Плевать мне на игру

Сергей Пефтеев, 2020

Главный герой – профессиональный геймер, который получил иную, не связанную с игровым процессом мотивацию. Дело в том, что в игре есть тот, из-за кого Ник потерял всех своих родных и близких. Месть становится его главной целью, а игра – лишь инструментом для ее достижения. Найти и отомстить, и плевать на игру! Но задача осложняется тем, что игроков и неигровых персонажей отличить очень сложно.

Глава 4. Склад

Стример не мог поверить своим глазам. Топор Шефа разрубил тело Бродяги надвое. И это была вовсе не иллюзия. Бродяга Ник действительно проиграл.

— Боже, неужели я всё просрал? — От увиденного стример схватился за голову. — Кошмар, просто кошмар! Я не могу в это поверить!

Вскинув тяжелый топор на плечо, Шеф победно встал ногой Бродяге на грудь.

— Я же говорил, что ты проиграешь.

Шеф занёс топор, чтобы отрубить голову заклятому сопернику, но замешкался. Его смутила довольная ухмылка на лице Ника.

— Что не так? Почему ты улыбаешься?!

— А до тебя ещё не дошло? — харкаясь кровью, ответил Бродяга. Он смотрел на Шефа, над головой которого парили четыре нуля. — Ну да, ты ведь не аутист и не видишь разницы между единицей и двойкой.

— Что ты имеешь в виду?! — бесился Шеф. — Я разрубил тебя надвое. Я победил!

— На первой волне я убил трёх игроков. Это принесло мне бонус в девять процентов. Во взрыве на поле погибло одиннадцать игроков. Это ещё тридцать три процента. Затем я убил твоего мечника и стрелка.

— Я знаю, как всё было. К чему ты клонишь?

— Мой бонус должен быль сорок восемь процентов, а он пятьдесят семь. Смекаешь? Палачи Рока проиграли.

Шеф обернулся в сторону деревни и увидел двух игроков. Жрица раскрыла книгу и молитвой призвала три клинка из света. Шеф даже дёрнуться не успел, как его тело пронзил яркий свет. Урона свет не нанес, но двинуться с места капитан Берсерков уже не смог. Высокая тёмная фигура в рваном чёрном плаще занесла большую боевую косу и одним ударом снесла Шефу голову. Голова покатилась как мяч и остановилась у разрубленного тела Бродяги.

— Так не честно, — прохрипел Шеф.

— Честно всё, что не запрещено правилами игры, — ответил Бродяга.

— Вот это поворот, два хот-дога мне в рот! — вскочив с кресла, закричал стример. — До сих пор не могу поверить в то, что это случилось. Какой же напряженный был бой. Как ни крути, а Шефу никогда не достичь уровня Ника. Это просто невозможно. С одной стороны, жаль, что Шеф остался вторым номером, а с другой — я выиграл достаточно денег, чтобы погасить долги и бросить эту треклятую работу! Ах да, чуть не забыл. И абсолютными чемпионами мира становится команда Бродяг!

* * *

Голос стримера стих, пошла реклама. Бродяга Ник откинул голову и неспешно снял нейрошлем. Он, как и его товарищи, сидел в удобном кожаном кресле с неоновой подсветкой посреди тёмной комнаты.

— Мы сделали это! — завопил сидящий в соседнем кресле Маркус. — Надрали всем задницы и стали абсолютными чемпионами мира! А главное, сказочно разбогатели. Теперь можно смело делать Диане предложение.

— Ты уже пять лет как грозишься сделать ей предложение, — одарила его строгим взглядом Оливия. — Типичный представитель мужского рода, только и можешь, что бросать слова на ветер.

— Говори что хочешь, ты всё равно не испортишь мне настроение. Хоть наша победа и была предопределена, я хочу сполна насладиться ею. А раньше я не звал Диану замуж лишь потому, что был недостаточно обеспечен. Я не хочу прожить жизнь, утопая в долгах, как остальные.

— Это не совсем так, — словно очнувшись ото сна, вмешался в разговор Ник.

— О чём ты? — настороженно посмотрел на него Маркус. — Неужели ты тоже считаешь меня треплом?

— На турнире ты болтал без умолку, — согласился Ник. — Но речь не об этом. Ты сказал, что наша победа была предопределена, но это не так. Если бы Шеф отказался от своей гордыни и вместо того, чтобы уничтожать «Жителей Небес», объединился с ними, мы бы заняли от силы третье место. В игре, где есть максимальный уровень, всегда перевес на стороне тех, кого больше. Но Шеф пошёл на поводу у эмоций и проиграл.

