Дай умереть другим

Сергей Донской

Майор ФСБ Громов страшен в гневе. Если приходится сражаться с врагами государства. Что уж говорить про его личных врагов! Тем более когда они посмели поднять руку на святое – маленькую внучку Громова! Какой-то Леха Каток, отъявленный беспредельщик, задумал захватить девочку в заложницы, чтобы срубить денег с фирмы ее матери, дочери майора. Зря он это сделал! Громов выходит на тропу войны. Он сам себе хозяин, сам себе начальник. В одиночку «русский 007» вступает в бой с бандитами. У него только один помощник – черный пистолет «хеххлер-кох универсал». В отличие от Громова, пистолет не имеет эмоций. И выполняет свою работу для хозяина без гнева и пристрастия…

Глава 4

На живца

1

Когда дождь усиливался, приходилось включать «дворники», но все равно происходящее снаружи казалось размытым, словно Громов и его спутница сидели не в машине, а в подводном батискафе. Если не считать попискивания, с которым елозила резина по стеклу, в салоне было совершенно тихо.

Прохожие прятались под куполами зонтов, навесами троллейбусных остановок, козырьками зданий. Некоторые пережидали ненастье в мебельном салоне, расположенном через дорогу, напротив. Их темные силуэты маячили за освещенными витринами, как тени. Это усиливало ощущение сумерек, хотя на часах Громова было только четверть второго. Ровно сорок пять минут до времени, назначенного для передачи Рае вознаграждения. Ее персональных тридцати сребреников, что по нынешнему курсу составляло сто пятьдесят тысяч долларов США.

Соблазнив Раю этим кушем, ее наверняка собирались ликвидировать, увезя куда-нибудь подальше. Наводчица свое отработала, и нянчиться с ней никто не станет. Тем более делиться. Сами бандиты за полтораста штук баксов не удавятся, но зато лишат жизни десяток таких девиц, не поморщась. Благодаря вмешательству Громова, у Раи появился шанс выжить, хотя и мизерный, почти эфемерный.

Она и сама начала догадываться об этом, судя по ее несчастному виду. Но Громов не сказал ей ни одного слова утешения. Он находился здесь не для того, чтобы выражать сочувствие особе, по милости которой его внучка оказалась в лапах бандитов. Всякая подлость имеет свою цену. Когда роешь яму другому, будь готов к тому, что тебя в ней же и похоронят. Справедливость — штука жестокая.

Сигареты, которые курил Громов, казались ему прелыми, как это случается во время болезни. Совершенно отвратительный вкус, но все же лучше абсолютной бездеятельности, сохранять которую удавалось с огромным трудом. Еще никогда ожидание в засаде не было для Громова столь тягостным. Ублюдков, требующих выкуп за Анечку, трогать пока нельзя. Это наполняло душу ощущением собственного бессилия.

Если бы в указанное место заявился только один из членов Лехиной банды, Громов нашел бы тысячу и один способ развязать ему язык любыми подручными средствами, имеющимися в его распоряжении. Правда, особой надежды на такой вариант не было, а вступать в схватку сразу с несколькими противниками Громов не имел права. Стоит одному из них улизнуть, и судьба Анечки будет предрешена. Похитители детей — нервный народ. Очутиться за решеткой с соответствующей статьей хуже смертного приговора, поэтому в случае опасности бандиты обычно избавляются от свидетелей.

Что касается понурившейся Раи, ее дальнейшая судьба волновала Громова меньше всего. Но Анечка! Трудно вообразить, каково сейчас пятилетней девочке, попавшей в такой переплет. Об этом даже не хотелось думать. И Громов, затягиваясь горьким дымом, старался целиком сосредоточиться на наблюдении за стоянкой.

Всякий раз, когда там возникала новая фигура, он внутренне напрягался, но тревога оказывалась ложной. Бандиты наверняка прибыли на условленное место заранее, однако не спешили обнаруживать себя. Скорее всего, сейчас они, как и Громов, сидели в поставленной неподалеку машине и присматривались к происходящему вокруг.

