Анна. Хозяйка гостиницы

Елена Дембицкая

Начать жизнь сначала, воплотить мечты и найти счастье никогда не поздно.

Глава 1

Анна минуту сидела неподвижно, пытаясь переварить только что услышанное, а затем безудержно расхохоталась. Это был совсем не веселый, а скорее истерический смех. Нотариус, пожилой мужчина, который сидел напротив, спокойно подождал пока приступ закончиться и тогда только заговорил.

— Вы поняли все из того, что я вам только что сказал? Может быть, есть какие-то вопросы?

— Нет, все более чем понятно. Непонятно только, что мне теперь делать? — Анна вытерла платком слезы, выступившие на ее глазах.

— Для начала вы должны поставить свои подписи на этих документах, — он положил перед ней стопку бумаг и вложил в руку ручку. — А затем, в течение недели, деньги поступят на счет, который я надеюсь, вы мне укажите в этом договоре. Отчеты о расходах требуются ежемесячно. В права владения вы вступаете в ту же минуту когда поставите свою подпись. Что до того, что вам делать дальше — это уже придется решать вам самой. Только помните об условиях.

Анна, молча, подписала все необходимое и вышла из здания на улицу. От пережитого шока она не сразу сообразила, в какой части города находится. «Нужно вызвать такси» — подумала Анна, но домой не хотелось. Сейчас там она не сможет побыть в тишине, а ей просто необходимо было осознать все, что произошло в течение последнего часа. Женщина плотнее закуталась в старое пальто и пошла пешком. Была середина весны, теплый май еще не вступил в свои права, сырой промозглый ветер пробирал насквозь. Но как не странно холод прояснял мысли. А Анне было о чем подумать и что вспомнить. Сегодня ее жизнь неожиданно сделала крутой поворот. Она уже не надеялась на то, что ее тихая, размеренная, тоскливая жизнь может измениться. И вдруг такое…

Ее дядя, единственный оставшийся в живых родственник, двоюродный брат ее матери, умер и оставил ей огромный дом на берегу реки с пирсом и, кажется, с катером. Когда вчера ей позвонил нотариус, она не сразу поняла, о каком наследстве может идти речь. Женщина просто решила, что это глупая шутка и только ради любопытства согласилась на встречу.

Нет, конечно, Анна знала, что у нее есть родня, но уже давным-давно перестала считать ее таковой. Когда-то, сразу же после смерти мамы, она пыталась встретиться с так называемым родственничком. Но ее шестнадцатилетнюю, растерянную и убитую горем девушку даже на порог не пустили. На ее просьбу ответили, что господин Прохоров не знает ни о каких дальних родственниках и не собирается с ней встречаться.

Особых надежд на встречу Анна, тогда и не возлагала, но думала, что вдруг дядя поможет ей хотя бы с работой — все-таки не чужие. Хотя, Анна уже тогда знала из рассказов матери, кто такой этот господин Прохоров. Босс мафии, отец криминала, пахан, вор в законе — эти понятия, появившиеся в девяностые годы прошлого столетия, все подходили к этому человеку. Во время перестройки Прохор, под этим именем он был известен всему городу, зарабатывал миллионы на игорном бизнесе и торговле наркотиками. Об этом знали все, но криминальный авторитет так крепко сидел на своем месте, что несмотря на смену режимов оставался недосягаемым для правоохранительных органов.

Семьи у дядя никогда не было. И наивная, отчаявшаяся шестнадцатилетняя дурочка, какой была тогда Анна, подумала, что он обрадуется племяннице. Это стало первым, но далеко не единственным горьким разочарованием в ее жизни.

Отца Анна не знала, и если честно, не страдала от этого. Ее воспитывала мама — хрупкая болезненная женщина, единственным богатством которой было доброе сердце и ранимая душа. Мама Анны работала библиотекарем и жила в мире книг и иллюзий. Она была невысокой, худощавой, черты лица были простыми, но вот глаза… Анне всегда нравились мамины глаза. В них было столько доброты, теплоты и ласки, что казалось, эти чувства не помещались в ее хрупком теле и выплескивались на все вокруг.

Приходя с работы домой и попадая в жесткий, уродливый мир общежития, она все равно не замечала ничего плохого вокруг, ни бедности, ни наглости, ни грубости. Ее вера в хорошее поражала даже отъявленных негодяев. И хотя ее добротой часто пользовались в корыстных целях, она не переставала любить весь мир.

