Крылья ангела для мамы. Рассказы

Сергей Бураков

Доброго вам времени суток, дорогой читатель. Зовут меня Бураков Сергей, на интернет просторах (БуракоF). Это первый большой сборник из моих рассказов, которые публиковались ранее, и которые затрагивают практически все жанры современной прозы. Наверно, они этим и интересны моим читателям, а их поверьте очень много. Каждый из вас обязательно найдет свой рассказ.

Москва слезам верит, или Лепесток счастья

Катерина проснулась сегодня в хорошем настроении, и не потому что сегодня суббота и у нее выходной. Наконец-то она накопила нужную сумму, и теперь можно исполнить заветную мечту своего младшего братишки. Егор просто бредил велосипедом. Ни днем ни ночью покоя никому не давал, мечтая и рассказывая всем вокруг: «Вот когда будет у меня велосипед, я, я…»

— Будет, Егорушка, будет, — прошептала Катерина, накидывая на худенькое тело старенький халатик, — пусть простенький и недорогой, но будет.

Сегодня она пойдет на почту и переведет деньги родителям. Ну а они уже… Катерина прямо видела, как ее братишка прыгает от радости, кружась по комнате, выкрикивая радостное «Велосипед! У меня есть велосипед!».

Потом он будет стоять на улице с гордо поднятым носом и говорить обступившим его пацанам: «Сестра купила. Она у меня в Москве работает».

Катерина работала в Москве уже около года, еле-еле сводив концы с концами. Работала она официанткой в китайском кафе. На такую зарплату в Москве не проживешь. Хорошо, если посетители чаевые оставят, которыми надо поделиться с администрацией. А если чаевых нет, считай, день потерян. Жилье снимать было очень дорого, а она умудрялась еще откладывать на велосипед братишке и кое-что отправлять родителям на жизнь.

Когда Катерине исполнилось восемнадцать, она вдруг заявила родителям, что уезжает в Москву, ведь в деревне совсем нет никакой работы. Последнюю ферму и ту закрыли. Она заработает денег и обязательно поступит в институт. Родители переглянулись, но промолчали. Только оказавшись в чужом городе совсем одна, она поняла, в какую кабалу попала и как тяжело ей теперь придется.

Девушка уже взялась за ручку двери почтового отделения, как вдруг заметила одинокую, в старом пальтишке старушку. Бабушка сидела на лавочке и плакала, да так горько, что у Кати защемило сердце.

— Бабушка, что случилось? — присаживаясь на скамейку, спрашивает девушка. — Я могу вам чем-то помочь?

— Пенсия, — вытирает слезы старушка, — цыгане.

— Что цыгане, бабушка?

— Цыгане меня обступили. Я не заметила, как без пенсии осталась. Все вытащили, до копеечки. Помню, что лепесток счастья обещали. Вот сунули мне цветок засохший. Хотела его в кошелек положить, а кошелька нет.

— Эх, бабушка, бабушка, — вздохнула Катерина, — как же просто вас обмануть. Ну какой лепесток счастья… Эх, бабушка.

— Как же я теперь жить-то буду? — плачет бабушка. — Ведь целый месяц без копейки. И родни у меня никого не осталось. Совсем я одна. Ох, беда, беда.

Катерина смотрела на старушку, и у нее разрывалось сердце.

— Вот, возьмите, — протянула она бабушке деньги. Деньги, которые она копила братишке на велосипед. — Возьмите, бабушка.

— Нет, нет, дочка. Не надо, — вытирая слезы, говорит старушка. — Ты же меня совсем не знаешь. Как же ты вот так…

— Возьмите, бабушка. Вам сейчас никто не поможет.

— А как же ты?

— Я еще молодая. Заработаю, — дрожащим голосом говорит Катерина.

— Даже не знаю, что и делать, — шепчет старушка, не решаясь взять деньги.

Катерина засунула деньги в карман старого пальто старушки:

— Возьмите.

