Триумф воли

Сергей Зверев, 2007

В конце войны Мурманск стал головной болью Вермахта. Ведь через морские ворота города страны-союзники поставляли СССР сырье для производства вооружения. Гитлер лично приказал использовать для уничтожения порта новейшее оружие «ФАУ-2». Для проведения сверхсекретной операции привлекли лучших людей Германии – штандартенфюрера СС Курта Меера, изобретателя «ФАУ-2» Вернера фон Брауна и даже знаменитого кинорежиссера Лени Рифеншталь, ведь подготовку операции проводили под видом съемок нового фильма «Триумф воли-2». В день проведения операции самонаводящиеся на расставленные лазутчиками радиомаяки ракеты поднялись в небо и… полетели совсем не туда, куда рассчитывали немцы…

Глава 10

У человека, попавшего в царство фьордов, дух захватывает от грандиозной и величественной красоты. Отвесные, словно отполированные, скалы, горы с ледяными шапками. С горных вершин почти круглый год несутся стремительные водопады, вода в заливах почти прозрачная. У подножий скал разбросаны небольшие деревушки, поселки.

У одного из таких поселков можно было увидеть обычную для этих мест картину: возле небольшого деревянного причала плавно покачивался на волнах небольшой рыболовецкий сейнер. Заканчивалась путина, и рыбаки спешно выгружали пойманную сельдь, чтобы успеть сделать еще несколько ходок. Заправляет разгрузкой высокий потомок викингов, с выправкой бывшего военного моряка. Бывшего военного можно распознать в нем еще и потому, что подзадоривает он артельщиков командами, которые используют только на военных судах.

Наконец последние килограммы рыбы выброшены в береговые судки. Жены и подруги послушно стояли в стороне, дожидаясь окончания работы. Потом передали мужчинам небольшие узелки с провизией, и рыбаки сели за небольшой столик, сооруженный прямо на причале, — перекусить перед следующим рейсом и немного передохнуть.

— Хороший нынче улов, — открыл дискуссию один из рыбаков, ни к кому не обращаясь.

— Улов-то хорош, да только ничего мы с него не получим, — поддержал беседу бывший военный моряк. Узелка у него не было, видно, снедь передавать было некому. Он набил глиняную трубку и закурил, дожидаясь, пока его товарищи выложат домашнюю провизию.

— С чего это ты так решил, Юхо? — спросил у бывшего вояки самый молодой артельщик, которому на вид было не больше семнадцати лет.

— А ты когда последний раз бывал в городе? — в свою очередь поинтересовался бородач.

— С тех пор как немцы забрали отца, мне в город выбираться некогда, сам знаешь. Семью надо кормить, — ответил мальчишка.

— А я вот, — потянулся к бараньей ноге Юхо, на время отложив трубку, — перед самой путиной был в столице. Так вот, по приказу рейхскомиссара, этого немецкого выродка, все без исключения рыболовецкие артели обязаны сдавать сельдь… э-э-э, я бы сказал — задаром, но это будет очень дорого!

Рыбаки, кто был в курсе этого постановления, дружно расхохотались уместной шутке товарища, хоть веселого для них в приказе Йозефа Тербофена было мало. Весь улов практически конфисковывался для нужд Третьего рейха и вермахта. Многие артельщики, узнав об этом, старались просто не выходить в море — работы и на берегу хватало, но за поставками зорко следили нацистские холуи, примерно наказывая недовольных.

Рыбаки дружно и с аппетитом поглощали разложенную на столе снедь, не разбирая, кому и что принесли, — в море все общее, таков закон. Быстро перекусив, мужчины потянулись к кисетам и так же, как и ели дружно, дружно задымили.

— Как будем зимой жить? — озабоченно пробасил один из артельщиков. — Без денег, пожалуй, голодать станем, а, Юхо?

— На рыбе и будем жить, — откликнулся бывший военный. — Надырявим во льду лунок да будем мелочь таскать. Кому, может, и для рынка что останется. Подадутся ваши бабы в торговки.

— Да-а-а, — разочарованно протянули сразу несколько голосов.

