Сатори, или Как я выбралась из раковины

Светлана Федотова, 2021

25-летняя Маша – корректор в журнале о путешествиях. Ее прочат на неожиданно освободившуюся должность корреспондента. Но Маша отказывается, так как считает себя интровертом. На самом деле, Маша страдает социальной тревожностью. Коммуникации с незнакомыми людьми и вообще новые обстоятельства доставляет для нее сильный дискомфорт. (Если уж спросить у официанта в ресторане “где здесь туалет?” для нее проблема…) В свободное от работы время Маша растит курочек и пасет коровок на виртуальной ферме. Игра стала для нее суррогатом реальных впечатлений и достижений… Главная цель в жизни Маши – это комфорт, а комфорт – это когда ее не трогают. Героине предстоит понять, что жизнь намного интереснее и насыщеннее, чем тот минимальный набор удобств, которым она довольствуется. А для этого ей придется преодолеть себя: выяснить отношения с женатым любовником, навестить любимую сестру, которая живет в Европе и… почувствовать себя счастливой? Содержит нецензурную брань.

Рабочий день близился к концу. Я открыла папку «Великие о путешествиях#4» и положила туда файл под названием «Цитата».

От Луизы последние полчаса не доносилось ни звука. Это нонсенс. Обычно она не затыкаясь разговаривает по телефону. Вернее, кричит в трубку. Я выглянула за перегородку, Луиза, надев очки, что-то читала на мониторе, бешено щелкая мышью.

Цитата принадлежала Паустовскому, она была образной, воздушной и вдохновляющей. «Странствия — лучшее занятие в мире. Когда бродишь — растешь стремительно, и все, что видел, откладывается даже на внешности. Людей, которые много ездили, я узнаю из тысячи. Скитания очищают, переплетают встречи, века, книги и любовь. Они роднят нас с небом. Если мы получили еще недоказанное счастье родиться, то надо хотя бы увидеть землю».

Отредактированную статью о Мадриде я выслала часом раньше, поэтому сейчас могла расслабиться. С чистой совестью я запустила «Веселую ферму», предварительно выключив звук, и погрузилась в кормление курочек и выпекание лепешек.

Обожаю «Веселую ферму»! Я прошла все 90 уровней, потратив на это три месяца. Но результат меня не устроил. Карта уровней больше, чем наполовину, состояла из серебряных монеток, а хотелось, чтобы все они были золотыми. Чтобы получить золотую монетку, нужно уложиться в минимальное время. И я вам скажу, что это непросто! Это требует определенной тактики! Если, к примеру, вам предлагают свинью, а цель игры — выпечь 15 лепешек, то есть большая вероятность, что вы начнете продавать свиные стейки, покупая кур по одной. Но если вы подключите смекалку, то, скорее всего, свинью продадите и на эти деньги купите целый выводок кур. А дальше остается отбиваться от медведей, пожирающих скотинку, и спокойно себе печь лепешки. Вернее, нет, неспокойно — игра-то на время. Мы же золотую монетку хотим, а не серебряную! Поэтому печь лепешки получается нервно.

Вот и сейчас за отведенные две минуты я успела испечь всего 10 лепешек и снова получила серебро. Как успеть? Как? Как выпечь 15 лепешек за две минуты?

Я запустила игру по новой, но меня отвлек голос Луизы:

— Маша! Цитата отстой! Она длинная и какая-то не духоподъемная. Сократи и слово «скитания» замени на «странствия»!

— Но я не могу править классика, — возразила я, закрывая игру.

— Тогда ищи другую!

Я открыла файл с резервными цитатами, то есть цитатами, которые вроде как в тему, но мне не очень нравятся. Зачитала первую попавшуюся:

— «Для тех, кто только что вышел за дверь, самая трудная часть осталась позади». Подойдет?

— Норм. И автора укажи!

— Но там нет автора. Это голландская пословица!

— У нас рубрика «Великие о путешествиях». Подпиши тогда Ван Гогом, что ли.

— А почему Ван Гогом?

— Ну он вроде как голландец!

— Даже если я подпишу ее Ким Ир Сеном, читатели не увидят разницу!

— Хорошо, подпиши Ким Ир Сеном… Стой! Не надо! Ким Ир Сен — это ж лидер Северной Кореи! Я его путаю с Мао Цзедуном. Хотя у Мао тоже рыльце в пушку… Азиатов лучше не трогай. Хотя Далай-лама подойдет.

— Я лучше другую цитату найду.

Я зачитала еще одну из резервного списка:

— «Железнодорожный билет возбуждает больше надежд, чем лотерейный». Поль Моран.

— Кто такой Поль Моран?

— Известный беллетрист и эссеист, автор книги «Я жгу Москву», в которой он заклеймил Маяковского.

— Тогда не надо.

— Слушай, если даже ТЫ не знаешь, что Моран автор книги «Я жгу Москву», то наши читатели тем более.

— Найди другую! И желательно от известного бренда.

Известным брендом Луиза называет известного автора. Бездушно, утилитарно, но, по сути, так и есть.

— «Путешествуя, не заезжай слишком далеко, а не то увидишь такое, что потом и забыть будет невозможно…» Даниил Хармс

— Как не заезжай далеко? — возмутилась Луиза. — У нас в следующем номере рекламная статья про Камчатку! Не подойдет!

В моем списке закончились цитаты от известных авторов. Я забила в поисковике нужный запрос и поняла, что увязну надолго.

— Маша! В чем дело? — гаркнула Луиза. — Это всего лишь цитата! Мне на верстку надо полосу отправлять!

Я вздрогнула. Никак не могу привыкнуть к командному тону Луизы, хоть и проработала с ней пять лет. От стресса мозг усиленно заработал. Неожиданно для себя я выдала цитату, которая объединяла все вышеизложенные.

— Закрывая старую дверь, открой новую. Неизведанное очищает и облагораживает душу, возбуждает ум и учит мудрости.

— То, что надо! А кто это?

— Далай-лама, — вырвалось у меня.

— Отлично!.. Так… Отправила!

— Как уже? — спохватилась я. — А вдруг там ошибки?

Мне не хотелось приписывать Далай-ламе несуществующих афоризмов. Он и так, наверное, лидирует по их количеству.

— Маша! — снова гаркнула Луиза. — Не беси меня!

— Хорошо, хорошо! — быстро согласилась я.

— Что?! Что это значит? — завопила Луиза.

— Я сказала «хорошо», — промямлила я.

— Ты с ума сошла?! Что значит уехала?!

Я поняла, что Луиза разговаривает по телефону с сотрудницей Катей. Катя работает корреспондентом отдела спецпроектов. Что означает сие название, я не в курсе. Но известно, что Катя многостаночница. Она заполняет своими материалами большую часть номера. Пишет новости, статьи, делает интервью и ездит в рекламные туры. Накануне Катя рассказала мне по секрету, что встретила любовь всей своей жизни и подумывает о том, чтобы переехать к нему на ПМЖ. Воображение нарисовало горячего испанца из Мадрида. Именно туда Катя летала в последнюю командировку.

— Какой еще Торжок?! Ты в своем уме? Ты еще новости не сдала!

Я быстро набрала в поисковой строке «Торжок» и обнаружила, что это старинный, красивый город в Тверской области.

— Так! Я ничего не знаю! — продолжала орать Луиза. — Если через неделю ты не появишься, уйдешь без выходного пособия, поняла?!

Луиза с грохотом отодвинула кресло и, громко стуча каблуками, прошла к моему рабочему месту.

— Катя укатила в Торжок с каким-то хахалем! — возвестила она.

— Я слышала.

— Новости на тебе! — ткнула она на меня пальцем.

— Что? — опешила я. — Но я корректор!

Луиза нецензурно переиначила священное название моей профессии и включила компьютер Кати.

— Какой у нее пароль?

— Не знаю!

Она набрала Катю:

— Какой у тебя пароль? Какой пароль — спрашиваю?! И как я сразу не додумалась! В Торжок ее понесло! Экзотики захотелось? А то все по Мадридам да Парижам! Все, давай! Не хочу ничего слышать!

Луиза изучала тексты Кати, возмущенно щелкая мышью.

— А где новость от турагентства «Парадайз»?!

— Я не знаю, — промямлила я.

— Короче, я с этой тетехой не договорюсь! Завтра отзвонись им, возьми коротенькое интервью у генерального и сделай новость на 2000 знаков! Остальное вроде норм. К обеду чтобы текст был готов!

— А куда звонить?

— Все контакты у Кати в компьютере. Все! Я побежала! А то у меня там Джек обоссытся!

Луиза ушла, оставив меня в состоянии полного ступора. Брать интервью у генерального?! Для меня сообщить показания счетчиков по телефону — проблема! Нет-нет-нет! Я не хочу звонить генеральному! А может, мне взять отпуск? Уволиться? Уйти в декрет? Так! Если у меня сегодня будет секс с Денисом, то есть вероятность забеременеть! Но я об этом узнаю не раньше, чем через две недели! Что делать? Что?

Состояние стресса для меня — очень нетипичная ситуация. Моя жизнь отлажена как часы. Подъем, завтрак, работа, обед, работа, дом, «Веселая ферма» и нежирный творог на ночь. По понедельникам и четвергам — вместо «Веселой фермы» ужин с Денисом в ресто и секс.

Я не знаю людей, которые не мечтали бы много путешествовать. Все хотят путешествовать, все к этому стремятся. Все! Кроме меня. Незнакомая страна, незнакомые люди, которые говорят на незнакомом языке. Нет уж, увольте. Меня вполне устраивают виртуальные путешествия: красивые фотографии, которые подбирают в фотобанке бильд-редакторы, тексты, которые пишет Катя и внештатные корреспонденты. В конце концов, есть «Википедия», где все обо всем написано. Есть стрит-вью в гугл мапсе. Закинул человечка в любую точку мира и гуляй по улицам, наслаждаясь видами. Безопасно для психики, здоровья и кошелька!