Детство Анны в материальном плане было тяжелым, но духовно богатым. Она жила в любви и нежности. Благодаря маме, девочка научилась не замечать нищеты. Она никогда не мечтала о богатой жизни, но как и любому ребенку, ей было неуютно среди более обеспеченных сверстников. Анна, как и ее мать, любила книги и музыку, жила мечтами и иллюзиями, которые быстро разбились о реальность, когда ее самого близкого и дорогого человека не стало. Мама ушла тихо, просто не проснулась однажды утром, оставив своей дочери горечь от утраты и маленькую комнатку в девять квадратных метров.

Когда отчаянная попытка девочки найти поддержку у родственников потерпела неудачу, она сама устроилась на работу. Окончив школу, поступила в училище на повара кондитера. Анна с детства любила готовить, хоть их скудный рацион не оставлял места фантазии, Но даже из простых продуктов ей удавалось приготовить шедевр. Кухня приводила ее в трепет, Ей нравилось то волшебство, которое в ней происходило. Она интуитивно чувствовала вкус и пропорции, всегда точно знала, какие специи и ингредиенты нужно добавлять в то или иное блюдо. Девушка могла из обычных продуктов приготовить вкусный завтрак или обед. Она с отличием закончила учебное заведение и в данный момент работала в заводской столовой поваром. Конечно, это было не то, о чем она мечтала, но работы в их небольшом городке было немного, и девушка была счастлива этой возможности зарабатывать на жизнь.

А мечтала Анна о другом. После многих лет стояния у плиты у нее появилось желание уйти с конвейера. В самых смелых своих мечтах она видела себя шеф поваром в небольшом ресторанчике с изысканной кухней. Анна получала истинное наслаждение, изобретая новые блюда. Даже сейчас получая небольшую зарплату, она ухитрялась раз в месяц закупать деликатесы и придумывать что-то вкусненькое и необычное. Но престижные рестораны предпочитали брать на работу молодых людей со столичными дипломами и зарубежной практикой. А в дешевые забегаловки идти работать она не видела смысла, в таких местах никто не смог бы оценить ее изысканные блюда. Мечта Анны казалась ей несбыточной.

И вот сегодня Анна, поставив подпись, получила наследство. Причем это наследство было довольно необычным. Дядя завещал ей дом, который она не могла ни продать ни подарить в течении пяти лет, а также счет в банке, средства из которого разрешалось снимать только на содержание этого самого дома. Как объяснил ей нотариус, это была последняя воля покойного. Господин Прохоров очень любил свое убежище и не хотел, чтобы оно было разрушено или пришло в упадок. Все его остальные активы были разделены между партнерами по бизнесу, который надо сказать в последнее годы стал практически легальным. Но именно дом заставил Прохора вспомнить о бедной родственнице.

Анна, задумавшись, не заметила, как оказалась на пороге своего дома. Сейчас она жила в старой странной постройке, которая когда-то была просто деревенской избой. Построенная лет восемьдесят назад она со временем претерпела множество изменений. Дом был поделен на трех хозяев, которые пристроили к своей части дополнительные площади. Здание получилось уродливым снаружи и не удобным внутри. Вот на одной из таких частей и обитала женщина. Комната, кухня, небольшая ванная и неугомонные соседи — это все, что осталось Анне от ее недолгого брака. Ей было тридцать пять лет, но, ни мужа, ни детей она не имела. Когда-то еще в двадцать Анна вышла замуж за простого и доброго парня. Они познакомились сразу, как только девушка пришла на завод, и после непродолжительного процесса ухаживания, поженились. Их брак длился пять лет и закончился аварией, в которой женщина в одно мгновение потеряла и мужа и еще не родившегося малыша.

Анна разделась, и устало опустилась на диван. Несмотря на долгую прогулку, ей так и не удалось до конца разобраться в своих чувствах и понять, как она относится к событию, грозившемуся изменить ее налаженную спокойную жизнь. За стеной раздавались привычные крики, и женщина, закрыв глаза, вздохнула. Неужели у нее теперь есть свой большой, очень большой дом и ей больше не придется засыпать под звон битой посуды и ругань соседей? Большая и не очень дружная семья занимала правое крыло дома. Их разборки, крики детей смешивались с недовольством обитателей левого крыла — пожилой пары, и превращали жизнь Анны в сплошной кошмар, от которого хотелось сбежать подальше. Неужели теперь это возможно и завтра она может съехать отсюда? Анна, разволновавшись, набрала номер Кати — единственного близкого человека в ее жизни, ее верной и преданной подруги, с которой вот уже почти двадцать лет они делили все радости и горести.

— Привет, подруга, что-то голос у тебя встревоженный, что произошло, быстро рассказывай? — услышала Анна в трубке, и на душе стало сразу легче.

— Вот это да! — воскликнула Катя, после ее сбивчивого рассказа, — такое только в романах и в кино бывает. Ты уверенна, что тебе это не приснилось?

