонь!

Парень, не хилый, спортсмен всё же, начал тереть палкой доску. Он старался, он сильно старался. Доска даже немного задымилась. Но вот дальше дело не пошло. Он подсовывал сухие листки, сухую траву. Дул на всё это, и ничего. Не было пламени.

Ему вызвались помогать еще двое. Они сменяли друг друга. Но и это не помогло. Огонь не разгорался. В конце концов они бросили это занятие.

И тогда два инструктора показали способ добывания огня с помощью самодельного лука. Они его сделали буквально за пару минут. Один стал крутить двигать лук, второй же держал камень, которым сверху была накрыта палка. Пять минут и уже что-то задымилось. А еще через пять инструктор уже дул на сухие полоски травы. Они затлели и скоро загорелись.

Два дня мы занимались добыванием огня. От нас добивались усвоения навыков. И да, каждый из нас усвоил, хотя бы три-четыре способа добывания огня.

В тот день было все как обычно. Утро началось с развода. Одних отправили на занятия рукопашным боем, других в лес, третьих на лекцию. Началась специализация. Я как ни пытался, не мог уловить системы. Скорее всего она была, но нам ее не объясняли.

Я понимал, что кого-то больше обучают работе с телом, других готовили по психологии. Я попал на несколько таких занятий и понял, что обучают влиянию на человека, также противодействию влияния. Было очень много практики, в нас просто вталкивали навыки. Кое-что на самом деле запихнули в психику.

Занятие было по разоблачению магии и колдовства. Преподаватель женщина лет сорока пяти, очень изящно издевалась над магами и колдунами. Она говорила, что их сейчас развелось настолько много, что просто на всех, духов и сущностей, которых они якобы вызывают, просто не хватит.

Мы смеялись над ее шутками. Один из нас задал вопрос о старой древней магии. Женщина улыбнулась снисходительно и сказала, — дамы и господа! Не осталось нынче настоящих магов и колдунов. Их просто нет. Заменили их компьютеры и машины. Хотя и осталось кое-что, но всё это так, мелочи, остатки знаний.

Я слушал преподавателя, улыбался, на секунду закрыл глаза, и очутился на берегу реки. Тихо текла вода. Светило солнце. Было лето и было тепло. Раздался щелчок, и я снова очутился в зале. Искоса посмотрел на остальных, не заметили ли они что со мной что-то случилось. Да нет вроде бы, сидят слушают. Я задумался, а что это было?

Занятие продолжалось, как вдруг послышались крики. Они доносились со стороны административного здания, с хозблока. Сначала преподаватель не обратила внимания на это, но, когда крики усилились, она подошла к окну, посмотрела, потом резко приказала, — все в угол! Быстро! В угол!

Мы, как стадо баранов, понеслись в угол. За время обучения в нас уже вбили дисциплину. Мы стояли в углу и смотрели, что будет дальше. Может это проверка какая-нибудь, или учебная тревога. У меня из рук выпал карандаш и покатился под стол. Я, естественно, присел и потянулся за ним.

Со стороны хозблока послышались выстрелы. Мы все вздрогнули. Преподавательница достала из сумки кусочек прозрачной ткани и кинула его в нашу сторону. И эта ткань пропала. Я в это время находился под столом. Как назло, карандаш упал далеко и совсем закатился за стол.

В этот момент в зал заскочили два мужчины. Они кинулись сразу в сторону преподавательницы. И вот здесь я удивился. Дело в том, что преподавательница была в юбке и блузке. Она прикрыла лицо руками и заплакала. Один из мужчин мягко и осторожно подошел к ней, и хотел взять ее за руку. И вот здесь я увидел только, как он начал хвататься за свои глаза. Второй был очевидно опытнее, он достал пистолет, и направил его на преподавательницу.

Как некстати я задел задом стол, он страшно заскрипел по деревянному полу. Мужчина отвлекся на меня на долю секунды, но этого хватило на то, чтобы преподавательница выбила у него из рук пистолет, и ткнула его ладонью в область скулы. Нам потом на занятиях показали эту точку. Мужчина мягко осел на пол.

— Быстро сюда! — скомандовала мне преподавательница.

Я как мог выскочил из-под стола и подбежал к ней. Я держал мужчину, а она связывала его. Потом так же связали второго, того который схватился за глаза. Этому она добавила в область паха. Вот это я видел. Она ударила туда ладонью, сразу схватила, и… дернула. Я представляю, что испытал мужчина. Мне самому попадало в пах, но вот чтобы его дергали, я такого не испытывал.

