Поток

Сергей Терёхин, 2022

В суровом мире, пострадавшем от загадочного катаклизма, люди, лишенные всех достижений цивилизации, вынуждены сражаться не только с холодом и голодом, но и с ещё более страшным врагом. Поток – это орда монстров, прокладывающая, словно жуткая река, свой путь по землям, заселенным выжившими. Единственное, что стоит между Потоком, грозящим гибелью всему живому, и последними поселениями людей – это Стены, возведенные храбрыми защитниками и укрепленные их стойкостью и силой духа. Они раз за разом отводят страшную угрозу и поддерживают хрупкий мир. Но всё это может рухнуть в одночасье, ведь даже перед лицом смертельной опасности среди людей нет единства. Жадные до власти правители, фанатики, слепо верующие в свою правоту, трусы и предатели – все они медленно, но верно подтачивают то, что еще не смог уничтожить Поток. Всё меняется в тот момент, когда в анклавах появляется загадочный юноша, который мало что помнит о своем прошлом, но утверждает, что видел место, где Поток берет своё начало…

Глава 1

Кулак Джозефа обрушился на стол, и по Залу Совета раскатилось звучное эхо удара.

— Это чистое безумие! — Его лицо почти не отражало бурлящих в душе эмоций, но глаза метали молнии в тех, кто сидел напротив. — Стоило нам одержать несколько побед и на какое-то время отвести прямую угрозу, так вы сразу возомнили, что в безопасности и эта война вас не касается?! Неужели все уже забыли, что произошло во Франции? Забыли, как безнадежно было наше положение еще каких-то двадцать лет назад, когда мы в одночасье потеряли все, что с таким трудом создали?

— Джозеф, ты несправедлив к нам, — невысокий мужчина с усталым выражением лица примирительно поднял руки. — Каждый из нас прекрасно помнит и Францию, и те ужасы, что нам пришлось пережить за последние несколько десятков лет. В этом зале добрая половина сама стояла на тех первых Стенах или, как ты их любишь называть, Дамбах, что первыми развернули Поток и тем самым отвратили неминуемую гибель для всех нас. — Мужчина сделал паузу, спокойно выдержав яростный взгляд Джозефа, который, словно могучий утес, возвышался над ним. — Но и ты должен нас понять. Мы сражаемся с Потоком, чтобы дать нашим людям шанс не просто выжить, а жить в полном смысле этого слова: взрослеть, вести хозяйство, влюбляться, создавать свою семью, растить детей…

— Да о какой жизни…

— Вот именно, о какой жизни, — собеседник повысил голос, не позволив Джозефу перебить себя, — может идти речь, если каждый мальчишка старше шестнадцати лет должен взять в руки копье и отправиться умирать на этих треклятых Стенах?! — Голос мужчины дрожал, словно тот едва сдерживал гнев, хотя взгляд оставался холодным и спокойным. — Скажи мне, разве могут люди жить нормальной жизнью, если знают, что в любой момент кто-то может прийти, забрать их детей и отправить на верную смерть?

Собравшиеся в зале лорды Анклавов одобрительно загудели, выражая свое согласие со сказанным. Немногочисленные сторонники Джозефа сохраняли молчание, поглядывая на своего лидера. Джозеф обвел присутствующих тяжелым взглядом, и гул заметно поутих. Он вновь посмотрел прямо в глаза говорившему только что. Глава Совета Анклавов не был похож на прирожденного лидера. Невысокого роста, щуплый, слегка сгорбленный, он давно разменял пятый десяток и больше походил на усталого седого старика, чем на опасного оппонента. Но Джозеф заранее знал, что лорд Йорес станет самым грозным и опасным противником, как только поднимется вопрос о созыве новой Объединенной Армии. Знал он и то, что не сможет на заседании Совета на равных соперничать с этим человеком, обладающим многолетней мудростью и огромным влиянием. Но он все равно решил попробовать еще раз.

