Любовь после гроба

Сергей Васильев, 2022

Земля близкого будущего – вялая мировая война и… нашествие нежити. Случайная встреча. Она и он. Она – юная чёрная ведьма из светлого мира, которая видела только жестокость и презрение. Он – уставший от жизни почти старик. Что у них может быть общего?Но ведьмочка способна творить чудеса, а главный герой готов к любым переменам. И они вместе способны на новогоднее чудо! Сначала для себя, но с большими планами на будущее. Отправиться в мир смерти? Готовы! Изменить себя до неузнаваемости? Страшно, но почему нет. Вырвать у злой судьбы свою любовь? Со всей душой!

Глава 2. Знания — сила

Спал я очень долго, наверно сказались передряги прошлого дня и крепко спавшая соседка по кровати. Проснулся от шуршания. Залюбовался стоявшей спиной ко мне очень юной красавицей в одних трусиках, которая надевала свои бусы и браслеты, потом рубашку. Надевая штаны Нарса сказала приятным голосом:

— Сейчас позавтракаем и отправимся в твою Москву, ближе к центру. Там мне надо поймать в подземельях лича с компанией упырей. И убить. Надеюсь что убить, а не погибнуть. Но сначала можно поискать одну старинную библиотеку, там наверняка есть магические книги. Если найдём хорошую книгу мёртвых, то я лучше и быстрее смогу сделать из тебя молодого полузомби.

— Библиотеку Ивана Грозного! — сначала воскликнул я, вспомнив популярную легенду. А потом чуть не заорал. — Зомби?

— Полузомби. Вернее получорона, но в вашем языке нет нормальных обозначений для обладателей мёртвых более чем наполовину тел. Вернее, не в том смысле мёртвых. Настоящее мёртвое совсем мертво. А зомби и упыри не мертвы. Они чороны. А мы, по-вашему живые, алоны, и состоим по большей части из живой плоти. Но чего ты так всполошился? Все состоят из ало и чоро. Ты примерно на одну десятую из чоро. А я на четверть, а когда колдую чёрную некромантию, ну или чоромагию, то наполовину, утраивая свою чоро, ну как-то так, таково свойство чёрных ведьм. Дело в том, что тела состоят не только из плоти, но и из разных энергий, магии, и много из чего ещё, и располагаются в четырёх измерениях, но я в этом плохо разбираюсь, да и не надо это нам. Второе наше ведьмовское свойство, это порталинг, оно связано со скачками маны, в нашем случае чороманы. Третье… попозже расскажу.

Ведьмочка обулась, внимательно посмотрела на меня, кокетливо поправила волосы, надела и свою диадему с малахитом, сняла, начала быстро расчёсывать красивые волосы крохотной расчёской, продолжила беззаботно болтать:

— Но я отношусь к алонам, как и ты. А чороны видят во мне чёрную ведьму, боятся в большинстве случаев, и стараются не связываться. Хотя я средней силы ведьма, и ещё молодая, не заматеревшая. А ты будешь казаться для алонов живым, а для чоронов мёртвым. То есть своим и для тех, и для других, которого не надо сразу убивать или ловить и сажать. И останешься человеком, только молодым и здоровым. А вот насколько молодым, зависит от библиотеки Ивана Грозного, раз она так называется, и от книги мёртвых. А без книги я тебя омолодить не смогу, только здоровым полузомби сделать. Потому что память у меня девичья, и такие заклинания я не помню, да и длинные они.

Нарса села за столик, вынула нитку из одних оставленных на столе бус, развинтила футлярчик от сигарки, начала ворошить снятые с куртки разные вычурные подвески и собирать… небольшой револьвер! Посмотрела на меня, улыбнулась:

— Хочешь сигару? Я не курю, она просто для маскировки ствола. У вас же в самолёт с даже неработающим оружием, муляжом для вас, не пускают, вот наши технари и придумали. Стреляет недалеко и с помощью магии, зато хорошо валит чоронов, то есть умертвий. Не хочется сразу в рукопашную сходится, знаешь ли, Дмитрий.

