Непрочитанные страницы

Сергей Иванович Чекалин, 2021

Автор отобрал для публикации стихи разных лет и различных жанров. В большей своей части они шутливого содержания. Но это – на усмотрение читателя, поскольку в каждой шутке… Некоторые из его стихов в разное время публиковались в районной газете, в геологических изданиях и прессе. Автор принимал участие в поэтических конкурсах в институте, в котором он работал, и занимал призовые места. Для любителей поэзии.

Для неё

Стоит гора

Стоит гора посреди двора,

Что мы с плеч с тобой сбросили.

Для кого она образована

Посредине седой осени?

Стоит гора посреди двора,

Никуда от неё не деться,

Ни залить рекой, ни свести рукой,

Ни вернуться в своё детство.

Стоит гора посреди двора.

Хоть и жаль мне свою спину —

Положу в мешок, отнесу в лесок,

Может быть, где-нибудь скину.

Стоит гора посреди двора.

Марине

«Брожу ли я вдоль улиц шумных,

Вхожу ль во многолюдный храм,

Сижу ль меж юношей безумных

И предаюсь моим мечтам».

А.С.Пушкин.

Услышу ль пенье соловья,

Увижу ль неба клок лазурный,

Где стриж промчался, как безумный,

Над желтым маревом жнивья.

Сижу ль под кроной вековой,

Смотря на пестренькую точку

Блохи, ползущей по листочку,

С едва заметной головой.

Пройду ли берегом пруда,

Любуясь на его кувшинки

И на летящие пушинки,

Что мчат неведомо куда.

Веду ль рассказ совсем пустой

Для моего ума простого,

Что есть на свете два Ростова —

Ростов Великий и простой.

Продвину ль мысленно назад

Все как-то прожитое время,

Иль, ногу вставив в то же стремя,

Увижу в будущем наш сад

И дом с приподнятой трубой,

Плывущий, словно пароходик.

Пусть все, что есть, все так проходит,

Все точно так же, но с тобой!

Земные звуки

Было тихо, очень тихо,

Ночь на всей земле,

Лишь будильник робко тикал

На моем столе…

Н.Матвеева. «Было тихо…»

На ветке капелька росы

Слезу пустила.

Кукушка жизни нам красы

Чуть отпустила.

Качнула ветками сосна,

От ветра прянув.

Ворона крякнула со сна,

На нас не взглянув.

Едва прогнулся лепесток

Под стрекозою.

Промчалась туча на восток,

Блестя грозою.

Вздохнул во сне пушистый кот,

Подергав ухом.

Паук узор плетеный ткет

Себе и мухам.

Мелькнула тень на небесах,

Наверно, птица.

Зашевелилось всё в лесах,

Кому не спиться.

И в этом гомоне земном

Под знаком Вышним

Соединились мы в одном,

И нас не слышно.

Непрочитанная страница

(Марине)

На полках книжки в ряд

шеренгой разноцветья,

бежит по строчкам взгляд

за огоньком блесны.

Весь этот книжный мир

не в силах обозреть я,

читаю их «до дыр»,

разгадывая сны.

С деревьев унесло

все прожитые годы,

в руках моих весло

из сложенных страниц.

Я нахожусь в простом

величии Природы,

надеясь на «потом»

и припадая ниц.

Жизнь переворошу,

чтоб должное отдать ей,

ещё в чём согрешу,

того навряд ли счесть,

но этот милый взор,

в горошек синем платье,

поверьте, до сих пор

я не могу прочесть.

Кто выдумал, что Ева — это зло?

Кто выдумал, что Ева — это зло?

Мы знаем, чей посыл и звон откуда,

Но, вопреки тому, нам в жизни повезло,

Что в нашей жизни есть такое чудо.

Она стирает, моет, гладит, шьет,

Заботится, и любит, и голубит,

И, кажется, напрасно слёзы льёт,

И не по делу резко слово врубит.

Она умеет встретить, долго ждать,

Проводит так, что лучше и не ехать,

Всё может взять, всё может и отдать

И в жизни залатать ее прорехи.

Она от яблока добро в себя вкусила,

А зло, не ведая, досталось половине,

Поистине, во зле — мужская сила,

Так что в случившемся никто и не повинен.

Кто выдумал, что Ева — это зло?

То грех не наш, не наши то причуды,

И, честно говоря, нам крупно повезло,

Что в нашей жизни есть такое чудо!

Станция конечная

(Марине)

«Вы на следующей выходите?»

(Очень часто в общественном транспорте).

(Портвейно-костровая).

Станция конечная

Выхожу, конечно, я,

Мне Дорога Млечная

Светит впереди.

В этом заповеднике

Кто — богат, кто — бедненький,

Кто — румян, кто — бледненький,

Всяк себя найди.

В нашем муравейнике

Кто — черняв, кто — серенький,

Кто — с конца, кто — средненький,

Всяк себя найди.

Отошла не вечная

Жизнь небезупречная,

И не будет встречная

Зайцем иль лисой.