Где-то я прочитала про «поколение Сатори» — молодых людей, рожденных в Японии в начале 90-х. (Ареал их проживания я бы поставила под сомнение, потому что я живу в России и являюсь ярчайшим его представителем.) Главное для сатори — это комфорт — физический, моральный, эмоциональный. Сатори привыкли жить по устоявшейся колее, они не рассчитывают на карьерный взлет, им, в общем-то, многого и не надо. Не трогайте их, и они отплатят вам тем же. Жизнь без потрясений — вот их девиз. По-моему, отлично!

Я набрала Луизу, чтобы сообщить ей, чтобы она на меня не рассчитывала. Но ее телефон был отключен. За что я так провинилась, если высшие силы послали мне начальницу, которая не пользуется соцсетями? Даже я три года назад завела страничку в фейсбуке и иногда туда захожу, чтобы посмотреть, что у людей в жизни творится.

Я зашла в отдел верстки, расположенный в соседней комнате, и сообщила, что Луиза ушла. Девчонки тут же засобирались домой.

— Ты чего такая убитая? — спросила верстальщица Люда.

— Ничего. Все норм, — ответила я фирменным словечком Луизы.

— Идешь с нами до метро?

— Надо текст еще вычитать.

— Работница!

Я вернулась к компьютеру, открыла «Википедию» — типа я работаю и дождалась, пока девчонки уйдут. Это мой ежедневный ритуал. Не люблю я с ними возвращаться. Они все время расспрашивают про мою личную жизнь, выведывают сплетни про Луизу, заставляя участвовать в разговорах, которые мне не интересны.

Я накрасила губы и села играть в «Веселую ферму», ожидая звонка Дениса. Уже на первой минуте моих кур поели медведи.

День определенно не задался.

Денис ждал меня в машине.

— Я сегодня не останусь, надо быть дома вечером.

— Что-то случилось?

— У жены что-то с шеей. Ходить не может.

— Шея как-то связана с ногами?

— Я тоже думал, что нет, а вот так. Береги шею!

Значит, и ресторан отменяется. Меня это порадовало.

— Так, может, тебе сразу домой? — спросила я, косясь на пачку презервативов, которая валялась на передней панели.

— Тю-утик, я соскучился.

Денис засопел и схватил меня за коленку:

— Поехали к тебе!

Старший сын Дениса младше меня на два года. Хороший, симпатичный парень, из серии «я б зажгла». А сам Денис… Ну пузо пивное, ну седина. Для 47 лет — ок. Денис снял мне квартиру рядом со своим офисом, чтобы не тратить много времени на дорогу и пробки. Его жизнь тоже расписана как часы. Он владеет фирмой, которая торгует оптоволокном, много ездит по командировкам. Занятой человек. Консервативный. Причем во всем. Секс — без притязаний, всегда в одной позе.

— Ты кончила? — по привычке спросил Денис.

Я так старательно пыхтела и стонала, что вопрос, конечно, был риторическим. Но Денису каждый раз надо убеждаться, что он доставил мне удовольствие.

— Ну конечно!

В чем-чем, но в умении врать я преуспела на сто процентов.

Денис натянул джинсы и застегнул ремень.

— Есть хочется.

— Я приготовила рагу. Могу разогреть.

— Тютя!

Терпеть не могу это прозвище. Тютя от слова «тю-тю»? Типа меня нет? Я пустое место?

Я разогрела овощное рагу с гуляшом. Я всегда готовлю перед встречей с Денисом. На случай форс-мажора, как сегодня. Правда, Денис об этом не знает.

— Вкусно, — провозгласил он, мгновенно проглотив половину порции. — А ты чего такая хмурая?

— Все норм, — замялась я. Мне категорически не нравилось это словечко из словаря Луизы.

— Ну если так, то ладно.

Денис увлекается подводным плаванием. Ездит отдыхать на моря с компанией дайверов. На этом его способности к погружению заканчиваются. В том смысле, что погружаться в чужие проблемы ему неинтересно. Конечно, он может помочь финансово, но дальше сама. Я привыкла к этому, но сейчас я не могла не рассказать о своих переживаниях. Описала их настолько красочно, насколько могла:

— Луиза хочет поставить меня заметки писать.

— Ого! Поздравляю! Повышение!

— Думаешь?

— Ты давай, прояви себя, не теряй возможность! Станешь известным журналистом. Новым Сенкевичем.

— Но я и так себя неплохо чувствую, — неуверенно сказала я.

— Сидишь, в кабинете пыль нюхаешь. Что хорошего-то? А тут путешествия, и все на халяву.

— Я не люблю путешествовать.

— Ты просто не пробовала!

— Я хочу отказаться.

— Тють, ты чего? Ты на свою зарплату даже квартиру себе снять не можешь. Не тормози! Соглашайся! Забуреешь, понравится.

Меня покоробило его упоминание о том, что я завишу от него финансово.

— Я не прошу содержать меня.

— Вернешься к матери с отчимом? Ты чего? У тебя такие изменения!

— Все еще вилами по воде.

— Представляешь, привожу я тебя на встречу одноклассников и говорю, а это моя любовница. Блогер, путешественница. Звезда!

Денис обожает встречи одноклассников. Он организует их каждый год. На одну из них он даже умудрился меня затащить. Столько сальных взглядов не соберет даже Ким Кардашьян в купальнике на общественном пляже в Абу-Даби. Фу!

У Дениса зазвонил мобильный.

— Ну что там? Скорая приезжала? Что сказали? Я позвонил одному специалисту, пристроит в стационар на диагностику… У меня дела. Скоро буду.

Денис положил трубку.

— Может, в «Грузию»? Обмоем заодно твое повышение.

— У тебя жена парализована.

— Там теща. Ну?

— Не, мне еще надо текст редактировать.

— Как знаешь.

Денис набрал друга.

— Макс, а давай на сегодня встречу перенесем. Ты как? Отлично!

На прощание Денис схватил меня за задницу:

— Ну до четверга!

Мне неожиданно так тошно стало от этой упорядоченности, что я зло добавила:

— А если я захочу увидеть тебя завтра?

— Тють, ты чего? У меня ж жена парализована… Ну? Поехали в ресторан? Я ж приглашаю!

— Пока!

Я закрыла дверь и посмотрела в глазок. Мне хотелось, чтобы Денис позвонил в дверь и сказал, что если я хочу его увидеть завтра, то обязательно увижу. Он пошлет к черту свой график и приедет ко мне с букетом цветов, шампанским и без презервативов. Но он даже не замешкался и быстро спустился со второго этажа.

Я заправила постель, накрыв ее сверху покрывалом, и залезла на кровать с ноутбуком. Телефон пискнул эсэмэкой. «Любимая тютя». Я быстро набрала ответ «мне не нравится это слово». Но подумав, стерла. Пусть называет как хочет. Два раза в неделю можно потерпеть.

А меня тем временем поглотила, вернее, даже проглотила «Веселая ферма». С горем пополам прошла два уровня, заработав очередные золотые монетки. Настроения не сильно прибавило.

Стоило мне закрыть игру и подумать о завтрашнем дне, как в голове будто открылась заслонка и на меня обрушился поток неприятных мыслей. Меня беспокоило, что я приписала свое бездарное высказывание Далай-ламе. Я попыталась воспроизвести его. Что-то там про мудрость, перерождение и неизведанное. Надеюсь, Далай-лама не подаст на меня в суд!

Потом я вспомнила про интервью с директором турагентства с идиотским названием «Парадайз», и мне стало совсем нехорошо. Я почувствовала, как у меня вспотели ладони и закружилась голова. О чем мне его спрашивать? О чем? О творческих планах?

Я набрала Луизу, у нее по-прежнему был отключен телефон. Она разговаривает по телефону в строго отведенные часы? (Кстати, хорошая идея!) Я отправила ей СМС: «Какие вопросы задавать „Парадайзу“?» Луиза молчала.

Через два часа у меня было собрано досье на директора «Парадайза». Я изучила сайт агентства, нашла его в «Фейсбуке», «Одноклассниках» и «ВКонтакте». Сергей Потапов. Лысый, 36 лет, с перстнем на мизинце, курит сигары. Одним словом, пижон. Две дочери, жена с надутыми губами. Любит Европу. Часто ездит в Словению, где берет напрокат кабриолет. Турнаправления — соответствующие.

Я составила список вопросов на полторы страницы и отправила их себе на корпоративную почту.

В этот момент телефон блямкнул сообщением от Милы. Сестра прислала фотки своего младенца. И текст. «Когда к нам в гости? Ромка выучил твое имя».

Сестра моя живет в Польше. У ее мужа Влада обнаружились польские корни, и они всей семьей переехали во Вроцлав — город, который находится на границе Польши и Германии. Мне действительно надоело врать сестре по поводу того, что я работаю на трех работах. Но что делать? Приходится. Может, когда-нибудь я соберусь с духом, переломлю себя и навещу их прекрасное семейство. Мне бы очень хотелось этого. Очень!

Я открыла фотки. Измазанный фруктовым пюре Ромка лезет пальцами в суп. Неужели кого-то могут умилять фотографии чумазых детей? Я уж точно не принадлежу к их числу. Я быстро набрала текст: «Ромка — супер. Пока не могу приехать — завал!»

Наверное, стоило рассыпаться в дифирамбах по поводу того, какой славный карапуз растет у моей сестры, стоило подробней ответить на ее сообщение. Но я так устала. Эти два часа сожрали у меня столько энергии, что я заснула на нерасправленной кровати.

Утром меня разбудила СМС от Луизы. «Абонент снова в сети».

8 утра.

Я набрала Луизу, вместо нее к трубке подошел ребенок.

— Она в душе.

Я в полнейшем шоке положила трубку. У Луизы есть ребенок? Джек — это не собака?

Мои предположения тут же вытеснили мысли о Потапове. Интервью с ним должно быть готово к обеду!

Я быстро собралась и поехала на работу. В метро открыла почту и ознакомилась со своим творчеством, то есть списком вопросов. И тут меня охватил ужас! В каком состоянии я их составляла? Вроде и не пила ничего алкогольного! Или это обезжиренный творог забродил?