— На кулаках? Или на когтях? — решил уточнить я, вспомнив про упомянутый вчера меч, но он мог быть и у работорговцев.

Нарса взялась за пряжку ремня, что-то нажала и резко выдернула полосу тонкой стали, длиной в три четверти метра, если мерить с рукояткой-пряжкой, и гибкой. Показала короткие тупые клычки, которые сразу и незаметны. Хихикнула, объяснила:

— Когтей у меня нет, а клыки не боевые, орки в роду были, а не только по-вашему китайцы. Умею фехтовать, наставницы с розгами и не такому научат. Не волнуйся из-за гибкости клинка, это кровный меч, зачарованный против нежити, как и часть пуль. В бою я проткну себе ладонь шипом на рукояти, и с моей кровью он станет таким же твёрдым, как и твой… когда я тебя омоложу. Хотя у тебя и сейчас ещё не всё плохо, я чувствую. Я даже удивлена, что ночью ты меня не изнасиловал, такую беззащитную. Ну а ведьмы не такие и сильные. Мы живучие, и если успеем поколдовать, то можем натворить бед. Но если скрутить и держать руки… А мои штанишки теперь еле держатся на одних ножнах… Ладно. Ты просто уже не молод и не горяч, — закончила колдунья тоже со смешком.

Действительно всколыхнула во мне уходящий инстинкт самца, но я его легко и успешно подавил. А жаль. Неплохо было бы ну если не изнасиловать — я всё-таки не дикарь и никогда таким не был — но всыпать её же ремнём-ножнами по наглой попе не помешало бы. Провокаторша хихикая сняла ремень, убрала клинок в ножны, и опять закрепила и без ремня не сваливавшиеся джинсы. Ловким движением левой руки сделала такой же фокус с кожаным браслетом на правой руке, показав гибкий сейчас тоже противозомбиевый нож с клинком в четверть метра.

— Как тебя опознают умертвия, как их, чороны, если в тебе четверть нежизни этой, чоро? — спросил я. — А то ведь не испугаются.

Нарса уставилась на меня широко открытыми глазами, и я аж вздрогнул, когда её прекрасные зелёные радужки быстро стали ярко-красными! А она усмехнулась немного горько, медленнее возвращая зелёный цвет глаз:

— Вот так! Но так лучше ходить в Мерчаде, мире чоронов, да и то не в имеющихся и там землях алонов, порочных, злых и жестоких, но ведьм боящихся не правильно и способных привязать к столбу и запалить поленницу. А иначе нас убить трудно, ну если на части не порубить, хотя и это не гарантия. Так что если я на сегодняшней операции стану выглядеть умирающей или мёртвой, то можешь ещё спасать меня, я буду тебе благодарна. Мы же, чёрные ведьмы, можем наполовину мёртвыми быть, причём нежизни чоро в нас будет как в нормальном умертвии. А живое алотело восстановится со временем.

Ведьмочка вздохнула, виновато посмотрела на меня, заговорила довольно монотонно:

— До 15 лет я была кареглазой, и не знала, что я жуткая чёрная ведьма. Росла в семье торговки рыбой в городке тёмных людей и орков на юге Камчатки в светлом мире Салан. А у нас теплее чем на Земле, эпоха глобального потепления. Я торговала рыбой, думала, что поэтому спокойно отношусь к даже нехорошим запахам. Готовила рыбу и морских гадов разными способами, и получалось вкусно. Конечно много гуляла и развлекалась, купалась в прохладном море, ныряла. Да хорошо жила, даже не знала, что такое порка, ну на себе. Мать не заморачивалась воспитанием, да и ограничивалась подзатыльниками и шлепками. Школе при рынке тоже плевать было даже на посещаемость, да туда почти все наши ученики нечасто ходили.