Их дальнейшие действия было нетрудно предугадать. Ровно в 14.00 один из бандитов приблизится к Раисиной «Оке», припаркованной на стоянке еще накануне. По предварительной договоренности водительская дверца была не заперта на замок — таким образом владелица решила избавить себя от личного контакта с сообщниками. Итак, кто-нибудь из бойцов Лехи Катка сделает вид, что кладет в «Оку» сверток с деньгами, после чего демонстративно покинет место событий. А дальше Раю поджидал большой сюрприз.

Придумав такой способ получения своей доли, она наивно полагала, что обезопасила себя от всякого рода неприятностей. Но за ее машиной обязательно будут следить остальные бандиты. И как только доверчивая жертва явится за приманкой, ее постараются схватить или выследить. Место слишком людное, чтобы убивать Раю на месте, хотя и такая вероятность существовала. Это уж как фишка ляжет.

В любом случае после того, как похитители обнаружат себя, Громову останется лишь сесть им на хвост и выявить их базу. Дальше — жизнь покажет. Или смерть, может быть, даже собственная. И это справедливо. Мужчине, неспособному постоять за своих близких, незачем коптить небо над головой. Такой — одна видимость человека. Ходячее недоразумение.

— Может, они и не явятся вовсе? — с надеждой спросила Рая. Хотя ей было велено помалкивать, напряженная тишина оказалась для нее слишком трудным испытанием.

— Явятся, — пообещал Громов.

— И что же, я должна добровольно совать голову в петлю?

— Почему бы и нет? Многие на твоем месте давно удавились бы.

— Спасибо на добром слове, — съязвила Рая.

— Пожалуйста, — ответил Громов, глядя прямо перед собой. — От меня и моей внучки.

Снова наступила тишина. Насупившаяся Рая достала из сумочки косметичку и занялась подкрашиванием губ. Похоже, результат ей не понравился. Раздраженно убрав помаду и зеркальце, она заявила:

— Вот что, никуда я не пойду. Леха меня убьет. Какая разница, кто это сделает: вы или он? — Не дождавшись ответа, Рая буркнула, косясь на профиль своего спутника: — Сколько можно курить? В машине уже не продохнуть от вашего дыма.

— От моего дыма, — согласился Громов. — В моей машине.

— Между прочим, я к вам в попутчицы не напрашивалась! — заметила Рая. — И потом, никотин мне вреден. Я… беременна.

— М-м? — Громову показалось, что он ослышался.

— Я уже на втором месяце! — Это было произнесено не только с вызовом, но и с упреком. Как будто к Раиной беременности были причастны все мужчины без исключения.

Выбросив недокуренную сигарету, Громов занялся проветриванием салона. Лишь когда с этим было покончено, он повернулся к соседке и проворчал:

— Вот что, мать-одиночка, слушай меня внимательно. Когда подойдешь к «Оке», внутрь не садись, дверцу не открывай. Немного постой на месте, будто что-то вспоминаешь, а потом разворачивайся и иди быстрым шагом в магазин. — Громов кивнул в сторону мебельного салона. — Там тебя никто не тронет, слишком людно.

— А потом? — поинтересовалась Рая. — Как я буду выбираться оттуда? Прикажете мне поселиться в каком-нибудь шкафу или под кроватью? — Она возмущенно фыркнула.

Громов пожал плечами:

— В принципе это твое дело. Но лучше обратись к охранникам и пожалуйся, что тебя преследует сексуальный маньяк, это должно сработать. — Он помолчал. — Некоторые также специально затевают скандалы, чтобы привлечь к себе внимание или угодить в милицию. Еще можно изобразить сердечный приступ, чтобы вызвали «Скорую».

— Может, лучше пожарных? — предположила Рая с невинным видом.

Покосившись на нее, Громов хмыкнул:

— Как знаешь. У тебя будет самый широкий простор для фантазии. Короче, выкручивайся сама. А я тебе ничем помочь не смогу. — Сдвинув брови, Громов добавил: — И не хочу.

