Дитя войны. Цикл книг «Юнофа». Книга первая

Сергей Маркелов

Старо, как мир, мудрое изречение предков: «Война сладка для тех, кто её никогда не изведал».Одно дело размышлять, а другое – самому принимать участие в военных действиях, ощущать близость Госпожи Смерти, каждый день бороться за жизнь. И пусть для этого приходится проливать чужую кровь, всячески бить исподтишка, использовать каждый удачный момент для решающего выпада – война не станет винить тебя в нечестной игре.Ведь не зря говорят: «Во время войны голоса закона и совести смолкают первыми».

Глава 8

«Юнофа — Сестра Милосердия»

Оставив мальчика, которого с легкой руки нарекла Рики, «зализывать» свои раны, Юна пустилась со всех ног назад в класс. Вот только девушка, так увлеклась созерцанием красот местного интерьера, что и не приметила, как на первой развилке свернула не туда, а когда чухнулась было уже слишком поздно.

— Ой, кажется, я снова заблудилась, — прошептала она себе под нос, оглядевшись по сторонам.

Шел самый разгар Занятий и не у кого было спросить дорогу.

Бедняжке не пришлось подолгу ломать себе голову — куда идти. Так как на другом конце коридора, лихо вывернув из-за угла, показалась та, с которой Юная Практикантка меньше всего желала встретиться лицом к лицу.

На всех парах, находясь явно не в лучшем расположении духа, прямо на неё неслась Тетя Фрау-де-Вринья.

«Я понимаю, ты уже устала, но прошу тебя Юна запомни последнее, что я тебе сейчас скажу…

— Диего, я… Больше нету сил, спать жуть как хочется, — сквозь дрему пробубнила бедняжка, умаявшись за день.

— Случись беда: Старшие Профессора покажутся на горизонте или хуже того, вновь попадется на дороге Комендант — ты всегда сможешь спрятаться вот в этих небольших помещениях для Исповеданья, — ткнул пальцем в карту паренек.

— Испо… что?!

— Так как Жизнь в Школе, как для Учителей, так и Учеников сопряжена с неким моральным напряжением и даже риском сойти с ума, из-за того, что не всегда получается правильно выразить свои эмоции и чувства — в Академии заведено наличие Исповедальней. Это такие небольшие комнатки, расположенные у всех на виду в каждом коридоре и этаже. Ты их ни с чем не спутаешь. Темные, мрачные снаружи чуланчики, занавешенные фиолетовыми драпировками и с двумя дверьми.

— Чуланчики, как мой… Где полно всякого барахла…

— Ну да, вроде того… Так вот запомни — прижмут к стене, тут же «ныряй» внутрь. Левая дверь — для тех, кто Просит, правая — Прощает. Всё запомнила?!

— Угу».

Запомнить-то Юна запомнила, но вот только не осознала до конца весь смысл подобных «чуланчиков». Когда Гроза всей Академии, не отрывая задумчивого взгляда от пола, уже была на расстоянии десяти шагов — девушка кинулась в первую попавшуюся Исповедальню.

— Левая, для тех, кто просит… Правая — прощает… Ну мне особо ничего не надо. А вот прощать — это по мне, — промелькнула светлая мысль в голове у девушки, и она, не задумываясь, юркнула в правую дверь.

Оказавшись внутри, Юне пришлось немного поморгать и привыкнуть к царившей здесь темноте.

— Жуть! И почему здесь так мрачно?! Да и запашок тут стоит не очень. Такое ощущение, что помещение век не проветривали, — проскрипела бедняжка и, чувствуя удушающую атмосферу, не нашла ничего лучше, как чуть откинуть балдахин с двери.

Не знала она, что подобным образом Сестры Милосердия оповещали окружающих, что они на месте и готовы принять у себя всех желающих Высказаться и поведать о своих Горестях.

