Азис, через любовь и ложь

Светлана Дениз, 2023

Юное сердце Азис, уже испытало чувство предательства, и теперь она настороженно смотрит на любого кандидата на ее руку и сердце, возникающего перед ней.Девушка намеренно не хочет ни с кем знакомиться, дабы не испытать ложь вновь, но не все происходит так, как хочет она.На одном из мероприятий, она знакомится со светловолосым галантным молодым человеком, который не отстает от нее.Но и это еще не все!Совершенно неожиданно в ее поле зрения возникает удивительной красоты незнакомец. Он манит и несет себе что-то таинственное.Кем он окажется? И кого выберет Азис?Может быть, третьего?Ведь мачеха еще и смотрины устроила, чтобы отправить на обмен брачными чашами падчерицу за самого лучшего кандидата.История написана в рамках мира Элы и Гелы. Эту книгу можно читать как отдельно, так и в купе с дилогией "Анариель".Рассказы про женщин этих миров продолжаются!

Глава 7

Наверно я и вправду сошла с ума, но чем ближе приближался день смотрин, я все больше думала о незнакомце как о благодетеле, который спасет меня из лап родни и кучки женихов с брачными кубками и нитями.

И вот этот день настал так неожиданно быстро, словно бухнулся на меня как огромный метеорит.

С приближением этого ожидаемого всеми дня, отец стал до крайности напряженным. Ведь в своей голове, забитой битком мыслями, он уже принял решение о моей судьбе вместе с его наипрекраснейшим Таалом Африеелем и мне первый раз в жизни, осталось надеется на Идему в этом вопросе.

Как мне показалось, мачеха выяснила все финансовые подробности о Таале и не шибко была им рада. Меня она не посвящала, и я была благодарна за это, так как забивать голову этим ужасным мужчиной, совершенно не хотелось.

Тем более, я приняла решение, что я предприму два варианта, если событие с Таалом выйдет из-под контроля. Либо я сбегу из дома и буду как умалишенная бродить по лесам, пока не сгину или меня не сожрет дикое и опасное животное, либо брошусь в ноги к сестре королеве и буду просить помощи.

Идема целыми днями занималась подготовкой к этим нашумевшим на всю Аквию смотринам.

Она хотела, чтобы этот день прошел великолепно и запомнился приглашенным гостям умопомрачительным этикетом, виртуозными закусками и шикарным обслуживанием.

Я пару раз начинала разговор про претендентов на мою руку и сердце и просила показать мне голографические карточки с портретами, но она отказывалась, говоря, что пока не определилась с приглашенными до конца. Круг должен был быть узким и проверенным, дабы угодить правителю Ринахону.

Это меня и пугало.

Пару дней перед этим так называемым балом, который собственно, был деловой сделкой, касающейся меня, я находилась в ужасном настроении и практически не выходила из своих покоев.

Вообще, Идема наказала леди Амелин, меня никуда не выпускать, словно боялась, что натворю глупостей.

Единственной радостью был сей факт, что я не видела Артуса Аксебраса с того момента, когда он совсем раскрепостился, беря меня за руки и зазывно заглядывая в глаза.

Я парила где-то в своих мыслях, периодически отвлекаясь на постоянные указания, касающиеся нравоучений, что мои манеры должны быть идеальны на смотринах, так как это, чуть ли не мой последний и единственный шанс, обменяться брачными чашами.

Леди Амелин, готова была поселиться в моих покоях и постоянно следить за мной и не опасаясь, что я могу ее послать куда подальше, постоянно делала замечания о походке, движениях головы, плавности рук и прочей ненужной лобуды.

Когда я заходила в свои комнаты, то осматривала их на наличие леди Амелин или Идемы, как фокусник появляющейся из-за тяжелой занавеси с новыми указаниями.

Я понимала, что мне все равно предстоит церемония брачных чаш, с кем бы он ни был. Чувствовала я себя при этом, жертвой и постоянно, как ненормальная, думала о незнакомце.

Кем он был? Думает ли обо мне, как и я о нем? Спасся ли он, после схватки с глиганом, либо умер от ран?

Я успокаивала себя тем, что если бы с ним что-то было, то его изувеченное тело давно обнаружили в Весоне и прилегающих землях.

Наша встреча с незнакомцем была такой скоротечной, что стала казаться иллюзией и чем больше проходило дней, тем чаще я воспринимала нашу с ним встречу, как некий мираж, манящий меня и растворяющийся на моих глазах.

