Конунг 3: Я принес вам огонь!

Сергей Владимирович Руденко, 2019

Едва успел Игорь принять под свою руку захваченное владение, как пришло время отправляться на новую войну. За помощь лордов Торгового Союза конечно же нужно платить, но куда ценнее гарантии: пока свежеиспеченный ярл бьется за их интересы, он может не волноваться, что соседи попробуют на прочность ослабленную Треверскую марку. Тем более война – дело прибыльное… Название в серии: «Кровавое серебро, том 1».

Пролог

Полуденное нагорье — земли к востоку от батавских владений, весна 2040-ая от Исхода

(22 мая 2020 года по «земному» календарю)

Во что верил предводитель каравана, что уже третью неделю бродил среди здешнего нагромождения скал, холмов и небольших долин — понять было той еще задачей. Пожалуй, и для него самого. Росшим на развалинах бывшего Союза, боги ли, Чарльз ли Дарвин, едва ли не вровень раздали простоты и подозрительности.

–…господин?! Господин, прости мою дерзость, но неужели оружие может быть таким грозным, что и вовсе исчезает необходимость его обнажать?! — все еще ломкий мальчишеский голос выдал очередную порцию смеси безусловного почтения и не менее искренних сомнений.

— Так и есть. Но размером оно, куда больше меча, копья или даже самой тяжелой секиры.

Голос предводителя звучал негромко, но какая-то ирония в нем точно скрывалась. Из-за этого безмолвные участники разговора, и не могли окончательно решить: ярл шутит обо всем, или улыбка относится лишь к его восторженно-недоверчивому собеседнику.

На некоторое время среди дозорных воцарилось молчание.

От этого даже казалось, что подуставшие кони, принялись с удвоенной силой звенеть подковами о каменистую тропу, а многочисленные пичуги явно прибавили в старании. Пожалуй, только ветер, лишь время от времени заглядывающий в небольшую горную долину, куда фризский караван спустился пару часов назад, продолжал по-прежнему спокойно и размеренно шелестеть зарослями колючего кустарника. Словно огромный, но добродушный великан, он осторожно поглаживал травянистые проплешины, да перебирал кроны немногочисленных приземистых деревьев, что старательно цеплялись за ненадежные обрывистые склоны.

— А какое… оно? — парень от избытка чувств хотел пояснить вопрос с помощью двух по-юношески тонких, но уже довольно тренированных рук, и притянутого к седлу походного стяга, но вспомнив затрещины, выхваченные совсем недавно, испуганно одернул пальцы.

Оно и правильно: вершину двухметрового древка украшал походный стяг треверского ярла, и предназначен он был для подачи сигналов идущему позади каравану, а вовсе не для дорожной «болтовни».

Говорливость в передовом дозоре вообще не поощрялась. И если бы опытным воинам до смерти не был интересен разговор, парню давно бы уже намекнули незамысловатыми мало педагогическими методами, что время и место для расспросов неподходящее.

— Больше всего оно напоминает, — рассказчик задумчиво поискал в закромах памяти подходящие ассоциации, — великанское копье. Огромное, как корабельная сосна, только откованное из легкого и одновременно очень прочного металла. В обхвате… Наверное, понадобилось бы 4-5 взрослых мужей, чтобы взявшись за руки объять его. А длиной… — ярл на мгновение скосил глаза влево и вверх, как и всякий человек, честно пытающийся вспомнить, а не нафантазировать. — Знаешь, по-моему, это «копье» длиннее даже моего самого большого драккара.

— Даже «Морского Коня»? — уточнил пытливый недоросль.

— Даже его, — насмешливо парировал предводитель и, вдруг с удивлением понял, что тут он уже далеко не так уверен.

На Земле бывший подмосковный журналист почти не писал про армию. Разве что выдавал один-два раза в год сообщения об очередном призыве. Но, понятно, это не делает тебя «великим знатоком стратегических ракетных войск».

Однако не покидало ощущение, что виденные на параде корпуса, были все-таки куда короче. Очень уж здоров был драккар, неожиданно доставшийся в наследство от прежнего ярла.

«Морской Конь» был рассчитан на 34 пары гребцов. То есть даже в дальнем морском походе, где вопрос с припасами на борту был довольно критичным, корабль мог нести не меньше 90 воинов. Что уж говорить про короткие переходы. Тут уже экипаж мог быть и вдвое больше.

Из-за того, что гражданская война в Треверской марке шла в основном на суше, бывший флагман хундингов достался Игорю только через пару месяцев после победы. Все это время он преспокойно хранился в собственном эллинге в нойхофском порту, и оказался неучтенной частью добычи. Хотя вполне себе «учтенная» пара пожилых рабов, ежедневно ходила туда на работы. Вся история всплыла, когда у них закончилась пенька.