Когда он подсказал Рае выход, с его сердца словно свалился камень. Ведь не было никакой необходимости в том, чтобы жертвовать девушкой. Будет вполне достаточно, если бандиты обнаружат себя, двинувшись за ней следом. Главное, вычислить их машину. А если Рае посчастливится улизнуть — что ж, так тому и быть. Возможно, отсиживаясь у себя на квартире, она сделает какие-то полезные выводы.

Страх — лучший советчик для тех, кто лишен совести.

2

Про беременность Рая брякнула по привычке. Она всегда прибегала к этой уловке, когда хотела разжалобить мужчин. В действительности ее предохраняла от подобных казусов позолоченная спираль, от которой Рая не собиралась отказываться в обозримом будущем. Ведь далеко не каждого мужчину убедишь воспользоваться презервативом. Жизнь — не реклама безопасного секса. Тут каждый сам за себя.

Уголком глаза Рая осторожно посмотрела на обращенный к ней профиль Громова. В иной ситуации знакомство с этим человеком могло оказаться очень и очень приятным. Пять-шесть гарантированных оргазмов за ночь, не меньше — в оценке потенциальных партнеров Рая никогда не допускала ошибок. У мужчин, которые годятся не только для того, чтобы по-быстрому приналечь на женщину, особый взгляд, особое выражение лица. И они излучают совершенно неповторимую ауру. Таких не спутаешь с озабоченными попрыгунчиками, способными лишь болтать языком.

С некоторым изумлением отметив, что ее соски затвердевают в чашечках бюстгальтера, Рая бросила в пространство перед собой:

— Прохладно. Вы не могли бы включить обогреватель?

— Нет, — отрезал Громов. — Машина с работающим двигателем привлекает к себе внимание.

— Но еще только без пятнадцати два! — закапризничала Рая. — Я тут околею совсем!

— Тут — не околеешь.

— Это черный юмор такой?

— Это констатация факта. — Повертев в пальцах сигаретную пачку, Громов спрятал ее в карман и предложил: — Пока суд да дело, расскажи-ка мне поподробнее о своем друге детства. Хочу знать, что представляет собой этот Леха Каток.

— Ничего особенного. — Рая передернула плечами. — Парень как парень. Таких сейчас много.

— Слишком много, — поправил ее Громов. — Но меня интересует конкретно Леонид Бреславцев.

— Ну, вообще-то я его не очень хорошо знаю. Хотя он был моим одноклассником и отдалась я ему еще в школе, на матах в спортивном зале. — Рая покосилась на спутника, пытаясь определить его реакцию на свое сообщение. — Я училась тогда в седьмом классе, — добавила она.

— Да? — вежливо удивился Громов. — Надеюсь, это не отрицательно отразилось на твоей успеваемости?

— Очень даже положительно! — парировала Рая. Приятная истома в ее груди сменилась глухим раздражением. Она не привыкла к тому, чтобы мужчины оставались равнодушными к ее россказням о потере невинности. Обычно подобные истории вызывали у них самый живой интерес, особенно у тех, кому за тридцать. — Между прочим, — сердито сказала она, — Леша был у меня не первым.

— Прибереги эти светлые воспоминания для своих внуков, если они когда-нибудь у тебя будут, — посоветовал Громов. — А я хочу услышать о Бреславцеве информацию другого рода. Что он за человек? Как ведет себя в нестандартных ситуациях? Чем выделяется среди себе подобных?

Его взгляд, устремленный на собеседницу, светился холодным любопытством. Столкнувшись с ним, было легко представить себя изучаемым насекомым или даже лягушкой. Рая спрятала озябшие руки в карманы пальто.