Воспоминания о темно-синих глазах этого таинственного мужчины, заставляли мое сердце трепетать и волноваться.

Я боялась этого ощущения власти надо мной и одновременно в тайне от себя хотела большего.

Своей загадочностью и скрытностью, он заставлял думать о нем.

Я подавила вдох и постаралась справиться с легким мандражом, накатывающим на меня волнами.

Буквально пару часов назад, ко мне заглянула Идема с Алартом-Ринахоном на руках, дергающим ее темные синие волосы и доложилась, что как такового бала не будет, так как этого не захотел отец.

Будет обедня в трапезном зале, где накроют сразу несколько столов для приглашенных гостей. Гости смогут познакомиться со мной, а я с ними, а также провести время в беседах.

Честно говоря, я надеялась, что этот день пройдет быстрее, так как сама идея смотрин, напоминала выставку родословных ваков и хорсов, где не я буду выбирать себе супруга на всю жизнь, а будут выбирать меня, как племенное животное.

Для этого прекрасного дня, как выразилась Идема, мне было подготовлено традиционное платье из легкого шифона из множества слоев, оттенка утреннего неба.

Некоторые слои ткани, отливали более бледными тонами, но в лиф искусно вплетались дорожки серебристого бисера и небольшие вставки лиловой ткани, чтобы освежить образ.

Это платье сшила портниха Идемы и моя мачеха очень гордилась собой, что она делает все возможное, чтобы ее дорогая падчерица была счастлива и нашла себе наконец, свою судьбу.

— Вы очень напряжены, госпожа, — резюмировала Адимель, продолжая поглядывать на меня в большое зеркало в серебристой раме и создавать на моей голове прическу с локонами, струящимися по плечам и спине.

Волосы сверху она аккуратно собрала по бокам и заколола маленькими, практически незаметными шпильками.

Я, между делом, закусила губу с таким лицом, словно меня готовили на убой.

— Меня раздражает сама мысль об этом мероприятии, — я посмотрела на свою прислужницу, кротко улыбнувшуюся, — странно еще, за эти смотрины Идема не будет собирать денежные сборы, кто предложит за меня больше лари, Адимель.

— Мне кажется вы делаете из жужалки элефанта, госпожа, — покачала головой прислужница, — я слышала, что будет около десяти приглашенных и уверена, что с таким количеством, вам обязательно кто-то понравится.

— Возможно, — кивнула я, соглашаясь, — но понравится ли этот представитель Идеме и главное, моему отцу, который уже выбрал этого человека-шпагу, Таала Африеля? Я сказала отцу, что сбегу, если он будет настаивать на этом браке.

— Правитель очень упрямый.

— Тогда, нам придется потягаться в этом упрямстве, так как я не намерена делать так, как велит мой отец.

Адимель тяжело вздохнула, понимая, что с моей непоколебимостью будет тяжело тягаться и отвернулась, наверно представив, какие молнии будут летать в особняке, если мы с правителем не придем к обоюдному согласию, по отношению моей судьбы.

Серьги с аметистами я вдела в уши в тот момент, когда леди Амелин, неся в себе всю строгость и грацию, вошла в мои покои, словно в свои, не подумав постучать.

— Гости уже начали пребывать, госпожа Азис, стоит поторопиться, так как в трапезном зале практически все готово.

— Хорошо, но я еще не подготовилась к мероприятию.

Я плавно прошла по комнате, дотянулась до трюмо, чтобы взять благовония с ароматом весенних цветов и неспеша дотронулась ими до шеи и рук, ощущая спиной недовольство главной прислужницы особняка.

— Вы что-то еще хотели, леди Амелин? — бросила я через плечо, чувствуя возникшее напряжение от женщины, любящей, чтобы ее указания делались беспрекословно быстро.

— Госпожа Идема, попросила подождать вас, чтобы мы спустились вместе.

— Хорошо, — кивнула я, — тогда ожидайте.

Натянув на лицо улыбку, я направилась в помещение, где располагалась купель и отхожее место и плотно затворила дверь.

В помещение попадали лучи Сувара, согревали участки кожи, пока я накладывала румяна у трюмо и неспеша намалевывала пурпурным цветом губы.

Я не торопилась, откровенно издеваясь над леди Амелин, прибывающими гостями, Идемой и взвинченным отцом, катастрофически не любившим сборища, не связанные с охотой, ловлей рыбы и ярмарок, где местные жители могли похвастаться выращенной продукцией на землях Веси.

Потоптавшись еще недолгое время в помещении купели, я все же вышла в свои покои.