«Что вы предпочитаете на завтрак?», «Как поддерживаете форму?!», «Назовите ваших любимых режиссеров?!!» Это директор заштатного турагентства или Риз Уизерспун?

Луиза прислала СМС: «Вопросы в компьютере у Кати. Я на встрече. Буду к обеду».

С этого и надо было начинать!

Я выбралась из метро, по дороге протерев руки бактерицидным раствором. Не люблю прикасаться к грязным поручням. Неизвестно, какие бродяги держались за них до этого. Добравшись до офиса, протерла салфеткой клавиатуру Кати.

Так! 9.30. У меня в запасе два с половиной часа. Успею!

Я включила компьютер Кати, гадая, какой степени сложности вопросы составила Катя, но компьютер потребовал пароль.

По-па-дос!

Луиза снова была вне доступа. Катя не брала трубку. А если у нее утренний секс? Все-таки отношения с торжочанином в самом разгаре… Я нажала на отбой, отправила Кате и Луизе эсэмэски с просьбой прислать мне пароль. По привычке задумалась, как же называется житель Торжка? Торжодец? Торжец? Торжокамец? «Википедия» подсказала «новотор». Звучит как название уродливой модели внедорожника. Катя, значит, там зажигает с новотором, а я, вместо того чтобы совершить утренний сеанс релакса с курями и коровками, пытаюсь взломать ее компьютер.

Через пять минут получила ответ от Луизы.

«Мышкин».

Своеобразно. В честь князя Мышкина, что ли? С каких это пор Катя стала поклонником Достоевского?

Я быстро набрала пароль, экран дернулся, появилась надпись — «пароль неправильный».

Я громко выругалась. Я редко ругаюсь, но сегодняшняя ситуация была форс-мажорной.

Пришло второе СМС от Луизы. «Мышкин. Торжок. Вечно их путаю! Торжок!»

Фух! От сердца отлегло.

Сколько же спама на компьютере у Кати! Весь рабочий стол завален файлами, места пустого нет. Мне бросились в глаза названия «Я самая красивая», «33 техники секса». Какой насыщенной жизнью люди живут!

Через полчаса я нашла нужную папку и открыла файл под названием «Парадайз». Файл, который сулил мне карьерный рост, новый статус и насыщенную событиями жизнь — будь она неладна. И… обнаружила всего два вопроса. «Расскажите о новом направлении, которое открывает ваше агентство». «Какие приятные сюрпризы ожидают ваших клиентов?»

Этого явно было мало!

Я быстро набросала еще вопросов десять. Полчаса их зубрила, репетируя интонацию, которая выражала бы заинтересованность. Но стоило мне взять трубку и набрать номер Потапова, как в горле встал ком.

— Здрасьте, — выдавила я из себя. — Это Сергей?

— Слушаю вас, — ответил густой раскатистый бас.

Я судорожно нажала на отбой. Дубина я стоеросовая! Отчество! Отчества-то я его не знаю! Так-так-так. Собраться! Что подумает Потапов? Что это его поклонница звонит? Заигрывает с ним? Флиртует? Хочет семью разрушить? Оставить детей безотцовщиной? Скажу, что связь прервалась — типа телефон плохо ловит.

Я пооткрывала сайты с социальными сетями, нашла этого Потапова. Нигде, нигде не указано его отчества! Что делать? Что?

Время поджимало. Как мне к нему обратиться? «Потапова, будьте добры?» Фамильярно. «Господина Потапова?» — пафосно и претенциозно? Ну, не товарища же!

Я снова набрала его мобильный. Потапов через паузу ответил: «Да».

— Добрый день! — проблеяла я. — Прошу прощения, связь прервалась. Телефон, видимо, пора менять…

Я прикусила себя за язык. Что я несу?

— Да-да! — сказал Потапов.

— Я вас не отвлекаю?

О боже! Какое длинное вступление!

— Здравствуйте! Нет! А кто это?

— Меня зовут Маша, я из журнала «В добрый путь».

— Слушаю вас, Маша.

Я впала в ступор. Как обозначить намерение взять у него интервью. Наверняка есть определенный этикет? Какая-то общепринятая форма?

— У вас Катя Немова должна была интервью взять. На две тысячи знаков…

К чему эти подробности? Зачем их знать Потапову? Потапов терпеливо внимал.

— Но она уехала в Торжок, — смущенно сказала я и, окончательно расстроившись, добавила: — С каким-то хахалем.

У меня все упало. Потапов нисколько не смутился.

— Так чем я могу вам помочь?

Я поняла, что надо приступать к делу. Иначе Потапов просто пошлет меня куда подальше, и совсем не в сторону Словении.

— Расскажите о новом направлении, которое открывает ваше агентство.

— Так вы от Луизы? По поводу рекламного материала? Наш пиар-отдел уже выслал вам заметку!

— Но Луиза сказала, что нужно интервью с вами.

— Интервью? Ну, если вы настаиваете, я не против.

Я быстро повторила вопрос и включила телефонный диктофон.

Потапов оказался словоохотливым. Наболтал на пять минут. Я усиленно вслушивалась — а вдруг я что-то упущу или мне понадобится задать уточняющий вопрос. Пока я об этом думала, Потапов закончил говорить. Надо было как-то продолжать беседу. Уточняющих вопросов у меня не возникло, поэтому я обратилась к «внушительному» Катиному списку. Потапов разразился тирадой еще на пять минут… Я так устала его слушать, что, как только он закончил, я распрощалась и поспешно нажала на отбой.

Уф! Я сделала это! Все оказалось не так страшно, как я себе представляла! Могу ведь, когда захочу!

Воображение нарисовало благостную картину. Самолет приземляется в аэропорту Вроцлава. Я спускаюсь с трапа и вижу счастливую Милу с Ромкой на руках, мы обнимаемся.

— Ну наконец-то ты нашла время навестить сестру! — говорит Мила.

— Ах, если бы, Мила! Разрываюсь! Еле вытранжирила себе командировку в ваши края!

Я открыла диктофон и увидела страшную надпись. «При совершении звонка запись невозможна». Мир сузился до размеров телефона. У меня сначала все похолодело внутри, а потом я расплакалась.

Успокоившись, я попыталась собраться и вспомнить все, о чем говорил Потапов. Там было что-то про Словению, озера… Я открыла новый документ, долго думала, а потом набрала: «Словения — это рай земной. А какие там озера!» От отчаяния я заплакала снова. Раздался звонок. Я не глядя взяла трубку.

— Маша? — раздался голос Потапова. — Я бы хотел завизировать материал? Это возможно?

Хлюпая носом, я спросила, что значит «завизировать». Потапов попросил выслать текст на почту для ознакомления. У меня потекли сопли. Не слезы, нет, а именно сопли.

— Что с вами? — спросил Потапов. — Вы плачете?

— У меня не записался текст, — прогундосила я. — Я корректором работаю. С вами Катя должна была разговаривать, но она уехала в Торжок.

— Не расстраивайтесь! — сказал Потапов. — Давайте попробуем еще раз!

— Но как? Мой диктофон не записывает телефонные разговоры.

Потапов рассказал про опцию записи телефонных разговоров, которая есть в настройках. Я быстро ее нашла, и мы начали снова.

На этот раз Потапов был лаконичнее и даже пару раз пошутил. Я живо представила свою уже сверстанную заметку под заголовком «Словения — рай земной!», а в конце раздухарилась настолько, что спросила его, как он поддерживает форму. Потапов удивился вопросу, однако рассказал о том, что является поклонником здорового питания, ест пищу, приготовленную на пару, и не позволяет себе есть перед сном. Разве что нежирный творог.

— Вы знаете, а я тоже перед сном ем нежирный творог! — радостно воскликнула я.

— Да-да! — напряженно подтвердил Потапов. — Мне пора! Жду текст!

И положил трубку.

Черт меня дернул сказать о том, что я ем нежирный творог перед сном! С какого перепуга я решила, что Потапову интересно, что я ем перед сном? Что он обо мне подумал? Что?

Ругая себя за скомканный конец интервью, я села расшифровать текст. Мне так хотелось, чтобы Потапов в этом тексте выглядел привлекательно. Чтобы, прочитав его, он сказал — отличный текст! Супер! Вы прирожденный интервьюер!

Текст получился в пять раз длиннее заявленного объема. Потапов говорил банальности, повторялся и плоско шутил. Концовка интервью особенно вдохновляла. Про пищу на пару и творог. Заголовок «Словения — рай земной» отменялся.

От безысходности я запустила «Веселую ферму». Мне категорически надо было расслабиться и уйти от треволнений этого мира.

В этот момент мне позвонила Катя.

— При-веет! — жизнерадостно пропела она в трубку. — Как дела?

— Плохо. Только что брала интервью у Потапова. Расшифровала — получилось на разворот. Сдавать через час. Кать! Посоветуй, что делать?

— Сократи и перескажи текст своими словами, делов-то!

— Как? — удивилась я. — Так можно? Но тогда я переиначу его слова!

— Ну это же не министр финансов! Релакс. Переписывай и не парься!

Катя рассказала, что ее эмче сделал ей предложение и через неделю она вряд ли появится. А скорее всего, не появится вообще. Я расстроилась. Мне не нравилось быть журналистом. Не нравилось настолько, что хотелось залезть под одеяло. С ноутом, «Веселой фермой» и тарелкой нежирного творога. Катя сильно удивилась.

— Хорошо, я скажу кому-нибудь из внештатниц. Ирка Гаршина вон рвется в штат. У нас, кстати, в следующем месяце три тура намечается. В Вену, Мюнхен и Прагу. Ты точно решила, что не будешь пытаться?

— Ты думаешь, стоит попробовать? — неуверенно спросила я.

— Ну конечно!

— Я подумаю, — сказала я.

Катя пожелала мне успехов и распрощалась. Я открыла текст. Теперь слова Потапова мне показались не такими уж банальными. Одна метафора есть и пара причастных оборотов. У него определенно есть стиль! Чехов? Хемингуэй?