— Уверенна, ты ведь пойдешь со мной завтра?

— Конечно, подруга, я ни за что не пропущу момент, когда серая мышка превратиться в богатую наследницу, — рассмеялась Катя.

— Ну не такая я уже и серая, — притворно обиделась Анна, — и не такая уж богатая. Я же говорю, меня вроде как приставили смотрителем за собственностью.

— Но ведь оформлена она на тебя?

— Да, только без права продажи.

— Тоже мне трагедия. Может, ты и не захочешь его продавать. Пойми, ты можешь теперь жить в хоромах, да еще не платить ни за что. Вижу, ты не до конца осознала, что упало тебе на голову. Я теперь точно должна быть рядом, чтобы ты не умудрилась натворить каких-нибудь глупостей.

Утром следующего дня они с Катериной, молча, стояли перед высокими воротами. Анна помнила, какое впечатление произвел двадцать лет назад на нее этот дом. Через высокий забор было видно только верхний этаж и крышу огромного здания, но даже это поражало воображение. Тогда, еще в детстве, девушка подумала, что один человек не может занимать столько места. А сейчас она не могла поверить, что это теперь все ее.

— Может, зайдем, — почему-то шепотом спросила подруга, у, все еще стоящей в оцепенении женщины.

— Давай — так же тихо ответила Анна и повернула ручку на калитке.

Дверь оказалась заперта и женщина в нерешительности уставилась на ворота.

— Вот звонок, — Катя быстро нажала на кнопку и отошла, словно ожидая, что из двери выскочит что-то страшное.

Через минуту калитка тихо, бесшумно отворилась, и на пороге возник мужчина лет шестидесяти, одетый в камуфляжную форму.

— Чем могу помочь, дамы? — спросил он, оглядывая с ног до головы женщин.

Анна, расстегнув сумку, достала из нее документы и, протянув их мужчине, сказала слегка дрожащим голосом.

— Кажется, этот дом теперь принадлежит мне.

— Вы Анна Владимировна? — мужчина улыбнулся счастливой улыбкой, — а мы все ждем, когда же объявиться новая хозяйка, что же вы на пороге стоите, — спохватился он, открывая шире калитку и, пропуская женщин вперед, — проходите, осмотрите свои владения. Я, если позволите, проведу вас. Да, забыл представиться, меня зовут Александр Иванович, и на данный момент я исполняю обязанности сторожа и садовника.

— Катерина — подруга протянула мужчине руку, в то время как Анна была всецело поглощена разглядыванием картины, которая открылась перед ее глазами.

Просто огромный участок весь утопал в зелени. Вдоль дорожки, по которой они шли, росли стройные ели, а у крыльца трехэтажного здания первые весенние цветы украшали просторные глиняные горшки-клумбы.

Сам дом был правильной прямоугольной формы, построенный из темного кирпича. Окна были большими и, судя по их количеству, комнат в доме было немало.

— Что ж, новая хозяйка, принимайте владения, — с этими словами Александр Иванович открыл дверь и они с Катей вошли в большой светлый холл.

— Я подожду на улице, если что зовите, — мужчина удалился, а женщины снова впали в транс от увиденной красоты и роскоши.

— Обалдеть, — прошептала Катя.

— Точно.

— Ты хочешь сказать, что твой дядя жил здесь один?

— Ну, я не могу это утверждать, но судя по завещанию, семью он так и не завел.

— Да,… Тут же заблудиться можно, — восторженно прошептала Катя, когда они принялись ходить из одной комнаты другую.

Когда Анна с подругой обошли все помещения, они постарались осмыслить увиденное. На третьем этаже было четыре просторные спальни и три ванных комнаты. На втором — еще две спальни с ванными комнатами, кабинет и библиотека. А на первом — кухня, кладовка, холл, светлая и большая столовая и еще один кабинет и санузел. Еще была боковая дверь, открыв которую, женщины обнаружили спортзал, находившийся в пристройке за домом. В этом помещении окна были от потолка до пола, из них открывался потрясающий вид на задний двор. Выйдя через вторую дверь, которая вела из спортзала на улицу, подруги оказались у бассейна с прозрачной голубой водой. За ним была небольшая полянка, со свеже подстриженным газоном, а дальше парк, состоящий из множества разных деревьев. Вдалеке, в конце участка, Анна заметила еще одно строение. Это был сравнительно небольшой домик с черепичной крышей.

Женщины, как завороженные, молча, пошли по тропинке. По дороге их догнал Александр Иванович. Анна в нерешительности остановилась.

— А в этом домике кто-то живет? — спросила она сторожа.

