Звёздная МгЛА. Акрида

Сергей Александрович Варлашин, 2019

Книга 2-я.После взрыва Орбитальной станции Меркурия, Лучезар Волос объявлен международным террористом. Желая миновать приговора к смертной казни на Земле, он скрывается на развивающейся колонии Меркурия – Акриде. Но залечь на дно и затаиться не удаётся. Он сталкивается с ещё более изощрённым проявлением Варны – экспериментальным искусственным интеллектом ИИ-59.

Глава 2. Станция 39-Восток

Эх, вот отправить бы весточку Варне, прямо с Акриды в виде дальнобойной ракеты с термоядерным зарядом в боеголовке. Лететь самому не надо будет. Да нельзя. Зрячий не поймёт. Велена не одобрит. Слишком радикальный метод, решения главной проблемы. А может зря я паникую? Может просто, связи нет, из-за магнитных скоплений мусора? Так не послать ли мне тогда ракетой поисковый дрон. Через него и связь держать удобно и обследовать «Звёздную МгЛУ» Зрячего помогу. Хотя лучше все же слетать самому. Вдруг там действительно передряга, придётся всё равно лететь. А так хоть увижусь с Веленой и Веселиной, если она это она. Говорю это так, будто не виделся с ними целый год, а в днях прошло то всё ничего, можно сосчитать по пальцам.

Пустая станция с названием 39-Восток, красноречиво поведала мне, в какой условной стороне света я нахожусь. Судя по счёту ехать до Р14 мне предстояло ещё примерно тридцать девять часов, это при условии что скорость будет около семидесяти километров в час. Про передвижение пешком можно даже не думать. Хоть возвращайся и лети туда на корабле. Но нет. Лишнее обнаружение и идентификация мне ни к чему. Вдруг скрытность мне ещё пригодится, когда станет горячо и мне экстренно предстоит покинуть Меркурий.

Впереди донёсся оглушительный грохот упавшего и звенящего металлического предмета об пол. Я на рефлексах вытащил пистолет, а сам уже присел за одной из колонн, в тени.

— Проклятый насос, — забубнил кто-то впереди и стал шуметь, будто что-то активно ломая.

Я убрал оружие и в полный рост, шумно шагая, приблизился. Шумно шагать было трудно, ведь хорошо амортизирующая подошва ступала абсолютно бесшумно. Пришлось намеренно шаркать и даже шумно зевнуть.

— Приветствую, — обратился я первым к сидящему на коленях старику с универсальными ключами в руках, по локоть в машинном масле у автомата, подающего газированную воду с названием «Родники-М».

— Кто ты? — не глядя на меня спросил он.

— Гость. Я не успел на общее собрание.

— Не припомню я тебя

— Это неудивительно. Я вообще-то гостил, у домашнего робота из жилого сектора 0011. Собирался улетать уже, но вдруг узнал, о общем собрании, вот решил наведаться на дорожку. А ты почему уважаемый ещё не там?

— Этот шестерёнчатый монстр теперь ещё гостей принимает. Куда только катиться Акрида? Собрание говоришь. Стар я уже для этих глупостей. Поднимать дух колонии я могу у себя самостоятельно, подсчитывая единицы и нули на расчётном счету и представляя на что их буду тратить. Как тебя зовут сынок?

— Луу… Эээ. Вар. Вар Ра.

— Ага Вар Ра, значит.

— Да нет, в мглу эти прозвища. Зови меня Лучезар.

— Я Матвей. А ты меняешь имена на ходу. Если ты из подпольщиков, то мне никакого дела до того, как кто-то пытается заработать немного больше. Так что не волнуйся, я не из того порядка, кто обо всём срочно стучит наверх, надеясь на поощрение.

— Это видно Матвей.

— Тебя зовут, прямо как того террориста, что захватил ОСМУ, разворовал, продал и взорвал остатки. Только выглядишь ты гораздо добрее. Тот чересчур щеголеватого вида. Гладко выбрит, идеальная площадка на голове. Один мундир сидит, как на пижоне и большого города Земли. А будь ты и им, во что я ни за что не поверю, так мне всё равно. Если только ты не собираешься взорвать мою 39-ю. А если и собираешься, я не против. Будет повод раньше уйти на пенсию и улететь из этой рабской колониальной серой дыры.

