В руках у вас

Светлана Константиновна Астрецова

Светлана Астрецова – поэт, художник, журналист, режиссёр. Лауреат международных литературных премий и фестивалей, таких как «Серебряный стрелец», «Русский Stil», «Золотая строфа», «Славянские традиции» и других. Её книга «В руках у вас» – переосмысление образов, созданных Серебряным веком. Это не просто сборник стихов, а скорее поэтический альбом, где собраны авторские иллюстрации и фэшн-фотографии.

ПОЭЗИЯ ЛИНИЙ

На рубеже IV — III веков до нашей эры греческий поэт Симмий Родосский начал писать стихотворения в форме секиры, яйца, крыльев, с соответствующим форме содержанием. Поэзия барокко породила стихи-рисунки. В России XVII столетия они были в большой моде. Каллиграммами увлекались футуристы начала прошлого века.

«У писателя линия главенствует над сутью и формой. Она идет через слова, которые он собирает вместе. Она — постоянно звучащая нота, не видимая и не слышимая. Она — в некотором смысле стиль души, и если эта линия где-то внутри прерывается и лишь закручивается арабеской, значит души больше нет и слог мертв», — писал Жан Кокто в сборнике очерков «Трудность бытия».

Для меня всегда было важно изобразительное начало. Быть может поэтому я часто иллюстрирую свои произведения. Рисунок и слово идут параллельно, являясь логическим продолжением друг друга. Линия может стать и буквой и рисунком. Буквы образуют строки, переходящие в фигуры людей и животных. Поэзия та же линия — рисунок та же поэзия. «Живопись — молчащая поэзия, а поэзия — звучащая живопись». Все едино.

Однажды рисунки и стихи превратятся в ожившие изображение и звучащее слово — в искусство кино. В этой области я еще мало знаю и умею, совершая первые неуверенные шаги, из которых впоследствии рассчитываю сочинить изощренный танец.

Оговорюсь: поэзия — это не только рифмованые строки. Поэзия может жить в фильме, музыке или картине.

Если говорить о влиянии чужих работ — раз пять или шесть мне доводилось испытывать невероятное ощущение, озарение, что-то, проливающее свет на твое существование. И иногда — даже если тебя с автором разделяют века — ты словно обретаешь брата и осознаешь, что теперь не одинок. Так на меня повлияли «Дориан Грей» Уайльда, «Демон сидящий» Врубеля, «Реквием» Моцарта и «Казанова» Федерико Феллини,

Переводы западно-европейских поэтов стали моей поэтической школой. Лучшей из возможных. Подражание «золотым голосам Cеребряного века» — университетом. Самым чарующим.

И те и другие я включаю в подборку. Это неотъемлемый отрезок пути, этап не менее важный, чем то, что я делаю сегодня. Ранние стихи близки и дороги мне, как детские фотографии.