— Сейчас я и моя жена Клавдия Петровна, она поддерживает порядок в доме. А раньше все работники. В этом доме четыре отдельных квартиры, каждая со своим выходом. Пойдемте, я вам все покажу.

— Клавдия, встречай новую хозяйку, — прокричал Александр Иванович, и на пороге моментально возникла женщина. Это была слегка полненькая невысокая, еще не старая женщина лет пятидесяти пяти с седыми волосами, завязанными в пучок и добрыми глазами. При виде женщин она улыбнулась искренней улыбкой:

— Добро пожаловать!

Анна, поприветствовав женщину, остановилась и оглядела строение. Это и вправду был дом на четырех хозяев. Но в отличие от ее старой халупы, здесь все было современно и функционально. С каждой стороны имелось отдельное крыльцо, а внутри все было продумано до мелочей. Три из четырех квартир были однокомнатными с большой комнатой, кухней и ванной, а в четвертой комнаты были поменьше, но их было две. Как и в большом доме, мебель и техника были современными и добротными, а стиль интерьера скорее напоминал минимализм, чем старую добрую классику. Но, в тоже время, казалось, что каждая вещь находится на своем месте и не хотелось ничего добавлять или менять.

— Ты говорила, что здесь и речка есть, — спросила Катерина.

— Да слева, вон за теми деревьями, — ответил за нее Александр Иванович, — пойдемте со мной, — еще есть гараж, но он с другой стороны дома. На балансе два автомобиля.

Их небольшая процессия спустилась к реке и Анна, в который раз, замерла от восторга. Множество ив склонились к самому берегу. А на небольшом пляже блестел на солнце желтый, очевидно привезенный с моря, песок. Каменный пирс на пять метров уходил в воду, к нему были привязаны два судна — моторная лодка и небольшой катер.

— Вы бы зашли к нам погреться, а я вас чаем с булочками угощу, на улице сыро, а вы совсем продрогли, — радушно, предложила Клавдия Петровна, когда они поднимались с пляжа.

— Мы, наверное, пойдем обратно в большой дом, нам с Анной Владимировной нужно многое обсудить, — Катя явно решила взять все в свои руки, видя растерянный вид новоиспеченной хозяйки.

— Конечно, я приготовлю вам чай на кухне.

Их небольшая компания пошла по тропинке обратно в особняк. Александр Иванович ушел на свой пост, а Клавдия Петровна хлопотала на кухне. Анна с подругой сели на диван в гостиной.

— И зачем мне все это? — задумчиво проговорила Анна.

— Да… это точно, ты тут с тоски помрешь, ежедневно обхаживая пустые комнаты. Может тебе по-быстрому выскочить замуж и нарожать ребятишек. Судя по количеству спален, штук пять, не меньше.

— Кать…

— Ну, ладно, шучу. А если подумать? Тут столько спален, что ты могла бы открыть мини-отель. — Катя задумчиво потерла лоб. — А и вправду, что там говориться в завещании, продать нельзя, а использовать для дела…

— Ты серьезно? — Анна недоверчиво взглянула на подругу.

— Конечно, серьезно. Сама подумай, дом есть, средства на его содержание тоже, места вдоволь, так почему бы тебе не заняться бизнесом? А главное ты ничего не теряешь. Если дело не пойдет — продашь все через пять лет и заживешь на проценты.

— Ну, я не знаю. — Анна уже с заинтересованным блеском в глазах смотрела на Катю. — Я в бизнесе ничего не смыслю — это ты у нас финансист. А я разве что могу накормить вкусно.

— Ну и корми, только за деньги и своих постояльцев.

— Хорошо, а ты тогда будешь руководить всем остальным, — улыбнулась Аня.

— Я?

— Ты, ты не отвертишься, ведь идея твоя, тебе ее и воплощать.

— Но я не могу — Катя, казалось, испугалась решительности подруги, — а Петька, а работа?

— Работа в твоей бухгалтерии тебе до чертиков надоела, сама говорила. Так что бери сына и переезжайте из своей общаги сюда — комнат на всех хватит.

— Э нет, комнаты мы переоборудуем под номера, — глаза женщины уже горели огнем от захватившего ее энтузиазма. — Смотри, я уже все продумала. На третьем один двухкомнатный с ванной и два однокомнатных. На втором если убрать кабинет, будет тоже четыре номера, только с одной ванной на двоих. Вот выходит семь номеров. А кабинет внизу можешь занимать ты, чтобы все контролировать как хозяйка.

— Вот видишь, я же чувствую, что ты уже загорелась. — улыбнулась Анна, — Только где же вы будете жить?

Конец ознакомительного фрагмента.