— Фуф, кажется, пронесло, — вздохнула свободнее Юна, когда сквозь узорную сеточку небольшого окошечка двери, к которому припала носом, приметила, как женщина, не заметив ничего подозрительного, прошла мимо. — А теперь вернемся к моим оболтусам…

Только Юная Наставница хотела покинуть сею обитель Скорби и Печали, в которой кроме одиноко стоящего в уголке стульчика — ничего не было, как вслед за Тетей, словно мрачная тень, кинулась со всех ног Юная Дева.

Она казалась очень напуганной, часто тяжело дышала, как если бы гналась за кем-то уже не первую минуту.

— Неужели, снова упустила её?! Эх, да что ж такое, — с обиды развела ручками бедняжка, совсем с ног сбившись.

Она уже собиралась продолжить поиски своей цели, но тут ей на глаза попалась Исповедальня. Переборов некий страх и смущение, девушка, пряча лицо ладошками, на цыпочках направилась к «чулану». Убедившись, что коридоры пусты и никто не приметил её, Благовоспитанная Дева вошла в левую дверь.

— Сестра, к Вам можно обратиться?! — послышался крайне приглушенный голос с другой стороны небольшой перегородки между комнатушками.

— Что же делать?! Что делать?! — заметалась из угла в угол Юна, при этом снова умудрившись наделать много шума.

— Сестра?!

— Да, да я тута, — зашипела от боли бедняжка, ударившись о стул, на которой поневоле пришлось присесть.

— Сестра… Я… Мне очень больно…

— А кому сейчас легко?! — потирая ушибленную ножку, зашипела в ответ Юна.

— Нет, вы, наверное, меня не так поняли?! Я совершила нечто постыдное… За что мне очень и очень совестно…

— Расскажи, что тебя гложет?! — почувствовав резкую перемену в её голосе, Сестра по совместительству, решила выслушать бедняжку.

— Это личное…

— Клянусь тебе, Дитя Моё, всё сказанное тобой останется в этой Исповедальне, — прочитала она небольшую шпаргалку, что висела на стене вперемешку с другими записями здешней Хозяйки. — Что за бред… — добавила она в полголоса.

— Сестра, вы что-то сказали?!

— А-а-а нет, Дитя Моё… Моё?! — поперхнулась от смешинки Юна. — Во умора…

— А-а-а?!

— Можешь рассказать мне всё, что гложет тебя. Я выслушаю и приму Решение, — поправилась девушка, напуская на себя серьезность и вразумительность.

— Хорошо… Спасибо, что уделяете мне время… Всё началось вчера, когда я, по свойственному мне врождённому эгоизму, а также вспыльчивости, невежеству, хамству, себялюбию, ревности, жестокости и скудоумию… — принялась перечислять все свои недостатки бедняжка, не боясь, что её услышат подруги.

«Ого, у девчушки нехилый такой «багаж» комплексов…

Но кажется я поняла, что от меня требуется…

Сестры Милосердия — они как Наставницы для Детей.

И раз я сегодня Практикантка, то вполне могу справиться и с этим».

Подумала про себя Юна и поудобнее устроилась на стульчике.

— Никто не рождается на Белом Свете с Пороками. Мы словно нежная, чистая и такая невинная кухонная тряпочка в самом начале уборки. Но достаточно лишь провести ею по полу, стереть пылюку с верхней полочки, и вся эта Грязь пристает к нам. Если вовремя не прополоскать её в теплой водице, то со временем она станет совершенно непригодной и придется выбрасывать в мусорку, — немного увлеклась Юна сравнениями.

— Сестра, я поняла вашу аллегорию! — резко воскликнула её Слушательница.

— Алле… Что?! — потерла ухо временно исполняющая обязанности Сестры Милосердия.

— Сегодня же… Нет — прямо сейчас, я всё расскажу Коменданту! И пусть меня ожидает самое беспощадное и постыдное наказание у всех на глазах — я больше не боюсь! Моя вина — не её! Я просто спать не смогу спокойно, зная, что из-за меня ни в чем не повинную девушку обрекли на страдания, — чуть ли, не крича горячо проговорила девушка.

— А может не надо?! Думаю, та, о ком ты говоришь уже простила тебя и не держит Зла, — немного напугалась за её судьбу Юна, не сообразив про кого та вела речь.