Нарса посмотрела в окно на предновогодний снегопад, вздохнула и продолжила зачем-то рассказывать о себе, хотя может чувствовала моё любопытство и незаданные вопросы:

— Однажды, в 15 лет, я увидела ныряльщиц за жемчугом и их добычу. Видела и раньше, но тут меня обуял восторг от дорогих жемчужин. Алчность, это второй звоночек формирующейся ведьмы. Первый, я уже говорила, терпимость к запахам и даже вони. И я захотела добыть много жемчуга. Знала, что это трудно, и мастерицы гильдии охотниц за жемчугом долго тренируются и имеют свои секреты. Нырнула у жемчужных отмелей… Я долго плыла под водой, не дышала, мне было плохо и страшно, но я очень хотела драгоценности и богатства.

Нарса глянула на меня, усмехнулась:

— Я тогда умерла алотелом первый раз. Но совсем не утонула, ведьмы не тонут. Я плавала под водой целый час, как мне сказали. Набрала очень много жемчуга на недоступной лучшим сборщицам глубине. А потом они кричали, что я ведьма, схватили меня, ещё сильнее кричали про красные глаза. Даже не заурядно выпороли, а жестоко избили, сломав руку и ногу. Потом меня забрали в школу магов. И вот там уже жёстко воспитывали и интенсивно обучали. Пороли не раз, особенно за побеги на купание и рыбалку.

Ведьмочка посмотрела на меня ставшими влажными глазами, монотонно сказала:

— Но не ради моего успешного будущего. Из меня готовили совершенную убийцу. Одноразовую. Дело в том, что любовь с ведьмой очень приятна мужчинам, просто незабываема, из-за черной магии. Но есть одно «но». Ведьмы во время любви получают очень много энергии, гораздо больше чем от крови. Любовник отдаёт то же самое, что любой девице, а вот мы получаем очень много. И устанавливаем навсегда связь с любовником. С любовниками. И можем убить, вытянув всю энергию не только в процессе любви, но и через любое время и на любом расстоянии. Мы же все порталистки. И некромантки. Но есть исключение — юная, несозревшая ведьма, не ставшая девушкой, а как бы ещё девочка, способна даровать удовольствие, но не способна отнять жизнь. Так что меня готовили в подарок как наложницу одному злому диктатору. И я не могла отказаться от рабства, как и от убийства, ибо убив я имела бы шанс убежать, преодолев чары защиты от порталов, а не убив, была бы обречена без вариантов.

Я уже подошёл и гладил волосы несчастной, которой выпала злая судьба. А она прижалась ко мне, продолжила рассказ:

— Поэтому развитие моего тела остановили, чтобы выдать за фактически ребёнка, но любовь с незрелой рабыней везде и всегда распространена. Но я уже развивалась в ведьму. Только без ежемесячных женских дел, а есть ли такое, маги-лекари могут увидеть. У меня нет. Но я ведьма, не самая сильная, но на то чтобы убить любовника точно хватит. И эта третья особенность чёрных ведьм, про которую я не успела рассказать. Вернее, скрыла, думая, что ты меня изнасилуешь. И я получу очень много энергии. Но я не хотела тебя убивать.

— Вы как колдуньи-весталки наоборот, те лишившись девственности, теряют магическую силу, а вы увеличиваете, — улыбнулся я, стараясь не сердиться на порочную ведьмочку.

— Ну да. И такие колдуньи есть, они копят женскую магическую силу и не могут не отдать любовнику, но как и у нас, эффект не навсегда, — хихикнула девица с телом девчонки. — Меня спасло нападение флота светлых. Они разгромили слабый гарнизон, разорили городок. Жители и ученики школы магии сбежали, пока корабли подходили и десант высаживали. А я сидела в карцере и меня в суете забыли. Так я попала к светлым, к эльфам. Наши эльфы не похожи на ваших сказочных, живут обычный век, да и внешне от людей и орков отличаются не очень сильно, но могучие маги.

Нарса сбегала умыться, вернулась спокойной, продолжила рассказ:

— Эльфы меня не сожгли, но и не пожалели. Подготовили киллершу нежити. Учили в том числе вашей культуре, обычаям и языкам. Вот, отправили убить сильного и опасного лича со свитой, но если он сильнее окажется, то ведьму не жалко. Менее жалко, чем боевую группу эльфов или людей. А сейчас у вас отменный бардак и мёртвые чороны лезут в ваш мир, на Землю. Да и свои образуются.