— Эти люди перенесли столько, что я ни за что бы не поверил в это, не происходи все на моих глазах. Поэтому я не возьмусь утверждать, что еще они смогут или не смогут. Но вот что я знаю точно, так это то, что люди — те, что остались в уже разрушенных городах и разоренных деревнях по ту сторону Стены, — точно не смогут взрослеть и влюбляться. Потому что они мертвы.

Джозеф замолчал, и в зале установилась мрачная, напряженная тишина.

Лорд Йорес шумно вздохнул, красноречиво показывая свое отношение к словам Джозефа.

— Согласно уставу Совета Анклавов, голосование по данному вопросу будет проходить завтра в этом зале, с самого рассвета и до полудня.

Эти слова традиционно служили сигналом к окончанию очередного заседания Совета, и участники начали расходиться, скрипя отодвигаемыми креслами по каменным плитам. Какие-то лорды спешили первыми покинуть зал и поскорее оказаться на свежем воздухе. Некоторые выходили маленькими группами, вполголоса обсуждая заседание или какие-то свои дела. Лорд Йорес, как бы подтверждая собственный статус, спокойно продолжал сидеть, выслушивая доклад одного из своих управляющих. Многие члены Совета, проходя мимо Главы Совета, поклоном или словом старались выразить свое уважение. Джозеф внимательно следил за этим официальным ритуалом, подмечая и запоминая каждую мелочь: кто, что и как сделал или сказал и, самое главное, как на это отреагировал сам Йорес. Некоторых он не глядя приветствовал кивком головы, кого-то не замечал или по крайней мере делал вид, но были и те, кого он явно выделял среди остальных.

Заметно разочарованный результатами заседания, Джозеф встал, едва склонив голову перед Главой Совета, и быстрым стремительным шагом вышел на улицу, где его уже ждали некоторые из наиболее лояльных к нему лордов и его собственные люди.

— Милорд, как прошло заседание? — без долгих предисловий и в некоторой степени игнорируя установленные порядки, обратился к Джозефу Ричард — его друг и главный помощник по любым вопросам. Некоторые из членов Совета удивленно переглянулись, но большинство давно знало Ричарда и то, как его ценил и уважал Джозеф.

— Так, как мы и ожидали, Рич. Хотя, признаюсь честно, я, как какой-нибудь безбородый мальчишка, стоящий под окном своей возлюбленной, до последнего наивно надеялся на чудо. — Он горько усмехнулся, на секунду давая волю эмоциям. — К счастью, я не один сражаюсь на этой войне, и мою глупую наивность вы, друзья мои, компенсируете трезвостью ума и четким расчетом. Независимо от результатов завтрашнего голосования все вы знаете, что делать.

Джозеф встретился взглядом с каждым из собравшихся, некоторые кивали в подтверждение, но никто не проронил ни слова. Все, что нужно, было сказано накануне вечером или за день до того. Джозеф одобрительно улыбнулся.

— Хорошо. Время разговоров исчерпало себя, и нам предстоит еще многое сделать. Милорды…

Он кивнул и молча зашагал к резиденции. Ричард коротко поклонился и отправился следом за своим лордом.

Они шли бок о бок по знакомым улицам ставшего для них родным города. Устав Совета запрещал проводить собрание в анклаве созывающего его лорда. Поэтому призыв был отправлен от имени другого правителя, а Джозеф использовал все доступное ему влияние, чтобы для проведения Совета был выбран именно его анклав. И сейчас он был особенно рад, что в этот сложный и даже опасный момент своей жизни он находится дома.

— Есть что-нибудь, требующее моего срочного внимания этим утром? — Вопрос был скорее риторическим, и Джозеф просто пытался завязать разговор, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей. Ричард мельком глянул на друга и пролистал свои записи.

— Думаю, нам стоит потратить немного твоего драгоценного времени и зайти к Железному Грегу. — Он заговорщически улыбнулся. — У него есть для тебя кое-что интересное.

