Головизор. Сборник боевой фантастики

Сергей Иосич, 2021

Что, если мы живем в мире сплошных нейросетей? Молодому талантливому изобретателю удалось создать голографические объекты из воздуха и сделать их полуматериальными. В созданные голографии удалось вложить компьютерную программу действий. Этим изобретением живо заинтересовались спецслужбы и молодой инженер, успев сделать головизионный прототип себя, гибнет в сложной сети интриг и предательства. Повесть "Демоны мусорных полигонов" повествует о мусорных императорах и их крахе. "Троглодиты седой старины" завершает сборник настоящей боевой фантастики на мажорной ноте.

Глава четвертая

Российская военная база представляла собой прямоугольный участок пустыни с многочисленными намеками на строения, воронкообразными следами разрывов вражеских снарядов и ракет. Периметр был обнесен глухим, замотанным паутиной колючей проволоки, сильно поврежденным железобетонным забором с расстилающимися перед последним оплотом российских военных грозными минными полями. Техника была укрыта в подземных ангарах, ворота в которые были тщательно замаскированы желтовато — грязными пустынными маскировочными сетями. Многочисленные ходы сообщения соединяли все постройки в единое целое, и было видно, что после многочисленных артиллерийских и воздушных налетов они сильно пострадали.

Двое гражданских и один военный, судя по лампасам на штанах, генерал, стоя перед расстеленной картой местности в мрачном подземелье, горячо обсуждали нечто, что помогло — бы в военном отношении укрепить пошатнувшиеся российские позиции на ближневосточном нефтяном фронте.

Пытаясь убедить генерала Карпова, Болтов чуть ли не рычал:

— Еще раз говорю для тупорылых! Мои полуматериальные дроны не способны нести взрывчатку или любое другое вооружение. Они вообще не материальны и обладают крайне незначительной массой и небольшой плотностью. Это сродни некой плазме, полученной за счет лазерных установок, катушек Теслы и другого оборудования. Материальные объекты на их пути, в зависимости от скорости перемещения голограмм, могут быть повреждены лишь за счет высокой кинетической энергии. Поэтому я решительно возражаю применять мои объекты при массированных налетах вражеских дронов. И вообще, мною еще до конца не изучены возможности моих головизеров. Ведь каждый полуматериальный беспилотник возникает путем сгущения воздушной среды заданной формы под воздействием электромагнитной энергии и частоты пульсации лазеров…

Горина жестко перебила гневную речь молодого изобретателя:

— Федя, успокойся! Разве у нас было время опробовать твое оборудование в полной мере? Мы даже не пытались проверить воздействие твоих полуматериальных дронов на пути налета вражеских материальных. Я еще в Алабино предлагала попробовать выставить парочку «аистов» на пути твоих, якобы, иллюзорных объектов. Но командование посчитало это большой и неоправданной роскошью и поспешило отправить нас в эту унылую пустыню. Интересно, личные яхты, виллы, самолеты и бронированные лимузины они не считают роскошью? Впрочем, я не буду попусту отвлекаться. Предлагаю дождаться воздушной атаки на базу и попробовать выставить врагам заслон из твоих полуматериальных красавцев, рвущихся на предельной скорости навстречу вражескому рою беспилотников.

Генерал в сомнении покачал головой:

— Если мы понадеемся лишь на твои голографии, можем пропустить множество вражеских дронов — камикадзе, получить серьезные разрушения базы и большие потери офицеров и солдат. Тем более, что отличить вражеские беспилотники от ваших объектов наши радары не могут. В этом воздушном столпотворении будем напрасно тратить боекомплекты. Я бы…

Валентина нетерпеливо перебила опытного военного:

— Вячеслав Иванович! Мы вам абсолютно не мешаем применить имеющиеся средства ПВО? Знаю, что «панцири» прекрасно справляются с дронами противника. Поэтому мы с Федором Викторовичем вам мешать не собираемся. На пути вражеских беспилотников предлагаю задействовать лишь десятку голографических объектов. Это позволит вашим солдатам и офицерам сберечь столь драгоценные боеприпасы, а нам убедиться в эффективности лазерно — электромагнитного комплекса уважаемого Федора Викторовича. А сейчас мы хотим позавтракать и отдохнуть. Пусть проводят нас в столовую.

Сигнал воздушной тревоги застал Федора в тот момент, когда он поднес ложку с гречневой кашей ко рту. Промчавшись по подземному переходу к стене крепости, Болтов поднялся на площадку с внутренней стороны стены и стал лихорадочно готовить аппаратуру к боевому применению. В окуляре артиллерийского дальномера было отчетливо видно приближающуюся хищную стаю вражеских ударных беспилотников. Нажав кнопку «пуск», Федор создал десятку голографических объектов, неподвижно повисших в воздухе с внешней стороны стены и направил их в сторону неотвратимо приближающихся дронов противника. В это время заработали зенитные комплексы и несколько «байрактаров» разлетелись на куски. Федор проследил, как его полуматериальные имитации беспилотников врезались в середину роя вражеских дронов, разнеся на куски несколько весьма дорогостоящих изделий. Вражеские операторы попытались рассредоточить своих летающих убийц, но было поздно. Плотный огонь «панцирей» окончательно поставил точку в разгроме воздушных атакующих сил противника.

