Безбашенный десант

Сергей Зверев, 2014

Группа вооруженных до зубов бандитов разгромила миссию российского Красного Креста в Венесуэле. Злоумышленники подбросили в здание организации контейнеры с человеческими органами, а врачей миссии похитили и увезли в неизвестном направлении. Местные журналисты раздули из сложившейся ситуации сенсацию. Они обвинили российских врачей во всех смертных грехах и тем самым нанесли серьезный удар по репутации нашей страны. Правительство России немедленно отреагировало на инцидент: в Венесуэлу направлен отряд майора Лаврова – легендарного Батяни. Задача бойцов – найти врачей и разоблачить преступников, устроивших подлую провокацию…

8

Еще одна ночь размышлений вперемешку с терзаниями закончилась для Виктора Слепцова принятием важного решения. Он решил во что бы то ни стало бежать из заточения. Взвесив все «за» и «против», русский посчитал, что вероятность успеха его замысла высока. Наручники, которые еще совсем недавно сковывали его движения, были сняты и больше на запястья не возвращались. Это давало довольно большую свободу действий. Правда, нужно было определиться, каким именно образом стоило бы задать стрекача из этих чертовых стен. О том, чтобы напасть на охранника и бежать через дверь, речи идти не могло. Это было равносильно самоубийству. Единственным возможным вариантом выглядело окно. Оно хоть и было зарешечено, но рама не казалась сверхпрочной.

С самого утра Виктор принялся в подробностях изучать оконную раму. Это была вполне обычная деревянная конструкция, в которую встроили решетку. Имелся бы под рукой нож или хотя бы вилка, можно было бы достаточно легко ее снять… А так пришлось думать, что взять в качестве инструмента. В комнате ничего такого и близко не имелось. Пленник обшарил ее полностью. Сел и стал лихорадочно думать. Мысль пришла тогда, когда он почти уже отчаялся. Из кроссовки Слепцов аккуратно извлек металлический супинатор. Он-то и должен был послужить орудием для уничтожения деревянной преграды.

При этом следовало быть осторожным. Любой громкий звук мог быть услышан за пределами комнаты. Поэтому не могло быть и речи о том, чтобы взять супинатор и лупить им изо всех сил по оконной раме. Такого переполоху наделал бы, что наверняка сбежалась бы вся охрана. Виктор начал действовать осмотрительно. Сначала на цыпочках подошел к двери и бесшумно прижался к ней ухом. Не услышав со стороны коридора никаких подозрительных звуков, Слепцов направился к окну. Он еще раз осмотрел раму и выбрал место, с которого начать. Работа закипела. По чуть-чуть, по маленькому кусочку русский стал крошить раму.

Сердце Слепцова бешено колотилось. Руки подрагивали. В голове была мысль о том, что в любую минуту его затею могут раскрыть. Но он все равно продолжал расколупывать раму и расшатывать решетку. Опять же жажда свободы была сильнее животного страха, сидевшего в нем. По идее, охрана не должна была заходить раньше обеда. Если, конечно, индейцу вдруг не приспичило бы пообщаться с пленником. Однако неожиданностей полностью исключать было нельзя. Русский старался быть готовым к неприятным сюрпризам. Чередовал работу с «прослушиванием» коридора. Все было спокойно.

Дверь скрипнула тогда, когда Виктор меньше всего этого ожидал. Казалось бы, только что в очередной раз он «прослушал» коридор и, убедившись, что все спокойно, вновь взялся за раму. И тут — скрип, резкий толчок, и дверь распахнута настолько широко, насколько это было возможно. На пороге стоял охранник с подносом в руках.

— Что? Прогуливаешься? — спросил тот, увидев пленника, который расхаживал «руки в брюки» по комнате.

— Ну, вы же на прогулки не выводите, — лениво ответил Виктор, который едва успел спрятать супинатор.

— Тебе это не положено, — тут же объявил охранник и, оставляя поднос, добавил: — Ешь давай. Сегодня обед немного раньше. Так что смотри сам. У нас здесь кормежка один раз в день.

— Хорошо, — промолвил в ответ русский и кивнул головой.

