Налог на счастье

Светлана Чарная

Полина приехала отдыхать в Крым. Над ней посмеялись… Девушка подумала, что ей нанесли огромный удар. Ведь насмешки боится даже тот, кто уже ничего не боится. И тут в номер, где она жила, вселилась Лариса. Элегантная, холёная, красивая… Таких называют баловнями судьбы. Но Лариса перенесла в жизни страшную трагедию. И не сломалась, осталась человеком. Полина познаёт людей: ей встречаются разные люди, которые были счастливы по жизни, но пережили страшные испытания. Но только стали сильнее духом. За всё в жизни надо платить. Или отдавать налог на своё счастье.

ГЛАВА 3

«Смерть каждого человека умаляет меня,

Ибо я един со всем человечеством.

Поэтому не спрашивай по ком звонит колокол.

Он звонит по тебе»

Э.Хемингуэй.

Лариса вышла после душа, но какая-то бледность залила ее лицо. Тени, залегшие под глазами, как-то враз сделали ее уставшей, будто бы без сна она была не только ночь в поезде, а очень долгое время.

— Лара, ты может отдохнешь, а я схожу погуляю. Ты как-то выглядишь не ахти. Или душ на тебя плохо влияет. До него ты мне нравилась больше.

— Время, конечно, хороший лекарь, но фиговый косметолог.

* * *

Лариса Ивановна Журавская вдруг вспомнила тот день, когда пришла в себя. Вернее, день это был или полдень или вечер, она не помнит. Она попыталась пошевелиться, но показалось, что тысячи маленьких игл и иголочек впиваются в тело. И, казалось что нет на теле того места, в которое они не впивались. И еще все-все тело было таким свинцово-тяжелым, будто похоронено под огромной плитой.

— Пришла…

«Чей голос, кажется свекрови… Да нет, какой-то хриплый, будто не ее. И куда я уходила, что они говорят пришла. Я же с Витькой и двумя своими детьми уехала к друзьям. Только не помню побывала я в гостях или нет. Что-то я вообще ничего не помню.

— Да, пришла, подтвердил мужской голос.

— А куда я уходила? — попыталась спросить Лариса, но ей показалось что и голос существовал отдельно от нее. Да и на голос не походил, а на какой-то безжизненный шелест губами. Но все-таки ее поняли, ей ответили.

— Ты пришла в себя… А дальше она увидела что-то белое и снова провалилась, как ей показалось в сон. И снилось, будто она гуляет по радуге. Вот спокойно минула красную полосу, вот пошла по зеленой, вот показалась фиолетовая полоса. И вдруг где-то в вышине показалась черная полоса. Да как же так, ведь на радуге нет черной полосы. Но она, Лариса, легко шагнула на эту полосу и пошла. И показалось, что она шла и шла по ней бесконечно, беспрерывно. Какая большая же эта черная полоса! Когда же она кончится? И она кончилась также внезапно как и началась. И Лариса проснулась. И снова почувствовала свое чугунное тело, и сотни иголок вонзились в него. Она попыталась сфокусировать свой взгляд на всем что ее окружает. Да, точно, свекровь, будто постаревшая на добрую сотню лет, какой-то человек в белом халате, рядом — женщина тоже в белом халате. А где же Витя? И вообще, они были в гостях или нет?

— Где Витя? — прошелестел безжизненный голос.

Свекровь только застонала. Даже завыла как раненый, тяжелораненый зверь, которого не добили. И от этого стона Ларисе вдруг сделалось очень, до жути холодно. Как будто ее одну, голую вышвырнули из теплого дома в слякотную позднюю осень, навстречу ледяному ветру и дождю.

Свекровь завыла еще сильнее. И какой контраст — под белым халатом черное одеяние.

* * *

— Вот так, Поленька, я даже не знаю когда, но не в тот день как пришла в себя, поняла, что муж мой как и старший сын Артем больше ко мне никогда не придут. А еще страшнее то, что я их даже не провела в последний путь.