Джозеф в очередной раз поразился проницательности своего старого товарища и, недолго думая, свернул в ближайший переулок. Они миновали несколько тесных жилых кварталов; прошли мимо конюшен, где яблоку негде было упасть от скакунов прибывших на Совет гостей; оставили позади шумные продуктовые склады, где с утра до вечера принимали и выдавали съестные припасы, привозимые со всего анклава и доставляемые от соседей; и наконец вышли к приземистому строению с изображением молота и наковальни на фасаде.

Дом Железного Грега, как и положено, находился в районе мастеровых, наполненном несмолкаемым звоном металла, стуком молотков, прерывистым визгом пил и еще сотней разных звуков — неповторимой какофонией, знакомой каждому, кто хоть раз бывал в этом месте. Джозеф и Ричард пересекли небольшую площадку, заваленную различными материалами, заготовками и недоделками, аккуратно перешагивая через те, что мешались под ногами. В этом беспорядке копалось несколько человек в фартуках и рабочей одежде, выискивая что-нибудь, что уже выброшено их соседями, но еще может пригодиться им. Мастерская, к которой они шли, не отличалась ни размерами, ни расположением и для постороннего человека, скорее всего, потерялась бы среди множества таких же. Но Джозеф уверенно направился именно к ней и без стука толкнул входную дверь, выпуская на улицу облако сухого горячего воздуха, исходящего от большой жаровни в дальнем углу.

Не успели они шагнуть за порог, как резкий оклик буквально пригвоздил их к месту.

— Кого там еще нелегкая принесла в такую рань?! — Сухой, каркающий голос добавлял враждебности и без того откровенной грубости говорившего. — Говорите, чего надо, и убирайтесь. Я занят!

Джозеф и Ричард переглянулись, обменявшись понимающими улыбками.

— Грег, дружище, это мы. — Ричард говорил спокойным тоном, давно привыкнув к скверному нраву хозяина. — Прости, что отвлекаем тебя от работы, но ты говорил, что у тебя есть что-то интересное для Джозефа.

Послышались торопливые шаги, и Грег, владелец мастерской и лучший кузнец в городе, появился в проеме, ведущем в одну из боковых комнат. Он громко охнул, увидев вошедших.

— Лорд Джозеф! Прощу простить мне мою грубость. Я не ждал вас так рано. — Он поспешно склонился в знак почтения. — Ричард, как всегда, рад тебя видеть у себя в гостях! — Несмотря на доброжелательные слова, взгляд Грега не сулил Ричарду ничего хорошего. Хозяин явно решил сделать его виноватым в этой досадной оплошности по отношению к лорду анклава. Грег снова повернулся к Джозефу. — В это время ко мне обычно заходят только попрошайки и торгаши хламом. Или, что еще хуже, соседи. Район мастеровых, говорите? Ха! Его давно пора переименовать в район бездельников и лоботрясов! Только и делают, что слоняются туда-сюда. Не понимаю, когда они находят время на работу.

— И тебе привет, мастер Грег. — Джозеф воспользовался паузой в бесконечном ворчании хозяина и слегка склонил голову, как делал каждый раз. — Тебя послушать, так все в этом городе сделано лично тобой. Но насколько я знаю, ты много лет не прикладывал свой молот ни к плугу, ни к ободу для колеса, ни даже к наконечнику копья или боевому топору. Тогда откуда же берется все это добро? В моем анклаве каждый воин имеет на поясе меч, а каждый фермер — плуг. Разве это не результат работы твоих соседей, мастер Грег?

— Тоже мне, работа… — Кузнец фыркнул, выражая свое презрение ко всем этим плугам и топорам. — Милорд, пойдемте, я вам покажу, что такое настоящая работа мастера-оружейника.

Не дожидаясь ответа, Грег развернулся и пошел к неприметной дверце в углу мастерской, скрытой от чужих глаз стеллажами и ящиками. Джозеф и Ричард двинулись следом. После того, как хозяин ключом, висящим у него на шее, отпер дверь, они оказались в небольшой комнате, обстановка в которой разительно отличалась от всего того, что можно было увидеть снаружи. Тут царил идеальный порядок и четкая организация: верстаки, стеллажи, стойки для доспехов и изделий… Это была святая святых мастера Грега, его личная мастерская, в которой запрещалось работать кому-либо из его учеников и подмастерьев и в которой он создавал лучшие свои работы.