— Не смотрю новости. Там всё вранье и искажение. Неужели здесь всё настолько плохо? Пропагандистская реклама делает из колонии чистый рай.

— Зря не смотришь новости. Иногда там есть крупицы правды, только её всегда с ног на голову переворачивают и если это учитывать, то смотришь честный обзор. Только мотаешь наоборот на ус. Тоже самое с пропагандой. Из всех кого я знаю, почти никто не удовлетворён условиями предоставляемыми здесь. Люди терпят до первого же отпуска и больше не возвращаются. А незаменимых специалистов приходится подкупать, двойной или даже тройной платой.

— Насчёт новостей это верно. Точно. В моих глазах Лучезар Волос настоящий герой.

— Может быть. Тот взрыв произошёл прямо у всех на глазах. У нас как раз ночь стояла. Взрыв был такой знатный, что было видно отсюда. Мне пришлось подняться наверх, чтобы смотреть как всполохи и волны света долетают до нас. Незабываемое зрелище было. Тот космический бродяга должен быть помилован, только за устроенный им фейерверк. Когда подолгу сидишь без развлечений в Колонии, начинаешь ценить такие моменты. А ведь когда-то, я был одним из первых переселенцев и знаешь, парень, Меркурий предстал для меня воистину величественной планетой. А что теперь — торчу здесь. Позабыв про покорение, подсчитывая из месяца в месяц гонорар. Чтобы в следующий раз свалить окончательно на родную планету к выросшим без меня внукам. Только на этот раз окончательно и этим бюрократическим мерзавцам из СКА, меня уже не выманить ни тройным, ни четверным, ни десятикратным гонораром.

— Еженедельная обыденность есть везде. Ничего не попишешь.

— Да видал я это всё знаешь где? — вдруг в лицо Матвею ударила струя газированной воды и он недоговори мысль. — Вот и заработал. Родной. Мы с ним старые друзья. Водички хочешь?

— Да. Не откажусь, — во рту у меня давно пересохло, ещё с « утра», от всех стрессов с поимками.

— Стаканы с обратной стороны. Мне тоже один захвати. Руки вон, сам видишь, — он стал вытирать их от масла о ветошь, висевшую у него на поясе, а я налил нам по полному высокому стакану газированной воды и когда он закончил, передал ему. — За знакомство Лучезар.

— Что это такое? — спросил я щурясь и морщась, когда выпил залпом весь стакан прекрасной вкусной меркурианской минералки.

— Пробирает да? — закряхтел старик. — Это я рецепт усовершенствовал, добавил концентратов лимона, лайма, апельсина, фейхоа, мяты и стевии. Не люблю синтетическую кофеиносодержащую дрянь, знаешь ли.

— Ничего так, — выдохнул я, а в голове у меня сразу прояснилось, жажда и аппетит пропали. — Пропорции на мой вкус надо раза в два убавить.

— Нет, самое то. С сорокой по двадцатую станции, я здесь единственный техник, так что мои правила и рецептура.

— Кстати насчёт станций. Подскажешь, как быстрее добраться до Р14? А то электропоезд, я смотрю здесь не частое явление.

— Всё верно Лучезар. Он стоит в доках. Людей-то столько нынче нет. Времена не те. Ветка почти мёртвая. Всё заморожено. Все пользуются личными карами.

— Ну, нет у меня своего. Добрался сюда на элеткроцикле с трудом и тот сломался.

— Если его собрал тот же растяпа, что и робота Любимчика, то это неудивительно. Ты ведь не любишь общественные собрания сынок. По глазам да бороде вижу. Ты такой же волк одиночка, как я, — я кивнул. — Ну ладно. Раз надо так надо. Я тоже хочу скорее услышать шум зелёных, не геномодифицированных, а настоящих берёз на ветру. Побродить под елями в любимом лесу. Да прикоснуться руками к бересте.

