Русские всегда умирают

Сергей Жуков

Что значит быть русским? Есть ли у нас свой путь? Вот и сейчас, в далеком будущем, через два столетия после великой войны, молодому космическому курьеру Ивану приходится искать ответы на эти вопросы. У него одна задача – пройти через Щель, чтобы привезти на Землю заветную Воду. Только настоящий русский может проникнуть сквозь пространство и время, чтобы сохранить мир и благополучие на родной планете, но каждый раз для этого приходится умирать…

II

Капсула симуляции. Детство. Формирование истоков.

Старая телега со скрипом катилась по лесной дороге. Деревянные колеса нервно подпрыгивали на небольших кочках, от чего вся конструкция болталась из стороны в сторону.

Иван лежал на куче свежескошенной травы, которая покрывала деревянное дно телеги. Заложив руку под голову, он смотрел на широкую спину деда Прокофия, где ровным слоем сидели сотни мелких тварей. Мошки и комары густым облаком висели сзади лошади, а часть их смело приземлялась на спину деда. Можно было наблюдать, как насекомые пробивали своим хоботком грубую редкую ткань и впивались в могучее тело, постепенно наполняя свои брюшки кровью.

— Дед, а тебе не больно? — спросил мальчик.

— Что? — немного повернувшись, откликнулся дед, и слегка поправил лошадь вожжами.

— У тебя вся спина в комарах, кровь сосут… — продолжил Ванька и дотянулся ладошкой до спины дедушки, от чего на рубахе осталось большое красное пятно.

— Пусть сосут, божьи твари. Дурную кровь пьют! — дед крякнул, шлепнул кобылу по крупу вичкой и хитрецки улыбнулся.

Дорога вышла из леса, и взору открылась небольшая поляна. Посредине поляны стоял красивый низкий дом, а рядом баня в три бревна, все было огорожено забором из толстых жердей. У калитки стояла баба Нюра и держала в руках глиняный кувшин с широким горлом, накрытый белым блюдцем. На скамейке стояли железные кружки.

— Я уж заждалась! Давно слышу, как телега скрипит, — проговорила бабушка и, придерживая блюдцем ржаные корки, стала разливать в большие кружки смородиновый квас.

— Хорошо покосили сегодня. Ваня молодец, успевал за мной ворошить, — с этими словами дед передал мальчику прохладную кружку, потом взял другую и залпом выпил, после вытерев рукавом усы и бороду.

Баба Нюра проводила их во двор, помогла умыться.

— Отдохните маленько с работы, у меня скоро пирог с шеями будет. Лошадь, дед, не забудь загнать, а то знаю я тебя… — пожилая, слегка сутулая женщина взяла пустые кружки и пошла в дом.

— Деда, а с какими еще такими шеями пирог? — подозрительно спросил Ваня.

Дед Прокофий громко засмеялся.

— «Баушка» варит гусиные шеи, потом мясо с них обирает, после с жареным луком и грибами смешивает — и в пирог. Вкусно очень получается! Вот увидишь! Ох ты ж, аж в животе заурчало от этих фантазий… — старик весело потеребил мальчонке русые волосы.

Было действительно вкусно. Незабываемый аромат и сильный голод подгоняли Ваню затолкать весь кусок сразу в рот, но бабушка поставила рядом высокий стакан с молоком и приговаривала:

— Не подавись хоть, запивай! Ох, совсем дед тебя в лесу голодом заморил, посмотри, старый, он и так — одни кожа да кости! Хоть ели чего сегодня?

— Были бы кости, а мясо нарастет, — подбирая с бороды крошки пирога, пробубнил дед. — Яйца у нас с собой были, хлеба немного. Еще малину нашли, когда обратно ехали, уже поспела, надо бы пособирать?

— Надо, надо… — пробубнила баба Нюра, подливая деду молока.

Ваня наелся и отвалился на спинку стула, глаза сами закрывались. Дед достал откуда — то прозрачную пластинку, которая тут же засветилась тусклым голубым светом, озаряя вокруг пространство деревенской кухни.

— Погоди засыпать то, сейчас в кровать пойдешь. Ты сколько у нас еще, неделю? — спросил дед, глядя в экран.

— Угу, — пробубнил Ваня сквозь сон.

— Ну и славно. Завтра на лыжах пойдем, может зайца поймаем, — дед коснулся пальцем экрана, и все исчезло.

Ваня открыл прозрачную крышку. Мягкий гель отступал от тела, освобождая руки и ноги. Мальчик вылез из капсулы и перебрался в свою кровать, потом накрылся одеялом с головой, погружаясь в сладкий сон.