— Да ну брось! Если бы Шеф имел хоть малейший шанс превзойти тебя, он бы ни за что его не упустил.

— Помнишь драку в клубе, когда он, пытаясь навалять мне, сломал руку о стену?

— Да. Ты ещё тогда лапал и даже целовал его жену. Постой. Так ты знал, что она его жена? И специально подкатил к ней, чтобы прилюдно опозорить его и вывести из себя?

— А ты как думал? Игра существует не только в цифрах виртуального мира. Игра — это сама жизнь. То, как мы ведём себя и влияем на чужие поступки.

— Как мерзко, — с каменным лицом проронила Оливия. — Я бы ещё послушала о ваших коварных планах и грязных делишках, но мне пора забирать сына из школы. Турнир турниром, а семья превыше всего.

— Серьезно, ты даже не пойдёшь с нами отметить? — развёл руками Маркус.

— А мы планировали отмечать? — незаинтересованно протянул Ник. — Лично мне пить нельзя. Алкоголь убивает стволовые клетки мозга и не даёт восстановиться когнитивным функциям, а ты знаешь, как они важны в бою. А вот от тортика, к примеру «Наполеона», я бы не отказался.

— Да бросьте. Нельзя быть такими занудами. Мы же стали лучшей командой столетия! Мы обязаны это обмыть!

— Прости, не могу. Ребёнок ждёт, — отнекивалась Оливия. — Давай на следующей неделе. Скажем, в день между воскресеньем и понедельником.

Маркус несколько минут листал календарь на наручных часах, но так и не смог отыскать такой день. К моменту, когда он собирался возмутиться, Оливия уже покинула комнату.

— Знаешь, что может быть лучше выпивки в тухлом баре? — спросил Ник, скорчив гримасу, которую так не любил Маркус.

— Прошу, убери эту морду с лица, — Маркус прикрыл рукой глаза. — Ты так похож на одного из Знати.

— Чёрт тебя дери! Я же просил не сравнивать меня с этими ублюдками! — закричал, вскочив с кресла, Ник.

Больше всего на свете он ненавидел монархов и всех тех, кто им служит.

— Прости. Ляпнул, не подумав, но рожа у тебя действительно жуткая. Такая злобная и одновременно высокомерная.

— И ты меня тоже прости. — Ник вернулся в кресло, там он чувствовал себя намного комфортнее. — Зачастую я хладнокровен и спокоен, но когда речь идёт о тех выродках, из-за которых я лишился семьи и стал рабом на обувной фабрике, мозг словно перегревается и выдаёт ошибку. Те дни… Я бы предпочёл вовсе не вспоминать их. Пятнадцатичасовой рабочий день. Всего один перерыв, чтобы сходить в туалет. Какая-то дрянь, сделанная из зелёного порошка, вместо еды. Поверь, хуже воспоминаний быть не может.

— Понимаю и полностью поддерживаю тебя, и именно поэтому прошу не корчить такую рожу. Но забудем о прошлом и вернёмся к планам на вечер. Мы с тобой взошли на вершину и заработали целое состояние, как будем это отмечать?

— Будем тратить, — коротко ответил Ник. — Оружие у тебя при себе?

— Неужели ты хочешь отметить нашу победу поездкой на склад?

— Да. Хочу купить еды для детей и уладить некие разногласии с Папашей.

— Разногласия с Папашей?! Да он нас в миг в банки закатает.

— Если не хочешь, можешь не идти. Я и без саппорта справлюсь.

— Ну уж нет. Сначала заявляешь, что в одиночку тебя в порошок сотрут, а после предлагаешь остаться в стороне? К тому же я тоже давно настоящей колбасы не ел. Достали эти полуфабрикаты в магазинах. И почему вся настоящая еда достаётся только Знати и придворным слугам?

— Потому что все поля и мясокомбинаты принадлежат их семьям. Проклятые монополисты, берут в миллион раз больше, чем им требуется. Всё бы отдал за возможность вскрыть им глотки.

— Спокойно, дружище, у них в распоряжении целые армии, да и с таким настроем реально опасно соваться к Папаше. Ты знаешь, почему некоторые называют его Папаша-тушенка?