— Сколько раз я бывал тут, а все равно каждый раз захватывает дух. — Джозеф краем глаза заметил, что Грег приосанился, как случалось каждый раз, когда хвалили его мастерство. — Не представляю, чем еще ты можешь удивить нас.

Не произнеся в ответ ни слова, кузнец сдернул покрывало с одной из стоек, открывая взорам гостей развешанные на ней элементы доспехов. Первое, что бросалось в глаза, — необычные цвета и отсутствие привычного металлического блеска, которым обладает даже та броня, что изначально покрыта тканью или кожей, ведь всегда на виду стыки и сочленения, а также различные петли и заклепки. С другой стороны, в этих доспехах не было ничего нового: та же тканевая основа, к которой изнутри крепились пластины, правда, более мелкие, нежели те, что доводилось видеть Джозефу. Их размеры можно было оценить по небольшим выпуклостям, что проступали сквозь темное покрытие, но никаких краев или граней видно не было. Точно так же отсутствовали шляпки гвоздиков или заклепок, обычно удерживающих защитные пластины на своих местах.

— Что это… — Джозеф никак не мог понять, что именно его смущает, из-за чего вопрос, который он хотел задать, никак не складывался.

— Керамика. — Грег явно наслаждался недоумением, отразившимся на лицах гостей. — В основе этой брони лежат не металлические пластины, а керамические. Они вложены во множество специальных карманов, нашитых на подкладку и перекрывающих друг друга по нескольку раз. Такие пластины, в отличие от металла, невозможно разрубить или разрезать. При достаточно мощном воздействии они расколются, поглотив при этом силу удара, в то время как обычные доспехи будут сминаться, врезаясь в тело и ломая кости. Готов биться об заклад, что вряд ли во всех Анклавах найдется воин, способный даже боевым топором сразить того, кто наденет этот доспех!

Пораженные Ричард и Джозеф все еще пытались понять то, о чем говорил Грег, а неугомонный мастер уже снимал со стойки перчатку, выворачивал ее, показывая, как устроены доспехи, доставал из кармашков пластинки… При этом он без остановки сыпал словами. Говорил о том, как пытался добиться от олухов-гончаров именно той толщины, что была нужна. Как изучал искусство работы с тонкой керамикой. Как придумывал инструменты, которые позволили бы делать маленькие пластины, не раскрошив их при резке. И еще множество всего: сколько нужно пластинок, сколько должно быть слоев защиты, сколько уходит ткани и так далее.

— Такую броню, — подвел итог своего рассказа мастер, — носили воины еще до Катастрофы. И защищала она их не только от мечей и стрел, но даже от смертоносных пуль.

В мастерской воцарилась тишина. Ричард увлеченно изучал висящие на стойке чудные доспехи, Джозеф смотрел на Грега, который стоял, надувшись от гордости, понимая, что смог произвести на своего покровителя неизгладимое впечатление.

— Я поражен, мастер Грег. Если бы что-либо подобное мне попытался рассказать кто-нибудь другой, я бы тут же заставил его надеть эту чудо-броню и пройти в ней испытание на прочность. Но ты, мой дорогой друг, много раз на деле доказывал свое мастерство, и сомневаться в твоих словах у меня нет ни единой причины. А что, как ты думаешь, случится, если против воина в таком доспехе будут не мечи и копья, а когти и зубы?

Старый кузнец, прищурившись, посмотрел на своего лорда, прекрасно понимая, что тот имеет в виду вовсе не волков и медведей. Но он ждал этого вопроса и был готов к нему.

— Любому чудовищу пробить такую броню будет так же тяжело, а благодаря свойствам керамики выжить после особенно сокрушительных атак станет намного проще. Милорд, я считаю, что шеренга бойцов, облаченных в мои новые доспехи, будет для Потока словно Стена!