— Может, тогда… — старушка опустила глаза, — может, цветок возьмешь. Вдруг и правда на нем лепесток счастья.

— Ну что вы, бабушка, — чуть не плача говорит девушка, — какое там счастье…

Старушка встала. Она никак не могла поверить, что совершенно незнакомая девушка отдала ей свои деньги.

— Как звать-то тебя, дочка?

— Катерина.

— Спасибо тебе, Катенька. Спасибо большое. Пойду я. Что-то плохо мне совсем.

Старушка стала удаляться, оглядываясь через каждые три шага.

И тут Катерина расплакалась. Крупные градины слез падали на открытую ладошку, в которой совсем недавно лежало счастье младшего братишки.

— Что же я наделала? Как же мне теперь быть? Что я скажу Егорушке…

Дело в том, что она вчера позвонила родителям и предупредила, что сегодня вышлет им деньги на велосипед братишке. Она прямо видела, как братишка бегает каждые пять минут на дорогу в ожидании почтальона. И что теперь?

— Дочка, ну я же вижу, что тебе нужней эти деньги, — услышала Катерина знакомый голос старушки.

— Что вы, бабушка, — вытирает слезы девушка. — Я плачу совсем не из-за денег.

— А из-за чего? — присаживается рядышком старушка. — Вот что. Пойдем-ка со мной. Я хочу сделать тебе подарок. За твое доброе сердце.

— Куда, бабушка?

— Пойдем. Увидишь.

Старушка привела Катерину в свою бедно обставленную еще советской мебелью квартиру.

— Проходи, дочка. Вот здесь я и живу. Проходи в зал.

Катерина вошла в зал и оторопела. Перед ней стоял красавец-велосипед, прислоненный к стене с выцветшими от времени обоями.

— Ух ты! — вырвалось у Катерины. — Какой красавец.

— Он твой, — садится в кресло старушка. — Да-да, Катенька. Я дарю его тебе.

— Бабушка, он ведь огромных деньжищ стоит.

— Ну так что. Мне-то он ни к чему. Будешь кататься на нем.

— Братишка у меня мечтает о велосипеде, — вздохнула Катерина.

— Значит, подаришь братишке. Распоряжайся.

— Спасибо, бабушка, — задыхается от радости Катерина. — А откуда он у вас?

— Поставь-ка чайник, — говорит старушка.

За чаем старушка рассказала, что купила она велосипед несколько лет назад своему сыну, который был безнадежно болен. Отдала она за него все свои сбережения, накопленные за многие годы.

— Больно уж сын хотел такой велосипед, а тут такая беда. Рак у него был. Лежал он, не вставал. Был уже как ребенок. Взрослый, а как ребенок стал. Вот я и решила его порадовать напоследок. Видела бы ты его глаза. Как они горели. Никогда не забуду радость в его глазах. Он всю ночь не отрывал глаз от велосипеда. «Вот теперь я обязательно поправлюсь, — шептал сын, — правда, мама? Разгонюсь на нем, да так, чтобы слезы из глаз от ветра». «Конечно, сынок. Ты еще накатаешься на этом велосипеде». Наутро сына не стало…

Старушка и Катерина помолчали.

— Бабушка, а может, не надо? Это же память.

— Память — это его глаза, дочка. Его счастливые глаза. Они и сейчас передо мной.

Вдруг бабушка встрепенулась.

— Ой, а чего это мы грустим? Подлей-ка еще чайку, дочка. О себе-то ты ничего не рассказала…

Катерина вкратце рассказала о своей жизни.

— Ты уж не забывай, навещай старуху, — улыбается старушка.

— Конечно, бабушка. Обязательно буду в гости заходить, — весело отвечает девушка, — а за подарок огромное спасибо.

— А может, ты… — тихо прошептала старушка.

— Что, бабушка?

— Может, ты ко мне переедешь? И тебе полегче будет, и мне веселей…