Светлячок

Сборник (2007)

Детский сборник составлен по материалам дореволюционного журнала «Светлячок», выходившего под редакцией замечательного писателя А.А. Федорова-Давыдова. Книга проиллюстрирована художниками-графиками того времени — К. Спасским, Полушкиным, А. Комаровым. Цветные вкладки в книге представляют коллекцию дореволюционных открыток, собранную в свое время Л.С. Каминской и любезно предоставленную издателям ее наследницей Т.Б. Здорик. В книгу вошли сказки в стихах М. Пожаровой «О чем шуршит соломинка» и Ив. Белоусова «Дед Мороз», воспевающие трудолюбие русских людей и красоту родной природы. Стихотворная «Сказка про лису и ворону» Л. Зилова написана по мотивам мордовского фольклора. Героями прозаических сказок «Два лукавца», «Тараканья сила» А. Федорова-Давыдова стали птицы, животные и даже насекомые — плутоватые, озорные, простодушные, начинающие на своем печальном или смешном опыте понимать неопровержимость нравственных законов, утверждающих Божественную силу добра и правды.

Молитва

— Молись, Володенька, молись! — говаривала вечерами старушка няня. — Молись хорошенько, а то Боженька рассердится.

Я повторял знакомые слова молитвы, а глаза слипались, и хотелось поскорее очутиться в мягкой постельке.

— Ах, нехорошо быть нерадивым к молитвам!.. — сокрушалась старушка. — Надо молиться всем сердцем, всею душою.

А я недоумевал:

— Как же иначе молиться? Я все молитвы читаю подряд.

Но вот однажды мне пришлось молиться так, как говорила няня.

Случилось это весной, в середине мая. Помню, взрослые куда-то уехали, и во всем большом деревенском доме остались только я и Оля.

— Няня, мы пойдем в парк за ландышами! — начал просить ее.

Няня согласилась не сразу. Но в конце концов уступила моим просьбам, махнув рукой:

— Ладно уж, ступайте! Только, ради Христа, не уходите далеко от дома.

В парке мы набрали букет чудеснейших ландышей, а затем, по какому-то молчаливому соглашению, выбрались за ограду и направились к озеру. Озеро всегда манило нас своим величавым простором, таинственною жутью, пестренькими, усеивающими берег камешками и раковинками. Мы, наверное, ограничили бы нашу прогулку, как и обыкновенно это случалось, сбором камешков и раковинок. Но на этот раз внимание наше привлекла лодка, только что, по-видимому, спущенная на воду и прикрепленная цепью без замка.

— Это Павлика лодка, — молвила Оля.

— Да… Счастливец он: может сколько угодно кататься…

— И мы, когда вырастем, будем кататься одни.

— Когда вырастем! Хорошо бы теперь…

Оля взглянула на меня.

— А если прокатиться? Немножечко?

Искушение было велико. Прилив необыкновенной решимости охватил меня.

— Едем!

Ах, какое раздолье! Никогда катанье на озере не казалось нам таким приятным, как теперь. Я работал веслом, отплывая все дальше и дальше от берега.

— Смотри, уже солнышко клонится к закату. Пора и назад! — сказала Оля.

— Успеем! — легкомысленно отозвался я.

Мы добрались почти до середины озера, и тут только почувствовал я усталость.

— Надо и на самом деле ехать назад.

Но лодка слушалась меня теперь почему-то плохо и не только не подвигалась к берегу, а, наоборот, уходила дальше от него.

Солнце между тем уже спряталось в фиолетовой дымке облаков. Становилось жутко.

Оля присмирела, и в ее больших глазах сверкнули слезы:

— Домой хочу!

Утешения мои помогали мало. Оля плакала, а я, выбиваясь из сил, работал веслом, кажется, совершенно тщетно.

Звездный купол неба опрокинулся над озером. Выплыла красным диском луна. Оля, наплакавшись, припала к скамейке и заснула. А я, охваченный раскаяньем и тоской, упал на колени и молился:

— Господи… Милосердный… Помилуй нас… Добрый Господи, помилуй!..

И это была самая искренняя, самая горячая моя молитва.

Через полчаса отец с садовником Егором и кучером Кузьмой на большой морской лодке подъехали к нам, а еще через полчаса мы были уже дома.

Евгений Шведер