Так помянем водочкой,

А за ней селёдочкой,

Как по морю лодочкой,

С хлебом, колбасой.

Так помянем водочкой

С портвешком-доводчкой,

Закрепим селёдочкой

С сыром, колбасой.

Получу там угол я

Под крылом у пугала

На горячих угольях,

В райском ли саду.

Что ты беспокоишься?

Встретимся с тобой ещё,

На любом на полюсе

Я тебя найду!

Что ты беспокоишься?

От меня не скроешься —

На любом на полюсе

Я ж тебя найду!

Нарисуй!

«… нарисуйте,

Я потом, что непонятно, объясню».

Булат Окуджава.

Нарисуй мне, нарисуй

Наше мудрое начало:

Как отходит от причала

Лодка жизни в дальний путь.

И про счастье не забудь,

Нарисуй его поярче,

Чтоб оно пылало жарче.

Нарисуй мне, нарисуй

Мыслей недоговоренность,

Слов ненужных разветвленность,

Что окутывают нас,

Что бывает в жизни час,

Для которого все боли

Отойдут без нашей воли.

Нарисуй мне, нарисуй,

Нарисуй мне миг удачи.

Знаю, сложная задача.

Красок только не жалей,

Ярким пламенем залей,

Перевей духовной веткой,

Хоть в полоску, хочешь — в клетку.

Нарисуй мне, нарисуй,

Нарисуй всех нас в едином,

Вместе с дочерью и сыном.

И про то не позабудь,

Как любовь волнует грудь,

Как душа к душе стремится,

Счастья вместе чтоб напиться.

Нарисуй мне, нарисуй!

Две половины

Мифы для нас увенчаны

правдой наполовину:

прежде Бог создал Женщину,

только потом — Мужчину.

Создал Её особой

ни на кого не похожей:

и не характером чтобы,

да и обличьем тоже.

Слушал её капризы:

как сделать мужу фигуру,

что сделать сверху, что снизу,

где поменять фактуру.

Делал Он всё, как велено:

— То хорошо, то — скверно!

Долго лепил, немеряно,

Божеский день, наверно.

Что до Земли, до Неба ли,

всё б заросло паутиной,

если бы Женщин не было,

только одни Мужчины.

Мифы для нас увенчаны

правдой наполовину:

первой Бог создал Женщину,

только потом — Мужчину.

Так получились едины

в дебрях Вселенского Рая,

если считать половины,

Он — половина вторая.

В окруженьи милых дам

Что Бог подаст и что имею —

Без сожаления отдам

За милость мне, сказать посмею —

Быть в окруженьи милых дам!

Пусть суетятся возле вас

Кавалеры, ухажёры,

И растерянные взоры

Тех, кто получил отказ.

Тот, кто вас увидел раз,

Никогда вас не разлюбит,

Штабеля разбитых судеб

Остаются после вас,

Как Алтай иль Кордильеры.

Пусть вниманьем и заботой,

Дома, в людях, на работе,

Окружают кавалеры!

В виде лишнего совета

(Вот, кого бы поспрошать?):

Взять вон ТО, а может — ЭТО,

Только вам самим решать.

(Сергей и Николай Чекалины)

От мужчин на оный день

Нам мороз не страшен сильный,

Нипочём нам снег обильный,

Облаков кудрявых тень

В этот славный женский день!

С благодарностью, как прежде,

И с восторгом, и в надежде,

Что закрутит этот день

Наши бошки набекрень.

Чтобы быть совсем красивым,

Я с утра бегу за пивом.

Изведу на кудри часть,

И остатку — не пропасть.

Мы пишем вам

На условиях рекламы

Незатейливый рассказ:

Дорогие н а ш и д а м ы,

Всё, что здесь, то всё о вас.

Мысли вертятся другие

Со слезой из наших глаз:

Ж ё н ы наши дорогие,

Мы безумно любим вас.

Хором все мы скажем прямо,

Не лукавя, без прикрас:

Дорогие наши м а м ы,

Ну, куда же нам без вас?

Благодарственные строчки,

Не в приказ и не в наказ:

Дорогие наши д о ч к и,

Часто думаем о вас.

Не в довесок, не до кучки,

Не в припас и не в запас:

Дорогие наши в н у ч к и,

Беспокоимся за вас.

Что ж, дурное всё отбросим,

И всерьёз, не напоказ,

Мы и к б а б у ш к а м с вопросом:

Ну, куда же мы без вас?

И про вас, родных, в заботе,

Как в хоккей — хороший пас:

Дорогие наши т ё т и,

Не прожить нам жизнь без вас.

И слова, и мысли пёстры,

Словно бабочек раскрас,

Все к у з и н ы, с ними — с ё с т р ы,

Вспоминаем мы о вас.

Я предвижу ахи, охи,

И упрёки каждый раз.

Дорогие наши с н о х и,

Наше счастье видеть вас?

Я предвижу охи, ахи,

И посылку за Кавказ.

Дорогие наши с в а х и,

Жизни не было б без вас.

Округлим и скажем проще,

Конец ознакомительного фрагмента.