Идеальное зрелище, или… «Кругосветка этрусков». Книга 1

Сергей Геннадьевич Ильин, 2012

– Любовь похожа на детские шалости. – Как? – Увидишь… Они уносят в вечность! Книга "Идеальное зрелище, или… "Кругосветка этрусков" была опубликована мной в 2016 году и стала редкой, поэтому принял решение издать электронную книгу.

Глава 4. Пятница

Весь день проходил в каком-то сумбуре. Что-то не вовремя падало или, наоборот, цеплялось за гладкую стену. Вера готовила перемены. В мастерской все разбросано: зарисовки, краски и обрывки холста. Только одно огромное полотно в полном порядке. Представила, как входит Сергей, а я ему: «Бери кисть и грунтуй розовой краской левый угол… Нет, — думала она, — и хорошо, что не успели все прибрать в мастерской — нам немного эклектики не помешает — а то все он распланировал — книгу писать будем…»

— Вера, я доклеил весь холст, — отвлек помощник, — пойду?

— Сколько уже? Четыре?.. Сегодня пятница — иди, в понедельник жду с утра!

«Налью сейчас свежей краски, чтобы пахло, — думала она, — попью кофе в соседней комнатке…»

— Маша! Ко мне придут скоро, в пятом часу — встретишь?! И приведи сюда… Раздень сперва в прихожей… Ладно?

— Ладно, Верочка!

Не прошло и получаса, как по расписанному Верой сценарию Сергей ровно втирал в холст розовую краску. Вера радостно улыбалась, увидев в нем профессиональную сноровку маляра, и вынашивала новые планы. Участки холста, подготовленные им, были удивительно ровно и экономно закрашены, на что Вера обратила внимание:

— Вы где-то учились грунтовать холст?

— У Репина, в Третьяковской галерее.

— Завтра подсохнет и — раз такая школа — начнете зарисовывать угол с эскиза.

— А краски кто готовить будет?

Вера на минутку задумалась: «В Третьяковке этому не учат». Раскрывать свои секреты и учить готовить краски — для художника это слишком болезненный процесс всегда. На несложные навыки уходят годы поисков, за эти годы формируется стиль художника вместе с его способами готовить краски для работы. Вера понимала, что ее способами приготовления краски достичь того, чего достиг Репин в своем экономном письме, невозможно. Холст на ее полотнах не просматривался, и Вера с тайной надеждой на успех сказала:

— Так я не могу. По Репину учились, так и придумайте, что делать с краской, чтобы на холст ложилась тонко.

Вечер пролетел быстро, Сергею даже понравилось такое развитие сотрудничества — он становился учеником художника с известным именем, очаровательной молодой женщины, и ему это ничего не стоило. Вере же льстило, как она обыграла предложение литератора, и вот он уже с кистью и доволен. Она сохранила верность профессии, да еще и перекрестила поэта в художника. До сих пор она с поэтами сталкивалась только тогда, когда рисовала портреты, а тут такая находка — да и краски экономит. Вера вспомнила реплику из разговора: «Репин… Как Леонардо будет выжигать на струганных досках, это ближе к поэзии».

Мария, познакомившись с Сергеем, ушла сразу после ужина… Оставшись вдвоем, Вера и Сергей засыпали в разных комнатах, но мыслили уже об одном и заснули, наверное, одновременно. Сергей с мыслью о сказочной краске, которую он сделает завтра на удивление Вере, Вера показала ему свой эскиз за вечерним чаем. А Вера представляла его то в фас, то в профиль и себя то сзади, то спереди и всегда чего-то не хватало для полной гармонии двух лиц. Проснулись так же, наверное, одновременно.

Поднявшись, Сергей не знал, куда еще можно пойти в этом большом доме, и пошел в мастерскую. Нашел кофе — заварил на двоих, не дождавшись Веры, отпил из кружечки и начал рассматривать краски, масла, растворители. Нашел сухие краски и попытался их развести. Начав работать, он вспомнил, как готовил тонкие, в несколько молекулярных слоев толщиной, пленки в не смешиваемых растворителях, используя различные добавки к ним, и приготовил пленку радужно-красного цвета, осторожно перенес ее из водной среды на загрунтованный холст. Пленка легла, но стала в некоторых местах чуть темнее и радужнее, — не понравилось — убрал. Сделал более текучий раствор красной краски, и пленка легла удивительно ровно.

За час работы он покрыл грунт почти на треть — основные малозначащие, не требующие тонкой работы, участки — и понял, почему Репину удавалось так быстро писать картины. Работа с пленками была крайне производительна — нужно было передохнуть, успокоиться и хорошо подумать. Работа с мелкими деталями требовала другой техники. Он сел, допил кофе и начал внимательно рассматривать эскиз Веры. У южной женщины — на рисунке — были неправдоподобно тонкие для юга губы. «Южанке нарисую большой рот и губы, охлаждающие тело, — решил он, — иначе ей не выжить под палящим солнцем».

Вера появилась неожиданно ярко одетой. Новенький комбинезон на ней сиял в лучах уже пробившегося в комнату солнца, как и ее вечерний эскиз, красками, какими природа рисует какаду. Чем ближе она подходила к холсту, тем больше попадала в тень от частично зашторенного проема окна, оберегающего краски холста от выцветания. В тени яркость комбинезона уже не ошеломляла — придавала деловой вид, а нежная улыбка, залившая ее еще детское лицо, вдруг спросила: «Откуда такая прыть?» На что пришлось ответить: «Кофе не хотите?..» И Сергей, подняв чашку с блюдечком, с радостью ученика, которого не отругали за дерзость, предложил:

— Я заварил уже кофе, попробуйте, еще не остыл, — кофе Сергей догадался оставить на платформе с подогревом рядом с чайником, — а краски скоро высохнут и продолжим…

— Хватит на сегодня, вы план выполнили, а мне за неделю уже надоело все… Куда-нибудь уедем?

Вера отхлебнула кофе, Сергей только тут заметил какой у нее маленький рот: «Истинная северянка — ей хочется в снега, пока они не начали таять». Сергей допил свой уже холодный — он всегда оставлял кофе на последний глоток — и предложил:

— Поедем в дремучий лес, самый-самый снежный! Там и проветрим головы, забитые тропиками.

Лес был недалеко. Хватило нескольких шуток обоим, чтобы съехать с дороги и оказаться в чаще в машине, севшей в сугроб. Вера выскочила, обежала вокруг машины, как бы приглашая выйти и Сергея. Он поддался на провокацию и мгновенно оказался заваленным рядом со своим старым джипом. Радость девушки была беспредельна, чего она с ним в снегу только ни делала. Удивительно, но ругаться не хотелось даже тогда, когда снег лез под рубашку. Беспомощно брыкался, выбившись из сил, и постанывал, чем и заслужил признание:

— Я так веселилась только с папой, когда была совсем маленькой.

— А сейчас — большая? — смеялся, отряхиваясь, Сергей, но выбивать снег из одежды было бесполезно. Нужно было ехать сушиться и машину откапывать.

Через полчаса они уже развешивали одежду в гостиной и заваривали зеленый чай. Дома у Веры было тепло и скоро согрелись, и… им захотелось есть.

— Кофе и чай пили. Что бы еще сделать? — спросила Вера.

— Борщ, если есть мясо.

На борщ ушло часа полтора, но они так торжественно его ели, будто готовились всю неделю. Праздник первой совместно сделанной работы состоялся так неожиданно и дал такой заряд бодрости, что хотелось сделать еще что-нибудь. Приходилось же расставаться… и снова до следующей пятницы…

Конец ознакомительного фрагмента.