Надо расслабиться. Я взобралась на кресло с ногами. Вернее, села в позе лотоса и попыталась сконцентрироваться. Для верности даже вслух «Ом» произнесла. Но тут я вспомнила о Далай-ламе, о том, что я наглым образом приписала ему свою жалкую цитату, и меня накрыло снова.

— Привет! Сдала текст?

Луиза бодро прошествовала к своему месту и включила компьютер.

— Будет готов через полчаса, — промямлила я.

— Отлично! Я обедать!

Луиза бросила сумку и ушла.

У меня есть полчаса! Полчаса! Я должна сдать текст. Иначе я подведу Катю, Потапова и Луизу! Я открыла картинку с видом озера Блед, вокруг которого высились горы, покрытые деревьями с кипящей листвой, сконцентрировалась, и мысли потекли ручьем.

Текст был готов через двадцать минут. Я так вкусно описала природу Словении, что мне даже стало жалко приписывать свои экзерсисы Потапову. Я быстро исправила ошибки и неточности и отправила файл на визу.

Луиза вернулась с пакетом винограда.

— Кто хочет виноград? — заорала она.

Из отдела верстки потянулись девчонки. Когда они успели прийти? Луиза села за компьютер и в следующую минуту объявила:

— Маш! Отбой! Не надо интервью! «Парадайз» прислали готовый текст.

— Но я уже отправила текст на визу!

— Облезет — интервью еще с ним публиковать!

Кровь ударила мне в лицо. Чего мне стоило выполнить это задание! Сколько усилий, нервов я потратила! Это все равно что пройти 90-й уровень на время!

— Но Потапов может обидеться, — осторожно заметила я.

— Много чести ему!

— Но что ему сказать?

— Скажи, что все норм, текст их поставим. Тот, который прислал пиар-отдел.

Остаток дня я провела как в полусне. Быстро вычитала новости, но, чтобы создать видимость работы, отправляла их по одной в час. («Веселая ферма» все же развивает тактическую мысль.) Мои куры постоянно дохли. То я забывала их покормить, то на них нападали медведи. Из головы не выходил Потапов. Каждые пятнадцать минут я заходила в почту, ожидая его ответа и мучительно соображала, как ему сказать о том, что интервью не идет в печать.

Когда рабочий день был закончен, я быстро собрала сумку и выскочила из офиса, не дожидаясь отмашки Луизы.

Забежала в магазин у дома, купила бутылку портвейна. Мне срочно надо было расслабиться. К черту нежирный творог!

У подъезда соседка сверху выгуливала своего вечно дрожащего пуделя. Сегодня она вышла раньше. Что случилось? У пуделя цистит? Я по инерции поздоровалась. Ну не могу я не здороваться с соседями! Соседка, как водится, даже ухом не повела.

Она меня ненавидит! За что? За то, что иногда я жгу индийские палочки? Так я закупориваю все окна, чтобы запах не просочился! Мерзкая, мерзкая соседка. Мизантроп и человеконенавистница!

Дома я быстро раскупорила бутылку и махом выпила целый бокал. Гадость! Зато тепло разлилось по телу, голова разгрузилась от ненужных мыслей. Увы, ненадолго. Раздался звонок домофона.

— Машуля, это я.

Я закинула в рот ментоловые таблетки и спрятала бутылку. Что за день такой? Хочу к курям и свинюшкам!

— Ну и пылища у тебя здесь! Ты бы хоть прибралась!

Перед визитом Дениса я отдраила всю квартиру. Но мама умудрилась найти фантомную пыль. Она привезла форель, запеченную в фольге, положила ее в холодильник.

— Холодильник тоже не мешало бы разморозить. Полки в разводах.

— Мам, да успокойся ты!

Я поставила чайник, насыпала в вазочку мармелад.

— Это магазинный? Небось химия сплошная? Я беру мармелад в веганской лавке, из хурмы, как-нибудь привезу тебе.

Мама задержалась у зеркала, осмотрела свое лицо.

— Сегодня была у косметолога на процедуре. Она рекламирует мезонити. Говорит, овал лица подтягивает. Хочу попробовать. Ты только Паше не говори.

Это было лишнее уточнение. С тех пор, как я переселилась в съемную квартиру, я с отчимом не пересекаюсь. От слова вообще. Паша много работает, а по вечерам орет на маму. Ну как орет, строит ее. А еще у Паши сохранилась привычка носить много наличности в кошельке. Этим пользуется моя мама. Она тырит у него деньги на личные нужды… По-другому никак. Паша ведет строгий учет бюджета. Бизнесмен все-таки.

— Паша купил тур во Вьетнам. Улетаем на следующей неделе. Чего тебе привезти?

— Не знаю даже. Ракушку какую-нибудь.

— Ракушку? Может, браслет жемчужный? Ожерелье?

— Мила написала, — сказала я, пристально наблюдая за реакцией мамы.

Мама опустила глаза.

— Как Ромка?

— Большой! Мое имя выучил.

— Да, надо будет к ним заехать… Как-нибудь.

Паша не отпускает маму в одиночные путешествия, а сам во Вроцлав ехать отказывается.

— Может, ты поговоришь с Пашей? Найдете компромисс? Они уже два года там, а никто из нас их так и не навестил!

— Поговорю, — согласилась мама и быстро перевела разговор на другую тему. — Как у тебя дела? Как Денис?

— Денис по-прежнему женат.

— Ты не беременна?

— Мам, твои уловки здесь точно не сработают.

— Мужчины в этом возрасте любят маленьких детей!

— Мам, я пытаюсь, — сказала я, честно смотря ей в глаза. — Пока без результата.

— Ну ладно, — мама посмотрела на свои дорогие часы. — Слушай, мне еще надо в одно место заехать. Я пойду!

Она надела обувь.

— Чуть не забыла! Я же купила помаду, а цвет не подошел!

Мама извлекла из сумочки помаду в лаконичном черном футляре и отдала ее мне.

— Держи! Шанель!

— Спасибо, мам!

— Ну, пока!

Мама поцеловала воздух около моих щек и вышла. Помада оказалась ярко-сливового цвета. Круто! При том что я крашусь очень редко и предпочитаю естественные тона.

Я задумалась о том, почему моя мать так хочет сплавить меня Денису? Может оттого, что сама всю жизнь была содержанкой? Была ли она счастлива? Любила ли своих мужей? Своего отца я не помню. Мама говорит, что он был женат, а работал директором колбасного завода. Романтично. Милка родилась от поэта — мы так его и называли «поэт». Удивительно, но я окончила филфак, а Милка стала технологом пищевой промышленности. Все с точностью наоборот! Позже поэт эмигрировал в Америку. Его я помню расплывчато. Высокий, тощий, взъерошенный и вечно подвыпивший. В доме висел сигаретный дым, постоянно собирались какие-то люди, шумели, танцевали, декламировали стихи. Помню, как Мила по вечерам развлекала их игрой на фортепиано, а я тихонько сидела в уголке и слушала…

Мне захотелось как-то порадовать Милу, сказать ей что-нибудь хорошее, ободряющее. Я открыла скайп, но, подумав, закрыла. Она опять начнет зазывать нас в гости, мне опять придется врать…

Слегка волнуясь, я открыла корпоративную почту. Писем от Потапова не было. Выходит, ему не понравился мой текст. Я зашла в папку отправленные, перечитала его, и меня охватил ужас. Как я могла такое отправить? Как? Какая-то неуместно-романтичная проза! Альфонс Доде — только в виде интервью. Я выпила портвейна. В голове пронеслись события сегодняшнего дня.

Нет! Определенно, вся эта гонка не для меня! Пусть журналистами работают те, у кого для этого есть призвание! А я сатори.

Кстати, если вы не в курсе, в дзен-буддизме это слово означает высшую степень просветления. Когда ты воспаряешь над суетой и становишься частичкой Будды. Люди достигают его с помощью длительных медитаций. А мне достаточно покормить скотинку, собрать яички и выпечь пару лепешек. Мне многого не надо. Главное, не трогайте меня.

Я отправила Кате СМС: «зови Гаршину» и зарядила «Веселую ферму».

***

Когда я пришла в офис, Гаршина уже сидела на Катином месте и бодро стучала по клавишам.

— Привет, Машуль! — сладко пропела она. — У меня почти готов материал про Верону. Вычитаешь?

— Когда ты успела в Верону слетать?

— Ой, сто лет назад. Статью отложили в долгий ящик.

— Хорошо, жду текст.

Я включила компьютер, пытаясь не обращать внимания на цветочный запах туалетной воды Гаршиной. Ненавижу сладкие ароматы! Ненавижу людей, которые выливают на себя столько парфюма!

— Всем привет! Ира! Ты читала договор? Маш, Верона нужна сегодня! Алло! Да! Сереж! Че хотел?

Луиза с грохотом отодвинула кресло и так же громко плюхнулась на него.

— В номер пойдет заметка, которую выслал ваш пиар-отдел! А что такое?.. Надо подумать!.. Ну если так, то норм! На связи!

Луиза громко вздохнула.

— Ира! — гаркнула она.

— Да-да, Луиза Германовна!

Ира подскочила к рабочему месту Луизы и вполголоса затараторила:

— Договор я прочитала. Все устраивает, все супер. Но правильно ли я поняла, что мой испытательный срок продлится три месяца?

— Правильно.

— Но я вроде как ваш автор постоянный. Мои тексты вроде как не вызывают нареканий. Может, как-то получится до месяца сократить?

— Скажем прямо, твоими текстами я довольна не всегда! Их причесывает Маша. Но поскольку ситуация у нас форс-мажорная, то норм. Через месяц скажу — беру или нет тебя в штат.

— Спасибо, Луиза Германовна!

Гаршина изобразила восторг и даже тихонько захлопала в ладоши. Фу!

— Маша! — крикнула Луиза.

— Да? — сказала я, не вставая с места. Не хотелось уподобляться подлизе Гаршиной.

— Потапов в восторге от интервью! Хочет теперь развернутое!

Я опешила.

— Серьезно?

— Я вот думаю, может, нам рубрику под это дело открыть? Для директоров турагентств? Они же тоже славы хотят! «Путь к успеху» или что-нибудь в этом духе?