Леди Амелин, как солдат на посту, ожидала меня, не пошелохнувшись.

Я даже подумала, что главная прислужница уснула, но она нетерпеливо хлопнула глазами, сжав своими длинными тонкими пальцами папку с записями.

— Почему меня не сопровождает Арабелла, моя дуэнья?

— Госпожа Идема решила, что вашей старой няне, лучше остаться в своих покоях. У нее разболелась грыжа.

Стараясь успокоиться и взять себя в руки, я неторопливо спустилась вниз и под конвоем леди Амелин, прошла мимо череды небольших салонов для отдыха, расположенных на первом этаже особняка и оказалась в уютной гостиной зоне, соединенной с трапезным залом, где обычно отмечались знаковые события и устраивались праздники и приемы.

Услышав приглушенные голоса, я запнулась носком туфли.

Убежать, сломя голову или остаться и поглазеть на тех, кого выбрала мне Идема, без моего ведома?

Решив, что это будет выглядеть странно, решила остаться, чтобы поглазеть.

Гостиная зона представляла собой ровный квадрат, с пестрящими синим и золотым обоями на стенах, несколькими картинами в тяжелых синих рамах, изображающих различных зверей, охотников, а также дам, возлежащих на шкурах с одурманенными лицами.

В общем, так себе, картинная галерея!

Тут же, стояло три софы, отделанные синей парчой и стулья с пухлыми сидушками, на которых было, крайне неудобно сидеть.

В этой гостиной зале, не было окон и тяжесть мельтешащей расцветки на стенах, давила на голову.

Раньше это комната, была выкрашена в традиционный голубой, но после того как Идема, как смерч пролетела по особняку, наполняя его роскошью, произошел апгрейд, практически всех помещений дома, за исключением нескольких комнат, таких как кабинет отца, трапезный зал для семьи и комнаты моей умершей матери, которую оставили полностью нетронутой.

Так захотел отец, а с ним спорить было себе дороже.

Приглушенный смех Идемы, очень выверенный и отработанный, раздался из зала для трапез, как и гул из голосов.

Я собрала свою волю в кулак и вошла следом за надсмотрщицей Амелин.

Голоса тут же смолкли и на меня уставились десятки глаз.

Честно, я даже растерялась и сжала ладони в кулаки, чтобы придать себе уверенности.

— А вот и наша дорогая Азис.

Ко мне как корабль, рассекая волны, подошла Идема, картинно улыбаясь.

Синий, переливающийся бархат ее одеяния, делал ее старше своего возраста, как и тяжелые, длинные сапфировые серьги, подаренные ей моим отцом.

Я быстро оглядела собравшихся.

В кучной толпе стояли различные представители аквийских земель, одиночки и с семьями и диковато осматривали меня.

Какая-то дама, разодетая в традиционный голубой, поднесла к глазу монокль и воззрилась, выискивая изъяны, так норовисто рьяно, что даже Идема кашлянула и опустив свою ладонь мне на спину, пропустила вперед.

Все лица слились в единую замершую массу и затаив дыхание, рассматривающую меня с нескрываемым интересом.

— Ну что же, — отец нетерпеливо потер руки, немного ревностно выйдя вперед и огородив меня от смотрящей во все глаза толпы. — Раз все гости прибыли, то прошу к столу.

— Еще не хватает пары гостей, муж мой, — бархатными интонациями произнесла мачеха, медово осмотрев собравшихся, — уверена, они скоро появятся. Если вы не против, гости пока могут угоститься напитками.

— Не стоит ждать, — отрезал Ринахон, — а то горячие блюда остынут. Стряпчие старались на славу, чтобы всем угодить.

— Как вы пожелаете, — проглотив резкость, ответила Идема, подтолкнув меня к столу, поставленному у главной стены, где должна была усесться вся моя семья, вместе с Идой Роуз и Ирвином.

Ида Роуз в молодящейся манере распустила темные синие волосы и играючи прошла в сторону своего места, пропустив вперед своего сына.

Декольте было зазывно открытым, открывая участки тела.

Еще два длинных стола, поставили с двух сторон, чтобы все могли друг друга видеть.

Идема постаралась на славу, показав все свои возможности в декоре.

Странно, что ее не понесло декорировать все и вся золотыми безделушками, вешать тяжеленые сверкающие шторы и покрывать столы парчовыми скатертями с аляповатыми и обязательно золотыми рисунками.