— Особенно прикоснуться руками к Бересте, — согласился я, смакуя воспоминания, когда мы сражались на ОСМЕ против порождений Варны, бок о бок с Веленой, но старик меня не понял, не зная, что у меня есть знакомая с таким позывным.

— Ладно. Свой ты человек. Солнечный на всю голову. Помогу я тебе. У меня сын на тебя похож. От того я и не могу заткнуться никак. Наверно наивным в старости становлюсь.

— Матвей, нет ничего плохого в ностальгии.

— Согласен. Хватай старый насос и пошли. Собрание ты наверно пропустишь большей частью, но если повезёт на окончание должен успеть.

— Ты меня часом не в ракету посадить собрался. Расстояние в пару сотен километров.

— Лучше. У меня здесь персональный, горизонтальный пневмолифт имеется.

— Откуда такая роскошь?

— Построили, когда считали восток перспективным направлением. Для вышестоящих умников. В итоге не более четырёх семей там трудится. Нашли более перспективные направления. А лифт достался в моё персональное пользование. Вернее я должен его держать в неиспользованном состоянии и на консервации. Но это не так. Я здесь хозяин и пользуюсь, чем хочу и когда хочу.

— Смело Матвей. Очень смело.

— Старая закалка. Чтож ты хотел. А вот и капсула. Не смотри, что она так затаскана. Работает без сбоев. Прилетишь в яблочко, мягко и без проволочек, как комета.

— Скорее уж как пуля.

— Кому что. Ну так готов? — свесился надо мной Матвей, когда я уже принял горизонтальное положение в удобном полулежачем кресле.

— Вот ещё Матвей, что ты думаешь, о поднятых в воздух боевых дронах?

— Ничего не думаю, — пожал плечами Матвей. — Военное положение, но скорее просто пижня это. Показуха чистой воды.

— Ладно. Готов, — Матвей без лишних слов, набрал за меня на панели конечную точку прибытия и нажал пуск.

Мягко захлопнулась стеклянная дверца и кабина наполнилась тусклым красным светом. Улыбнувшееся лицо Матвея поднявшего в знак прощания вверх руку, исчезло стремительно быстро. Рывок был не жёсткий, но у меня изрядно захватило дух. Минуты через три, капсула стала сбавлять скорость и уже через пару секунд остановилась вовсе. Матвей наверно очень добросовестно отнёсся к делу, потому как выставил максимальную скорость. Меня мутило. Я едва нашёл в себе силы, чтобы вылезти из капсулы на четвереньках и не вывернуть содержимое желудка. Благо там ничего не было, а газированная водичка благополучно впитались изнутри в мой многострадальный организм.

Новая станция прибытия знаменовалась 3-Восток. С освещением здесь было всё в полном порядке. Она сверкала новизной и лоском. Вот что значит близость к центру. Едва я оклемался, как решил выпить газированной воды. Новенький автомат Родники-М выдал мне привычную порцию газводы, но на вкус она была абсолютная чистая. В мою сторону уже шла пара человек. Молодые парни лет двадцати в совершенно новеньких синих комбинезонах.

— Пневмолифт. Я слышал.

— Не может быть. Он на консервации.

— Да говорю тебе. Я слышал. Хлопок очень характерный, когда капсула прилетает.

— Спорим?

— На что.

— На чашечку латте. Настоящего. Зернового. Не терплю химию, выдаваемую у нас за кофе.

— Ишь, чего захотел. Он только в общепитах, для вышестоящего руксостава есть. Как ОСМЫ не стало, зерновой кофе вообще стал на вес золота, а вернее вольфрама.

— Проигравший, делает что хочет, хоть ворует, хоть подкупает, но достает чашечку победителю.

— Ладно, забили.

— Здорово парни, — вышел я из-за автомата, стараясь не пошатываться, со стаканом в руке вполне мирно и буднично, но они от неожиданности шарахнулись.

— Ёж меня! — напугался ближний ко мне.

— Парни, как добраться до Р14? Мне на собрание надо.

— Оно уже прошло, — ответил зачинщик спора.

— Это вы прибыли пневмолифтом? — спросил другой.

— Я.