— Путь к успеху — хорошо звучит, — сказала Гаршина. — Журнал «В добрый путь», рубрика «Путь к успеху». Названия перекликаются вроде как.

— Да! Пусть будет «Путь к успеху». Короче, Маш, набросай вопросики и сходи к Потапову на днях. Текст на разворот.

— Но я корректор. Может, лучше Ира?

Гаршина как будто только этого и ждала:

— Не вопрос, готова хоть сейчас!

— Нет! Маша уже общалась с Потаповым. Пусть идет она!

— То есть мне интервью вживую брать? А по телефону никак? — проблеяла я, чувствуя, как сердце уходит в пятки.

— Никак! — отрезала Луиза.

Гаршина положила текст в корпоративную папку. Я погрузилась в чтение статьи.

Как банально начинать статью о Вероне с выдержки из «Ромео и Джульетты», да еще с такой затертой «Нет повести печальнее на свете»… Неужели Верона ценна только домом Джульетты, к слову, приобретшим свой романтический вид только в XX веке? Даже балкон, на который якобы она выходила, был надстроен!

Я нашла в интернете кучу статей от бывалых путешественников и совершила виртуальное путешествие по живописному итальянскому городку. Прошла через городские ворота Порта-Нуова авторства Санкимели, осмотрела брутальные Порта Палио и миниатюрные Порта Сан-Дзено. Отправилась на площадь Бра, а там — Портони дела Бра, похожие на театральные декорации. Полюбовалась арками Скалигеров — готическими надгробиями, каждое из которых имеет свою форму. Прогулялась по набережной Адидже, дошла до римских Порта-Борсари… Я бы определенно назвала Верону городом ворот. Ворот в Италию. Местом, с которого стоило бы начать открывать эту прекрасную страну…

Я открыла файл Гаршиной и переписала большую часть статьи, основываясь на своих впечатлениях, добавила фактуры и разбавила ее атмосферными описаниями.

Надо было как-то сообщить об этом Гаршиной.

— Ир, сорри, но я внесла некоторые изменения в текст, — осторожно сказала я.

— А что не так? — возбудилась Гаршина.

— Просто про Ромео и Джульетту уже писано-переписано.

— Но именно это и привлекает туристов! Машуль, я все понимаю, но ты вроде как корректор! Корректор проверяет текст на предмет ошибок и неточностей! Или я не права?

От негодования у Гаршиной зарозовели щеки и раздулись ноздри.

Я промолчала по поводу того, что все до одной статьи Гаршиной были переписаны мной по указанию Луизы, а не скуки ради.

— Хорошо, в таком случае я отправляю Луизе твою статью.

Луиза как раз закончила эмоциональный диалог по телефону.

— Верону выслали? Читаю!

Покашливания Луизы говорили о том, что текст ей не нравится. Гаршина напряглась.

— Текст — отстой! Ромео и Джульетта у нас были два года назад, три года назад, а также наша первая статья про Верону была про Ромео и Джульетту! — проорала Луиза без пауз.

— Но устроители тура хотели…

— Устроители тура свою работу сделали! Маш, ты не правила что ли?

— Правила, — тихо сказала я.

— Ну так шли!

Гаршина подскочила к Луизе и начала что-то бубнить, настолько тихо, что я не расслышала ни слова.

— Я поняла! — прервала ее Луиза. — Но впредь большая просьба к тебе — без банальностей! Ищи другие ракурсы!

Я выслала свой текст. Луиза замолкла на некоторое время.

— Отправила на верстку! — объявила она.

Ни слова о художественных достоинствах текста, о метафорах, о матчасти. «Отправила на верстку» — это высшая степень похвалы? Определенно труд журналиста — один из самых неблагодарных! И все-таки я приняла правильное решение — отдать место Кати Гаршиной. Главное, чтобы она не подвела и закрепилась.

— В Прагу приглашают, — как бы между делом заметила Луиза. — Кто едет? Ир, ты?

Или все-таки неправильное?

— А что есть варианты? — неуверенно спросила я.

Гаршина аж подпрыгнула на стуле.

— Я! Я! Я готова!

— Только заклинаю! Не надо про Карлов мост!

— Хорошо, не буду!

— Тогда, Ира, ты набросай список достопримечательностей, которые будешь лицезреть и описывать. А ты, Маш, вопросы для Потапова. Все! Я ушла! У меня Джек! До завтра!

Гаршину как сдуло, видимо, побежала сопровождать Луизу и заодно льстить ей в неформальной, так сказать, обстановке. Ушли и девчонки из отдела верстки. А у меня на душе заскребли кошки, завыли собаки, закаркали вороны. Значит, бездарная Гаршина будет гулять по Праге, заливая в себя литры вкусного пива, а я есть нежирный творог и расшифровывать словесные миазмы Потапова? Внезапно мне так захотелось в Прагу! Вот прямо сейчас покидать в чемодан все необходимое и улететь. Запереться в башне собора Святого Вита, чтобы никто до меня не добрался, и играть в «Веселую ферму» до посинения.

Я открыла новый документ и принялась придумывать вопросы для Потапова. В голову лезли банальности похлеще, чем у Гаршиной.

«Что для вас успех?», «Как долго вы к нему шли?», «Через какие тернии пролегал ваш путь к звездам?» О, нет!

Что меня спасет? Ну конечно! «Веселая ферма!»

Следующий уровень ознаменовался безумным нашествием медведей. Она нападали на моих несчастных кур целыми пачками. Шли и шли, возникая из ниоткуда. Я с таким остервенением жала на кнопку мыши, что на секунду мне показалось, что она задымилась. С третьего раза мне присудили золотую монетку. Ура! Ура! Ура! Зачем нужны путешествия, когда за три с половиной минуты ты получаешь весь набор впечатлений? Предельная концентрация, азарт. А главное, вкус победы! Надо обязательно внедрить вопрос про вкус победы для Потапова…

Ночью мне снились медведи. Медведи рычали: «Мы Потапычи! Мы злые Потапычи!» Потапычи нападали на меня, а я отбивалась свиными стейками. Какого черта Катя уехала в Торжок?

***

День прошел безлико. Луиза заглянула на полчаса и уехала на очередную встречу. Правда за это время она успела ознакомиться со списком вопросов для Потапова и дать наставления. Как всегда, все в режиме пожарной тревоги, то есть на ходу.

— Ого! Сто вопросов! Вижу рвение! Хочешь рубрику вести? Оставь самое главное, штук семь, остальное в топку! Материал партнерский, так что стиль общения комплементарный! Пусть он описается от восторга!

У меня в голове возник полный хаос. Во-первых, я совсем не планировала вести рубрику. Во-вторых, как отобрать эти главные семь вопросов? Да еще из ста! В-третьих, как я определю высшую степень восторга Потапова, даже если она его постигнет? Он же не будет писаться в штаны! Это же фигура речи!

Пока я формулировала встречные вопросы, Луиза дематериализовалась.

Дома я пыталась вычленить главное из своего огромного списка вопросов. Даже посмотрела на ютьюбе видео о том, как выделить целую часть дроби, подсчитать НДС из общей суммы, а также о том, как найти смысл жизни. Пособий о том, как систематизировать темы для интервью, не было. Кроме того, меня беспокоило, получится ли у меня вызвать восторг у Потапова. Вернее, я была уверена, что не получится. Мысль о том, что мне придется задавать ему вопросы фейс ту фейс, то есть нарушать его личное пространство, вызывала дискомфорт. Вернее, корчи.

Я съела две порции нежирного творога, щедро политого медом, но мыслемешалка не прекращалась. Полночи я ворочалась в кровати, пока, наконец, мне не пришла в голову спасительная мысль. Заболеть! Все гениальное — просто! Я заболею! Попрошу Дениса сделать мне липовый больничный — у него есть связи, он сделает. И спокойненько отсижусь дома. Гаршина, мечтающая войти в штат, возьмет за меня интервью у Потапова, и все будет шоколадно! Стоило мне принять это решение, как я заснула сном младенца.

Утром, конечно, были сомнения. Я раза три набирала Луизу и каждый раз обрывала связь, не дождавшись гудков. В конце концов, нашла недопитый портвейн, выпила бокал и совершила полноценный звонок Луизе. Абонент недоступен.

Что делать? Что? Мой рабочий день уже начался! Я должна быть в офисе!

От отчаяния я позвонила Гаршиной и, на ходу придумывая детали, сообщила, что у меня все признаки вирусной инфекции и я уже вызвала врача. Гаршина, по-моему, только обрадовалась.

Я допила портвейн и вернулась в кровать. А что если меня уже ждет Потапов? Надел новый галстук, выпил кофе без кофеина, надушился своим лучшим парфюмом и ждет? Ждет, когда я приду брать у него интервью о его пути к успеху!

Я встала, чтобы собраться и отправиться в офис, но поняла, что пьяная. Супер! Отлично! Сенкевич! Нет! Опра Уинфри!

На мое счастье, Луиза позвонила сама.

— Не вовремя ты слегла! — прокричала она вместо приветствия, — Лечись давай! Если случится аврал, будешь работать из дома!

— Спасибо! — закричала я в ответ. — Я как раз собиралась тебе это предложить!

Но Луиза уже бросила трубку. Я от радости сплясала цыганочку с выходом и прыгнула в постель с ноутбуком. Ко-ко-ко! Хрю-хрю-хрю! Му-ууу!

Как хорошо дома! Готова повторять это бесконечно, как мантру. Интересно, сколько нужно времени, чтобы излечиться от вирусной простуды? На форумах писали, что неделю. Целая неделя без ора Луизы, метро с толчеей и грязными поручнями, противного обеда в офисной столовке и цветочного парфюма Гаршиной! Красота! Сатори, да что там — нирвана!