Вскоре пришли инструктора и увели мужчин. Преподавательница обернулась ко мне и сказала, — обо всем что ты видел, тебе нужно молчать! Понял? Я, разумеется, кивнул головой. Все это время я не смотрел в угол, где находились ребята, не до этого было. А сейчас обратил внимание, ребят не было. Когда они успели убежать? Я подошел к своему столу и начал брать тетради. Что-то щелкнуло в воздухе, и послышались голоса. Я обернулся, вот это да! Когда они успели войти? Почему я ничего не слышал?

Преподавательница приказала всем сесть за свои столы. И успокоила всех, — это шло обучение третьей группы, не обращайте внимание. И как ни в чем не бывало продолжила занятие. Я же тихонько посматривал по сторонам. Неужели ребята ничего не видели. Допустим они быстро выскочили в другую дверь. Хотя не могли они так быстро выскочить. Или у меня затормозилось восприятие что ли?

Ребята вели себя как обычно. После занятия меня вызвали в главный корпус. Там в кабинете сидела преподавательница и зам. Он и задал первый вопрос, — что ты видел в зале? Я как мог рассказал все. Они переглянулись, посмотрели на меня, и зам сказал, — еще раз напоминаю, никому ни слова о сегодняшнем. Понял? Я кивнул головой.

Вечером засыпая, я пытался вспомнить в подробностях все что произошло в зале на занятиях. Но странно, чем больше я пытался вспомнить, тем сильнее все подергивалось какой-то дымкой. Я уснул.

Утром я хотел вспомнить что же было вчера и… ничего, ни единой картинки, ни единого образа. Ну и ладно. Не очень и хотелось, как говорилось в одном анекдоте.

Днем меня вызвали к заму. Он пригласил сесть за небольшой столик и налил чашку чаю. Мы пили чай и разговаривали. В основном он спрашивал, и я отвечал. И что интересно, у меня было такое ощущение, что он может как-то видеть, когда я пытаюсь его обмануть. В эти моменты, я старался начать думать о чем-нибудь другом. И надо отдать заму должное, он не настаивал на своем вопросе. Так мы проговорили около получаса, и в конце он спросил, — а что у вас там было на занятиях? Я и ответил, что было занятие, видимо по захвату, тренировалась третья группа, мы и не поняли, выскочили на улицу, а потом снова зашли и занятия продолжились.

Зам похлопал меня по плечу и отправил на занятия.

Сегодня подошла моя очередь ехать за продуктами. Ездили в деревню примерно раз в две недели на тентованном ГАЗ-66. Нас взяли троих. Витька, худощавого невысокого парня и крепкого Кирилла.

В деревне в магазине мы носили продукты в машину. Муку, сахар, растительное масло, конфеты, сухофрукты, орехи, овощи, хлеб, колбасу. Когда мы все получили, инструктор, который сопровождал нас, сказал нам отдохнуть минут десять, сам ушел в другой магазин.

Мы сидели разглядывали девчонок, о чем-то говорили. Кирилл сбегал в магазин что-то купил. Два пакета он погрузил в кузов.

Инструктора не было минут тридцать. Время от времени то Кирилл, то Витек запрыгивали в кузов и через несколько секунд вылезали. А когда на меня пахнуло спиртным, то я понял — пьют.

Появился инструктор, и мы запрыгнули в кузов. Не успели выехать из деревни, как машина остановилась. Инструктор заглянул в кузов и предупредил, — меня не будет минут двадцать, можете вылезти и размять кости.

Я встал из своего угла и пошел к выходу. В полумраке не заметил вытянутую ногу и споткнулся об нее. И растянулся во весь рост в кузове. Тут же вскочил и обернулся.

В противоположном от меня углу раздался хохот. Я пригнул голову и прищурил глаза. Витек начал говорить, — ты, это, братан не нервничай. Это случайно.

Я махнул рукой и выпрыгнул из кузова. Мы находились на окраине деревни, около большого бревенчатого дома. Я перешел на другую сторону машины и сел на обочину.

Легкий ветерок пробегал по траве. Птицы кричали, радуясь солнцу и небу. Я не заметил, как рядом со мной приземлились Кирилл и Витек. Оба красные и от обоих несло алкоголем.

— Братан, давай выпей с нами, — сказал Витек.