— Только у меня за прилавком стоять некому, — продолжал Юхо, — а сам я ни в жизнь за него не стану.

— Отощаешь — девки любить перестанут, — усмехнулся его товарищ.

— Не перестанут. У девок-то сейчас и ухажеров не осталось, — неожиданно зло откликнулся Юхо. — Под гребенку в армию тащат. Про дивизию «Викинг» слыхал?

— Слыхал, что есть такая.

— Ох, как нравится немцам совать ее под гусеницы русских танков! Все дырки нашими парнями латают. Своих-то, небось, берегут.

— Вот сволочи, — откликнулся самый пожилой рыбак и покачал головой.

— Здорово мы им, видно, насолили тогда, три года назад, при славном короле Хаконе, что они до сих пор на наших парнях отыгрываются! — сжал огромные кулачищи бывший военный. — Мы тогда, в сороковом, с англичанами пустили на дно «Данциг» и «Кенигсберг» — два новейших их крейсера. И как пустили! Ох, помню, какой визг тогда подняли их газеты! — Юхо довольно улыбнулся. — Как же! Братья-норвежцы, можно сказать — одна кровь, воюют против нацистов! Не любят их! Топят, видите ли! А за что их любить? За то, что рыбу для своих солдат забирают, а мы должны с голодухи помирать? Поганая у них кровь, вот что я вам скажу.

— Да-а-а, — снова зазвучал разноголосый хор.

— Вы-то, может, и выкрутитесь, — деловито пыхнул трубкой Юхо, — а мне, бобылю, здесь точно придется ноги протянуть. После путины подамся в город.

— Так и будешь с места на место кочевать? — снова спросил пожилой рыболов. — Остепенился бы. Женился.

— Я бы женился, да при таком раскладе не один протяну ноги, а уж вместе с женой!

Артельщики снова дружно захохотали, представив Юхо, протянувшего ноги. Как ни сурова была их жизнь, как ни били их обстоятельства, но людьми они были открытыми — смеялись, когда весело, печалились, когда приходило горе.

Невдалеке брякнул велосипедный звонок, и рыбаки дружно обернулись в ту сторону, напрягая зрение. От поселка катил мужчина, укутанный по самые глаза в шубу и шарф.

— Кажись, чиновник из мэрии, — первым рассмотрел подъезжавшего малец.

— Интересно, по какому случаю сейчас? — встревожились артельщики.

— Да, наверное, какой-нибудь новый приказ везет: постановлено, что отныне перед жирным этим немецким холуем Квислингом все норвежцы должны ходить только на коленях! — предположил Юхо, но на сей раз никто не засмеялся. Никто не ждал от таких посещений ничего хорошего. Но на этот раз новость была сравнительно безобидной.

— Выходить в море запрещено, — сквозь плотный шарф пробубнил чиновник, не слезая с велосипеда.

— Вот еще новости, — удивился Юхо, — на них бесплатно работаешь, так и это не подходит.

— А что, можно по домам сидеть? — с надеждой спросил парнишка-рыболов. Тягаться со взрослыми ему было тяжело. Да и этот непосильный труд, как оказалось, был напрасным.

— Приказано завтра всем артельщикам прибыть в Осло на столичный стадион… — выкрикнул чиновник, чтобы его все услышали.

— А что, немцы теперь там расстреливают и пытают? — спросил Юхо, и моряки дружно загоготали.

–…где завтра состоится футбольный матч! Проверять будут каждого по списку! — закончил чиновник, живо уселся в седло и завертел педалями, держа путь к следующему заснеженному поселку.

— Вот еще забота! Ну, хоть так. Все ж не очередная обираловка. Интересно, кто играет? — разноголосо загудели рыболовы, обсуждая услышанную новость.

— Ну, что ж, братцы, — зычно подытожил обмен мнениями бывший военный моряк Юхо, — видать, сам бог решил, чтобы я подался в город. А ну-ка, артельщики, айда за мной! Сегодня с меня отходная! Выпьем за мое здоровье! Всех угощаю!