Мое праздничное настроение немного подпортило уведомление на фейсбуке о том, что у Дениса сегодня день рождения. Как я могла забыть? Впрочем, учитывая то, что обычно он справляет с семьей, меня не ожидает ничего экстраординарного — ужин в ресто и догон ромом дома. Я уже свыклась с ролью больной, поэтому мысль о том, что завтра мне придется наряжаться, краситься, надевать свои единственные туфли на каблуках, а потом высиживать энное количество времени в ресторане, показалась мне непривлекательной. Вернее, неприемлемой. А что если устроить пижамную вечеринку? Дома — без этих бессмысленных выходов в свет. Я закажу большой суши-сет, Денис привезет спиртное…

Я отправила Денису СМС: «С днем рождения! Жду тебя завтра!»

Денису нравится, когда его ждут. Он тут же перезвонил:

— Привет! Спасибо за поздравления! Ну раз уж ты меня ждешь, то так и быть заеду!.. Шучу! Буду обязательно!

У него было хорошее настроение.

— Денис, а давай завтра справим в интимной обстановке? В смысле, дома! Я свечи зажгу…

— Посмотрим, тють!

— Что тебе подарить?

— Ничего не надо! Ты для меня лучший подарок!

Приятно, когда тебе говорят такие слова. Я нажала на отбой и задумалась, что же такого подарить Денису — человеку, у которого есть все: загородный дом с бассейном, огромная квартира с видом на парк, таунхаус где-то в пригороде, купленный для младшего несовершеннолетнего сына, и навороченный джип… Книгу? Но Денис не читает книги. Парфюм? Банально. Подарок должен быть оригинальным и желательно с доставкой на дом.

Я забила в поисковике «подарки на день рождения». Первая же ссылка предлагала торты на заказ. А что, если мне заказать торт с аквалангистом? Если обыграть тему его хобби, то он должен, как выражается Луиза, описаться от восторга.

Не знаю почему, но мне понравился сайт некой Анны Самохиной. Может, оттого, что он был оформлен в бирюзовых тонах. Обожаю цвет солнечного моря. Наверное, это единственное, что роднит меня с ним.

Я просмотрела работы Анны и сглотнула слюну — элегантные и в то же время очень вкусные на вид. В окне обратной связи я описала свои требования, указала адрес доставки и нажала на плашку «заказать». Через десять минут зазвонил телефон.

— Добрый день! Меня зовут Анна, — раздался жизнерадостный голос. — К какому сроку вы бы хотели получить заказ?

— Завтра к пяти вечера. Это возможно?

— Да! Какой торт вы бы предпочли? Бисквитный, песочный, творожный? Фруктовый, шоколадный, ореховый?

— Ой, даже не знаю. Главное, чтобы он был вкусный.

Девушка рассмеялась.

— Поняла, я вас запутала. Тогда назовите свой любимый торт!

Первое, что мне пришло в голову, — это торт «Прага». Наверное, потому что Гаршина туда улетает. Что ж, пусть гуляет по своей Праге, а я «Прагу» съем.

— «Прага».

— Мой любимый! — не удержалась от комментария Анна.

Она произнесла эту фразу так нежно, как будто речь шла о ее бойфренде.

— Как украсить? Ягоды, цветы, минимализм, надписи?

— Я бы хотела прилепить туда фигурку аквалангиста.

— Аквалангиста? — Анна как будто разочаровалась оттого, что на ее любимом торте будет возлежать аквалангист.

— Мой любовник увлекается подводным плаванием, — зачем-то сказала я и добавила. — Ему 48 исполняется.

— Как же вам помочь? — как будто бы расстроилась Анна.

Мне показалось, что сейчас она скажет что-то вроде — бросайте этого старого пердуна, найдите себе молодого и жизнерадостного, как я.

— Дело в том, что я давно не занималась мастикой, — сказала она через паузу.

— А у меня нет особых требований. Главное, чтобы аквалангист был пузатым.

Анна рассмеялась.

— Ну хорошо! Специально для вас сделаю «Прагу» с аквалангистом. Есть еще какие-то пожелания?

— Это все.

— Отлично! Если все же они возникнут, то будут актуальны до обеда завтрашнего дня. Меня можно найти по этому телефону.

— Поняла.

— Спасибо за заказ! Доставка в пять. Курьер позвонит в четыре.

— Спасибо, Анна! — сказала я. — Кстати, меня зовут Маша.

— Очень приятно, Маша! — нисколько не смутилась Анна. — Звоните!

Я нажала на отбой. Жизнерадостный голос Анны, ее легкий стиль общения зарядили меня желанием что-то сделать. Я потупила немного в окно, глядя, как воробьи беззаботно чирикают под окнами, и набрала свою депиляторшу. Лиля сообщила, что у нее есть окно через час.

— Маша! А я не узнала тебя по телефону! — воскликнула Лиля, когда я вошла в салон. — Давно тебя не было!

— Да, у меня был длительный период бритья.

Лиля рассмеялась. Все вокруг такие счастливые. Может, мне тоже в сферу услуг пойти? Лиля быстро обезжирила мои заросшие голени и принялась их депилировать кусочком липкого воска. Поскольку у меня нет подруг, то сплетничаю я с работницами сферы красоты. Ну а что? Я живой человек! Мало того, я девушка!

— Как работа? Как личная жизнь? — защебетала Лиля.

Я рассказала про новости на работе. Лиля всплеснула руками.

— Круто! А я всего один раз была за границей. На Кипре, все включено. Так понравилось!

— А я дальше Калуги не выбиралась.

— Ну ты даешь! Там классно!

— Там — это где? — уточнила я. — Там, где нас нет?

Лиля задумалась.

— В новых местах… Знаешь, там все по-другому. Море — голубое-голубое, прозрачное-прозрачное! Пеликаны по пляжу ходят. Прикинь! Настоящие, живые пеликаны! А еще мы ездили на экскурсию в горный монастырь. Такая там красота! Зелень, воздух, ароматы цветов! А тихо как! Только птички поют.

Лиля спохватилась и снова принялась обрабатывать воском мои ноги.

— Не переживай, Маша! Заткнешь ты за пояс эту Гарину! Если у тебя так классно получается статьи писать, то ты должна занять ее место!

— Гаршину, — приуныв, сказала я. — И я не мечу на это место.

— Что?

— Ничего. Не важно.

Домой я решила вернуться пешком. Дорога мне не доставила никакого удовольствия. Однообразные девятиэтажки, дворы с одинаковыми игровыми площадками — как будто картинку на ксероксе размножили. Каким-то чудом я наткнулась на бюстик Лермонтова в скверике между домами. Что он тут делает? Посидела на лавке рядышком. Вспомнила его строчки, заученные еще в студенчестве. «Люблю я цепи синих гор, когда как южный метеор, ярка без света и красна всплывает из-за них луна…»

Я вспомнила, как наш поэт однажды вернулся из Грузии, куда ездил в этнографическую экспедицию. Приехал загорелый, с целым чемоданом грузинского вина. А потом мы собрались на ужин, и он читал «Поэтам Грузии» Есенина, что-то из Ахмадулиной и, конечно же, Лермонтова. Мы рассматривали яркие фотографии — виды на них были нереальными настолько, что я удивлялась, что здесь делает мой отчим?

Дома я забила в поисковике «билет в Кутаиси». На завтра остался один билет, причем по смешной цене. Если я его куплю, то завтра в пять я буду в Грузии, а там до каньона Окаце рукой подать. Я представила, как Денис подходит к моей квартире, а там уже топчется курьер, который принес «Прагу» с аквалангистом. В полном недоумении Денис звонит мне. А я в это время щурюсь, впитывая обжигающее горное солнце и кричу в трубку: «Я в Кутаиси! Тут адски красиво!»

Ну все, помечтала и хватит! Мечты они такие. Сразу красивая картинка, как в фотобанке, но, чтобы ее увидеть, надо кучу препятствий преодолеть. Не опоздать на самолет, совершить трансфер до отеля, который, между прочим, надо еще забронировать, выучить разговорные фразы на грузинском и тэдэ и тэпэ. Нет-нет-нет. Я до Польши не могу долететь, сестру родную навестить. А тут Кутаиси! Придет же в голову глупая затея!

Вечер я провела за «Веселой фермой», а перед сном думала думу. С одной стороны, мне было приятно, что завтра не надо на работу. С другой, почему-то грустно. Вернее, прискорбно. «И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, — Такая пустая и глупая шутка…» Почему я не могу, как Лермонтов, свое разочарование сублимировать в творчество? Написала бы поэму. Или роман экзистенциальный. «Новая “Тошнота”» от корректора журнала «В добрый путь!» А что? По-моему, звучит концептуально! Лермонтов в мои годы отслужил в армии, два раза был сослан на Кавказ, где написал столько произведений, что они изданы в 10 томах. Попутно выучил два местных языка и освоил живопись. А я? А я с горем пополам окончила пед и устроилась на работу корректором. Грустно? Нет, прискорбно.

***

Я расплатилась с курьером и побежала на кухню распечатывать коробку. Торт был покрыт бирюзовой глазурью с имитацией крохотных волн, а в самом центре звездой возлежал смешной пузатый аквалангист — грелся на солнышке, не желая спускаться под воду. В коробке я нашла открытку с видом моря и надпись, сделанную от руки. «Все будет хорошо! Анна». Я так растрогалась, что почувствовала едкую тушь в глазах.

Я поставила открытку на полку в своей комнате. Открыла коробку с роллами, которую привезли час назад, выбрала самый вкусный — «Дракон», но, подумав, положила его обратно. Нечетное количество роллов нарушало идиллию. Дождусь Дениса.

Денис сообщил, что будет через полчаса. Я надушилась и переоделась в шелковую пижаму, купленную два года назад. Я влюбилась в нее, как только прикоснулась к гладкой, ласкающей кожу ткани. Правда, дома спрятала в шкаф до лучших времен. Определенно я не француженка. Француженки пользуются красивыми вещами ежедневно.

— К вечеринке готова! — отчеканила я, когда Денис вошел в квартиру. Он был в костюме.

— А ты чего в пижаме-то? Собирайся! Я забронировал столик в ресторане.

— Ты же был не против отметить дома! Я заказала суши…

— Тють, ты чего? Мы опаздываем, я уже вызвал такси. Давай-давай!

Я надела юбку тюльпан и футболку с грустным пингвином — мою любимую.

