Розыгрыш дракона. Часть 3. Равновесие природы

Сергей Богомолов

В игре, в ней как в природе, необходим баланс, иначе играть будет неинтересно, да и закончится она быстро. Только вот равновесие, оно в противостоянии, в противоборстве двух сторон. А если нет места ни в одной фракции, а игра для тебя жизнь? Вот тогда и приходится медленно и упорно выстраивать третью сторону. А почему нет, три точки опоры всегда лучше. И мир покоится на трёх слонах, и у дракона три головы, да и табуретка на трёх ногах не качается! Хоть у кого спросите…

2. Реальный мир

— Ха-ха-ха, слушай, ну прекращай — пухленькая хохотушка еле помещалась в капсулу — я уже не в том возрасте чтоб в эти ваши игры играть.

— Да ладно тебе мам, попробуй, я уже всё настроил, а то только в соцсетях всем кости перемываете.

— А что мне ещё делать? Внуков то от тебя не дождёшься, тебе тридцать лет уже скоро, эх! Ладно, показывай, куда тут тыкать? Опозорюсь на всю эту вашу игру…

— Да там легко, я тебе всё объясню! Что прокачать, где артефакты взять, какие умения, навыки нужны, ты у меня ещё тем нагибатором станешь…

Это было почти неделю назад, сразу после того, как Перчик понял, что в ближайшее время зайти в «Мир дракона» так, чтобы сразу не умереть, не получится, млечные их плотно обложили. В другие игры играть не хотелось, вот он от скуки и прикололся, перенастроив капсулу на мать и зарегистрировав её в игре. Только вот теперь капсула была постоянно занята.

— О, вылезла похоже…

— Ты уже с работы? Чего-то рано сегодня — мама вошла на кухню, завязывая на пузе халат

— Какой рано, мам? Восемь часов, я уже два часа тут чаи гоняю.

— А чего чай? Съешь чего-нибудь! — она вытащила из холодильника кастрюлю с пловом и поставила на плиту — Девятый уровень сегодня взяла. Представляешь, какие-то нубы обмануть хотели, в инстансе на мертвяка колечком не желали делиться, правда ранд всё равно им выпал. Слушай, в турнире ловкости у меня же есть шансы, как думаешь?

— Кубок хочешь?

— А почему-бы и нет — женщина, подмигнув подкинула вверх тарелку, и та, перекувырнувшись в воздухе, вернулась ей в руку — сорок пять, баба ягодка опять!

— Сорок семь вообще-то, но шансы у тебя точно есть — ухмыльнулся сын.

Яркое солнце, капель, исчезающие груды грязного снега и грачи, толпы грачей возвращаются с юга. Вдруг: зелёные ростки, то там то здесь встречаются цветы мать-и-мачехи, зацветает верба, деревья покрываются зеленоватой дымкой, начинают петь жаворонки. Вскоре уже и листья шумят на ветру, а высокая трава достаёт до колена, всё изменилось быстро и кардинально, словно произошёл взрыв.

— «Такова у нас весна! Хотя, страна большая, может где-то и по-другому».

Бледная с крашенными в максимально чёрный цвет волосами девушка, с подведёнными чёрным глазами, чёрными губами и ногтями, да и одетая во всё чёрное, стояла подставив лицо солнцу и улыбалась. Она открыла глаза, посмотрела на свою ладонь, подставленную под капель с сосульки свисающей с крыши автобусной остановки, и улыбка её погасла. Стряхнув руку, от чего звякнули многочисленные амулеты, и засунув её в карман кожаного пальто, прогулочным шагом отправилась дальше — «Это всего лишь временная оттепель, до весны ещё далеко!»

Пройдя по переулку, мимо старой церкви с облупившимися стенами, она резко свернула и проскользнула в кем-то увеличенное пространство между прутьями ограды. И словно оказалась в другом мире. Среди огромных старых деревьев, вдали от городского шума, с тропинкой, протоптанной в снегу, петляющей между могилами куда-то вглубь кладбища.

— Мы уж думали, что ты сегодня не придёшь — три практически одинаковых мрачных фигуры, одетые во всё чёрное, сидели за самодельным столиком, установленным среди могил — даже поболтать не с кем, эти вон нажрались — Людвиг кивнул на собеседников.

— Вообще-то, это ты должен был составлять нам компанию, потому как пить надо втроём, это традиция — немного косноязычно проговорил один и повернулся к своему собутыльнику, даже не смотря на схожий у всех присутствующих наряд, схожесть этих двух бросалась в глаза и вывод напрашивался сам, близнецы — правильно я говорю?