— Да! Всё верно! Эта девушка куда выше этого! Она сама Доброта! Чистое и такое Невинное Создание, а я грязь, что осмелилась её опорочить! Всё, я больше так не могу жить — пора меняться! Спасибо Вам Сестра! Век не забуду вашей Помощи! До свидания и удачного Дня!

Не успела Сестра Милосердия и рта раскрыть, как той и след простыл.

— Вот те раз… А ведь я так и не узнала дороги…

Понимая, что «томиться» ей здесь до самого звона колокола, пока поток школьников не выведет её куда надо, Юна вздохнула полной грудью и принялась ожидать последующих Гостей, что само собой не заставили себя долго ждать…

— Ну что за безумный денек?! Вначале эти истошные крики: «Мы желаем Перемен!», что разорвали тишину прямо после звона колокола. А теперь это… Да что здесь вообще твориться?! — сетовал на нелегкую судьбу Диего.

Не успел он отойти от совсем еще недавних потрясений, что всколыхнули Устои Академии сразу после завершения Первого Занятия, как прямо перед ним, как из неоткуда возникла некая очередь из прекрасных Благородных Девиц, вперемешку с Ученицами разных возрастов.

Ради того, чтобы попасть сюда в западное крыло Центрального Здания «на прием» к Некой Мудрой Сестре Милосердия, бедняжки готовы были простоять здесь хоть весь перерыв, что длился всего двадцать минут.

Прекрасно понимая, что все не успеют, девушки «забивали» время на последующие перерывы. Благодаря чему не прошло и десяти минут, как «рабочий график» Исповедальни был утвержден на два дня вперед.

Само собой в подобный пик «безумия» нашлись среди девчат и особо предприимчивые, которые, не отходя «от кассы», торговали местами в очереди, поближе к заветной цели.

— Вы слышали, слышали?! Говорят Сестра Милосердия помогает не только Ученицам, но даже Наставницы приходили к ней за Советом…

— Это еще что… После беседы с ней, за несколько минут до звонка, сама Комендант выскочила от неё в таком приподнятом настроении будто познала всё безграничное счастье Любви…

— А девочки, что подсуетились и попали к ней первыми, безмерно благодарны! Можно сказать она спасла им жизнь своими Советами… — то тут, то там, раздавались чрезмерные слова восхищения в адрес Сестры Милосердия, тем самым подпитывая у окружающих еще больший нездоровый интерес.

Благодаря чему Благородные Девицы, покинувшие пределы своего крыла наперекор всем Правилам, смешались со здешними старшими Ученицами и пребывали в крайней степени взволнованности, граничащей с наваждением. Им так хотелось спросить Совета, поделиться извечными проблемами с тем, кто понимает и может помочь. Само собой от подобных переживаний страсти накалялись с каждой минутой и девочки готовы были даже пуститься в драку.

— И куда смотрит Комендант?! — призадумался паренек и хотел пройти мимо по своим более срочным делам.

Но тут его внимание привлекла одна очень милая девушка, которая, скромно теребя платочек, стояла в сторонке.

— Что-то случилось, Вам помочь?! — со свойственной ему вежливостью и учтивостью подошел ближе Диего, про себя приметив всю красоту её легкого и воздушного, словно облачко, белоснежного платья с синими лентами на подоле.

— Я… Я всего лишь на пару минут отлучилась носик припудрить, а мою Исповедальню кто-то занял… И что мне теперь делать? — подняла на паренька бархатистый взгляд юная Сестра Милосердия.

Прекрасная, милая, хрупкая на вид златовласая девушка с бархатистым взглядом своих глазок цвета ясной лазури, обладала мягким кротким голоском. Пышные волнистые волосы обрамляли прекрасное личико, а затем спадали до плеч ровными прядями. А чуть вздернутый носик, розовые щечки и губки бантиком придавали ей ореол Небесной Красоты.

От волнения, бедняжка позабыла, что в Академии находились и другие «рабочие места». И вот теперь, перебираясь с ноги на ногу, цокая каблучками своих миниатюрных туфелек по мраморному полу, она зажалась в уголок и казалась такой беззащитной, что у паренька дух перехватило.

