Подводный патруль

Сергей Зверев, 2009

Командир суперподлодки Илья Макаров по прозвищу Морской волк получает приказ срочно отправиться на Арктический шельф, где потерпело крушение научно-исследовательское судно «Академик Королев». Членов экипажа спасли, но на двухкилометровой глубине остался батискаф с учеными, которых и предстоит вызволить из пучины. Задание осложняется тем, что за батискафом уже охотятся американские корабли и подлодка. Чтобы захватить бесценные научно-исследовательские данные, янки идут ва-банк…

Глава 8

— Ну что, господа? Примите мои поздравления, — весело отозвался хорошо одетый мужчина, разливая по высоким фужерам шампанское. — Первая часть нашей совместной операции прошла как нельзя лучше, и я предлагаю за это поднять тост.

Два его собеседника молчаливо взяли бокалы, чокнулись и стали пить игристую жидкость медленными глотками. Со стороны могло показаться странным, как в Туле — секретной американской военно-морской базе в Гренландии — под одной крышей, в одном кабинете могли сойтись представители столь разного общественного положения.

Человек, разливавший шампанское, был не кто иной, как один из членов совета директоров, пожалуй, самой крупной в мире нефтедобывающей компании «Шелл», мистер Александер Говард. Добыча и продажа нефти никогда не были делом убыточным, поэтому, понятное дело, хоть «Форбс» и не упоминал на страницах своего издания фамилию мистера Говарда, однако и одежда, и старое французское шампанское среди гренландского ледника, и манера поведения говорили о том, что этот пятидесятичетырехлетний мужчина относит себя к категории «хозяев жизни». И имеет на то все основания, в отличие от своей полной противоположности — сотрудника Центрального разведывательного управления США Николаса Швайнштайнгера. Выделяться среди других людям, которые занимаются планированием и проведением различного рода секретных операций, было бы по меньшей мере неразумно. Николас был «серым кардиналом», который постоянно находится в тени, неприметен и тем не менее держит в своих руках все нити событий и на эти самые события влияет самым непосредственным образом.

Третьим членом этой разношерстной компании был полковник ВМС США, командир подводной лодки класса «Огайо» мистер Сайрус Ричардсон. Опытный моряк с почти тридцатилетним стажем, типичный вояка, относящийся к разряду «сначала — стреляю, потом — думаю». Еще во времена пресловутой «холодной войны» у Сайруса произошел целый ряд неприятных для него инцидентов с кораблями советского тогда Военно-морского флота. Русские как-то не очень дружелюбно относились к пристрастию американского подводника поиграть в войнушку, и однажды субмарина Ричардсона чуть было не погибла. С тех самых пор янки невзлюбил русское, советское, а теперь — и российское. Пришвартованная к пирсу субмарина, к слову, была хорошо видна из окошка кабинета, в котором происходила эта встреча, и Сайрус Ричардсон время от времени с гордостью поглядывал на свой грозный подводный корабль.

Допив шампанское, троица отставила в сторону бокалы и удобно расположилась в мягких креслах.

— Итак, господа, — мистер Говард взял инициативу в свои руки, — давайте подведем некоторые первые, промежуточные итоги. Батискаф русских с командой ученых сейчас лежит на дне. Там же покоится и научно-исследовательское судно «Академик Королев». — Говард был явно доволен положением дел, происходящих в полярных широтах. Он потер ладонью о ладонь, потом хлопнул себя по коленкам. — Я так понимаю, что дело движется к логическому и удачному для нас завершению.

— Вот только экипаж «Академика Королева» принял на борт не наш корвет, а шведский сухогруз, — напомнил собравшимся церэушник Швайнштайнгер, добавив в бочку меда немного дегтя.

— Напомню вам, — вмешался командир субмарины, — что русское научно-исследовательское судно никто изначально не собирался топить…

— Боже упаси! — Швайнштайнгер поднял руки вверх, словно собирался сдаться в плен. — Открытая конфронтация — не моя специальность. Здесь нам просто сказочно повезло.

— Вот именно, — поддакнул подводник, — задача ставилась — отогнать русских от места погружения батискафа. А что он напорется на айсберг и пойдет ко дну — такой изворотливости от русского капитана не ожидал даже я. Поэтому моя подлодка и корвет и отошли подальше, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, — пояснил Ричардсон. — А когда русские стали тонуть, то, как на зло, шведы оказались ближе и подошли к месту крушения первыми. Что мне было делать? Топить шведский сухогруз? — Он рассерженно глянул на представителя из Лэнгли.

— Ладно, бог с ними, с этими русскими и со шведами, — примирительно произнес мистер Говард, — в конце концов нас мало интересует экипаж «Академика Королева». Нас, меня, в частности, и нашу корпорацию, — уточнил он, — интересуют в первую очередь пробы грунта и уникальный образец глубоководного бура. Вот это я хотел бы получить в первую очередь, — закончил нефтедобытчик, вопросительно глянув на Швайнштайнгера. — Как это можно организовать?

— Мистер Говард, — на лице церэушника появилась блаженно-ангельская улыбка, — хочу вам напомнить, что я никоим образом не представляю здесь интересы вашей компании-монополиста. Это касается меня меньше всего. Вы позволите? — Он протянул нефтяному магнату свой пустой бокал, дождался, когда его снова наполнят, отпил несколько глотков и только после этого продолжал: — Как вы понимаете, я далек от бизнеса. Я, знаете ли, специализируюсь на защите государственных интересов. Вы позволите? — снова поинтересовался Швайнштайнгер, достав из настольной шкатулки пахучую сигару и вопросительно глянув на Говарда.