— Конечно, знаю, это ведь я тебе об этом рассказал!

— Просто в голове не укладывается, что он закатывает должников и конкурентов в банки.

— Мало того, перед тем, как убить, Папаша заставляет жертву съесть содержимое этой банки. Такой себе круговорот каннибализма на складе.

— Фу, жуть. Напомни, зачем ты вообще с ним связался?

— Он единственный контрабандист в нашем городе, который умудряется воровать у Королей еду и при этом не попадаться им на глаза. Хочешь познать вкус настоящего молока или мяса, обращайся к Папаше-тушенке.

Как только Ник и Маркус покинули игровую комнату и вышли в холл, их со всех сторон облепили фанаты и журналисты.

«Как вы прокомментируете вашу победу? В какую игру вы намерены играть теперь? Правда, что вы заплатили Шефу, чтобы он поддался?», — осыпали их вопросами журналисты. Игнорируя людей и исходящий от них шум, Бродяга высматривал в толпе просвет, но всё, что он смог найти — это обезумевших фанаток, которые с визгом просили расписаться у них на груди.

— Их слишком много, — шепнул Нику Маркус. — Без ульты нам не выбраться.

Ник подал сигнал охраннику, и тот произвёл несколько холостых выстрелов в пол. Толпа тут же бросилась врассыпную, а охрана под видом защиты вывела чемпионов из холла и сопроводила к парковочным гаражам. В благодарность за спасение от навязчивых фанатов и журналистов Ник скинул охраннику несколько тысяч рублей через наручные часы. В две тысячи шестьдесят пятом году такие часы заменили людям телефоны, кредитные карты и даже ключи от квартиры. К слову, две тысячи рублей на этот момент было солидной суммой, ведь доллар потерял свою ценность ещё в двадцать втором. Ник активировал на часах автопилот, и на парковке раздался мощный рёв двигателя. Его машина — чёрный BMW Иксперия — включила фары и резво тронулась с места. Дрифтуя, она преодолела несколько этажей и, резко затормозив, открыла перед Ником свои двери.

— Блин, вот это тачка! — выкатил глаза и заглянул в салон Маркус. — Знаю, что ты будешь злиться, но всё же спрошу. А ты точно не из этих?

— Да ты задолбал уже! — Ник сел за руль и пристегнулся. — Сколько раз тебе повторять, у меня нет ничего общего со Знатью.

— Ага, кроме машины за двадцать миллионов рублей, — Маркус заглянул в бардачок, где вместо документов расположился мини бар. — Знаешь, как раньше говорили? Наши люди в булочную на такси не ездят.

— Да перестань, я же её не покупал. Выиграл в карты у гендиректора знатной семьи. Эти выродки голубых кровей часто делают такие подарки тем, кто лижет им жопы.

— Ты ведь не делал ничего такого? — с подозрением посмотрел на него Маркус, за что получил кулаком в плечо.

— Маркус, скажи честно, ты хочешь ехать в машине или бежать за ней?

— Всё-всё, умолкаю. Мой рот на высокоуровневом замке с тремя печатями, но ты так и не ответил. Чью задницу тебе пришлось поцеловать, чтобы получить такую машину?

От отчаяния Ник впечатался лбом в руль, посидел так минутку, а после завёл двигатель и тронулся с места.

Лобовое стекло чёрного BMW отражало синее небо с обрывистыми облаками и мегаполис, состоящий из изощрённой формы небоскрёбов, что своими белыми тонами и величием напоминали архитектуру райского города. Но стоило машине свернуть на трассу и промчаться через несколько офисных кварталов к набережной, как взору представала обратная сторона золотой монеты, где была даже не бронза, а гнилая древесина. То, что должно было представлять собой асфальт, выглядело как место падения метеоритов. Даже современная машина с уникальной подвеской и системой балансировки стонала от прогулки по этим кратерам. В силу своего роста Маркус несколько раз ударился головой о крышу. Похожие на сараи домики росли вдоль дороги подобно грибам, залезая один на другой. В такой будке два на пять метров мог жить от силы один человек, а приходилось тесниться целым семьям.

«Вот к чему привело необдуманное решение людей создавать потомство, — подумал Маркус, разглядывая гипсокартонные коробки, которые люди называли домами. — Словно собаки, они плодились в погоне за государственным бюджетом, различными льготами или просто потому, что считали, что одного ребенка в семье мало. Как ни прискорбно это признавать, но люди — это просто животные, ведомые своими инстинктами».