— Не беда… Никто не станет винить тебя за подобное, — как истинный Рыцарь принялся утешать её красавчик на миг позабыв, что дал обещание не быть настоящим ослом в отношении с девушками и не флиртовать «без надобности».

— Но я… Я — просто ходячая катастрофа, — шмыгая носиком прошептала бедняжка, готовая разрыдаться от безмерного горя. — У меня вечно всё из рук валиться…

— Не говори так, это не хорошо, — почти вплотную приблизился к ней высокий, статный парень, от которого так и веяло внеземной красотой и заботой. — Я уверен, у тебя всё получится…

— Ты… То есть — вы, и вправду так думаете?!

— Я верю в тебя, — в конец разошелся Диего и прошептал ей эти слова поддержки прямо на ушко.

От подобного жеста у бедняжки окончательно свет клином сошелся — коленочки задрожали, в глазах на миг всё потемнело, и она чуть не упала. Но благородный кавалер был на чеку.

— Ты в порядке?! — взял он её ладошку в свою, а вторую возложил на талию.

— Да-а-а, — пролепетала малышка, не в силах глаз оторвать от своего Спасителя.

Приметив, что снова оказался в центре всеобщего внимания, Диего тут же опомнился. Поставив Сестру Милосердия рядышком и убрав от неё руки, он немного замялся.

— Раз всё хорошо, я, пожалуй… — хотел он было удалиться прочь.

— Постойте, — схватила его за рукав девушка. — Мои учебные записи, что не раз выручали в трудную минуту… Они остались там… Поэтому я…

— Ни слова более, я помогу, — просто не мог устоять в сторонке Объект всеобщего обожания и возложил к её устам указательный пальчик.

Затем он берет бедняжку за ручку и ведет сквозь стройные ряды девиц, которые при созерцания их милой Беседы от жгучей ревности кусали себе губы в кровь и рвали платочки.

— Простите… Извините… Позвольте пройти… — принялся прорываться силой Диего, когда осознал, что так просто их не пропустят.

— Неужели это…

— Да-да именно он…

— Принц Старшей Школы…

— Диего… как его там…

— Точно-точно — он самый…

— Красавчик, просто слов нет…

— Какой статный юноша…

— Хочу с ним на званый Вечер сходить…

— Ой, девочки, держите меня семеро — я теряю сознание…

— Он коснулся моего плеча…

— Ха, завидуй подруга — его ладонь скользнула по подолу моего платья…

— А я ему на ногу наступила…

— А я урвала волос…

— Дай сюда!

— Он мой, ни за что! — теснились и бесновались девицы теряя всяческое терпение и контроль, когда мимо них на полном ходу мчался не парень, а настоящая Мечта.

В результате «Прорыва Блокады», горемыка не досчитался ни только части своих прекрасных волос цвета серебра с металлическим отливом, но и манжет на рукавах, куска ворота элегантного камзола, внутреннего содержимого карманов, как собственно и их самих.

Даже роскошные облегченные ботинки, отлично подчеркивающие стройные ноги парня, оказались искусанными в трех местах. Не говоря уже о следах коготочков на спине. В результате чего его прилежный наряд пришел в полную негодность.

— Пропуск?! — встретили почти у самой Исповедальни двоих непрошенных Гостей особо габаритные Благородные Девицы.

— Простите, а вы кто будете? — тяжело дыша обратился к ним парень, за спиной которого поспешила укрыться немного «забитая» бедняжка.

— Мы являемся самопровозглашенной Гвардией Сестры Милосердия и отвечаем за её личную безопасность, а также порядок в очереди, — сухо отчеканили девицы.

— Девчата, вы чего, это же Принц Старшей школы — сам Диего… Не помню его полного имени…

— А ведь точно!

— Только какой-то он потрепанный, — зашептались «гвардейцы», чуть отвернувшись от них.

— Девочки, этот храбрый юноша помогает мне! Поэтому такой и поношенный, — немного переволновавшись от всего пережитого, заступилась за него Сестра Милосердия.