Охранник вышел из комнаты, хлопнул дверью и запер ее на ключ. Слепцов невольно подошел к подносу. Обед был не таким, как в приход индейца. Гораздо скромнее. Однако имелось достаточно хлеба и воды. Он сразу подумал, что это необходимо будет взять с собой. Гнушаться же остальной едой он не стал и все-таки перекусил. Правда, очень быстро, словно его кто-то гнал в шею.

Едва Виктор справился с обедом, он вернулся к оконной раме и продолжил осуществление своего замысла. Снова и снова опасаясь разоблачения, он то освобождал решетку от дерева, то прислушивался к коридорным звукам. К вечеру его старания наконец дали долгожданный результат. На улице почти стемнело. Пленник аккуратно, словно яйца Фаберже, взял решетку, вытащил из остатков рамы и уложил на лежак. Затем прихватил оставленные от обеда припасы, поднес к окну стул, взобрался на него и осторожно высунул голову. Огляделся по сторонам. Казалось, что ничего такого подозрительного вдоль этой части стены и рядом с нею не было. Набрав в легкие воздуха, русский сиганул из окна в траву. Приземлился удачно. Радовался, что стул в комнате не упал. А значит, шум был минимальным. Он мгновенно нырнул в близлежащие заросли и попытался услышать, не ворвались ли в комнату его недавнего заточения охранники. К большому для себя облегчению беглец обнаружил, что его побег остался незамеченным. Впрочем, это не было поводом медлить.

Слепцов подался через заросли прочь от здания, где его держали. В те секунды ему казалось совсем неважным, куда бежать, лишь бы подальше от места заточения. Путь его шел в основном через заросли. Преодолев немалое расстояние, он, к счастью для себя, осознал одну вещь. Ведь нигде на пути его следования не оказалось ничего такого, что напоминало бы забор или какого-нибудь рода заградительные сооружения. В этом был большой плюс, и это явно склоняло к радостным мыслям о том, что побег все-таки удался. Попадись на пути стена с колючей проволокой или спиралью Бруно, Виктор вряд ли сумел бы ее преодолеть. А о том, что на него могли быть спущены натренированные собаки, ему даже и думать не хотелось.

Продолжая движение, беглец вскоре услышал шум машин. Остановился на месте. Замер и невольно прижался спиной к ближайшему дереву. На слух попытался определить, откуда едут машины и не его ли это преследуют. Однако характерный повторяющийся звук (правда, не частый) склонял его к другому выводу. Скорее всего где-то неподалеку находилось шоссе. Немного поколебавшись, Слепцов двинулся в том направлении, откуда исходил гул автомобильных двигателей. Двигался крадучись. И так же крадучись вышел на шоссе. Дорога была явно получше венесуэльской. Хотя и образцом дорожного строительства ее назвать было нельзя. Тем не менее русского тут же посетила мысль, что это все-таки Колумбия, а не Венесуэла. Очень скоро его предположение подтвердилось. По шоссе ехали редкие машины. У всех были колумбийские номера. «Ну, хоть с местоположением какая-то определенность, — подбадривал себя Слепцов. — Хотя бы знаю, что это колумбийская территория. Остается поймать машину и попытаться узнать, какой здесь ближайший город…»

Поймать попутку оказалось не так уж и просто. К моменту выхода Виктора на шоссе уже изрядно стемнело. Подбирать ночью «голосующего» никто не хотел. Кто-то нервно сигналил, кто-то просто прибавлял скорости, чтобы как можно быстрее проехать мимо. Мало ли какая опасность могла исходить от этого бредущего по ночной трассе одиночки. Русский, видя это, отчаиваться не собирался. Он продолжал идти по краешку дороги и всякий раз, когда приближалась очередная машина, махал рукой. Никто не останавливался. Так проехало десятка два авто разного калибра. Когда минул почти целый час его безуспешных попыток остановить хоть какой-нибудь транспорт, дорожную тьму озарил свет еще одного автомобиля. Это была какая-то совершенно добитая легковушка. Слепцов на секунду призадумался: возьмут его или нет. Но все-таки вскинул руку. Легковушка притормозила. Пожилой водитель распахнул дверцу. Беглец шмыгнул в салон. Едва машина тронулась, он протянул шоферу деньги и попросил телефон.

— Понимаете, мне в Москву, жене позвонить надо. Думаю, этих денег хватит и на оплату звонка, и на вознаграждение за ваши хлопоты, — проговорил он.