— Как думаешь, зачем они это делали? — спросил Маркус, не поясняя сути вопроса.

— О чём ты?

— Зачем они так усердно плодятся? У них же ничего нет — ни достойной зарплаты, ни собственных квартир. Разве они не понимают, в каких условиях придётся жить их детям?

— Каждый хочет верить, что у него есть право на счастье. Если кого и стоит винить в том, что творится в мире, то это монархов. Напыщенные толстосумы забирали себе всё до последней крохи.

— И всё же это не логично. Если бы я заводил ребёнка, то сначала сделал бы всё, чтобы он не оказался на улице.

— Ты сейчас говоришь о себе, ведь так?

— Меня не продавали на фабрику за долги. Однако, когда родители умерли и пришло время делить наследство, каждому из моих братьев и сестёр достались крохи. Если бы они только не заводили столько детей, если бы думали о будущем, жизнь сложилась бы совсем иначе.

— Да брось, всё не так плохо, ведь сейчас ты игрок мирового уровня. Чемпион столетия.

— Я-то да, а вот другие? Кто-то загнулся от передоза, кто-то попал за решётку, а кто-то и вовсе умер от голода.

— Ничего, как только я накоплю достаточно денег и свергну королей, всё изменится.

— Понятия не имею, что ты задумал, но боюсь, проблема куда глубже, чем люди с короной на голове, — вздохнул Маркус, глядя, как дети на улице лепят из глины кирпичи.

Миновав бедные районы, машина подъехала к складу, который на первый взгляд давно пустовал. Но стоило чёрному BMW пересечь голограмму, как вокруг склада возникли сотни ящиков, цистерн и паллетов с разнообразным грузом. Кроме упорно трудящихся грузчиков, на территории склада было полно вооружённых автоматами людей. Папаша-тушенка — владелец данного предприятия — был не просто контрабандистом, он был человеком с большой буквы, ведь благодаря ему у людей из бедных районов был хоть какой-то заработок.

Дорогая машина, что подъехала к складу, собрала на себе все взгляды и приостановила работу. Стало так тихо, что можно было услышать, как воробей скачет по железной крыше. Охрана склада не на шутку перепугалась, что из машины выйдет представитель знатного рода. Что делать в такой ситуации, никто не знал. Не сберегут имущество Папаши — тот затолкает их в жестяные банки. Поднимут руку на члена королевской семьи, и уже через пару минут сюда съедутся все военные с округи. В обоих случаях их будет ждать смерть, разница лишь в том, что Знать не прощает ошибок. Уже к вечеру того же дня родственники всех сотрудников Папаши окажутся в тюрьме, где их будут пытать до тех пор, пока те сами не попросят о смерти. Как и много тысячелетий назад, Знать считала людей своим имуществом, а потому делала с ними что душе угодно. Охранники склада с облегчением выдохнули, когда из машины вышел Ник. Он был тут частым гостем, да и его лицо чуть ли не каждый день маячило в экране телевизора. Вот только на столь дорогой машине он приехал впервые.

— Поздравляю вас с победой, — подбежал к машине мужик и, бросив автомат болтаться на ремнях, достал из-за пазухи журнал и маркер. — Можете подписать сегодняшний выпуск?

— Да, конечно, — кивнул Ник, рассматривая себя на обложке.

Не прошло и трёх часов с окончания турнира, как по всему миру разошёлся тираж, где Бродяга с джойстиком в одной руке и с нейрошлемом во второй сидел на троне из костей.

— А моя подпись не нужна? — задорно предложил Маркус.

Мужчина посмотрел на него, прищурив глаза.

— Точно! Вы же напарник Бродяги! Эм…Маркус Арчер. Простите, я вас не узнал.

— Ну конечно, — обиженно протянул Маркус, оставляя подпись на журнале. — Кому интересен саппорт, когда есть Бродяга Ник?

— Да ты радуйся, а не скули, что люди не знают, как ты выглядишь, — попытался подбодрить друга Ник. — У меня уже, знаешь ли, рука устала подписи ставить. Я уже молчу об угрозах со стороны поклонников.

— А есть и такие? — удивился мужик.