— Но ведь он законсервирован и запрещён.

— Проверка исправности и профилактика. Что было на собрании?

— Мы там не были, — ответил гордо зачинщик спора. — А ты мне должен, — победно улыбнулся он приятелю.

— Да подожди ты. На капсуле написана скорость, с которой он прибыл. Тут целых 66.6 километра в минуту. Это ж целых 3996 километра в час. Как он ещё на ногах то стоит?

— Ты давай от темы то не уходи. Как будешь латте добывать, уже придумал?

— А почему вы не были на собрании? — придал я голосу строгий оттенок. — Оно же для всех с обязательной явкой.

— А мы это, — запнулся проигравший спор.

— Мы не тратим время, на всякую чушь, — гордо сказал смельчак. — А вы кто такой, чтобы спрашивать? — его приятель явно стушевался и теперь небрежно дёргал его за рукав куртки.

— Техник, первый разряд. Такие как вы, должны мне безоговорочно подчиняться. У вас какой разряд, четвёртый?

— Да нет. Пятый, — смотря в пол, ответил более скромный прогульщик.

— Не желаете ли чашечку кофе, товарищ техник? — сразу по-доброму улыбнулся смельчак. — Как там вневмолифт работает? Расскажите? А то у нас одни только толки о нём, с напарником по смене.

— Не дует. Расскажу за чашечкой кофе. В обмен на информацию о собрании.

— Не дует, — развеселел от моего ответа парень.

— Кофе, это мы завсегда, — ответил второй. — Прошу вас. Идите за нами. Мы для вас лучшего заварим, что есть.

— Ага, только не говорите никому, что нас не было по обязательной явке, — сквозь зубы сказал первый.

— Так и быть коллеги.

Они провели меня в зал и на подносе вынесли белую чашечку с отколотым краем, и отдельно стоящим блюдечком с лимоном, сухими пакетированными соевыми сливками и четырьмя крошечными кубиками сахара. На подносе ещё лежали совершенно идентичные галеты своего прошлого, от вида которых я вспомнил самые первые годы службы на Земле. Сделав осторожный глоток чёрного как смола кофе, со странным не кофейным запахом, я тут же его прыснул в воздух губами, с мощностью пневмопульверизатора.

— Что это ещё за дрянь такая?

— К-кофе. Л-лучший. — ответил второй.

— Ты ничего не перепутал? — спросил его первый.

— Плохо у вас нынче с поставками с Земли. Это сразу чувствуется. Ладно, — морщась стал я жевать дольку лимона, чтобы перебить его ужасный вкус. — Что там на собрании было. Рассказывайте.

— Так мы же не были, — поведал второй, дегустируя только что бывший моим кофе и не понимая, что мне в нём так не понравилось.

— Собрание было посвящено новому руководству, целиком и полностью исключающего старое из своих рядов и назначающее новый режим правления, — взял на себя инициативу первый, беря кофе у товарища и тоже не понимая, чем оно мне не пришлось по вкусу.

— Режим правления, — усмехнулся я. — Звучит.

— Нам никакого дела, кто правит верха, если условия существования на Акриде от этого не становятся лучше.

— Это справедливо. Зачем подняли дроны в воздух?

— Какие дроны?

— Мы ничего об этом не знаем, — сказал второй, переглядываясь с приятелем.

— Ладно, раз вы больше ничего не знаете, я пойду. В какую мне сторону?

— Вон в те парадные двери. Из них можно попасть в комплекс Р14.

— Пока парни. Кофе меньше пейте. Искусственный кофеинозаменитель та ещё дрянь. Как и настоящий кстати, — я направился к дверям, открыл их и заметил, как в нашу сторону бежит тёмно серый вооружённый отряд в броне, из четырёх человек с штурмовыми винтовками. — Это вы их вызвали? — доставая пистолет, возбуждённо спросил я ничего непонимающих парней.

— Скорее сюда! — Видя мой пистолет, закричал первый техник. — Он здесь!

— Молчи! — только и успел сказать я.

