Уроки «химии». Из жизни условников

Сергей Степанов-Прошельцев

«Химией» в 80-е годы прошлого века называли стройки народного хозяйства, куда из лагерей направляли работать условников. И вот однажды в шахте прогремел взрыв, обрушилась порода, образовался огромный провал. Прокуратура расценила это как диверсию…

Безумный профессор

1

В понедельник в трехместку Санлепа загрузили двух новых пассажиров. Тюрьма — как поезд: одни сходят, другие заходят. Естественно, не доброаольно. А ты держишь свой путь дальше, и когда будет твоя станция, толком не знаешь. Пытаться сорвать стоп-кран бесполезно — на нём большой амбарный замок. Вдобавок он опломбирован.

Но новые односидельцы всегда порождают вопросы. В этот раз это было уравнение с двумя неизвестными. Кто из них стукач? Или оба?

Познакомились. Леха Маркушин тянул уже третью ходку. Все тело с бычьей шеей и рельефными бицепсами расписано проникновенной тюремной живописью. Ноги-поршни. Атлет. И погоняло соответствующее — Шайба. Будка, что надо, в прошлом был хоккеистом.

Немного настораживала кликуха второго пассажира — Швондер. Но Хопёр по тюремному телеграфу сообщил: проверено, мин нет. Швондер мотает второй срок — гоп-стоп, причем, кажется, с мокрухой. Скокарь, по-тюремному, грабитель. Но в его деле открылись новые подробности, поэтому он и здесь, в СИЗО. Выдернули из лагеря, как штепсель из розетки. Срок не скостят, а скорее всего, наоборот, добавят.

Шайба, по его словам, попался по делу — не так, как Санлеп. И поведал свою историю.

После второй отсидки на работу никуда не брали, и он приехал на свою малую родину. Поселок этот ведёт свою историю еще с тридцатых годов прошлого века. Образовался он вокруг паровозного депо. Назывался в духе того времени — Стахановец. Но местные остряки сразу же название это переделали в Стакановец. И как в воду глядели. Пили здесь от скуки и безысходности, как говорится, до посинения.

Когда паровозы приказали долго жить, а поселок из железнодорожного переквалифицировали в леспромхозовский, да еще и переименовали, былые традиции получили продолжение. Пить стали ещё больше. Оттого и потомство у алкашей было хилое и дебильное.

Среди этой новой поросли особенно выделялся Шайба. Он спиртного в рот не брал, играл в хоккей сначала за местную команду, а потом его пригласили в Пермь. Но там что-то пошло не так, и Шайба угодил за решётку. Об этом он не распространялся.

Конец ознакомительного фрагмента.