— Пожалуйста, — добродушно согласился тот и задал церэушнику встречный вопрос: — А скажите, мистер Швайнштайнгер…

— Можно просто Ник, — еще раз улыбнулся представитель Лэнгли.

— Ник… Хорошо, Ник, — согласился Говард. — Так вот, Ник, те государственные интересы, которые вы так рьяно защищаете, они разве не совпадают с интересами моей компании? — поинтересовался нефтепромышленник, тоже потянувшись за сигарой.

— На данном этапе — да, — кивнул Швайнштайнгер, выпустив к потолку струю дыма, — иначе мы с вами не сидели бы в этом кабинете.

— Я так понимаю, — вмешался в диалог Сайрус Ричардсон, — никто из нас троих не сидел бы здесь, не будь у нас одинаковых интересов. И интересы эти касаются русских, — он присоединился к компаньонам и тоже закурил. — Не скрою — я их недолюбливаю. И лично мне поставлена задача сделать все возможное, чтобы русские корабли — и военные, и гражданские — держались от этих мест подальше, как потенциально опасные для судоходства. Так что катастрофа «Академика Королева» нам только на руку. С обработкой ледника химическими реагентами — это вы здорово придумали. — Командир субмарины изобразил на лице некое подобие улыбки, делая комплимент Швайнштайнгеру. — Я не ожидал такого быстрого таяния и схода такого большого количества льда.

В ответ церэушник только невинно пожал плечами, мол, ничего сложного, такая уж у него работа — шевелить мозгами.

— Я всего лишь забочусь об энергетической безопасности Соединенных Штатов. — Он приподнялся и сбросил пепел в шикарно выполненную под «Титаник» пепельницу. — Рано или поздно баррель нефти будет стоить и двести, и далеко за двести долларов. А здесь, даже по предварительным данным, этого стратегического сырья очень много. Нефть, сами знаете, штука такая, — он снова улыбнулся, — когда баррель стоит сорок или тридцать долларов — это просто нефть. А когда под двести — из-за нее уже может быть война. Не мне вам рассказывать, — он глянул на представителя компании «Шелл».

— Полностью с вами согласен, — поддакнул мистер Говард, — поэтому давайте теперь перейдем и к моим интересам, коль ваши уже удовлетворены. Вам ведь нет разницы, какая компания будет осваивать океанический шельф?

— Никакой, — подтвердил Штайншвайгер, — только одно условие: эта компания должна быть американской.

— Ну-у-у, уж нас-то никак не заподозришь в сговоре с русскими. — Говард широко развел руки в стороны, давая понять, что более лояльного гражданина, чем он, в Америке попросту нет. — Так вот, — продолжал он, — наша компания, понятное дело, тоже имеет свой интерес в этом районе. Только русские нас опередили. У них этими исследованиями занялось государство: и финансированием экспедиции, и глубоководными исследованиями, и геологоразведкой дна, и так далее. Умно и дальновидно. А у нас даже в совете директоров компании в большинстве своем сидят, извините, идиоты, способные только считать сиюминутную прибыль и не видеть дальше собственного носа.

— Ну, это случается не только у вас, — загадочно улыбнулся Швайнштайнгер, и военный моряк, соглашаясь с ним, кивнул.

— Мы планировали исследования, подобные тем, что проводили русские, — продолжал мистер Говард. — Правда, не раньше чем года через три-четыре. Но теперь совсем другое дело! Русский батискаф, который лежит на дне, упрощает ситуацию…

— И, как я понял, удешевляет? — поинтересовался Швайнштайнгер.

— Безусловно, — согласился нефтедобытчик, — зачем проводить столь дорогостоящие исследования, когда можно получить все данные у русских?

— То есть — забрать? — снова уточнил церэушник.

— И пробы грунта, и, что самое главное, русское ноу-хау — глубоководный бур, — продолжал Говард, не обращая внимания на реплики сотрудника из Лэнгли. — Я имел беседу с председателем правления нашей компании. Между нами. — Александер слегка понизил голос. — За содействие мне, а значит, в моем лице и нашей компании, вы будете щедро вознаграждены.

— Как щедро? — живо поинтересовался командир субмарины.

— Очень щедро, — ответил Говард, делая ударение на слове «очень». — Мне нужны пробы грунта и бур с русского батискафа.

— Ну, что же, — задумчиво произнес Швайнштайнгер после короткой паузы, — я думаю, что это в интересах Америки. Как вы полагаете, мистер Ричардсон?

— Полностью с вами согласен, — подтвердил старый моряк. — Батискаф лежит на дне. Воздуха у них осталось, по моим прикидкам, часов на двенадцать, пятнадцать. Никаких русских кораблей поблизости нет. Значит, через полсуток им придется всплыть. Батискаф — не корабль. Самостоятельно до берега он не доберется, — уверенно констатировал Ричардсон, — и я их, естественно, спасу. Или не спасу, — загадочно произнес он. — Это же море, — добавил командир субмарины, — здесь может произойти все, что угодно: столкновение с айсбергом, например…

— Пожалуйста, только после того, как получите пробы грунта и бур, — напомнил Говард.

— Безусловно, — с готовностью согласился старый моряк.

— Мы не будем светить нашу субмарину, — нарушил планы компаньонов Швайнштайнгер, — связь у них есть, и с поверхности они наверняка радируют, что их сняла американская ядерная подводная лодка. А это не очень хорошо и вызовет у русских массу вопросов.

Конец ознакомительного фрагмента.