Нет, корабль был довольно новым и в отличном состоянии, но мужики все-таки переконопачивали и заново смолили самые расшатанные места, просто пользуясь тем, что дерево успело просохнуть «до звона».

В общем, прикинув, что громадина почти в 5,5 м шириной и чуть больше 38 м в длину, вполне может оказаться и по более «Воеводы» (1), Игорь решил все же «не снижать накала» и пояснил несколько уклончиво:

— Ну, может быть, такое же…

(1) Тяжелая ракета РС-20В «Воевода» (известная как «Сатана» SS-18 в обозначении НАТО) — самая мощная межконтинентальная баллистическая ракета в мире. В различных модификациях может нести от 1 до 10 (в некоторых случаях до 16) боевых частей общей массой (с блоком разведения и головным обтекателем) до 8,8 тыс. кг и общей стартовой массой — 209.6 тонн, на расстояние свыше 10 тыс. км. Имеет диаметр 3 м и длину более 34 м.

Усмехнувшись собственным попыткам перевести образы оставленной Земли в понятные окружающим, Игорь решил не дожидаться новых расспросов, а попробовать побыстрее закончить со всем этим «просветительством»:

–…Короче, из-за этого оружие очень тяжелое. Какие-то из «копий», возят с места на место на специальных огромных самодвижущихся телегах, чтобы запутать врага. Но в большинстве своем оно ждет до срока в тайных рукотворных «пещерах», и если понадобится, сможет всей своей нечеловеческой силой обрушиться на врага за многие-многие дни пути. Разрушить его города и крепости, отравить землю и воду… Может даже на целые века.

Пассаж про «самодвижущиеся телеги», звучал уже не раз, и по-прежнему особо не заинтересовал воинов, а вот описание мощи, способной сносить города «за многие-многие дни пути», Игорь был уверен, поразило спутников в самое сердце.

Некоторое время над отрядом снова повисло молчание.

Даже сдержанные и довольно суровые дружинники впали в задумчивость, и нет-нет, а морщили лбы, в попытках осознать такую неимоверную силу. Но в целом: небольшой передовой дозор наконец-то вернулся к своим обязанностям и снова принялся следить за окрестностями. Пусть необходимость была не то чтобы слишком очевидной.

…Две с половиной сотни ездовых и вьючных лошадей при десяти дюжинах воинов, некотором числе погонщиков и прочих попутчиках, создавали столько шума, что выносить его долго не было ну ни какой возможности. Особенно, если ты вырос не в средневековой толкучке, когда даже муж и жена вынуждены были «делать детей» в одной комнате с уже имеющимися. Бывшего землянина вот это отсутствие личного пространства временами изрядно «напрягало».

Да еще учитывая, что караван в любом случае было не спрятать, никто даже и не пытался сдержать себя. Осторожные, в обычное время мужи, и стремящиеся им подражать юноши, вдруг начинали перекрикиваться со знакомцами, погонщики — почем зря, явно на публику, — изощренно крыть заупрямившихся животных. Заскучавшая в общем бедламе охрана, стоит признать, тоже не отмалчивалась.

На этом фоне подкованные копыта каждого отдельного животного нацокивали, может быть, и не самые громкие мелодии. Однако все вместе, в этом сумасшедшем оркестре, они создавали отчетливый и даже на секунду не прекращающийся гул.

Понятно, что только у каких-нибудь слепоглухих инвалидов получилось бы «не заметить» всю эту крикливую ораву людей и животных с богатыми вьюками, но такие в здешних беспокойных краях как-то не выживали. По крайней мере, в хоть сколько-нибудь «товарных» количествах. В общем, бороться с шумом было и бесполезно, да и не нужно.

Поэтому когда весь этот бардак Игоря совсем уж доставал, он и назначал себя в дозорные. Тем более что были причины для некоторой беззаботности…

Туманная идея, легшая в основу нынешнего путешествия, была придумана Игорем. И ее главным плюсом оказалось то, что делать после этого ему больше ничего не пришлось. На первом этапе.

Дальше умные люди из Торгового Союза сели, крепко подумали, и решили, что все это им очень подходит. Довольные, они принялись потирать свои потные ладошки со следами мозолей от мечей и секир, и между делом «довертели» невнятный прожект, до вполне годного «бизнес-плана».