Я вообще не люблю, когда меня называют братаном, а тут еще пьяные. Я спокойно отказался.

— Ты чего, брезгуешь? — продолжил Витек. Рядом сопел Кирилл.

Я, конечно, чувствовал, что назревает скандал. Но все равно не ожидал, что он так быстро начнется.

Я еще спокойно отвечал, как краем глаза увидел летящий в мою сторону кулак. Машинально отклонился, перекатился через плечо и вскочил. Медленно встали и Кирилл с Витьком. Витек принял боксерскую стойку, а Кирилл растопырил руки, словно хотел меня поймать.

Они пошли на меня. Я отступал к машине, уперся спиной в борт, и в этот момент Витек пошел в атаку.

Он подскочил почти по-боксерски и ударил прямой правый. Алкоголь сделал свое, удар получился растянутый и медленный. Автоматически я уклонился назад и треснулся головой о борт машины. Кулак Витька не долетел несколько сантиметров до моего лица. Левая рука моя сбила предплечье нападающего. Левой же ногой ребром стопы я вдогонку ударил Витька по голени. Пусть я был и в кроссовках, но уверен, что ему было больно. К тому же сделал сдирающее движение вниз. Возможно, если бы Витек на самом деле занимался боксом, то я не успел бы всего этого. Но алкоголь и удача были на моей стороне.

А вот от лап Кирилла я скрыться не успел. Он схватил меня и начал душить. Единственно, что мне оставалось, так это ткнуть ему пальцами в глаза. И я успел это сделать. Пьяная скотина не отпускала меня. Он левой прижимал меня к борту машины, а правой тер свои глаза.

Я оперся спиной о борт и выставив ногу вперед, оттолкнулся от машины. С трудом, но мне удалось отшвырнуть здоровяка от себя. Я отскочил от них и прикидывал, что дальше. Этот бык кое-как протер глаза и начал гоняться за мной, я же крутился возле Витька, пока тот стонал и держался за свою ногу.

Наконец мне это надоело, и я толкнул Витька на Кирилла. Тот споткнулся об него, и они оба полетели на землю. Я понимал, что если Кирилл встанет, то мне придется просто убегать. Я подскочил и стал пинать этого бугая.

И внезапно выключился свет. Очнулся я уже связанный. Рядом лежали оба противника. Они страшно ругались. Я повернул голову и увидел инструктора. Так вот кто мне выключил свет. Он не захотел разбираться и уложил всех.

Ехать было вдвойне неудобно. Одно дело, когда задницей сидишь на деревянном сиденье, и другое, когда ты лежишь на полу кузова, и тебя подкидывает на полметра вверх, когда машина наезжает на камень.

Трясло так, что иногда казалось — голова сейчас отвалится и покатится по мешкам. Водитель совершенно не жалел не то, что нас, но и машину. Ветки хлестали по брезенту, кузов раскачивался из стороны в сторону. временами казалось, что вот, вот и мы опрокинемся.

Нас швыряло по всему кузову. Когда приехали, нас троих закрыли в сарае. А часа через два начались разборки. Так вот эти гады развернули все на меня. Они обвинили меня в том, что я первый напал на Витька, и Кириллу пришлось защищать его. А выпили они, потому что у Витька завтра день рождения. Он так хорошо сыграл жертву, что ему поверили. А меня просто не стали слушать.

Начальник курса посадил меня под арест на четверо суток, а Кирилла заставил два дня мести дорожки на базе.

Все это время я провел в сарае. Еду мне приносили два раза в день. Спал на досках, укрывался старым одеялом.

Через четверо суток меня выпустили. Злого и мстительного. Через пару дней все стало забываться. Занятия были очень интенсивными.

Мне всегда больше нравились скалы, горы, холмы. Возможно, я ближе к Земле, чем к воде.

Следующее занятие по стихиям было через два дня. Нам долго давали теорию. Состав Земли, как почвы. Структура земли, геологические основы, но это так, совсем мало. Здесь была другая нацеленность, другой подход. Нам давали больше практические методы работы с Землей.

Потом после обеда нам дали лопаты и кусок плотной ткани. Так же мы несли длинный ящик. И мы пошли на поляну, которая была в километре от базы. Там инструкторы приказали выкопать яму шириной сантиметров восемьдесят и длиной метр восемьдесят, и глубиной шестьдесят сантиметров.