— Как образуются? — удивился я. — Поднимаются с кладбищ?

— С кладбищ тоже бывает. Пожалуй таких можно называть упырями. Или поднимают некроманты, тогда зомби. В мире мёртвых даже из земли вырастают, в очагах некромагии, ведь умертвия не размножаются, а люди их мира сильно против, — Нарса хихикнула, — и сражаются за свои тела. А у вас и цепляющиеся за жизнь злые старцы умертвиями становятся. Особенно если им органы пересаживают или много крови переливают, это же чистый вампиризм. Ну и просто злыми делами можно сделать из себя умертвие. Вы их не отличаете от живых, но в них уже преобладает чоротело… Сильные моего светлого мира Салан, который очень похож на ваш географией, очень обеспокоены проникновением чоромагии и умертвий из тоже похожего на наши мира мёртвых Мерчад на Землю, которая является буфером между мирами жизни и смерти…

Я спросил сверлившее мозг:

— А почему ты мне это рассказываешь?

— Потому что ты неустойчив к некромантии, я же мазнула твою руку чёрным зельем связи и подчинения, и колдовала своей чоромагией дурман и побуждение съесть зелье превращения в лягушку. Значит я смогу изменить твоё тело. Потом оказалось, что ты устойчив к чарам превращения, целый батончик на тебя ушёл, да ещё с усилением всей моей жалкой магической силой, да и то превратило ненадолго. А это плюс для превращения в чорона ровно наполовину, смогу точно подобрать силу и продолжительность чар, и в процессе подогнать. И плюс для омоложения, там тоже осторожно колдовать надо. Ну и ты неплохой, я увидела это под чарами, добрый. Всё это не редкость, но и вместе ещё поискать.

Ведьма вздохнула, начала колоться:

— Я решила, что ты мой шанс скрыться от эльфов. Я сделаю из тебя получорона, ты взамен не откажешься дарить мне любовь или хотя бы давать свою кровь. А ты ещё про библиотеку Ивана Грозного сказал, и я помню, что есть, и находили наши, из мира Салан. Кровь я не пью, и сама по себе она ведьмам не нужна. Но кровь это часть тебя, и к ней можно привязывать твою энергию. Но не пить, в желудке кислота, и подача энергии слишком быстрая. Хотя можно делать шарики с медленно отдающими кровь оболочками, но я такое не умею. Так что уколы. Больно, но если на масле варить зелья, то можно долго получать твою энергию пока оно рассасывается в мышце. Ты же спрашивал про шприц. У меня пока есть зелье на моей крови, с запасом энергии на экстренный случай, но своя энергия, это ерунда. А если ещё и любовь… Для этого я хочу сделать тебя молодым и привлекательным.

Я постарался не злиться, спросил:

— А моё мнение тебя не интересует? И ты же говорила про убийство ведьмами любовников.

Нарса всполошилась, заговорила быстро и страстно:

— Нет, нет! Что ты! Не хочу я тебя убивать! Да и никого не ставшего злом! Даже не говоря о том, что убийства портят карму и душу… — продолжила спокойнее. — Убить можно и донора крови, хотя сложнее. Но я не хочу стать умертвием в следующей жизни. Поэтому и предупреждаю. И повторяю, что не буду тебя убивать, это угробит карму. Да и просто не хочу. Ну и ты же захочешь стать молодым и здоровым.