— Ты что? — возмутился брат — Смотри вокруг компания какая, зачем нам третий? — он обвёл рукой ближайшие могилы.

— Тогда вздрогнули!

— Не чокаясь!

— Чего это с ними? — спросила девушка, присаживаясь на краешек скамейки.

— По игре соскучились — пожал плечами Людвиг.

— Вика, ты какая-то не такая — один из братьев обратил на неё внимание — и чёрные волосы тебе не идут, зря красишься. Вот в игре нормальный образ, белые волосы чёрные глаза, натуральный лич. Кстати, у тебя парень есть, а то, там, один интересовался?

— Ха, парень! — развеселился Людвиг — Да она девственница ещё, весь универ от неё шарахается.

— На себя посмотри, то же мне бабник — обиделась девушка — и не нужен мне никто!

— Зря, чувачок вроде денежный, хотя и пекашер…

— Да прекращай ты с этой ерундой! — прервал его брат — Посерьёзнее вопросы есть — он как-то виновато посмотрел на девушку и сидящего рядом с ней Людвига — в игре появляться не получается, сразу убивают, возле развален млечные постоянно дежурят, Ши проверяла.

— И отстать от нас, они явно не собираются — второй брат заново наполнил пластиковые стаканчики.

— Сменить фракцию и к хаоситам удрать? — спросила девушка — Мы же так и хотели?

— Как?! Тебе же объясняют, сразу на точке воскрешения мочат!

— Тихо — снова успокоил его брат — мимо льёшь — и сжав губы стал объяснять — с «Ветром хаоса» тоже проблема. Даже если удастся до Сурая добраться. Млечные награду за беглецов предлагают, и толпа хаоситов за бабло гасит всех, на кого им укажут. Несколько пекашеров даже на форуме ноют, хотя их с нами не было и про Беллатрикс они ничего не знают.

— Короче млечные не на шутку взбесились и гасят всех подряд — добавил брат.

— Что же теперь, реролл? — спросил Людвиг — Всё зря? Блин, а у Весны мог бы быть дракон!

— Не знаю — как-то безнадёжно пожал плечами тот, кого в игре они звали «Шёпот» — может Ши какие варианты найдёт?

Последнее что помнила Екатерина Семёновна, это как чёртова Геката воткнула ей в сердце свой чёртов кинжал. В груди тогда сразу что-то взорвалось её вышвырнуло из игры, а потом она оказалась здесь, на койке, в палате с белоснежными стенами. Зато Андрей, находившийся в данный момент рядом, помнил, что было дальше.

Сначала он долго колотил в дверь квартиры своей тёщи, затем пьяный мозг подал идею залезть через окно, этот момент он помнил совсем смутно, зато в памяти отпечаталось увиденное через стекло, валяющееся на полу голое старушечье тело, а также полёт вниз с высоты третьего этажа. Как и обычно в таких случаях бывает, ему повезло и свалился он прямо в, наметённый дворниками, жёсткий обледеневший сугроб. Отчего немного протрезвел и вызвал скорую. Представителей власти вызывать не пришлось, их вызвали соседи, наблюдающие за его выкрутасами.

— Привет! Ты тут откуда? — Екатерина Семёновна оказывается уже давно смотрела на Андрея, но заговорила только когда он встретился с ней глазами.

— На соседнем этаже, в травме лежал. Сегодня выписывают, вот решил зайти.

— Не рано? — она посмотрела на его руку, висящую на повязке и большой пластырь крест-накрест чуть выше лба с левой стороны.

— День рождения, у Егора.

— А-а, ну да — «Точно, как я могла забыть? Внуку шестнадцать лет».

— Ну как ты мам?! — дверь отворилась и в палату вошла улыбающаяся женщина, но заметив Андрея она резко остановилась, и улыбка её погасла — А ты тут чего?

— Здорова Егор — Андрей проигнорировал её вопрос и обратился к парню, вошедшему следом — С днём рожденья! — поздравил он, протягивая листок бумаги.

— Привет пап! Ух-ты, капсула, а когда доставят?

— Там телефон, позвони и в любое время — улыбнулся Андрей.

— Никаких капсул! — возмутилась Татьяна — Я не разрешаю!

— Ну мам?! — умоляюще посмотрел Егор.

— Нет, сказала, с меня хватит этих игр. Есть реальная жизнь, не бери пример с него — она кивнула на Андрея — а то станешь таким же раздолбаем!