Ворвавшаяся группа открыла огонь без предупреждения. Первым от пуль пал активист. Второй оказался умнее, но добежать до заветной двери в спасительные дебри технических комнат не успел. Нет, я конечно всё понимаю. Опасный террорист попал в колонию, чтобы чинить людям сплошное зло. Но зачем расстреливать ни в чём не повинных парней, если они даже без оружия в руках или вообще не составляют мне компанию, в моей якобы «террористической ячейке»? Или это такая мера наказания от нового руководства, за не явку на собрание?

Прячась за колонной, по звонким шагам их ботинок, я догадался, что двое остались у двери, а двое пошли в обход по обеим сторонам станции. Плохо дело. Объясниться они мне не дадут точно. Больше всего со мной сейчас согласен был активист, смотрящий в потолок полуприкрытыми, мёртвыми глазами. Да тут и договориться не выйдет, раз они их так безжалостно расстреляли без суда и следствия. Что и говорить о террористе.

Моим ответом стала внезапная стрельба автоматическим пистолетом. Сразу три пули взорвали прозрачное забрало шлема одному из них. Я укрылся, а мою колонну жёстко обстреляли из трёх автоматов.

Едва выстрелы стихли я ориентируясь на звуки стрельбы, скосил ещё одно. Кажется ему пришлись пули в верхнюю часть торса. Куда точно, смотреть времени не было, но упал он быстро и больше кажется не стрелял. Две короткие автоматные очереди растерзали остаток моей колонны, а я надеялся, что та выдержит ещё выстрелы. Один продолжил делать из неё яблочный огрызок. Мне пришлось присесть. Другой стрелок, не тратя патроны, обходил меня со стороны. Я заметил его блик на полу, весьма вовремя, чтобы в прыжке, особо не целясь, выдать в него три коротких очереди по три.

Обходчик зарычал, упал на пол и задёргался. Наверно все пули остановила броня. Его винтовка откатилась, но не достаточно далеко, чтобы я мог ей воспользоваться. Последний автоматчик, яростно залил мою новое укрытие пулями и спрятался, чтобы перезарядится. Не теряя ценных секунд, я уже бежал в его сторону. Едва он стал высовываться, как тут же получил по рукам три пули, следующие три, взорвали его забрало брызгами бронестекла и крови.

Затвор на пистолете стоял в обратном положении. Весьма вовремя. Я поднял свежезаряженный автомат, отвёл затвор и проверил наличие пули в стволе. Полупрозрачный магазин полон. Порядок. Того стрелка, что я подстрелил вторым уже не шевелился, видимо испустил дух. А третий, уже полз к своему автомату. Я подоспел раньше него и пнул ногой его оружие в сторону. Заодно приласкал носком ботинка, последнего участника кровавой перестрелки, в место основного попадания. Тот завыл.

— Итак. По порядку друг.

— Это приказ.

— От кого?

— Поступил обычный код. Устранение угрозы на станции 3-Восток.

— Ты даже не знаешь, кого и зачем?

— Говорю же. Обычный код, — он закашлялся держась за грудь, а на губах его показалась розовая пена.

— Так надо было сначала спросить. Вдруг это ошибка.

— Был код 7. Устранить противника.

— Я ладно. А вот тех ребят вы просто так расстреляли. Ну да это на вашей совести. Ты вот лучше скажи мне: заметил, что у вас тут какая-то дичь твориться?

— Ты про новое руководство?

— И про прежних исполнителей, как твои мёртвые друзья. Неужели можно быть настолько узколобыми?

— Что я? У нас приказ. Постой, — он всмотрелся мне в глаза и суеверный ужас непритворно озарил его корчащееся от боли лицо. — Постой, так ты тот самый, из розыска?

— Теперь-то уж нечего скрывать.

— Но ты же не взорвался?

— Как видишь, не совсем.

— Мы все думали, ты мог с успехом на Землю рвануть. Там больше шансов спрятаться.

— Все так будут думать. А я вот к вам решил заскочить. Проведать. Никогда знаешь ли на Меркурии не бывал. А тут такая возможность. Такие перспективы. Порядок хоть наведу.

— Шутишь.

— Уже наверно нет. Невиновных расстреливать. Это же надо.