Никто ничего не понял, и все стали копать. Через часа два всё было готово. На этот раз первым оказался Глеб. Его положили на ткань, которую расстелили в яме. Дали команду закапывать Глеба. Но перед этим вставили ему в рот трубку, на лицо положили тоже кусок ткани. И вот в таком положении его закопали. Наверху торчал только кончик трубки.

— А сколько нам здесь вот так лежать? — спросил кто-то из ребят.

— Пока не начнут раскапывать, — ответил один из инструкторов.

— А если раньше вылезешь? — не сдавался парень.

— Раньше вылезешь, потом снова закопают, — спокойно сказал инструктор.

Все посмотрели на холмик земли, где лежал закопанный Глеб. И все наверно внутренне вздрогнули, я-то точно.

Инструкторы дали команду, и мы стали закапывать друг друга. Я чтобы не остаться последним, вызвался лечь одним из первых. Ощущение я вам скажу не из приятных. Комья земли падают на ваше тело, оно вздрагивает, хочет пошевелиться, хочет устроиться поудобнее. Но с каждой секундой это сделать всё труднее и труднее. Наконец тело начинает бунтовать, ему нужна свобода, оно хочет двигаться, жить. Ему ничего этого не дают. Вместо этого ум заставляет тело подчиняться, слушаться его.

Стало тихо, очень тихо. Не слышно ни ветра, ни пенья птиц, ни разговоров людей. Глухо, как в танке. Или лучше всего сказать в могиле.

Ощущения тела обострились. Удары сердца отдавались по всему организму. Мурашки начали возникать, то в руках, то в ногах.

Я пытался расслабиться и поначалу это удалось. Я даже задремал. Но потом очнувшись от дремы, запаниковал, где я? И лишь вспомнив, немного успокоился. Стал вспоминать любимые фильмы, а когда надоело, то стал думать о своей семье. Маму, которая меня воспитывала, отца, который видел во мне мужчину, каким я сейчас понимаю, в то время не являлся.

Совсем незаметно я начал мысленно разговаривать со своими родителями. Договорился до того, что поссорился с ними даже в представлении. И вот меня накрыла паника. Откуда-то появилось ощущение того, как я застрял в пещере. Я стал дышать глубоко и с каждым вдохом паника увеличивалась. Попробовал переключиться на короткое легкое дыхание, не получилось.

Сердце заколотилось, как будто хотело выскочить из груди. Я чувствовал, что вот, вот и я начну дергаться, вылезать из ямы. Усилием воли я еле сдержал это желание.

Пока я боролся с самим собой, у меня зачесался лоб. Ну и как тут почесать? Да никак! Захотелось ругаться. Злость постепенно перешла в чувство обиды. Ну что они со мной делают? Зачем это всё?

Стало так жалко себя, что я почувствовал, как глаза мои увлажнились. Что же будет дальше? Такая резкая смена эмоций. Пошли яркие цветные круги перед глазами. И почему-то всё это отдавалось в теле. Вдруг вспыхнула одна картина. Так ярко и сильно, будто я присутствую при этом. Сидит мужчина в потрепанной одежде, в руках у него посох. Смотрит он на что-то в руке и бормочет. Слов его не слышно. Потом он замолкает и смотрит в сторону. Оттуда появляется женщина, она одета в лохмотья и еле идёт. Мужчина торопится ей навстречу. Они обнимаются и долго стоят. Затем мужчина достает из сумки кусок еды и подает женщине. Она торопливо ест и что-то говорит мужчине. Он оглядывается и внезапно тянет ее прочь. Они убегают и вслед за ними гонится отряд воинов.

Потом я провалился в сон. Снилось что-то хорошее, по-моему, детство. Как будто я в деревне у бабушки, воскресенье, пахнет пирогами. И я знаю, что я скоро убегу на улицу, там меня ждут ребята, и мы пойдем на речку.

Шорох. Шевеление. Какие-то комки падают на меня. Я еле опомнился. Я же в яме. Зарытый. Меня раскапывали. Странно было смотреть на лица людей. Как будто я вернулся с того света.

Я оглядывался по сторонам, и не узнавал местность. А ребята откапывали следующего. Меня немного пошатывало.

— Пройдет, — хлопнул по плечу инструктор.

Скоро мы все стояли в строю. И там же узнали, что выдержали с первого раза пять человек, я в том числе.

Остальные не смогли. Кто-то продержался два часа, кто-то шесть, а кто-то и десять. Мы же были под землей двенадцать часов. Из нашей четверки выдержали все. Это было приятно.