Я раскрыл рот для возражений, но Нарса только ещё быстрее заговорила:

— Стоп! Не зомби! А человеком. Ну ладно, полуалоном, получороном. Но останешься собой! Ведь и среди умертвий бывают хорошие, добрые, честные. И среди ваших людей полно подонков и уродов, вызревающих до зомби в следующей жизни. Я же изучала вашу жизнь. Да любой, как там, культурный передовой развитый европеец, считающий вас, русских, недочеловеками, ну или китайцев, или африканских негров, он уже зомбируется! Даже само зло творить не надо, карма же, она такая, и от помыслов зависит. Думаешь, почему у вас сейчас умертвия лезут. Потому что война мировая идёт, на многих фронтах, не всегда даже понятная. Но равновесие жизни и смерти нарушено. Вот чороны и незаметны, да и хорошо им, много зла и смерти. Их магия чоро сгущается на Земле. А саланцы не хотят потерять кордонный нейтральный мир, вот и шлют диверсантов для зачистки нежити. Но я надеюсь, что те эльфы, которые меня чорокиллером сделали, тоже кармы свои изгадят, и переродятся зомбяками. Хотя зря надеюсь. На доброе же дело готовили и отправили, — в конце ведьмочка грустно усмехнулась.

Колдунья закончила собирать и заряжать револьвер, ещё пояснив:

— В каждом из 6 гнёзд барабана по 4 пули, вместо пороха магия крови. Часть пуль зачарована против нежити. Стреляет недалеко, но лучше у меня нет.

Лихо сунула револьвер за ремень штанов, надела курточку с уменьшившимся количеством финтифлюшек, ссыпала в карманы мелочёвку, и мы покинули номер.

В ресторане отеля мы плотно позавтракали, и я даже не позволил ведьмочке платить своими бумажными деньгами, а сказал, что расплачусь карточкой, впрочем не удивив Нарсу. Она даже пояснила, что карточки и телефоны диверсантам нельзя, по ним отследить могут. Но у неё есть пара номеров телефонов резидентов мира Салан на Земле, на экстренный случай, ну и для доклада. За чашкой кофе и пирожным для девчонки я спросил:

— Но раз ты порталист, просто прыгни в мир смерти Мерчад, и все дела, вряд ли там эльфы тебя достанут.

— И остаться там ещё на десяток перерождений, а может и навсегда? Это если хорошо в мире зла устроюсь. Или погибнуть. Ну и найти всё равно могут, образцы моих крови, энергии и ауры у эльфов есть. А диверсанты и в мёртвый мир ходят. Но с тобой я стану сильнее… и нам… можно будет попробовать как-нибудь устроиться. Ты же будешь свой и для чоронов, и для алонов тамошних. А меня людям проще вычислить. А умертвиям я сама глазами красными сверкать буду, иначе не долго протяну, как минимум до гарема, но и там скоро убьют, когда поймут, что я ведьма и только выгляжу подростком, или уж ребёнком по вашим представлениям. Даже в ученицы к старой ведьме податься не вариант. Мало того, что они сволочи и злодейки, так ещё и завидовать будут моей молодости, чрезмерной и не нужной, и расплата за которую — короткая жизнь, — размышляла за разговором колдунья, маленькими кусочками кушая десерт.

А потом она кисло улыбнулась:

— Я уж намечтала, что ты меня замуж возьмёшь. Даже старым… Ой! Не молодым. А уж если из тебя молодого сделать…

— А как же чувства, любовь? В смысле высокая любовь, — печально улыбнулся я.

— Я же уже говорила тебе, что брак с ведьмой, это мезальянс для мужа, — вздохнула Нарса. — Жениться на ужасной и мерзкой чёрной ведьме, некромантке и на четверть мёртвой, да и то если не творит чёрные заклятья. На такое никто не согласен. Да я даже разболталась с тобой, потому что ты первый за пять лет относишься ко мне как к человеку. Слушаешь, не воспринимая мои слова завываниями опутывающей ложью чёрной ведьмы. Сочувствуешь. Жалеешь… Жалость. Вот уж чего меньше всего ждёт гордая обречённая на одиночество ведьма…

Ведьмочка даже прекратила ковырять вилкой пирожное и серьёзно и почти торжественно проговорила похоже неожиданное и для неё самой важное решение, нагнав на мордашку то слегка надменное и недовольное выражение, с которым я и увидел её первый раз:

— Знаешь, я передумала хотеть за тебя замуж. И просить твою энергию в крови. Давай заключим союз. Взаимовыгодный. Я сделаю из тебя молодого получорона, передав часть чар своей юности. Снять их с себя не могу, ибо тогда умру. Ведь моя смерть и наступит, когда развеются эти чары, наложенные на 24 года. Да, так много наложили, но те чоромаги тёмных, которые делали из меня наложницу-убийцу, тоже не хотели испортить свои кармы, вот и постарались отмерить юной жизни с избытком. Ещё я наложу на тебя нежизнь лича, которого убью. Только надо найти библиотеку и книгу мёртвых, но это не сложно, если ты сможешь представить Ивана Грозного и его библиотеку.

А потом закончила очень неожиданно по отношению к предыдущим словам:

— А ты… ты будешь давать мне свою энергию в крови. Ну и станешь моим зомби… в мире Мерчад, куда мы вместе пойдём, искать своё счастье, — поняла, что сморозила, поспешила оправдаться. — Ну, ведь кроме крови ты ничего дать мне не можешь, но я обещаю не убивать тебя и во вред тебе нашу связь не использовать. Да и вряд ли смогу, я не настолько сильна, чтобы от кровной, а не любовной связи энергию вытянуть. А что «мой зомби», так там я буду ужасной ведьмой, и прикрою тебя. А свободным умертвием, то есть выдающим себя за свободного чорона, ты протянешь недолго. Человеком-алоном ещё меньше. Но это же только говорить, для обмана.

Я положил свою отмеченную годами руку на маленькую прекрасную юную ручку, улыбнулся:

— Не переживай, Нарси. Я пойду с тобой, ведь сейчас время новогодних чудес, подарки будут и мне, и тебе. И я хочу помочь тебе. Не брошу же тебя одну в этих… трёх мирах. Да и сама посуди, если я стану здесь молодым, то КЕМ я буду? Без документов, работы и источника дохода. Нет, можно выкручиваться, но вариант сходить в мир смерти вряд ли сильно хуже других, — тут я приврал, конечно. У меня седые поредевшие волосы на голове шевелятся от мысли о мире мёртвых. Но раз мне предлагают второй заход на «жизнь прожить, не поле перейти»… Ну и я привёл более убедительный довод. — А ещё я хочу узнать, кто шлёт на Землю умертвий. Не сами же телепортируются. Можем вместе и глянуть, разузнать. Может твоим эльфам это поможет сохранить мой мир нейтральным…

Я и сам завис, размышляя, а с чего вдруг решил геройствовать. Но моё подсознание быстрее мыслей. И оно решило — а чего я сделал хорошего и яркого в жизни? А тут такой шанс пособить всему хорошему против всего плохого. Приключений я тоже не добрал в жизни, и даже вспоминать не хочется юношеские планы… Да ещё молоденькая девчонка как-то сражается, хочет изменить меня… Ну не могу я бросить её в жестоких мирах одну такую беззащитную… Насчёт «беззащитной» я может и загнул, но это ещё как посмотреть… Ну и на самом деле я ещё не верил, что мы всё-таки отправимся в мир смерти…

Нарса похлопала глазками, пробормотала:

— Ты назвал меня «Нарси». Ласкательно-уменьшительно… То есть всё, что я рассказала про чёрную ведьму, не испортило твоё отношение ко мне… А телепортироваться нежить может и сама, случайными порталами, у вас же сейчас сильные колебания и аномалии чёрной энергии из-за мировой войны и других бедствий. Они же и лезут в столицы в основном, к вам-то ещё мало, а вот где радиоактивное загрязнение и торжество зла… Но не столько же. И действительно, много, и прежде всего в столицы… Ты прав! Это управляемое вторжение, хотя скорее пока разведка.