— А платье? Я же платье тебе покупал!

— То, которое с кружевами?

— Да, оно так красиво твою попу облегает. И кольцо надень.

Я ушла в комнату. На заре наших отношений Денис подарил мне кольцо с бриллиантом. Почему-то решил, что я люблю бриллианты. И теперь, когда вы выбираемся в люди, он ненавязчиво дает мне понять, что кольцо не мешало бы надеть.

— Только давай в темпе вальса! Такси подъехало!

Ресторан был оформлен в современном стиле. Над нами висело огромное количество светильников в форме шаров разных размеров. На столе стояли живые цветы. По-моему, гиацинты. Наверное, в Праге уже все цветет — конец апреля все же.

Денис заказал стейк «Рибай», сухое красное и «Мюет Шандон».

Я долго изучала меню, не зная, что выбрать. Официант, который принес алкоголь, порекомендовал устрицы. Я ни разу не ела устриц, поэтому засомневалась.

Денис махнул официанту — «Неси!»

Шампанское приятно щекотало гортань. Настроение поднялось.

— Что ты мне пожелаешь? — заговорщически подмигнул Денис.

— Счастья, — глядя ему в глаза, сказала я.

— И это все?

— Я должна еще что-то сказать?

— А как же «спасибо, что ты есть»? Ну! Скажи что-нибудь — ты ж филолог!

Мне не нравится, когда упоминают профессии, пол, социальный статус и пр. с приставкой «ты же»: «ты же филолог», «ты же девушка», «ты же мать». Это накладывает на тебя целый пласт обязательств и заставляет чувствовать себя неполноценной. Я могу быть филологом, который ненавидит застольные речи?

— Я человек, — сказала я Денису, — со своим набором индивидуальных качеств.

Денис выпил вина и налил себе еще.

— Ну, тють! Я жду!

За что же мне поблагодарить Дениса? За то, что он оплачивает мою квартиру и иногда подкидывает на карманные расходы? Это было бы как-то бездушно и по-потребительски. За то, что он два раза в неделю вывозит меня в рестораны и поит дорогим шампанским? Что ему сказать? Что? В голове зияла черная дыра.

— Денис, ты очень хороший, — начала я. — И я рада, что мы с тобой познакомились два года назад.

Меня так и подмывало сказать: «Иначе я бы до сих пор жила у отчима и по вечерам слушала грохочущий рок в наушниках, чтобы заглушить его ругань с матерью». Я напряглась. Ну же, мозг, думай! Наверное, мужчинам надо говорить о том, что они сильные…

— Ты сильный мужчина. У тебя прекрасный возраст, есть опыт и возможности жить так, как ты хочешь…

Внезапно в моей голове всплыла фраза Далай-ламы. Та самая, которую я придумала в приступе паники.

— Поэтому закрывая старую дверь, не бойся открыть новую. Неизведанное очищает и облагораживает душу, возбуждает ум и учит мудрости.

У Дениса увлажнились глаза. Не ожидала такой реакции.

— Хорошо сказала!

Он перегнулся через стол, обнял меня и влажно поцеловал в щеку. Мелькнула надежда, что он своим пузом заденет стаканы, стоящие на столе, зальет свои дорогие брюки и мы уедем отсюда. Но Денис ловко распрямился и, глядя в сторону, воскликнул:

— О! Саня-сан! Что-то ты припозднился!

К нам за столик подсел низенький мужчина с бегающим взглядом.

— Знакомься, это Маша, — объявил Денис. — Подруга дней моих суровых. А это Саня-сан или Сан Саныч.

Саня-сан общупал меня своими липкими глазками.

— Очень приятно! — сказал он и приторно улыбнулся.

— Саня открывает контору в Сибири. А там, где он, там и я. Да, Сань?

— Ну конечно, Палыч!

Саня-сан заказал виски и сибаса. Мужчины выпили и принялись обсуждать деловые вопросы. Мне принесли устриц. Устрицы были в больших рельефных раковинах, очень красивых. У меня они вызвали ассоциации со средневековыми постройками, покрытыми патиной. Где-то я читала, что, если старинное сооружение не поддается восстановлению, его консервируют: приводят в порядок то, что осталось, и закрывают доступ, ведь люди могут их разрушить… Мне захотелось этих устриц, что бы они из себя ни представляли, защитить от внешних воздействий, ведь им там хорошо, у них свой микроклимат.

— А можно их забрать домой? — спросила я.

— Ты чего? — удивился Сергей. — Устрицы долго не хранятся. Их надо сразу есть!

Официант с бесстрастным лицом вскрыл ножом одну раковину. Внутри находилась бесформенная склизкая масса неопределенного цвета. Масса лениво всколыхнула свой край.

— Они шевелятся! — вскрикнула я.

Денис и Саня-сан заржали.

— Я смотрю, ты не особо балуешь подругу дней своих суровых! — сказал Саня-сан, похлопав Дениса по плечу.

— Да она просто не любительница. Это я заказал… Маш, покажи кольцо!

— Зачем?

— Ну покажи, покажи!

Кольцо было надето на средний палец. Я с удовольствием показала его сначала Денису, а потом Саня-сану.

— А она у тебя с характером! — отозвался Саня-сан.

Денис от удовольствия раскраснелся. Я получила инструктаж от Дениса о том, как надо есть устрицы. Как я ни сопротивлялась, Денис буквально влил ее в меня.

— А теперь лопни ее на языке, как виноград! — сказал Саня-сан. — Покатай во рту, ощути вкус.

Я ощутила соленую свежесть. Наверное, это был вкус моря. Если так, то у моря — удивительный вкус. Шампанское удачно оттенило это приятное послевкусие, но чувство жалости к устрице все же преобладало.

— Не понравилось! — прокомментировал Денис. — Закажи себе что-нибудь посерьезнее!

Я заказала горячий салат с тунцом и поднялась из-за стола:

— Отлучусь ненадолго.

Саня-сан снова облобызал меня взглядом. В этот момент я позавидовала восточным женщинам, которые носят паранджу.

Я направилась вглубь зала, надеясь, что найду там дамскую комнату, но наткнулась на комнату для стаффа.

— Вам что-то подсказать? — спросил меня официант в белоснежной рубашке.

— Нет, нет, — замялась я. — Э-э… спасибо!

Что мне мешает спросить у официанта: «Где у вас туалет?» Что? Я же не фея, которая какает бабочками! Подозреваю, что и официант — не единорог, который писает радугой! Все мы люди, все мы ходим в туалет. Все, что естественно, не безобразно. Но у меня в голове, как у японской гейши, какой-то странный ступор — я не могу признаться постороннему, что направляюсь в туалет. Откуда он взялся?

Я прошествовала в другой конец зала — там висела темная штора, за которой, скорее всего, скрывался спуск на нулевой этаж. С моим опытом ориентирования на незнакомой местности, я должна находить их интуитивно, с первого раза! К несчастью, за шторой была стена.

— Вы что-то потеряли?

И снова этот противный официант. Он следит за мной?

— Сережку потеряла, — сказала я.

Для вида я нагнулась, колготки впились в низ живота, и я поняла, что вот-вот описаюсь. Официант со словами «я вам посвечу» включил телефонный фонарик. Чертова вежливость! Не хватало мне обоссаться у него на глазах, в дорогом ресторане, на дне рождения у любовника! Я быстро подобрала засохшую жвачку. Фу, какая гадость, фу!

— Нашла! Спасибо!

— Не за что!

Официант улыбнулся. Думать о том, что скрывалось за его издевательской ухмылкой, у меня не было времени. Я очень хотела в туалет! Очень! Я прислонилась к стене, слегка отдышалась, прикинула расстояние до следующего темного угла — должна дойти. Глубоко вздохнув, я засеменила к намеченной цели.

Ура! Дамская комната!

С разбега я плюхнулась на унитаз. А-а-а! Блаженство! Надо будет сказать Денису, чтобы мы перестали менять рестораны. Мой мочевой пузырь не выдержит таких испытаний.

В туалете было светло, играла приятная музыка и пахло дорогим парфюмом. Мне захотелось остаться здесь до конца этого бессмысленного мероприятия.

Тщательно отмыв руки от микробов, которыми одарила меня засохшая жвачка, я направилась к столику.

— А у твоей сочная задница, — пьяно вещал Саня-сан. — У моей там равнина. Я бы даже сказал — степь! Думаю, разориться на импланты. Кстати, подороже, чем брюлики, будет.

Денис и Саня-сан загоготали, но, увидев меня, тут же замолкли.

— Тебе салат принесли! — сказал Денис. — Давайте, что ли, выпьем!

Оставшийся вечер я сидела уткнувшись в телефон. Запостить что ли в фейсбуке устриц? «Люди, завидуйте мне! Я ела живых устриц по 30 долларов за штуку! Я счастлива!» Ну неужели кому-то есть до этого дело? Неужели кто-то искренне порадуется за меня, даже если я действительно испытаю счастье от поедания живого существа? Покажите мне этого человека, и я выковырю бриллиант из своего кольца и подарю его ему!

Ерунда все это! Виртуальная ярмарка тщеславия. А самое ужасное в ней — это лайки. Пост без лайков выглядит так, как будто от тебя все отвернулись. В этом цифровом океане, населенном миллионами душ, не нашлось ни одной, кто одобрил бы тебя. Именно поэтому я выбрала позицию наблюдателя. Обрекать себя на ожидание лайков? Считать их, сверяться с другими лайкособирателями? Зачем? Моя жизнь и без этого нервная!

Я сатори, я, можно сказать, познала дзэн. Отказалась от вакансии корреспондента. Забилась, как таракан, за печку. Мне хорошо!

В этот момент Денис громко рыгнул, опустив меня на землю, и заказал еще одну бутылку виски.

Или все-таки не очень?

Денис напился до такой степени, что мне пришлось выволакивать его из такси. Пока я открывала дверь, он пытался присосаться ко мне смердящим перегаром ртом, но промазал и поцеловал дверной косяк. Я дотащила его до кровати, сняла галстук и пиджак. На последнем издыхании он схватил меня за задницу, икнул и тут же захрапел.