Как и Диего, её не обошли стороной «вниманием» особо ревнивые девицы. На благо форма Служительницы Света хоть немного остудила их головы, ведь поднимать руку на Сестру Милосердия — считалось чрезмерной грубостью.

— Правда?!

— Да, нам надо лишь на минутку заглянуть в Исповедальню и забрать мои записи! Обещаю, мы тут же покинем вас и не будем более задерживать очередь…

— Хорошо, проходите, как выйдет Просящая, — расступилась Охрана перед столь вежливой девушкой.

Как только до заветной цели оставалось совсем чуть-чуть, до слуха Диего стали долетать обрывки Мудрых Мыслей здешней Сестры Милосердия.

— Помните девочки, парни они, как блохи… Не успеешь отвадить прежнего, как заведутся новые…

— Этот голос… Манера говорить… Неужели?! — перехватило дыхание у Диего, у которого от осознания масштаба всего происходящего глаза на лоб полезли.

— Сестра, вы такая Мудрая… Ведь я уж думала больше не смогу жить после того, как этот мерзавец бросил меня… Но теперь… Я начну всё с чистого листа! Спасибо вам! Спасибо!

— Всегда рада помочь! Приходите еще, — вежливо ответила на теплые слова благодарности Прощающая.

С покосившемся от непомерного удивления лицом и широко распахнутыми глазами парень проводил выскочившую из Исповедальни маленькую девочку лет семи-восьми.

— И это у нее-то проблемы с парнями? — проскочила у него мысль в голове.

— Следующая-я-я! — раздался тут истошный крик отчаявшейся девушки, что и вывел его из раздумий.

Получив молчаливое разрешение пройти, Диего и его скромная Спутница кинулись в правую дверь.

— Так я и знал! — обреченно прошептал паренек, к которому, как только узнала Гостя, кинулась Юна.

— Дие-е-е-го-о-о! Умоляю — спаси-и-и-и! — упала перед ним на колени бедняжка и вцепилась обеими ручонками в рукава.

— Да отпусти ты! Сама виновата! — резко дернулся от неё парень, но цепкая хватка Практикантки оказалась куда сильнее всех швов камзола.

— Вы знакомы?! — быстро собрала со стены свои записи Истинная Сестра и уже собиралась уйти, но вид поверженной Юной Девы заставил её сердечко встрепенуться.

— Да, было дело, пару раз пересекались, — недовольно буркнул парень, расставшись с еще одной «лишней» частью гардероба.

— Диего, я правда здесь не виновата-а-а… Как ты и советовал — когда меня чуть не обнаружили, я спряталась здесь… А потом… Потом началось такое… Даже страшно вспомнить. И вот теперь я в осаде, и нет мне покоя. Все эти девочки желают Спасения и моего Совета. А кто Спасет меня?! А-а-а-а, — залилась горькими слезами глупышка.

— Здесь возникло недоразумение, ведь ты вовсе не Сестра Милосердия, — пригляделась к её форме Гостья.

— Вот и я про тоже!

— Тогда просто выйди и извинись.

— Не могу!

— Почему?!

— Как только она покажется на людях её ждет участь пострашнее меня, — осознал наконец Диего всю плачевность положения Маэстро.

— Но так продолжаться не может! Правда — рано или поздно явит себя.

— Скорее я помру здесь.

— Придумал! — резко осенило паренька. — Обе раздевайтесь!

— Похабник! — пропищала истошно Сестра Милосердия и, ко всем прочим его «боевым ранениям», наградила Диего звонкой пощечиной.

— Не будь я так вымотана — придушила бы гада прямо на месте, — прорычала Юна с пола.

— Вы меня неправильно поняли! Всем было всё равно, кто пришел со мной, и толпа не заметит кто выйдет. А так как никто и не видел, кто есть эта Мудрая Сестра, что нынче нарасхват — то ты просто займешь положенное тебе место, — поспешил успокоить девчат паренек, пока они не принялись воплощать в жизнь свои угрозы.

— Голова-а-а! — поддержала идею Юна.