Только через два месяца после памятного визита ярла ивингов в Нойхоф, Игорь узнал, что маховик будущего похода крутится, «шо у того паровоза», и к началу апреля (если пользоваться привычным земным календарем), ему уже надо быть готовым отправиться в путь.

К этому моменту, кстати, посланцы Торгового Союза уже «переговорили» со своим лепшим другом — батавским конунгом, — а его советники, в свою очередь, принялись, сначала слать гонцов, а потом и сами зачастили через границу, к старейшинам пограничных горских кланов. Но последнее Игорь узнал куда позже. Все-таки местные «технологии связи» были так себе…

Да и новоиспеченному треверскому ярлу, было сильно не до того. Уже от первых новостей состояние его можно было описать двумя словами: удивление и испуг. Осознав, что на приведение в порядок владения у него осталось меньше полугода, Игорь принялся подхлестывать и без того бурную активность. Так что может оно и хорошо, что времени на рефлексии у него просто не было…

В общем, предварительные договоренности с горцами и соответствующие клятвы, озвучили без его участия. Но именно благодаря такой оперативности, особой необходимости прятаться и, правда, не было. Все кому надо, собственно, и так знали предположительный маршрут.

Любить фризов больше они, естественно, не стали, но сейчас многие кланы настроены были скорее доброжелательно. Все-таки идея дружить против кого-то — штука простая и всем понятная.

И тут надо уточнить, что основной задачей их каравана был не объезд будущих соратников и вручение подарков, чтобы укрепить пусть временный, но союз. Посольские дела были штукой, конечно же, нужной. Но куда важнее было определиться на месте с той дорогой, по которой пойдет сначала основная армия, а потом и сильный отряд с осадным парком, заботливо подготовленный именно Игорем.

В здешних краях подходящих дорог было немного, и далеко не все они могли подойти для быстрой и сравнительно безопасной переброски будущих подкреплений, раненных и добычи. Так что требовалось наметить места для будущих стоянок через каждые 20-30 км с доступной водой и дровами, а на некоторых отрезках пути, еще и присмотреть подходящие «ничейные» возвышенности, для будущих укрепленных форпостов. Кто его знает, как там дело пойдет…

Все-таки батавы с местными горцами резались почти восемнадцать веков. Те вроде и между собой далеко не в братской любви прибывали, но о некоторых вещах надежнее побеспокоиться заранее. У фризов есть поговорка: «Лучше пусть палка не пригодится, чем быть покусанным».

Так что дела планировались важные, но передовой дозор — все-таки был скорее данью воинской традиции, чем объективной необходимостью.

Но все-таки был. И поэтому воины в нем вынуждены были терпеливо потеть в своей броне. Как и еще три дежурные дюжины их товарищей, идущие в голове и в хвосте каравана. В отличие от большей части остальных везунчиков, щеголяющих в тонких льняных туниках да рубахах.

Из-за этого Игорь и не прописался в дозорных на постоянной основе. Все-таки Ахкияр даже к северу от Великого хребта, был куда жарче привычной средней полосы. А уж к югу — температура и вовсе никогда не опускалась ниже 30° С.

«… Блин, вот почему я так рвался в викинги? Нет, ну грабить и завоевывать мне, понятно, понравилось. Но что там того грабежа… Писали же умные люди: война — это в первую очередь шагистика, — хмыкнул Игорь. — Не ввязался бы в эту историю по просьбе «конкретных пацанов» из Торговой гильдии, сидел бы сейчас в Нойхофе, готовился к нападению соседей. Зато, пожалуйста, тебе: не осточертевшая каша с сушеным мясом утром и вечером, а все тридцати три кулинарных удовольствия, только охлажденные напитки, и опять же девчата…»

Мужчине о женщинах радостно даже просто думать, не говоря уже о том, чтобы «трогать руками». Но прежнее настроение отчего-то не возвращалось.

«… Так, — искренне удивился Игорь. — Дружище, неужели тебе и правда, понравилось разбираться, кто там у кого оттяпал кусок земли размером с носовой платок или потравил поле?!»

Но легче не становилось. Накатила и вовсе непонятная тоска и…страх?! Последнее было и впрямь так неожиданно, что он неосознанно дернул рукой, и подуставшая коняга с радостью ухватилась за возможность остановиться, и тут же принялась выщипывать редкие пучки трав, чудом проклюнувшиеся сквозь природную «брусчатку».

Игорь еще на Земле привык в любой непонятной ситуации держать покерфейс. И со стороны, наверное, было вряд ли что-то заметно. Кроме, конечно, самого факта, что предводитель отчего-то замер посреди дороги, вынудив притормозить и свой небольшой отряд.

