История в зеленых листьях

Светлана Нина (2019)

Роман взросления о девушке, которая переживает переезд в большой город и ностальгию по своему отрочеству. В поисках нового опыта она вторгается в загородный дом благополучной пары, спасшей ее от смерти. С каждым днем трое все больше погрязают в девиациях и обсуждении тайн, которые они вовсе не хотели бы раскрывать.

2

Они добрались до вершины холма и уставились на стыки домиков внизу. Часть домиков была полузаброшена, часть даже не достроена. Но некоторые так и пухли от благоденствия Собакевича.

— Ты за конкуренцией с ней сюда пришла, — заключил Арсений с потенциально неопровергаемым видом Дамблдора.

Мира нахмурилась. Она уже так давно не утруждала себя быть милой, что даже допустила сожаление по девочке, которая когда-то красила глаза.

— Какого же ты мнения о себе… А хочешь правду? Да от жалости к тебе. Как бы ты не сбрендил тут без нее.

— Это придает тебе силы. Твое упрямство. Из-за этого ты и карьеру делаешь — доказать бабушке, что ты не хуже двоюродной сестры. И чтобы сестре в нос закричать, какая ты преуспевающая, что покупаешь дорогие кроссовки.

Мира спросила себя, почему порой уже бродящие в боли головы фразы до цели могут дойти только через строптивость видения другого.

— Знаешь, гораздо хуже, если тебя вообще ничего не волнует, никому не хочется утереть нос.

— Для выскочки это ожидаемый ответ.

Реальность без приятной припорошенности иллюзий вновь восстала перед Мирой.

— За твоей напыщенностью — обыкновенная слабость и страх, — отозвалась Мира сниженной громкостью. — Но заложенность образа не дает тебе хотя бы ослабить актерскую игру.

Не влюбленный и друг, а жадный свидетель личности Арсений, чье одобрение Мира алкала еще недавно, недобро перевел на нее за минуту до этого такой величавый взгляд.

— Дружба двух гордых женщин едва ли может длиться долго. Потому что одна обязательно ущемит вторую, а та этого не забудет. Что и произошло с вами. Так я и думал. Это только сперва накрапывались ваши нежности.

— У нас все великолепно. Это ты жалкий и никому не нужный.

— Не преувеличивай. Мне от вас обеих только одно было и нужно.

— Ты лжешь. Альфачи теряют все с мужской привлекательностью. А ты и не альфач вовсе, просто прикидываешься.

Арсений захохотал. Но Мира хотела верить, что он тревожно закусил травинку, жестоко оторванную у земли.

Мира смотрела вниз со своим извечным отрешенным выражением. Его прерывало только неудобство озвучивать собственные мысли, которые казались косноязычными, едва вылетев изо рта.

Арсений был уверен, что развивает ее. Но в ней же разлился неподвластный и непонятный ему, да и е й самой океан. Преуспев в учености, он потерпел крах в иллюзиях чужой души.

— Ты ненавидишь меня теперь? — спросила Мира.

А он невозмутимо отозвался, будто ожидая подобного.

— Нет. Я не ты.

Мира потерянно улыбнулась. Ее охватило двойственное чувство, что причиняющие ей боль люди активно пытаются выставить ее виноватой.