— Ага. Им не хватает внимания, они тебе постоянно пишут, ищут с тобой встречи, а когда ты отвечаешь, что у тебя нет на них времени, обижаются и начинают угрожать. Есть ещё и те, кто поставил не на ту лошадку и винит во всём тебя. Но это всё лирика, а меня сейчас интересует совсем другое. Папаша на складе?

— У себя в кабинете, — указал мужик на соседнее здание. — Но он сейчас очень занят. Якудза приехали, привезли ценный груз. Так что вместо Папаши сейчас складом управляет Игорь.

— Игорь, значит, — скривился Ник. — С ним тяжело найти общий язык, но, думаю, и он сойдёт.

— Он сейчас на складе. Вас провести?

— Не стоит, сами дорогу найдём, — ответил Ник и вместе с Маркусом направился на склад.

По дороге намётанный глаз Ника оценивал ситуацию, запоминал расположение ящиков, количество и вооружение охраны. Даже не упустил из виду, кто левша, а кто правша. Каждая, казалось бы, незначительная деталь давала Нику возможность просчитать исход возможной перестрелки. Он был неслыханно разозлен поступком Папаши и его подчинённых. Бродяга прошёлся меж громоздких ящиков и стеллажей, среди которых затерялся Игорь. Высокий мужчина с нехилой горбинкой на носу и наколкой ножа под левым глазом встретил его широкой улыбкой пожелтевших зубов.

— Ништяк ты их уделал, братан. Стал королём столетия в натуре, — размахивая руками, подобно рэперу, поздравил его Игорь, на что в ответ получил лишь угрюмое молчание. — Чё приуныл, брат? Случилось чего?

— Давай обойдёмся без прелюдий и перейдём сразу к делу. Не люблю ходить вокруг да около, — грубо ответил Ник. — Ты лучше остальных знаешь, чем я могу быть недоволен.

— Не рублю, о чём речь, брат, но твой тон и косые намёки мне совсем не по душе. В диалоге нужно проявлять уважение друг к другу. Шаришь? А ты базаришь так, словно я те чё должен.

— Тут ты абсолютно прав, должен. Как минимум пять с половиной миллионов рублей и щепотку извинений. Чтобы избавить тебя от лишней болтовни и оправданий, скажу прямо. Ты сильно просчитался, когда решил, что я не отличу сою от мяса. Человек, который питался зелёным порошком, всегда учует разницу, какие б ароматизаторы вы ни использовали.

— Ты чё, травы курнул или закинулся чем посильнее?! — нахмурился и стал ещё импульсивнее махать руками Игорь. — Ты такие шутки оставь своим игровым задротам, или ты сейчас не шутил и базарил всерьёз?

— Верно. Первый раз я списал это на ошибку. С кем не бывает, ну ошибся кладовщик, отгрузил не те ящики. Во второй раз подстава стала слишком очевидной. Я только одного понять не могу, каким нужно быть ублюдком, чтобы так поступить? Ты ведь знал, для кого я беру те котлеты. Для детей, что днём и ночью трудятся, как рабы.

— Ты кого ща ублюдками назвал?! Да ты совсем, сука, нюх потерял! — потянулся за автоматом Игорь, но упёрся носом в пистолет Ника.

Охрана склада тут же взяла Бродягу и Маркуса под прицел.

— Э! Э, брат, ты чё удумал? — поспешил убрать руки от автомата Игорь. — Пошутили, и харе, опусти валыну.

— Расклад такой: либо я нажимаю на курок, и твои мозги разлетаются подобно фейерверку, либо ты возвращаешь мне деньги и впредь продаёшь качественный товар, без всяких примесей.

— Да ты псих в натуре! Совсем мозги спеклись от этих игр?! Папаша этого так просто не оставит, он с тебя живьём кожу снимет.

— Значит, на компромисс идти отказываешься? Что ж, в этом есть свои плюсы, твоей роже пуля в упор пойдёт только на пользу.

— Да сдались тебе эти котлеты? Какая разница, из чего они были сделаны, если ты откинешься на этом складе? Ты головой-то подумай. Спустишь курок, и мои парни через тебя макароны будут отбрасывать. Ты превратишься в решето. Но всё ещё можно замять, только убери ствол.

— Что ты предлагаешь?

— Я не скажу Папаше, что ты на него бочку катил, а взамен ты отдашь мне свою тачку.

— Мою тачку, значит, захотел? Хорошо, — коротко ответил Ник и отвёл пистолет в сторону.