Я посмотрел в телевизоре с новостями на лицо, вернее харю, одного очень старого и зловредного иностранного деятеля, и свежим взглядом увидел действительно умертвие. Живой злобный и бесчеловечный труп! Ну что ж, у меня есть шанс хоть что-то сделать для Земли и людей. И для юной ведьмы, которая под маской с капризными губками бантиком прячет боль и тоску. И она мне нравится. Но вот в смысле любовных отношений? Нет! Я просто не понимаю, как в 62 года можно любить столь юную особу. А 20 ей лет, или на вид 15, значения уже не имеет. Но ей 20 лет, я уже верю. И в глазах промелькнула тоска даже более взрослой мудрости. И она идёт убивать нежить! А значит я с ней!

И она тоже не может любить старика, который ей должен казаться совсем древним. Это от отчаяния и в азарте охоты на энергию ерундой мается дурочка.

Тут «дурочка» спохватилась, показав, кто у нас дурак на самом деле, воскликнула, глядя на идущего официанта со счётом:

— Нельзя платить твоей карточкой! Тебя и меня уже ищут. Твой телефон я разобрала, но и по карточке найдут.

Я опозорился не очень сильно — наличных денег у меня хватило расплатиться за завтрак. А вот таксисту платила уже Нарса.

Но перед тем как сесть в машину, ведьмочка потратила пару своих артефактов — бусину и колечко — навела на меня чары быстрого запоминания языков, и всю поездку слушала мой рассказ о моей жизни и о Москве, и о Новом Годе, приметы приближения которого были повсюду. О моей жизни долго говорить не пришлось — взрослые дети, развод, в общем-то и всё, кроме приближения пенсии и старости. Зато я полюбовался лицом таксиста в зеркале заднего вида, когда юная Нарси повторяла все свои комментарии и даже мои рассказы на трёх языках, причём шепча мне их в ухо горячими губами. И хихикала над водителем.

Но к концу поездки я знал первые несколько сотен слов на знакомом многим в мире Салан самом распространённом из языков светлых эльфов. На основном языке мира Мерчад — тёмных оседлых орков. И на языке людей-магов, известном всем колдунам и учёным всех миров, ну кроме моей и передовой, и отсталой одновременно Земли.

Потом мы два часа гуляли по Красной площади, с заходом на согревание, горячий чай и фирменное мороженое в ГУМ. Любовались главной Новогодней Ёлкой, поразившей колдунью размерами. Меня удивило, что ведьмочка старательно крестится на собор Василия Блаженного, обязательно прикрывая волосы капюшоном. Я старательно представлял Ивана Грозного, не зная как он выглядел, да вроде точно и никто не знает. А библиотеку я представлял древними полками с фолиантами в средневековом каменном антураже и сундуками с книгами. Ну и Нарса кинула на брусчатку пятую за эту прогулку бусину и весело проворчала:

— Я так все свои поисковые артефакты потрачу! И согревающие. Ладно хоть ничего они мне не стоили, сама и зачаровывала. Хотя как сказать, эта бусинка обошлась лежанием на коленях наставницы с задранным подолом, и отнюдь не наставницы подолом, и десятком ударов пучком берёзовых прутьев. Зато сильнее других получилась. Красиво тут! Но я уже и мороженого, и чаю попробовала. И наконец нашла вход в тоннель. Нам туда. Но если ты не начнёшь своего Ивана Грозного с его библиотекой лучше представлять, то мы в подземельях не только Новый Год, но и весну встретим.

— А как же ты собиралась лича отыскать? — улыбнулся я над жизнерадостной разрумянившейся на лёгком морозе веснушчатой мордашкой.

— А чего его искать? Уже нашла направление. Первым же артефактом. Ну а вблизи никакая нежить от чёрной ведьмы не скроется, — хихикнула колдунья, потом криво усмехнулась. — А вот потом кто от кого убегать будет, вопрос открытый. Будем надеяться, что у него не больше пяти зомби в отряде.

А потом, когда мы уже подходили к какой-то сточной решётке в укромном углу, потянула курносым носиком, поводила им немного в стороны, и тревожно сказала:

— Плохо дело… Чую не менее двух десятков нежитей, которые здесь прошли за последние сутки. Ну значит мы на верном пути, но план моих начальников и наставницы с лобовой атакой, уже ясно, что не сработал.