— Ха! Мне нравится твоя преданность делу, хотя я и понимаю, что ты преувеличиваешь! — Джозеф хлопнул мастера по плечу. — И все равно я благодарю тебя. Если твое новое творение поможет сохранить жизни наших воинов, это уже огромное достижение, заслуживающее высочайших наград и почестей. Что скажешь, Рич? Готов ты в этом выйти в одиночку против Потока?

— Разве что против потока моих разъяренных поклонниц, — как всегда, ловко и остро парировал Ричард. — Да и то если там не будет нескольких особо страстных.

Джозеф искренне рассмеялся, впервые с самого утра позабыв о Совете Анклавов, лорде Йоресе и о том, что они задумали сделать. Ричард лишь улыбнулся собственной шутке как раз в тот момент, когда мастер Грег вдруг метнулся к одному из верстаков, схватил с него нечто, отдаленно напоминающее Джозефу картинки в древних книжках, развернулся в сторону одной из стоек, на которой красовались доспехи, одновременно прекрасные и грозные… Раздался грохот, резкий звон и скрежет металла. Ричард инстинктивно встал между Грегом и Джозефом, хотя вряд ли мог всерьез подумать о том, что старый кузнец представляет какую-то угрозу для своего лорда. Импульсивный мастер вновь схватил что-то с верстака, но на сей раз направил его в сторону своего нового изобретения.

— Нет! — Крик Джозефа утонул в повторном грохоте, который сопровождался лишь глухим стуком. Когда дым в маленькой комнатке немного рассеялся и звон в ушах прекратился, Ричард полным гнева взглядом пронзил хозяина мастерской:

— Ты чего творишь, безумец?! Шуток не понимаешь? — Ричард хотел сказать еще много чего, но тут понял, что Грег уже стоит у дальней стойки к нему спиной и с интересом разглядывает что-то. — Похоже, он окончательно свихнулся…

— Погоди, Рич. Дай ему объясниться. — Джозеф подошел ближе к мастеру и, пользуясь разницей в росте, заглянул тому через плечо. — Что это было, мастер Грег? — Он заметил круглую дырку почти в самой середине нагрудника и присвистнул. — Разве это был не один из лучших твоих доспехов?

— Именно так, милорд. И его пробило навылет. Вот, посмотрите. — Он развернул стойку, чтобы Джозефу стало видно вторую дырку в спине, с рваными краями. — Не думал, что все будет так плохо. Надо подумать над тем, чтобы изменить форму нагрудника. Сделать его более… угловатым, да. Но суть не в этом, пойдемте осмотрим вторую стойку.

Джозеф, по-прежнему мало что понимая, пошел за Грегом, который уже разглядывал свой новый доспех.

— Ага! Вот оно! Смотрите, милорд, вот куда пришелся удар. Две, нет, даже три пластины лопнули, но пуля не проникла внутрь. Вот она, смотрите. — Кузнец тряпкой аккуратно поднял с пола сплюснутый металлический шарик. — Вы можете сами ощупать нагрудник и убедиться в том, что я говорю правду.

— Пуля? Значит, это было?.. — Джозеф принял из рук мастера шарик и послушно пощупал доспех. Под тканью ощущались осколки чего-то гладкого.

— Моя последняя работа. Ружье, так его называли раньше. Ну или что-то вроде. Трудновато воссоздавать что-то столь сложное, просто ориентируясь по картинкам и путаным рассказам древних стариков. В любом случае, как я и говорил, Чешуя Дракона — так я назвал новый доспех — способна остановить что угодно, даже пулю. Причем без особого вреда для носящего.

Час спустя, когда Джозеф и Ричард молча шли обратно к зданию, которое занимал действующий правитель анклава, на лице лорда, словно маска, застыло напряженное выражение. Он думал о том, что изобретение Грега, несмотря на всю свою изумительность, означает, что и другие мастера в других анклавах могут работать над чем-то подобным или, что еще хуже, уже закончили свои изыскания. Джозеф не обольщался насчет того, насколько полезным окажется новое оружие против Потока. Безусловно, со временем удастся найти ему применение и сделать убийство монстров проще, но вот в том, что остановить их, даже с ружьями, не получится, он не сомневался. Он сам однажды оборонял Стену и знал, что Поток не истребить, как ни старайся. Нужно просто держаться, пока он не отвернет в сторону.