Со спокойным выражением лица, как у удава, Ник снял наручные часы и отдал их Игорю. Его действия привели всех в замешательство, лишь Маркус осознавал, что это сигнал к началу игры. Прозвучал выстрел. Пуля из ствола Ника вонзилась в плоть и вылетела через лопатку Игоря. Ник не планировал его убивать, но сдержаться от того, чтобы причинить боль не сумел. Следом за выстрелом прозвучал и высадил окна взрыв шумовой гранаты. Низкие чистоты ударили всем по ушам, даже на улице люди скривились от боли и поспешили закрыть уши. Тем, кто не успел это сделать, пришлось рухнуть на колени и выложить свой завтрак на асфальте.

Взрыв гранаты не навредил лишь Нику и Маркусу, которые перед тем, как зайти на склад, заткнули уши затычками. Ник умел читать по губам, а Маркус, притворяясь, что всё понимает, изредка кивал головой. Прижавшись друг к другу спинами, как в игре, Ник и Маркус начали двигаться по часовой стрелке и палить во все стороны. Каждый выстрел бил прямо в цель, но не в голову или сердце, а по пальцам, которые тянулись к спусковому крючку. Маркус неспроста входил в команду Бродяги, он хоть и уступал во всём Нику, но был тоже очень хорош. Его пуля покинула ствол, устремилась к лестничной площадке, пробила колено охраннику, и тот кубарем полетел считать ступеньки.

Через главный вход, шатаясь из стороны в сторону, забежали ещё двое. Бродяга встретил одного метким выстрелом, а второму, который просил у него автограф, зарядил кирпичом по шлему. Хоть у Ника и было много поклонников, он ценил каждого из них. Уже через тридцать секунд после взрыва все, кто находился на складе, были искалечены и тем самым обезврежены. Игорь полз, оставляя за собой кровавый шлейф, и с ужасом оглядывался по сторонам. Он не раз участвовал в реальных перестрелках, и все они длились от пары минут до получаса. Раненые и убитые были обязательно с обеих сторон, а тут произошло непонятно что. Двое, не получив ни единой ссадины, положили всех его людей и при этом никого не убили.

Ник неспешно нагнал Игоря и бросил его спиной на ящики.

— Ещё не передумал? — спросил он и тут же врезал Игорю рукояткой пистолета по переносице. — Ты хорошо подумай, прикинь все за и против. Вернёшь деньги, продашь мне пару тысяч котлет, и мы в расчёте. Хочу заметить, что столь щедрое предложение ограничено во времени.

— Выродок, тебе это с рук не сойдёт! — брызжа кровью, закричал Игорь, за что получил ещё раз по носу. — Тебя запрут в машине и отправят под пресс на самой низкой скорости.

— Хватит тратить силы на пустые угрозы, так ведь недалеко совсем без зубов остаться, — спокойно беседовал с ним Бродяга. — Ты хоть понимаешь, что натворил? Дети изо дня в день ждали, когда я приеду с гостинцем, покормлю их едой, у которой есть вкус, а вместо этого они получили тот же порошок, только в виде фрикаделек. Нет ничего ужаснее, чем разочароваться в чём-то в детстве. Они промолчали, съели всё с улыбкой, но я видел это в их глазах. Тот, кто обещал им помочь, солгал, и в этом виноват ты!

— Да срать я хотел на этих мелких соплежуев!

Ник снова не смог сдержать порыв эмоций и на этот раз прострелил Игорю колено.

Автоматные очереди, что изрешетили стены склада на уровне трёх метров от пола, заставили Ника оставить жертву в покое. Через множество дырок в стене на склад пробился солнечный свет, а вслед за ним с грузинским акцентом голос Папаши-тушенки:

— Это было предупреждение, следующие пули ударят на несколько метров ниже! — прозвучал уверенный в себе бас. — Если не хочешь сдохнуть, как собака, выходи, поговорим.

— Вот ты и допрыгался, Бродяга! — ухмылялся без передних зубов Игорь. — Папаша уже здесь.

— Отлично, наконец смогу поговорить с ним с глазу на глаз, — всё так же спокойно произнёс Ник.

Маркус выглянул через дырку на улицу, снаружи их ждал целый отряд из хорошо вооружённых боевиков. Кроме современных автоматов с разрывными пулями, у них в вооружении была пара гранатомётов.

— Дело дрянь, — взволнованно оглянулся на Бродягу Маркус. — Нужно было идти в бар.