— Ну, Леха всегда считался самым отчаянным в школе, — заговорила она, насупившись. — Его даже старшеклассники обходили стороной, а когда он перешел в десятый, то и взрослые мужчины. Я однажды видела, как он дерется один против троих. — Рая оживилась. — Его сбивают с ног, а он встает… Опять сбивают, а он снова встает. Те трое в конце концов удрали. — Она победоносно усмехнулась. — Но Леха разыскал их и расправился с ними поодиночке. Через месяц был выпускной вечер, но он на нем не появился, потому что лежал в травматологии. Ему, оказывается, сломали три ребра и повредили основание черепа.

— А потом? — спросил Громов.

— А потом кости срослись, — ехидно ответила Рая.

— И чем занялся Бреславцев, когда у него срослись кости? — В голосе Громова не проскользнуло ни единой раздраженной нотки.

— Он надолго исчез, и я даже не сразу узнала его при встрече. Леша изменился, очень.

— Давно он бандитствует?

— Откуда мне знать? У нас давно не те отношения, чтобы откровенничать друг с другом.

— Неужели? — усмехнулся Громов.

Рая вспомнила, по какому поводу оказалась в его машине, вспомнила, как грубо обращался с ней этот человек, устроив ей форменный допрос, и надулась, показывая всем своим видом, что ее оскорбляют подобные намеки.

— Между прочим, я извинилась.

— Похвально, — сказал Громов, скользя взглядом по автостоянке. — И очень удобно. Совершаешь преступление, а потом говоришь: «Я больше не буду», после чего продолжаешь жить как ни в чем не бывало.

— Я же вам помогаю, — напомнила Рая.

— В первую очередь ты спасаешь собственную шкуру! — Это было правдой, а потому выслушивать ее было особенно обидно.

— У вас невозможный характер!

— У меня внучка, которой всего пять лет. — Скулы Громова окаменели. — На всей земле не найдется столько людей, чтобы они могли заменить мне Анечку. Если с ней что-нибудь случится…

Он не договорил, а просто смерил Раю таким взглядом, что ей срочно захотелось сменить позу. Трудно сидеть вольготно, забросив ногу на ногу, если на тебя смотрят, как на муху, прежде чем ее прихлопнуть. А вспомнив о том, что ей скоро предстоит спасаться бегством от Лехи или его дружков, Рая скисла окончательно. Все еще только начиналось, и угадать, чем это закончится, было невозможно.

Наверное, ее чувства отразились на лице слишком явно.

— Ладно, не вешай нос, — буркнул Громов. — Если не наделаешь новых глупостей, будешь жить долго и счастливо.

— Ага, — откликнулась Рая. Она подумала про себя, что для этого нужно иметь человека, которому ты дороже всех на свете. У незнакомой ей Анечки такой человек был. У Раи имелся лишь неутомимый любовник Дэн с иностранным гражданством, и этого ей вдруг показалось мало. Впервые в жизни ей пришло на ум, что мужчин следует оценивать не только по толщине их бумажника и длине полового члена.

— Смотри внимательно! — окликнул ее Громов. — Это не Леха?

— Где? — вздрогнула Рая от неожиданности.

— Слева от нас. Парень в куртке с меховым воротником, видишь? Дерганый весь такой, а физиономия — как будто чихать собрался.

— Нет, это не он. Леха пониже, худощавый, и волосы у него светлые.

— Значит, это один из его приспешников.

— С чего вы взяли?

— Он уже в третий раз прогуливается по стоянке. К «Оке» присматривается. — Громов нахмурился. — Интересно, где остальные?

— Остальные? — встревожилась Рая.

— А как же! Сидят сейчас в машине где-нибудь поблизости, за обстановкой наблюдают.

Парень, привлекший внимание Громова, остановился в нескольких шагах от «Оки» и занялся прикуриванием сигареты, хотя сверху продолжал моросить дождь. Пряча огонек зажигалки в ладонях, он бросал внимательные взгляды по сторонам, а затем вновь двинулся в обход стоянки. Только теперь Рая заметила, что парень держит под мышкой бумажный сверток размером с том энциклопедии.