По всему периметру поставили высокие вазоны с белыми и голубыми цветами, открыли окна и легкие белые занавеси, раздувались на летнем ветерке, внося в зал ароматы лета, растущей рядом голубой сирении и зеленой травы.

Скатерти были просто белыми и шелковыми, с кружевной отделкой, а фарфоровый сервиз отливал кремовым оттенком.

Прислужники расставили по всем периметрам столов изысканные холодные закуски на красивых больших блюдах и миниатюрных тарелках.

Чуть поодаль, чтобы не заглушать разговоры гостей, к лиричному фону готовились музыканты, настраивая инструменты, чтобы создавать непринужденную атмосферу дня и расслаблять.

Пройдя к своему месту посередине стола, я между делом подумала, а не напиться ли мне шампаня? Нервы как-то разошлись, не кстати!

Стоило мне усесться, как все как зачарованные уставились на меня.

— Я благодарна всех, кто отозвался на мое приглашение, — Идема подошла к своему месту, филигранно оправив подол тяжелого платья, с пышным воротником стойкой и сложила руки в замок, блеснув дорогим обручальным кольцом со здоровенным бриллиантом. — Этот день очень важен для всех нас, да дорогой мой муж?

Ринахон еле заметно кивнул, неторопливо оглядывая стол с закусками.

— Для нашей прекрасной Азис пришло время чудесной поры, — начала вещать Идема, слегка покосившись в мою сторону. Я напряженно держала спину, ощущая как вся масса лиц, которых я не усела разглядеть из-за волнения, смешалась в одну кучу, — скоро она обменяется брачными чашами с одним из вас. Мы дали ей полное право выбора в этом вопросе. Пусть решает ее сердце.

После этих слов Ринахон громко кашлянул, а я проглотила слюну с такой силой, словно продавливала в себя кусок не пережёванного мяса.

Не знаю, поверили ли присутствующие что «прекрасная Азис», будет сама себе выбирать пару.

— Я думаю, нам пока стоит угоститься блюдами и наполнить себя душевными разговорами во время трапезы, а потом дадим молодым познакомиться и пообщаться. Погода располагает к прогулкам по нашему саду и теплым беседам.

Идема торжественно расправила платья, под кивки оголодавших гостей.

Стоило мачехе приземлиться на стул и сделать жест рукой, призывающий к обслуживанию, как прислужники засуетились и стройной вереницей направились к гостям, предлагать напитки.

За всеобщей суетой, я наконец смогла разглядеть собравшихся и тут же столкнулась взглядом с Таалом Африелем, которого усадили сразу же, по левую руку от правителя Ринахона.

Его темные синие волосы были аккуратно обстрижены. Белая рубашка с воротником жабо и синей брошью манила взгляд, как и вычурный, пошитый с иголочки парчовый сюртук.

Таал Африель уставился на меня как на золотой лари, чем дико начал раздражать, так как в его взгляде, туповатом, если быть откровенной, читалось чувство собственности ко мне. Будто я уже была его супругой, а все это мероприятие, лишь суета, созданная для вида.

Прищурившись, я отвернулась с желанием шлепнуть Таала по лицу звонким ударом ладони. Вот бы он обомлел, если бы я сделала такое. Прилюдно.

По правую руку, огромный как глыба льда, расселся не кто-нибудь, а Десфаниус, советник и правая рука правительницы земель Ванд, Гресильды.

Я была знакома с этим верзилой с серебристыми волосами, когда приезжала в Хрустальный город к сестре в замок. Там мы и познакомились.

Этот монстр в огромных сапогах и сюртуке, следил за мной по коридорам и мечтал проводить время только со мной.

Он открыто предлагал себя мне, хвастаясь наследством и вполне себе вольготным будущем, под крылом правительницы Гресильды, этой странной девы, с мутными зелеными глазами и странной любовью к королю Аглару.

Сейчас же, Десфаниус, развалившись на стуле, как его величество король, блуждал по мне бестактным наглым взором, перемещая свои большие голубые глаза от лица до декольте.

Я сжала пальцы под столом, ощущая как ногти впиваются мне в ладонь от бешенства.

Рядом сидела чета со своим юным отпрыском, лет шестнадцати. Сначала, я немного не поняла причину, как они оказались здесь, так как по возрасту, мы не очень-то и подходили, но чуть позже, я узнала, что этот выбор Идема сделала, потому что это семейство из Хрустального города, было очень богатым. Некие магнаты, держащие под своим управлением целые урожайные плантации овощей, фруктов и риса. Да даже в землях Терры, они выкупили огромный кусок земли и выращивали там каву.