— Егор! — позвала Екатерина Семёновна не давая разгореться спору — Иди пока с отцом пообщайся, нам с мамой поговорить надо. — она подождала пока за мужчинами закроется дверь и дотронулась до руки дочери, выкладывающей фрукты на тумбочку — Разреши ему.

— Мам! И ты туда же?! Ты вот на себя посмотри, до чего тебя игры довели? Ладно мужики, эти всю жизнь дети, но ты! Тебе уже скоро восемьдесят, а ты в игрушки играть начала! — она сплеснула руками — Вот откуда это взялось?

— Не поверишь, сначала хотела за твоим мужем последить, а потом втянулась, купила капсулу и пошло-поехало. Может в детство впадаю?

— Не похоже. И не мужем, а бывшем мужем. Видишь, к чему это приводит? На что люди жизнь тратят? Игры зло!

— А на что они её тут тратят? Здесь я уже старая и скорее создаю трудности, чем приношу пользу. Там никто не видит во мне старуху. И главное, общение — она резко повернула разговор — подумай сама, Егору нужен отец и тебе придётся разрешать им встречаться в реале. А если они будут вместе играть, то реал не нужен, и там он увидит совсем другого отца, бесстрашного героя, пускай не очень умного, но сильного и мужественного. И тебе никаких забот, всё под присмотром.

— Может ты и права — Татьяна села на стул и взяла руку матери — тебя-то, когда выписывают? Снова в эту свою игру пойдёшь? — женщина вздохнула — Куда мир катится?!

Лысеющий полноватый человек зашёл в обшарпанную комнату свиданий и приземлился, с другой стороны, стекла от Давида.

— Здорова Верёвкин — проговорил Давид, когда тот поднял трубку переговорного устройства — Чего смурной такой? Уж кому-кому, а тебе-то должно нормально сидеться.

— Не начинай, сам знаешь «от тюрьмы и от сумы не зарекайся».

— Так это другим, а тебе самой судьбой написано. Удивляюсь что так легко, в прошлые времена висеть-бы тебе на воротах в соответствии с фамилией. Ладно, зачем звал?

— Местная братва обижается, говорят играть стало невозможно. Может отстанете от них, или в какую фракцию разреши вступить? Если я вам ещё нужен, конечно.

— Не, во фракцию не надо, они нейтралами гораздо полезнее. Не трогать их тоже не можем, согласись странно если всех ПК замочим, а одну группу оставим. Ты тоже живой нужен, у нас несколько клиентов в разработке, ты как свидетель пойдёшь — Давид озорно посмотрел на поморщившегося Верёвкина и сжав губы сочувственно покачал головой, сделав вид что не знает, чем помочь в столь трудной ситуации — поговорю с начальником зоны, может разрешит ещё одну капсулу. А так посоветуй им в город пока не соваться, потом может что и придумаем.

— Припот! Шурши сюда.

Низкорослый, весь в каких-то язвах на лице, оторвался от игры в карты и пройдя между тесно расставленных коек в два яруса, вышел в дальний угол к блатным. Тут было гораздо просторнее, койки стояли в один ярус и между ними даже помещался грубоватый стол, на котором стояло несколько гранёных стаканов с чефиром.

— Тебе сказано на стрёме стоять, а ты чем занят?! — вопросил низкорослого один из блатных, весь такой рыжеватый и рябой.

— Ряб, щас не в тему — притормозил рябого худой человек с вроде простодушным лицом, но таким равнодушным со злой хитринкой взглядом, что становилось холодно. Этим взглядом, словно просвечивая, он и уставился на низкорослого — Короче разговор есть, тайный. Хочешь выбраться от сюда ненадолго?

Припотел не успел ответить, с соседнего прохода навис сухопарый высокий зек с каменным лицом, и зашипел:

— Босяк, что за дела? Барыга всего пять мест продавил, а ты шестёру берёшь? И так в кентовку чиксу непонятную привёл…

— Не по рангу прёшь Атлет — тут же переключился Босяк на него — твое дело какое? Мочить кого укажут, а решать я буду! Млечные беспредел устроили, валить из города надо. И с кем? У нас даже клирика нет, я хочу, чтобы лепила у нас был верный кент, а не активист какой. Так что будешь качать его и в обиду не давать! — пахан снова перевёл тяжёлый взгляд на низкорослого — Ты же не вломишь нас, Припот? Вот и славно.