В горле у нее сделалось сухо. Получается, Леха все-таки действительно решил передать ей деньги. Россказни Громова оказались полной чушью. Он просто запугал Раю, чтобы заставить ее действовать по его указке. Мент? Похоже. Но в данный момент Раю больше всего интересовал сверток. Неужели в нем хранятся сто пятьдесят тысяч долларов? Уж не на них ли зарится этот Громов, которого она видит впервые в жизни?

А что, решила Рая после секундного размышления. Скорее всего, так оно и есть. Она как последняя дура побежит в мебельный салон и начнет изображать там припадочную, а Громов преспокойно заберется в ее машину, заберет денежки, и тю-тю, поминай как звали. Фамилия наверняка не настоящая. Фотография девочки в бумажнике — для отвода глаз. Хорошо, что удалось вовремя раскусить этого проходимца! Рая незаметно перевела дух.

Тем временем парень, поравнявшись с «Окой» в очередной раз, открыл водительскую дверцу, зыркнул по сторонам и наклонился, скрывшись за корпусом машины.

— Не вздумай тоже туда заглядывать, — предупредил Громов. — Просто покажись рядом, чтобы тебя заметили, а потом уноси ноги.

— Конечно, — сказала Рая упавшим голосом. — Я так и сделаю.

— Не беги, но иди быстро, — продолжал Громов свой инструктаж. — Будут окликать, не оглядывайся. Твоя — задача добраться до магазина.

— Ага.

Сунув руку в сумку, Рая машинально ощупала косметичку, в которой хранился ключ зажигания. От громовской «семерки» до «Оки» было метров двадцать пять. Вполне достаточно времени, чтобы завести машину и рвануть со стоянки. Открыв кошелек, Рая достала оттуда пару сотенных купюр и переложила их в карман пальто, намереваясь сунуть их мужику на выезде. Времени на тары-бары у нее не будет.

Парень в куртке с меховым воротником распрямился над крышей «Оки», обвел стоящие вокруг машины цепким взглядом и пошел прочь, грузно перепрыгивая лужи. Свертка при нем уже не было.

— Ничего не перепутаешь? — спросил Громов, тронув Раю за плечо. В его серых глазах отражалось что-то, похожее на участие.

«Артист! — сердито подумала Рая. — Мэл Гибсон в роли заботливого папочки!»

Высвободив плечо, она решительно тряхнула волосами:

— Все будет в порядке!

— Сунешься в машину — погибнешь, — предупредил Громов.

— Что я, полная дура, по-вашему? — У Раи вырвался нервный смешок.

— Тогда иди.

— Чао-какао!

Громов ободряюще кивнул ей и сунул в рот сигарету. Окинув его прощальным взглядом, Рая выбралась наружу и, сутулясь под моросящим дождем, направилась к своей «Оке». Связка ключей была предусмотрительно зажата в ее влажном кулаке.

3

Пуская дым через приспущенное стекло, Громов следил за удаляющейся фигуркой в бордовом пальто, напоминающем покроем кавалерийскую шинель. Странный выбор для молодой особы, ноги которой не отличаются кривизной. И слишком решительная походка для девушки, которой предстоит столкнуться с бандитами.

— Черт, — пробормотал он, подавшись вперед. — Что ты задумала, дурочка?

Первым импульсом было окликнуть Раю, а еще лучше — догнать ее и хорошенько встряхнуть, чтобы заставить одуматься. Но вместо этого Громов откинулся на спинку сиденья и стиснул зубы. Он не имел права себя обнаруживать. В этом случае его замысел терял всякий смысл.

Рая остановилась возле «Оки» и по-птичьи повертела головой, высматривая возможную опасность. Громов тоже удвоил внимание, чтобы не пропустить ни одной детали. Уход бандитского посланника не усыпил его бдительность. Остальные таились где-то поблизости, наблюдая за дальнейшими действиями наводчицы. Если только она направится к мебельному салону, за ней обязательно пойдут. Тогда можно будет запомнить и лица Лехиных братков, и номер их автомобиля. Лишь бы Рая не отважилась на самодеятельность.