— Ричард, мне нужно, чтобы никто, кроме нас с тобой, не узнал о том, что показал нам мастер Грег. — Джозеф очень редко называл своего старого друга полным именем, только тогда, когда дело было очень серьезным. — Я знаю, что наш ворчливый оружейник и так не особо болтлив, но лучше перестраховаться.

— Ты тоже думаешь о том, что отряд воинов с этими ружьями может помешать нашим планам? — Ричард, как всегда, без особых проблем угадывал ход мыслей своего лорда. — А меня больше беспокоит, что Анклавы могут просто перебить друг друга в бессмысленной грызне за обладание столь мощным оружием. — Он невесело хмыкнул и покачал головой. — Я прослежу, чтобы все было сделано как надо, милорд. — Ричард протянул ему лист, заполненный мелким, но разборчивым почерком. — Вот срочные вопросы, на которые стоит обратить внимание, думаю, ты с ними и сам справишься. А я, с твоего разрешения, отлучусь, раз уж неожиданно появились неотложные дела.

Ричард наклонил голову и быстро зашагал в другую сторону, сразу же смешавшись со спешащими по своим делам обывателями. Джозеф какое-то время смотрел ему вслед, стараясь не потерять из виду, но быстро сдался. Его помощник, кроме множества других полезных навыков, умел совершенно удивительным образом затеряться в любой толпе и быстро стать в ней своим человеком. В этом Ричарду, безусловно, помогала блеклая внешность: серые глаза на обычном лице овальной формы, небольшой нос и невыразительный подбородок, темно-русые, как и у тысяч других жителей Анклавов, волосы. Ростом он был ниже среднего, и вообще казался хилым, безобидным человечком.

Джозеф даже усмехнулся при мысли о том, насколько далеко от правды то впечатление, что производил его друг и соратник при беглом знакомстве. Он уверенно продвигался сквозь городскую суету, на ходу просматривая записи Ричарда.

— Отчет об урожае… вроде выглядит неплохо… Ночной пожар? А вот это скверно… Вор, насильник, убийца — прям целый букет… — Лорд анклава тяжело вздохнул и спрятал бумажку в карман. — Да здравствует новый день…

У самого входа в резиденцию его кто-то окликнул, но он был так погружен в свои мысли, что не сразу обратил на это внимание. Говоривший двинулся наперерез и замер перед ним, склонившись в учтивом, но строгом поклоне.

— Милорд.

— А, это ты, Димитрий? Прости, я что-то зазевался. Приветствую тебя. Как твои раны? Меня уверяли, что ты погиб, но я перестал верить в такие сказки еще три сражения назад, в каждом из которых ты якобы погиб — а иногда и не один раз. Кто-то очень хочет тебя похоронить, я бы на твоем месте призадумался, пока не поздно. — Джозеф улыбнулся своему собеседнику. — А если серьезно, как ты?

Димитрий был почти таким же высоким, как его лорд, широкоплечим и надежным. Все в его внешности выдавало старого солдата, который, как говорили, сражался с Потоком больше, чем кто-либо из ныне живущих, лично участвуя в каждой битве. Его покрытое шрамами, но все еще отличающееся суровой красотой лицо обрамляли длинные темные волосы до плеч. Димитрия нельзя было назвать мускулистым, но суровые походные будни сделали его жилистое тело подтянутым, сильным и выносливым, способным неприятно удивить любого, кто окажется у него на пути.

