Девяносто три. Сборник рассказов

Сергей Баев

Остроумные, живые, увлекательные и связанные единой нитью повествования рассказы Сергея Баева биографичны и достоверны. Автор ведёт благодарных читателей через свою жизнь – от детства к зрелости, от наивности – к мудрости. На этом пути случалось всякое: опасности и удачи, мистические предсказания, грозные перспективы и добрые знамения. Пройдя по этому пути вместе, мы лучше понимаем не только то, как и чем мы живём, но и зачем мы живём…

Рассказ второй. Мира Кузминична

…Жилмассив быстро строился. Крупнопанельные дома вырастали, как грибы после дождя. Стрелы башенных кранов торчали повсюду, особенно в той части Жилмассива, которая находилась ближе к городу и должна со временем соединиться с ним.

Наш 148-й дом располагался на окраине, а дальше, — огромное ровное поле, на котором когда-то был учебный аэродром, потом — военное стрельбище, а сейчас — конопляное поле, где мы, пацаны со всей округи, собирали пули разных калибров, копаясь в пыли.

Потом эти свинцовые кусочки расплавляли на костре и выливали отличные «биты» для игры в «чику», — была раньше такая игра на деньги. В то время во всех играх присутствовал интерес.

…Стройки теснили бывшее стрельбище в сторону города, уменьшая с каждым месяцем его размеры. Поле яростно сопротивлялось месивом грязи после дождя, конопляными кустами двухметрового роста и пронизывающими ветрами, но силы явно оказались неравные и стройка — побеждала.

…Третий класс. Мне десять лет.

Какие развлечения у жилмассивской ребятни?

Развлечений, на самом деле, не так уж и много: либо носиться по лесу, либо играть в футбол, либо лазать по стройкам.

Весной, когда в лесу ещё сыро, полигоном для наших развлечений становились строительные площадки: там мы часто играли в войну, иногда в прятки, или просто сидели на крышах недостроенных домов и мечтали…

…Есть такая болезнь, называется «остеомиелит», если не ошибаюсь, или проще говоря, — туберкулёз костей.

Зачем я об этом пишу? Всё довольно просто, этот самый остеомиелит начался у меня из-за того, что я в детстве лазил по стройкам и сидел на холодных бетонных плитах.

«Да кому это интересно?» — скажет придирчивый читатель.

Спорить не стану, но давайте читать до конца.

Остеомиелит — это, когда начинает болеть и гнить простуженная кость. В этом случае, необходима хирургическая операция по выскабливанию кости, примерно как аборт. Операция эта сложная, в результате которой, в лучшем случае, если можно так выразиться, — ребёнок становится инвалидом. Ведь больная нога затормаживается в развитии и остаётся такой, как была в момент операции, а в худшем случае — ногу ампутируют.

Так вот, в третьем классе у меня обнаружили остеомиелит в последней, запущенной стадии. Сначала нога просто глухо ныла, потом болела, и наконец невозможно стало ходить.

Родители наивно полагали, — это просто ушиб, что само пройдёт, и поэтому не вели меня к врачу. Само не прошло и не рассосалось; меня увезли на «скорой» опять в детскую больницу на Московском тракте.

За два года, что я тут не появлялся ничего не изменилось, только стены в приёмном отделении покрасили в другой цвет.

В тот день принимала новых пациентов Мира Кузминична, фамилию которой, к сожалению, не помню. Невысокого роста брюнетка с красивыми большими глазами стала моим лечащим врачом.

Я тогда не знал, как мне повезло и, причём, крупно.

Для защиты докторской диссертации, как после выяснилось, ей не хватало практического материала, и мой случай оказался как раз кстати.

В общем, она сделала операцию, которая прошла успешно. На свой страх и риск Мира Кузминична использовала новые технологии.

Очнувшись после наркоза, я обнаружил себя в гипсе от подбородка до кончиков пальцев правой ноги.

Ощущение непередаваемое и довольно тягостное: лежишь, как гусеница в коконе, шевелить можно только руками и головой.

В этом состоянии я находился почти три месяца, не ходил в школу, но уроки исправно делал. Брат Саня относил в школу мои тетрадки и приносил новые задания.

…Остаётся только гадать, как сложилась бы моя жизнь, если бы мне в 10 лет ампутировали ногу, или если бы стал инвалидом?

Мира Кузминична сделала свою работу хорошо, и я остался обычным пацаном, с обеими нормальными ногами. Правда, раз в год я должен был проходить медицинское обследование.

Доктор предупреждала меня беречь ногу, не подвергать её нагрузкам, не застуживать, не заниматься спортом и вообще не делать резких движений. Но попробуйте удержать мальчишку от игр, от футбола, от беготни.

Короче говоря, наставления лечащего врача я не выполнял: играл в футбольной команде на первенство города в турнире «Кожаный мяч», немного занимался баскетболом, в восьмом классе посещал секцию бокса.

После тренировок нога, конечно, ныла, но я терпел. За ночь молодой организм восстанавливался, и я, забыв о щадящем послеоперационном режиме, опять окунался в будничную жизнь: школа, тренировки, соревнования, улица.

В девятом классе стал чемпионом Томской области по боксу среди новичков.

Перед республиканскими соревнованиями необходима обязательная врачебная комиссия.

Когда доктора увидели на правом бедре огромный шрам, то потребовали справку из детской больницы о том, можно ли после такой операции участвовать в первенстве России и вообще заниматься спортом?

Ответ на этот вопрос дала Мира Кузминична: «Категорически нет!» Ещё она добавила, что мне на пятый этаж по ступенькам лишний раз подниматься нельзя, а о боксе не может быть и речи.

«Если не хочешь остаться без ноги, то с сегодняшнего дня — никакого спорта», — так она сказала.

…Таким образом, о спорте пришлось забыть навсегда. Я также получил так называемый «белый» билет, освобождающий от службы в армии.

Единственное, что выпросил у доктора, — не освобождать меня от физкультуры, ведь очень не хотелось выглядеть убогим в глазах одноклассников. Да меня бы на смех подняли, это в лучшем случае, а в худшем, — записали в девчонки, издевались, считая хуже «ботаника». Думаю, что в тот момент я опять прошёл по самому краю и, остался обычным и живым!

…Предсказание цыганки снова сработало!

…Жизнь продолжалась, как и продолжались мои опыты хождения по краю пропасти.