В том, что оставленный сверток начинен взрывчаткой, Громов даже не сомневался. Очень может быть, что парень возился в салоне «Оки» так долго потому, что мастерил растяжку. Стоит Рае потянуть на себя дверцу, и ее не станет. Неужели она отважится на подобную глупость? Он ведь ее предупреждал…

— Уходи! — прошептал Громов. — Убирайся оттуда, идиотка!

Разумеется, Рая его не услышала. Повесив сумку на плечо, она открыла машину, поставила одну ногу внутрь.

В этот момент и грохнуло.

Огненный шар встряхнул автомобильчик как жестянку, разметав обломки по стоянке. Очевидцы замерли в тех позах, в которых их застиг взрыв. Мужчина с бутылкой минералки зачарованно следил за кувыркающейся над его головой дверцей, и вода лилась из его разинутого рта. Заголосили на все голоса сработавшие противоугонные сирены. Кричал мойщик машин, заброшенный ударной волной на крышу джипа. Ему пронзительно вторила женщина с дымящимися волосами. Ее лицо, иссеченное раскрошившимися стеклами очков, стремительно окрашивалось в красное.

А от Раи вообще мало что осталось. Лишь тлеющие клочья пальто валялись на мокром асфальте, на соседних автомобилях, на газоне с жухлой травой.

Громов сглотнул, чтобы избавиться от воздушной пробки в ушах, и в этот момент рвануло вторично — воспламенилось горючее в бензобаке одной из машин. Выброшенный наружу водитель принялся кататься по земле, пытаясь погасить горящую одежду. Теперь закричали почти все, кто находился рядом. Застывшие человеческие фигуры задвигались вновь, порывисто, нелепо, как при ускоренных съемках.

На площадке и вокруг нее началось настоящее столпотворение. Взвыли двигатели автомобилей, которые одновременно рванули в разные стороны, спеша покинуть опасное место. Бросились врассыпную пешеходы. Женщина в разбитых очках сослепу налетела на едущую наперерез иномарку, перекатилась через ее капот и как ни в чем не бывало побежала дальше, продолжая вопить на одной высокой ноте:

— Уби-и-или! Уби-и-или!

Она-то как раз была жива. Но люди расступались перед ней, и на лицах их был написан мистический ужас.

Автомобильные клаксоны рявкали, ныли, а один из них даже выводил начальные такты «Yesterday», что усиливало ощущение абсурдности происходящего. У доброй половины тронувшихся с места машин стекла были тонированы — не разглядеть, кто сидит внутри. Понимая, что его планы рушатся, Громов выскочил наружу. Его едва не сбила «Хонда», за рулем которой сидел водитель с белым, как у мертвеца, лицом. Следующая машина обдала его фонтаном грязной воды из-под колес. Остальные хаотично выруливали куда попало и как попало, тяжело переваливая через бордюры, сметая барьеры, царапая друг о друга лаковые бока.

Какая тут слежка, к чертям собачьим! Сунув в зубы сигарету, Громов закурил, разглядывая эпицентр взрыва. На опустевшей площадке полыхали два почерневших автомобильных остова с выбитыми окнами. Вокруг стремительно разрасталась толпа зевак.

— Во, звери чечены дают! — возбужденно прокомментировал происходящее мужчина рядом с Громовым. — Прямо Нью-Йорк какой-то, мать его так!

Это был тот самый погорелец, на машину которого перекинулось пламя от «Оки». Избавившись от горящей одежды, он остался в трусах и майке, но, похоже, не испытывал ни стеснения, ни холода. Из его ушей струилась кровь.

— Это работа наших дорогих соотечественников, — сказал ему Громов. — Чеченцам до них далеко.

— Что? — забеспокоился мужчина. — Не слышу!

Он еще не знал, что у него повреждены барабанные перепонки.

— Не важно.

Махнув рукой, Громов вернулся в свою «семерку» и включил зажигание. До предполагаемого звонка похитителей оставалось менее восьми часов, а он понятия не имел, как будет действовать дальше.