— Поправляюсь, милорд. Слухи о моей гибели, как всегда, сильно преувеличены. На меня просто упал огромный демон, который перед этим своими лапами расшвырял половину Стены. — Заметив выражение лица Джозефа, он поспешил продолжить: — Но об этом потом. Я здесь для того, чтобы доложить, что в город явился странный гость, который несет какую-то чушь, якобы о том, что он прибыл издалека и у него есть очень важные новости. К счастью, на воротах оказались сообразительные ребята, которые сразу его заметили и заперли в одной из башен до того, как новость о нем разлетелась по всему анклаву. Прикажете доставить его к вам?

— Что за утро… Ты правильно сделал, что пошел прямо ко мне. Скорее всего, ничего интересного тут нет, но лучше проверить. Приведи его, но незаметно, чтобы не пугать горожан.

— Да, милорд. Через полчаса он будет у вас в приемном зале. — Димитрий снова поклонился, собираясь уйти.

— Лучше пусть это будут мои покои. — Странное предчувствие внушало Джозефу тревогу. — Зайдете через заднюю дверь, я распоряжусь, чтобы тебя пропустили.

— Хорошо, милорд.

Оказавшись внутри, лорд анклава небрежно отмахнулся от слуги, который, как обычно, хотел предложить свою помощь. Джозеф никак не мог привыкнуть к тому, что кто-то постоянно желает помогать ему одеваться и раздеваться, вешать его плащ, чистить сапоги… Он еще как-то мирился с тем, что ему готовят еду и стирают одежду, когда она действительно того требует. Но большинство положенной по статусу прислуги его попросту раздражало. К счастью, он обладал весьма внушительным внешним видом, и одного грозного взгляда было достаточно, чтобы отбить даже у самых рьяных слуг желание надоедать ему.

В приемной уже ожидали советники по различным вопросам, которые вместе с Ричардом помогали ему исполнять обязанности лорда.

— Милорд, вас долго не было. Заседание Совета затянулось? Как все прошло? — Говоривший сжимал увесистую папку, из которой во все стороны торчали уголки бумажных листков разного формата и цвета.

— Заседание прошло так, как и ожидалось. — Джозеф поприветствовал присутствующих. — Лорд Йорес был весьма красноречив. А теперь я вынужден просить у вас прощения. Меня ждет одно важное дело, так что прием сегодня начнется немного позже.

Не обращая внимания на удивленные взгляды привыкших к его обязательности советников, он прошел через приемную и, поднявшись по лестнице, оказался в своих покоях, где наконец-то мог спокойно все обдумать и привести мысли в порядок. Джозеф опустился в кресло, откинул голову и закрыл глаза. Совет Анклавов, провалившееся, несмотря на долгую подготовку, заседание, совсем чуждые его натуре тайные планы и заговоры, новые доспехи и жутковатые ружья — все это смешалось в его голове, буквально разрывая ее на части. Больше всего на свете он хотел немедленно собрать своих сторонников в Совете и отменить все, что они задумали. Хотел найти какой-то способ повлиять на завтрашнее голосование. Хотел, чтобы его никогда не выбирали лордом анклава.

Видимо, он задремал, погруженный в свои мысли, так как в дверь неожиданно постучали, и Джозеф, быстро придя в себя, встал и открыл. На пороге стоял Димитрий, за спиной которого нервно переминался с ноги на ногу самый странный человек из тех, что когда-либо встречались лорду. Его кожа была заметно бледнее, чем у жителей Анклавов, и с каким-то сероватым оттенком. Волосы, как и одежда, ужасно грязные и в таком беспорядке, который достаточно красноречиво доказывал правдивость истории о том, что он прибыл издалека. Но даже под слоями грязи было видно, что одеяние его не пошито в мастерских Анклавов. Штаны были из бело-синей ткани, плотной и одновременно гибкой, с широкими швами по бокам. Рубашка тоже выглядела необычно, но почти терялась на фоне совершенно фантастической верхней одежды — гладкая и блестящая, словно шелк, она была явно сделана из какого-то другого материала. С удивлением рассматривая странного гостя, Джозеф невольно вспомнил мастерскую Грега и его Чешую Дракона.