— Но… — хотела было возразить Сестра, но снаружи послышались недовольные голоса.

— Вы скоро там?!

— Еще минуточку! — сдавленным голоском ответил за всех Диего.

— Ладно, я согласна, — жутко смутившись, прошептала бедняжка.

— Но для начала, Диего покинь нас, — указала на дверь Юна.

— Не могу! Как только я покажусь там — не видеть мне больше Света Солнца…

— Тогда закрой глаза и уши, и отвернись к стеночке!

— Юна, ну ты уж определись — уши мне закрывать или глаза? У меня знаешь-ли всего две руки.

— Глаза! — в один голос воскликнули девицы и дождавшись, пока паренек выполнит все указания в точности до песчинки, принялись за дело.

— Ну что за тесное платье…

— У меня пуговичка застряла…

— Ай-ай, больно…

— Что за криворучка его пошил?!

— Я сейчас задохнусь… — как могли торопились бедняжки, для которых переодевание в столь тесном «чуланчике», да к тому же впотьмах — было делом не из легких.

— Диего, а можешь так томно не дышать, сбиваешь с мысли, — недовольно буркнула Юна.

— Простите, это выше моих сил! Одно дело снимать мерки, кроить материал, продумывать все детали в голове, но тут…

— Не продолжай — даже не хочу знать.

— Нет пусть говорит — мне будет не так стыдно.

— Хорошо, тогда Диего, поведай-ка мне, наконец, откуда у тебя нашелся наряд Наставницы прямо под меня? Я уже все варианты перебрала.

— Моя Семья владеет Ткацкой фабрикой, а кроме того, мы занимаемся индивидуальным пошивом одежды. Академия, как и прочие Королевские Учреждения города, является нашим хорошим партнером…

— Кто бы мог подумать.

— А так как я обладаю очень хорошим зрением, то лишь раз взглянув на тебя еще вчера — снял все нужные для работы мерки.

— Чего ты там с меня снял?!

— Мерки!

— А-а-а, теперь ясно почему эти пуговицы такие тугие.

— На подобные случаи, я специально снабдил платье запасными полями на талии.

— На какие еще такие случаи?!

— Ну-у-у, если ты вдруг пополнее.

— Чаво?!

— Покушаешь там плотно или тебя будет мучить вздутие живота.

— Диего, напомни, как выберемся — побить тебя, как следует!

— Хорошо, а пока — не рви моё лучшее творение. Нащупай на талии пуговичку…

— Здесь?!

— Да нет, с другой стороны…

— У тебя что, глаза на затылке?!

— Вовсе нет, ко всему прочему у меня очень острый слух.

— Смотри-ка какой ты у нас всесторонне развитый!

— Нашла?

— Ну да…

— А теперь не спеша дерни за края… Молодец… Ну всё — чувствуешь, как дышать стало легче?!

— И вправду…

— Ах, эти внутренние складки, они такие… такие… — прервала их милую беседу Сестра, немного запутавшись в одежде.

— А Вам, Сестра, я посоветую втянуть животик, выдохнуть и одним резким движением высвободить подвязки на внутренней стороне…

— Диего! Неужели ты знаком и с платьями Сестер Милосердия?! Хотя не отвечай — сегодня я уже ничему не удивлюсь.

— Сработало, мне удалось снять с себя… — чуть ли не в голос воскликнула девушка, но Юна поспешила прикрыть ей ротик ладошкой и взглядом указала на паренька, от которого пар так и шел столбом.

— Эхе-хе-хе, — горячо дышал бедолага, не знающий куда себя деть от звуков шуршания платьев и тихих вздохов бедняжек, которые так невыносимо страдали.

— Диего, дыши ровно… Вдох… Выдох… И снова вдох… Вот так уже лучше… Расскажи еще что-нибудь, а то у меня тут носочки никак с ноги не слетают…

— Давай я помогу…

— Ох, у тебя такие горячие ладошки…

— Прости, я немного переволновалась…

— Ну же смелее…

— А-а-х…

— Девочки, умоляю вас, поспешите, а то я сейчас рассудка лишусь, — жалобно пропищал горемыка.