Я достала из его портфеля бутылку рома. Денис заставил купить ее по дороге домой — явно переоценил свои возможности. Накидала в стакан льда и выпила. Единственное, что мне хотелось сейчас — поскорее забыть сегодняшний вечер. Я даже не могла сказать почему. Просто забыть и все. Меня ждал продавленный диван в гостиной. Хорошо, что есть плед. Заходить в спальню за постельным бельем мне не хотелось — там пахло Денисом.

Ночью мне снились огромные устрицы, которые кровожадно щелкали створками раковин, стремясь меня заглотить.

Я проснулась в семь утра. Вспомнила, как вчера Денис и его партнер гоготали, обсуждая мою задницу, и внезапно в моей голове сложилась ясная картина — как будто кубик Рубика собрался! Какая же я дуреха! Платье в облипочку, кольцо с бриллиантом… Если бы Денис хотел душевных посиделок, он остался бы дома. Но ему надо выложить яйца на стол — продемонстрировать свой трофей во всей его красе! Мне стало так противно. Лошадь на выставке чувствует себя более достойно.

Я прошла к коробке с тортом, отлепила фигурку пузатого аквалангиста и откусила ему голову.

Из спальни донеслись звуки.

— Тють! Ты где? Маша!

Я быстро прошла в ванную, закрыла дверь и включила воду на полную. В голове таким же бешеным напором проносились мысли. Мне хотелось высказать все Денису. Сказать ему, что он старый мудак, который поганит жизнь всем окружающим. Своей жене, которая все знает. (Однажды Денис сорвался на Бали, не предупредив ее об этом, она позвонила мне и долго плакала в трубку.) Младшему сыну, который просиживает в интернет-салонах и врет родителям, что ходит в школу. Своей теще, которая открыто его ненавидит. А я? А я чем хороша? Отдала ему в аренду свое тело, поставила крест на своем будущем. И ради чего все это? Ради гребаного комфорта? Я даже к цацкам равнодушна! Дорогие рестораны, путешествия на люксовые курорты — все это не про меня!

Денис заколошматил в дверь.

— Маш, мне надо зубы почистить!

— Чисть на кухне!

— Ты обиделась, что ли? Я перебрал вчера. Извини! Открой дверь, мне надо поговорить с тобой.

Я вышла из ванной и прошла на кухню. Денис засеменил за мной. Выглядел он жалко — небритый, опухший, в мятой рубашке, облитой виски.

— Моя жена — сука! — просипел он.

— Вот это новость! И в чем же она провинилась? В том, что ее парализовало?

Денис достал из холодильника воды и принялся жадно пить из бутылки.

— Да все нормально там! — махнул он рукой. — Она уже ходит. Это невралгия.

Денис допил воду и выкинул пустую бутылку в раковину.

— Маш! Я бы развелся! Она дом не отдает! Записала его на себя, понимаешь? В случае развода — он ей уйдет.

Я не знала, как на это реагировать.

— Думаешь, мне нравится эта бодяга — жить на два дома? Я тебя люблю! Я бы все тебе отдал — и квартиру, и дом! Но не могу. Я сам его построил, сам спроектировал, сам материалы возил! Вот — вот этими руками!

Он потряс передо мной своими холеными, пухлыми ручками.

— Чего ты хочешь от меня? — спросила я.

Неожиданно Денис упал на колени и обнял мои ноги:

— Не бросай меня, Маш!

Сказать, что я удивилась? Меня охватили какие-то чувства? Я стояла как истукан и разглядывала его поредевшую макушку. И как я раньше ее не замечала? Его лысина напоминала кусок тайги, вырубленный ушлыми капиталистами. Мне стало жалко эту лысину. Капиталисты ведь не успокоятся, они вырубят все!

Я вспомнила про больничный, про то, что через неделю мне надо перечислять квартплату на карту хозяйке…

— Секса не будет, — сказала я.

— Всегда? Или сегодня?

Я даже задумалась.

Денис, кряхтя, поднялся и посмотрелся в зеркало.

— Ого! Ну и видок! В целом я тебя, конечно, понимаю!

Он приблизился ко мне и, закрывая рот ладонью, сказал:

— Маш, ну я это. Хочешь, я буду чаще приезжать? По понедельникам, средам и пятницам? Только в пятницу без ночевой тогда. Я же сейчас баню в доме перестраиваю.

— Давай оставим все как есть.

— Как скажешь! — быстро откликнулся Денис. — Я бы поцеловал, но от меня, наверное, перегаром… Кстати, ты говорила вчера, что суши заказала.

Денис уехал, сожрав половину сета под названием «Романтика». Мой телефон пискнул эсэмэской — «ваш счет пополнен…». Больничный мне доставят курьером завтра.

Жизнь налаживается. Хотя нет, ни фига не налаживается…

На столе стоял торт с безголовой фигуркой аквалангиста. Денис даже не обратил на него внимания, а мне бы очень хотелось, чтобы обратил. Спросил бы: «Ой, а что это? Подарок? Ты заказала для меня торт? Смотри-ка и тему дайвинга обыграла! Как трогательно! Только почему я без головы? Ты меня не любишь? Нет? Скажи — любишь ли ты меня? Для меня очень важно знать это!»

Но для Дениса это было неважно. Главное для него было обладать.

Без пруфов, обратной связи, какого-то ненужного фона, который только отвлекает. У меня это есть, и точка.

Я заварила жасминовый чай и зажгла палочки с ароматом орхидеи. Никогда не думала, что орхидеи пахнут. Мне они всегда казались холодными и бездушными цветами, как я?

На душе было тягостно. Мне захотелось поддержки, простого человеческого участия. Да бог с ним с участием, просто с кем-нибудь поговорить. Я набрала в скайпе Милу. Мила взяла трубку, но ее голос потонул в помехах. Она прислала сообщение — «мы на шопинге, наберу вечером». Я задумалась, ну не Кате же звонить, у нее любовь, романтика! Я прошла в комнату и взяла с полки открытку с видом моря. Сделала это бессознательно. Интересно, почему? Наверное, потому что море помогает отделить важное от суеты… А что если мне позвонить Ане? У нее такой бодрящий голос, ей бы в службе доверия работать, а не торты выпекать! Но как это будет выглядеть?

Я быстро зашла на ее сайт и с радостью обнаружила надпись — «Буду рада вашим отзывам!» Наверное, я должна отозваться о торте развернуто, со знанием дела… Я вернулась на кухню и аккуратно разрезала торт.

«Прага» была ом-ном-ном-ну очень вкусная! Рецепторы определили вкус шоколада, чего-то апельсинового и много сопровождающих ноток, которые я не смогла опознать, но все вместе это было что-то непередаваемое!

Я набрала Аню, но тут же пожалела об этом. Скорее всего, она работает — что-то выпекает, руки в креме, и тут я со своими отзывами! Я уже собралась нажать на отбой, как услышала ее радостное: «Добрый день! Слушаю вас!»

— Здрасьте, — промямлила я, — это Маша, ваша клиентка. Я хотела сказать спасибо за торт. Он был очень вкусным.

— Мне очень приятно! — обрадовалась Аня. — Я старалась!

Я оживилась:

— Мне очень понравился дизайн торта. Вы знаете, такое красивое сочетание цветов — шоколад и бирюза.

— И я люблю это сочетание!

— А аквалангист какой! Аквалангист — просто прелесть! Пузатенький такой, с пупком навыворот, как у Дениса. Я даже не удержалась и откусила ему голову!

Что я несу?

— Очень вкусная у него оказалась голова. По-моему, там даже начинка была.

Аня замолкла.

— У вас все в порядке? — спросила она.

Наверное, я произвожу впечатление умалишенной? Звоню кондитеру, который выпек торт с любовником в костюме аквалангиста, и рассказываю о том, что откусила ему голову. Я бы на месте Ани позвонила в полицию. Маньяк звонит. Маньяк, не иначе!

— Вы только не думайте, что у меня шарики за ролики, — проблеяла я.

— Нет-нет… Голос у вас грустный. Что-то случилось? Я могу вам помочь?

Неожиданно я зарыдала. Вот прямо на пустом месте, как плотину прорвало.

— Мне давно не задавали такого вопроса, — произнесла я, глотая слезы.

— Поплачьте-поплачьте, — спокойно сказала Аня. — Я на связи.

— Хорошо, — всхлипнула я. — Я недолго, буквально пару минут.

Я упала головой в подушку и заревела в голос. Так плачут дети, когда их вытаскивают из лужи, в которой они хорошенько так обосновались. Ну как? Это ж лужа, она теплая, уютная! Грязь такая родная на ощупь — как какули, надо обмазаться ей, попрыгать, обваляться как следует. А тут меня тащат куда-то. Не-еет, не хочу, хочу остаться в луже, в какулях…

Херовый какой-то дзэн получается.

Я успокоилась, взяла трубку, уверенная в том, что услышу гудки. Гудков не было, где-то на дальнем плане играл лаунж.

— Аня?

— Да-да, я слушаю. Успокоилась?

— Ага!

— В голове бардак?

— Сейчас нет. Но в целом да.

— Надо наводить порядок.

— Надо. Но как?

— У меня была похожая ситуация. Так, скажем, кризис. Пыталась сама вылезти, но запуталась еще сильнее. Обратилась за помощью к специалисту. И вуаля! Жизнь прекрасна!

— А вы можете телефон оставить?

— Могу, конечно!

— А что делает этот специалист?

— Она помогает узнать, чего ты хочешь и как воплотить это в жизнь.

— То, что надо!

— Ну вот и здорово! Ты справишься! Если понадобится поддержка, звони!

— Спасибо, Аня! Спасибо!

Я нажала на отбой. Какая классная эта Аня! Самое удивительное, что я не чувствовала никакой неловкости после разговора с ней — как будто так было нужно. Так редко я кому-то говорю о том, что мне плохо. А сегодня… Пусть экивоками, но я сделала это! Определенно торт с аквалангистом была хорошая идея.

Конец ознакомительного фрагмента.