— Я не ослышался? В Москву? — переспросил немного ошарашенный хозяин машины, разглядывая деньги.

— Да. В столицу России.

— А почему «бабки» такие мятые?

— Пришлось их хранить по-особенному, — не вдаваясь в подробности, ответил Виктор. Ему нисколечко не хотелось объяснять, как и где ему пришлось прятать деньги от скрутивших его бандитов.

Водитель протянул пассажиру телефон. Тот стал живо клацать по кнопкам, набирая заветный номер. Вызов шел. Сердце билось чаще от нарастающего с каждой секундой волнения. Наконец на том конце линии ответили. Это была его жена. «Привет, моя милая, — с дрожью в голосе молвил русский. — Ничего не спрашивай. Только послушай, пожалуйста, меня. Я попал в очень сложную ситуацию. Ты должна все знать, чтобы потом кое-что сделать. Но скажи мне вначале, как там доченька?» В этот самый момент сзади неожиданно, словно из ниоткуда, объявился черный джип. Мигая фарами, он быстро нагнал легковушку, обогнул и резко прижал к обочине. Водитель легковушки ругал себя и своего пассажира, жалея, что подобрал того. Пассажир, в свою очередь, будто бы потерял дар речи. В трубке слышался испуганный женский голос. Но он на него не реагировал. Смотрел на джип, как кролик смотрит на удава. Из внедорожника выпрыгнуло несколько крепких парней, а вместе с ними Хуан Антонио Сальваторе. Дверцу открыли, едва не оторвав ее. Шофера взяли на прицел. Слепцова выволокли из машины. Он все еще держал в руках телефон. Индеец выхватил его, со всего размаху бросил на дорожное покрытие и старательно втоптал в землю каблуком.

— Ну, кому ты звонил, сволочь?! — зашипел главарь. — Полицию вызвать захотел? Или женушку свою решил предупредить?

— Да что уж теперь… — потерянным голосом пробормотал беглец.

— Вообще-то ты зря решил бежать, амиго, — кечуа вдруг заговорил более мягко, почти ласково. — Тебе в героя захотелось поиграть или что? Так ведь ничего героического в твоем поступке нет. Это тупое безрассудство. Знаешь такое слово? Знаешь. Так вот оно тебе подходит. Ну, что бы ты смог сделать? Ну, убежал бы в Боготу. И что же дальше? Пошел бы в свое посольство? Думаешь, там тебя ждут с распростертыми объятиями? Ты ошибаешься. Тебя бы там и слушать не стали с тем, что ты хотел им сказать. А попросили бы рассказать кое-что другое.

— Что именно? — не мог уловить подвоха русский.

— Например, то, как ты вместе со своими подельниками разбирал на органы венесуэльских крестьян, — не замешкался с ответом бандит. — Или то, как ты незаконно пересек государственную границу и оказался в Колумбии. Тебе этих вопросов пока достаточно? Или еще хочешь?

Слепцов машинально пожал плечами. Сальваторе кивнул головой своим подручным. Те окружили русского со всех сторон и пустили в ход кулаки. Каждый подтаскивал неудачливого беглеца к себе, проделывал несколько ударов, от которых тот отскакивал, оказываясь перед кулаками другого бандита. И так его метелили минут пять. Когда же он в конце концов свалился на землю, к экзекуции присоединился и Хуан Антонио. Он несколько раз ударил Виктора ногой по почкам, абсолютно не жалея на это ни сил, ни рвения.

— Связать этого урода. И в багажник, — приказал он своим громилам.

— Будет сделано, — послышалось в ответ. — А с водилой что?

— Уберите его, — последовала короткая команда, полная лютой жестокости.

Подручные без колебаний выполнили ее, хладнокровно пристрелив молившего о пощаде старика. При этом не погнушались обшарить его карманы и забрать всю наличность. Слепцова тем временем уже связали и забросили в багажник. Внедорожник развернулся и остановился. Ожидали одного из бандитов, который взял на себя смелость поджечь легковушку. Когда в ее салоне вспыхнуло пламя, он быстренько подбежал к джипу и запрыгнул в открытую дверь. Дверь захлопнулась. Машина двинулась с места и спешно скрылась с места происшествия. Сильно избитый Виктор лежал в багажнике без сознания. Ему еще предстояло узнать, что возвращают его туда же, откуда он рискнул совершить побег.