На протяжении всей минуты, показавшейся ему вечностью, он был вынужден всё это слушать. И лишь силой своей необузданной юношеской фантазии домысливать, на какой стадии проходит переоблачение.

— Готово! Можешь поворачиваться, горе ты наше луковое.

— Спа-си-бо, — как стоял к стеночке лицом, скатился на пол Диего. — А теперь — спасите-е-е, — жалобно простонал он.

— Эй, Портной, это ты должен меня спасать, а не наоборот.

— Прости, я совершенно выбился из сил.

— А-ну вставай! Что подумают девушки, если я вытащу тебя отсюда в состоянии загнанного пса?!

— Точно! — резко пробудился «ото сна» парень. — Этого нельзя допустить! Ну тогда, держись Юна — начнем же наше Бегство!

Подскочив к девушке, он хватает её на руки и с криком:

— Расступи-и-и-сь! — приступает к Спасательной Операции по вызволению «Принцессы из заточения в Башне Мрака».

— Удачи вам, — помахала им вслед Сестра Милосердия. — Ой, а что же теперь будем со мной?! — чуть погодя опомнилась девушка.

— Бедняжке стало плохо! Дорогу мне! Дорогу-у-у! — кричал как недорезанный Диего, силой прорываясь сквозь стройные ряды красавиц, которые от любопытства так и грозились поглотить их без остатка.

За считанные минуты «Храброму Рыцарю» удалось, казалось бы, невозможное — выбраться из плена обстоятельств. Сам не веря своему счастью, что оказался на свежем воздухе, вдали от шума и гама Школьной жизни, Диего, как стоял, падает на спину.

— Друг мой, ты как?! — хоть немного смягчил он своим телом падение девушки.

— Жи-и-ив, — ощупал парень себя с ног до головы. — Юна?

— Да?!

— Обещай мне… Нет, даже поклянись — больше в Академию ни ногой!

— Прости, мой неразумный Ученик, но этого я сделать не могу… Отчего-то мне вдруг крайне понравилось у вас. Так что обязательно ждите в гости!

— Не-е-е-т! — истошно завопил бедняга, хватаясь за голову.

— Тихо! — тут же поспешила прикрыть ему ротик ладошкой Юна, когда вдали послышались приглушенные голоса. — Скорее прячемся…

После чего она силой уволокла паренька в густую траву сада, где они и схоронились.

— Где это мы?! — только сейчас опомнился Диего.

— Не узнаешь? Это же тот самый Чудный Сад, где мы с тобой познакомились.

— Ох, снова нелегкая привела меня сюда. Лучше бы я тогда прошел мимо.

— Да прекрати ныть и помолчи, кто-то идет.

— Это просто чудовищная ошибка!

— Верно-верно! Мы просто обязаны пожаловаться на неё в Ученический Совет.

— Девчата, я ценю вашу поддержку, но я заслужила эту Кару, — прервала все склоки и крики своих подруг Ванесса. — Я поступила очень плохо. Обидела ни в чем не повинную девушку, и теперь обязана поплатиться за свою гордыню.

— Но, — не узнавали её девушки.

— Всё в порядке. Мы же по-прежнему подруги?! — положила она им на плечи ладошки.

— Конечно!

— Мы не отступимся от тебя из-за подобного.

— Вот и хорошо, а теперь идемте — занятия скоро начнутся…

Как только Благородные Девы покину Сад, ничего не понимающий Диего впил в подругу широко распахнутые глаза.

— Позже всё расскажу, а пока помоги собрать мне немного цветочков, — мило улыбнулась девушка.

— Юна, а более подходящего время не нашла?!

— Маэстро говорит помогай — значит, помогай!

— Ладно, ладно, — уступил столь «ласковой» просьбе паренек.

Когда все приготовления подошли к концу, для своей названной подруги Юна выложила цветами надпись:

«Верь в себя!».

После чего, благодаря титаническим усилиям Диего, смогла перелезть через стену и наконец покинуть пределы Академии, о которой у неё остались просто потрясающие впечатления.