— Милорд, я привел его к вам, как вы и приказывали. — Димитрий отступил в сторону, давая возможность рассмотреть того, о ком говорил. — Судя по всему, его зовут Уинстон. Не так-то просто понять его речь. — Он обратился к Уинстону: — Перед тобой лорд Джозеф, правитель этого города и всего анклава.

Джозеф поморщился, услышав такое официальное представление.

— Приветствую вас, Уинстон, добро пожаловать. — Он склонил голову и с удивлением посмотрел на протянутую руку гостя, которую Димитрий тут же перехватил. — Не нужно. Это просто древняя форма приветствия, насколько я знаю.

Джозеф неуклюже пожал ладонь Уинстона.

— Прошу вас, проходите, Уинстон, и ты тоже, Димитрий. — Перед тем как запереть дверь, он обратился к стражнику, стоящему снаружи: — Никого не пускать, скажи, что я не принимаю. И отправь кого-нибудь разыскать Ричарда. Думаю, он еще где-то в квартале мастеровых.

— Слушаюсь, милорд!

Джозеф достал бутылку вина, наполнил три бокала, взял один и вернулся в свое кресло. Все это время он молча изучал Уинстона. Тот был худым, даже истощенным, что тоже можно было списать на долгое и тяжёлое странствие, невысоким и узкоплечим. Живые серо-голубые глаза, казалось, подмечают все вокруг.

— Ну вот, теперь мы одни, и можно отбросить формальности. Располагайтесь как вам угодно. — Он кивнул на бокалы с вином. — Димитрий сказал мне, что вы прибыли издалека и хотите рассказать что-то важное.

Димитрий взял бокал, но остался стоять возле очага, в котором горел маленький огонек, дающий больше уюта, чем тепла. Его холодные глаза безотрывно следили за Уинстоном. Тот, в свою очередь, не обращал на него никакого внимания и смотрел на Джозефа немного растерянно, так, словно пытался понять, что ему говорят. Он сделал два быстрых шага к стоящим вдоль стены книжным шкафам, минуту изучал надписи на корешках — и так же неожиданно и стремительно вернулся и сел в другое кресло. Потом заговорил:

— Я идти ваше место далеко много время. Англия — мое место. Понимаешь? — Джозеф кивнул, не желая перебивать гостя. Тот говорил на английском языке, но совсем не так, как было принято в Анклавах, где нашли пристанище выходцы из десятков разных стран. — Долго нет города с люди. Много-много дни. Все уйти. Ты первый. Монстры приходить, но вы не уходить. Почему?

— Я знаю про Англию. Видел ее на древних картах, далеко на западе. Кажется, это остров. Вы пришли оттуда? — Уинстон какое-то время обдумывал слова Джозефа, после чего уверенно кивнул. — А что там было насчет монстров? Ты понял его, Димитрий?

— Мне кажется, он спросил, каким образом нам удалось выстоять против Потока.

— Мы строим Стену.

Джозеф взял со стола лист бумаги и попытался изобразить, что из себя представляет Стена. С одной стороны он подписал: «Монстры», используя соответствующее английское слово, а с другой: «Люди», после чего передал листок Уинстону.

Тот жадно, с расширившимися от удивления глазами, стал изучать схему, после чего взял оставленный Ричардом карандаш и весьма ловко изобразил огромные ворота позади того, что было Потоком. А сверху подписал: «Портал».

— Я видеть место, где рождаться монстры! — И в подтверждение своих слов Уинстон жирно обвел нарисованные им ворота.

Бокал в руках Димитрия так и застыл на полпути ко рту. Джозеф машинально подался вперед, услышав последние слова Уинстона.

— Что это значит, Джозеф? — Димитрий посмотрел на него, видимо, желая удостовериться, что он все правильно понял, и позабыв даже о правилах приличия.

— Это значит, что нужно отправить кого-нибудь сказать советникам, что сегодня я не буду никого принимать.

Джозеф сделал большой глоток вина. На самом деле он думал не о том, что не сможет уделить время важным делам анклава, а о том, что, похоже, завтрашнее голосование может пройти совсем не так, как рассчитывает лорд Йорес.