В окуляре дальномера было видно лишь десятку объектов Болтова, оставшихся абсолютно невредимыми, поразительно имитирующих грозных «аистов» Гориной. Полуматериальные голограммы удалялись в сторону видневшихся на горизонте нефтяных качалок и окопов противника, обложившего последний оплот россиян в этой пустынной стране. Федор отключил объекты от электромагнитного питания, но они не исчезли, неудержимо паря в сторону позиционного района противника. Вражеская противовоздушная оборона тщетно пыталась остановить их гордый полет, но не смогла.

Болтов услышал аплодисменты и обернулся. Все командование базы стояло за спиной и смотрело на него с восхищением. Среди толпящихся офицеров Федор увидел Валентину. Глаза ее призывно сияли.

Неудачная атака дронов не остановила желание сынов пустыни стереть с лица земли маленькую российскую базу. Вдали, за минными полями, появились танки «абрамс» и комплексы залпового огня.

Принявшись лихорадочно создавать на компьютере трехмерные модели танков «армата» и вводить их в программу лазерно — электромагнитного комплекса, Болтов не спешил в укрытие вслед за офицерами. Не обращая внимания на многочисленные разрывы танковых снарядов внутри крепости, он установил проектный ноль, создал десятку полуматериальных смертоносных машин, в аккурат, на минном поле, и медленно пустил их в сторону танкового кулака противника. Вынуждено направив основную огневую мощь на невесть откуда взявшиеся русские танки, враги молотили по неотвратимо приближающемуся грозному ударному кулаку. От сплошных глухих разрывов мин и снарядов поле боя быстро заволокло пылью и дымом. Болтов лишь догадывался, что пустив натовские танки навстречу обреченной бронированной кучке российских боевых машин, враги рисковали напороться на противотанковые мины.

В итоге, так и вышло. Когда пыль рассеялась, на дальних подступах к базе минное поле усеяли десятки горящих и разорванных вражеских танков. Кучка иллюзорных «армат» продолжала двигаться в сторону позиционного района супостата, и Федор даже на значительном расстоянии прочувствовал смятение и ужас, охватившие солдат и офицеров противника. В дальномер были видны фигурки, в панике драпающие кому куда видно. Разгром группировки сынов пустыни завершил налет тройки самолетов правительственных войск дружественной арабской республики и десяти настоящих дронов «аист». Вскоре в штаб российской базы пришло сообщение, что армейские части, верные правительству арабской республики, перешли в наступление по всей линии фронта и теснят моджахедов, поддерживаемых крупными западными капиталистическими хищниками.

В столовой Болтова и Горину ожидали накрытые столы с бутылками водки и вставшие из-за столов улыбающиеся военные лица. Русское «ура!» прогремело в подземном помещении гулко, но торжественно. Генерал Карпов пафосно обратился к присутствующим, долго и витиевато воздавая хвалу талантливым ученым, обеспечившим блестящую победу над превосходящими силами противника своими удивительными изобретениями. Будучи убежденным сторонником трезвого образа жизни, не без веских оснований считая, что алкоголь убивает клетки мозга, Федор устало откланялся и поспешил в офицерский кубрик, чтобы отоспаться перед длительным перелетом на родину. За ним тенью скользнула Валентина и, перехватив его у входа в спальное помещение, жарко прильнула к потрескавшимся от напряжения и пыли губам.

Сладкий сон влюбленных прервало появление молодцеватого генерала Карпова.

— Ага! Любовь нечаянно нагрянула? Эх, Горина, Горина! Что ты расскажешь мужу о столь пылких отношениях с коллегой? Ладно, к делу! Я распорядился, чтобы ваше оборудование упаковали в ящики и погрузили в бэтэр. Поедем на аэродром и полетим в Россию. Думаю, что сопровождения нам не надо. Все в округе занято правительственными войсками. Машину поведу я, поскольку на базе каждый офицер и солдат на счету. Быстро одевайтесь и в путь!

Массивные бронированные ворота со скрипом открылись и одинокий бэтэр помчался по незаминированной дороге пустыни, поднимая тучи красноватой пыли. Генерал уверенно вел боевую машину и не переставал плоско шутить. В перископы, у самого горизонта, в зыбком жарком мареве были видны далекие столбы взрывов. В десантном отделении было душно, и Болтов заметил, как побледнело лицо любимой женщины. Видно ее стало укачивать, и Федор потребовал от генерала остановить машину. Многоколесный броневик резко затормозил, и пришлось некоторое время ожидать, чтобы Горина пришла в себя на свежем воздухе. Генерал сидел у раскрытого люка что — то сверяя по маршрутизатору и оживленно переговариваясь по мобильной рации. Это начало не на шутку беспокоить Болтова. Полевой аэродром располагался недалеко от базы, и Федору показалось странным, что проехав по пустыне битый час, хищных силуэтов российских боевых воздушных машин он так и не увидел. Зато, у самого горизонта, ядовито темнела «зеленка» с кучей глинобитных строений. Между тем, генерал легко спрыгнув с брони, обратился к влюбленным:

— Горина! Чуточку легче? Вижу, уже и щеки покраснели. Это хорошо. Федор Викторович! Ваш задумчивый вид уже навевает тоску. Не надо париться. Что тебя ожидает в нищей березовой рашке? Разве что особняк родителей и знаки жалкого финансового внимания со стороны властей, быстро оформивших тебя не выездным. Что хорошего ты видел в своей жизни в России? Мрак детдома, голодные студенческие годы и несправедливость? А у тебя теперь есть огромный козырь, который можно очень дорого продать нашим новым хозяевам. Разве вилла в райском уголке, восьмизначный счет в банках по всему миру, лимузины, яхты и личные самолеты тебе не нужны? Не пялься на меня, сжимая кулаки! Твой дебильный патриотизм нужен разве что некоторым проворовавшимся чиновникам и депутатам. А у них детишки где учатся? Вот, вот — за кордоном! Ты должен понимать, что во властных структурах и Думе трудится немало агентов иностранных разведок, и заметь, никто их не ловит. Горина! А разве Федор Викторович хуже твоего лысого мужа? Полковничьи погоны — это не такая уж крутизна. Вон, молоденькие генеральши намного круче и соблазнительнее. Поэтому мой для вас сказ: совет да любовь и сказочная жизнь в свободном мире. Вы это счастье заслужили и прошу…

Что — что, а драться Федора научили еще в детдоме. Сокрушительный удар в челюсть прервал яркую речь Карпова и поверг его на пыльный песок. Глядя на нелепо растянувшуюся фигуру оборотня в погонах, одетого в пустынный пятнистый камуфляж, Болтов сплюнул и глянул вверх, услышав свист винтов вертолета. Валентина повисла на его руке и прошептала:

— Милый! Ты правильно поступил. Таких мерзавцев надо бить сильно и больно. Я давно готова пройти за тобой огонь, воду и медные трубы. Пусть будет, что будет. А вертолет — то без опознавательных знаков но, кажется, американский UH-60 «Блэк Хок». Их воздушные аппараты я знаю назубок.

Карпов поднялся, вытирая кровь и ненавидяще глядя на Болтова:

— Ничего! Хочешь по-плохому? Получишь! Когда тебе пальцы будут отрезать, а Горину насиловать, не то запоешь. Сразу будете на все согласны!

Между тем, вертолет сел поблизости, подняв облако пыли и из него посыпались нелепые фигурки солдат одетых в пустынный камуфляж. Болтову заломили руки и, больно ударив прикладом в спину, поволокли к вертолету. Сопротивляться было бесполезно, поскольку стволы автоматов уперлись в тело русского инженера. С Гориной поступили более милостиво, не отвесив ей тумаков, но грубо заломив руки. Если бы не угроза оружием, Федор легко мог бы разметать шестерых низкорослых иноземных солдат со скуластыми лицами, полными губами и плоскими носами. Запихав в вертолет и крепко связав пленников, солдаты стали разгружать бэтэр Карпова и тащить ящики в воздушную машину. Когда работа была окончена, геликоптер без опознавательных знаков взмыл в выцветшее небо и взял курс на одну из многочисленных военных баз в этом жарком нефтеносном краю.

Генерал Карпов, облокотившись о броню бэтэра, проводил вертолет взглядом и довольно потер руки. Сколько еще мерзких пакостей принесет этот подонок родной стране? Увы, на этот вопрос ответа пока не существовало. Ведь учеба в Гарварде никогда не способствовала молодым мажорам в плане патриотического воспитания и любви к собственной стране. А Карпов как раз и был выходцем из этого закордонного учебного заведения и легко достиг планки генеральского звания благодаря усилиям вороватых высокопоставленных родителей.

Военная база, на которую вертолет доставил похищенных ученых, была расположена далеко от линии фронта. Где-то ухали взрывы и десятками гибли арабы в междоусобной войне, а здесь Болтова и Горину встретила тишь и благодать. Солдаты вывели пленников из винтокрылой машины и грубо поволокли к замаскированному входу в бункер. Сняв наручники и впихнув россиян в маленькую камеру с решетчатым окошечком, конвоиры растворились в полумраке длинного коридора с ржавыми пятнами запекшейся крови на бетонном полу. Судя по стонам, доносящимся из десятка других помещений, ученые были заключены в эти мрачные склепы далеко не одни. Болтов предположил, что этот бункер служит для содержания важных пленных и изуверских пыток. Прижавшись к его плечу, Горина горько плакала. Нежно обняв хрупкую женщину, Федор, целуя, шептал ей успокоительные слова. В его голове уже рождался план освобождения и мести.