Кроме, конечно, проводника-горца и одного из телохранителей, двигавшихся в авангарде (2). Но опытные воины не могли не обратить внимания на неожиданную тишину за спиной, поэтому, не успев отъехать и на пару метров, остановили коней, и заинтересованно обернулись.

(2) Авангард (фр. avant-garde) — передовой отряд.

— Вернитесь к каравану, и прикажите готовиться к стоянке! — громко скомандовал ярл. — А ты, подай сигнал, пусть притормозят! — второй приказ, естественно, относился уже к оруженосцу.

Какие бы вопросы не одолевали сейчас самого юного спутника, парень не растерялся, и даже выполнил свою часть работы первым. Выдернув древко походного стяга из нижней петли, он в одно движение наклонил его. Точнее — просто положил поперек седла, на манер обычной кавалерийской пики.

В это же время обе команды вызвали на лицах спутников выражения от легкого непонимания, до некоторой растерянности. Только горец, вынужденный постоянно помнить, что он среди своих недавних врагов-фризов, внешне остался невозмутимым. Коснувшись кольчуги напротив сердца и изобразив короткий поклон, он практически на месте развернул коня и начал протискиваться мимо предводителя.

Телохранитель поначалу замешкался и хотел что-то переспросить, но не решился и молча пристроился вслед проводнику, успевшему как раз миновать остальных дозорных. Стоило обоим всадникам отдалиться и освободить тропу, как Игорь соскользнул с седла, бросил поводья молчаливому оруженосцу. Несколько секунд поковырявшись, он в одно движение извлек из подвязанных к седлу ножен непривычно длинный клинок.

Такие мечи в земном средневековье называли «бастардами» или «полуторными», и был это первый из откованных на Ахкияре. Узнать, кстати, это тип меча было несложно: к длинному, почти метровому лезвию, прилагалась затянутая в кожу рукоять около 40 см. И именно она же и была основным «секретом» и особой фишкой клинка.

Удерживая оружие правой рукой, и используя непривычно большую рукоять левой, как рычаг, воин мог добавлять к рубящим ударам прямого меча еще и довольно сильный режущий эффект. На порядок возрастала маневренность, и это позволяло с куда меньшими трудозатратами расколоть вражеский щит или прорубить кольчугу. А уж бездоспешного противника и вовсе развалить чуть ли не от плеча до бедра. Ну, или с «неожиданной» легкостью отмахнуть ему руку-ногу.

— Слушай меня внимательно, парень! И пока делаешь это, пусть на твоем лице будет только одно выражение. Да, именно то самое, с которым ты постоянно оправдываешься за свою дурную голову и проказливый характер, — насмешливо уточнил ярл. — Сейчас я хочу, чтобы вы все смотрели только на меня и никуда больше…

Изобразив несколько внешне незамысловатых атакующих и защитный движений, Игорь все это время что-то негромко и быстро говорил. Но стоило ему остановиться, как события резко ускорились.

…Едва Игорь закинул клинок на плечо, как оруженосец развернул коня и, перехватив по дороге поводья у остальных спутников, поскакал в сторону каравана со всеми их лошадьми. На дороге остались стоять ярл с уже снаряженными к бою телохранителями. Трое хирдманов еще не обнажили свои мечи, но успели снарядиться щитами и сейчас старательно затягивали подбородочные ремни шлемов и расправляли бармицы.

Четвертый телохранитель тоже обзавелся щитом, но пристроил его за спину. В руках же, оправдывая прозвище «Стрелок», у него сейчас был сравнительно небольшой, но очень тугой составной лук. Когда густые колючие заросли справа от дороги начали выплескивать завывающих горцев, он успел подвязать к правому боку колчан с двумя десятками стрел, и уже через секунду вырвавшийся вперед воин захлебнулся криком.

Получив стрелу прямо в распаленный рот, последние два десятка шагов он преодолел кувырков, потеряв по дороге небольшой плетеный щит и короткий остро отточенный клинок. Выкатившись к ногам молчаливо ожидающих фризов, он неподвижно замер. лишь на мгновение опередив своих товарищей.

— Не подходите, я психопат! — пробормотал Игорь, опуская забрало. — У меня и справка есть…

Насмешка прозвучала на русском и, конечно же, ни кто из окружающих не разобрал ни слова, но в этом и было необходимости. В неподвижном ожидании и насмешливых интонациях голоса звучал вызов.

«…Ну, надо же, кто эти гады? А ведь так все неплохо начиналось…» — скользнули по краю клокочущего сознания обрывки мыслей, прежде чем волна нападающих обрушилась на ярла Ингвара Треверского и его небольшой отряд.