Юный представитель этого семейства, с наглостью, не хуже чем у Десфаниуса, разглядывал меня своими бледными, практически бесцветными глазами. Его светлые волосы были забраны назад и завязаны лентой.

Чтобы как-то скрыть свою смертельную бледность кожи, он разоделся в сюртук с ярко-синей расцветкой, из-под которого выглядывала насыщенного голубого цвета рубаха с пышным воротником.

Неожиданно для всех он встал в момент, когда ко мне подошел прислужник с подносом с напитками.

— Хотел бы произнести небольшую речь, по случаю знакомства с чудесной дочерью правителя. — Для полной картины, юнец еще постучал по бокалу вилкой для морских продуктов и все с недовольными минами уставились на него, кроме его отца с густыми синими усами и худой и важной матери, гордящейся своим чадом. — Позволит ли, правитель Ринахон?

Отец пожевал губы, еле заметно кивая. Прислужник налил ему вайни, которое правитель поспешно отхлебнул, не дожидаясь окончания пламенной речи уверенного в себе молодого кавалера.

— Я несказанно благодарен приглашению и знакомству с невероятной по красоте нимфеей Азис. Это большая честь быть среди избранных. По этому случаю, я подготовил дарение и надеюсь также, что вы, Азис, не откажете мне станцевать вальс, чуть позже. Я учился танцу у лучших мастеров в Хрустальном городе и известен грацией и мастерством движений.

Не теряя времени даром, юный кавалер оказался рядом со мной и встав на колено, чуть ли не сунул мне в ладонь аккуратную коробочку.

Все замерли, в ожидании, когда я ее открою.

«Только не кольцо!» — пронеслась в голове мысль, — «я не готова к дарениям, я не выпила и грамма вайни, чтобы воспринимать всю ситуацию более спокойно!»

— Для начала, вы бы представились, молодой человек, — недовольно произнес мой отец, подзывая прислужника долить себе еще вайни и одновременно прося музыкантов заиграть что-нибудь задушевное.

— О, прошу меня простить, я оказался слишком очарован вашей дочерью. Мое имя должно быть вам знакомо, Арестикс из знатного рода Тремусов.

У меня также есть старший брат и сестра, но они давно обменялись брачными чашами.

Сунув в нос мне коробку, Арестикс манерно отклонился назад и все замерли в ожидании, что я открою дарение.

Идема воодушевленно улыбнулась.

— Благодарю, — моего рта коснулась загадочная улыбка, — позволю себе скрупулезно рассмотреть ваше дарение наедине. Знаете ли, люблю перебирать побрякушки, пока никто не видит и наслаждаться.

— Как скажете, — еле вычленил из своего рта Арестикс, — как пожелаете.

Отставив коробку в сторону, я отхлебнула жадный глоток вайни.

— Горячее можете подавать, — снова в своей любимой спешащей манере, приказал Ринахон.

Прислуга засуетилась, так же, как и дергано-играющие музыканты, прислушивающиеся к громкости голосов и стараясь играть умеренно тихо, чтобы не заглушать важные разговоры.

Наступила недолгая тишина.

Я сразу же уловила на себе недовольное лицо матери Арестикса. Женщина поджала губы в тонкую полоску и демонстративно нагло меня разглядывала, медленно и тщательно пережевывая соленую рыбу в соусе из весенних трав.

Арестикс же, показывал самые лучшие манеры, щепетильно расчленял на волокна кусочки вяленого мяса и прилежно отправлял их в рот, запивая все терпким террийским вайни, он разглядывал собравшихся и у себя в уме определял, кто является ему соперником, а кто нет.

— Я снова рад увидеть вас, Азис, — пробухтел как труба Десфаниус, — вы стали взрослее, с нашей последней встречи и кажетесь менее юной.

Идема поперхнулась шариком из сыра и овощей. Даже она не ожидала такого тупого комплимента.

— Я старею, господин Десфаниус, как видите годы берут свое, — не сдержалась я, — поэтому, мы все собрались здесь.

Снова наступила тишина и десятки пар глаз уставились на меня, выискивая на моем лице морщины и следы старости.

— Наши чудесные стряпчие приготовили для наших гостей великолепные рыбные деликатесы. Сейчас сезон красного окуня. Это, чудесное время! — картинно произнесла Идема, чтобы направить разговор в безопасное русло.

Я отхлебнула вайни, одновременно вместе с хмурящимся отцом. По его лицу стало очень заметно, что ему не по душе эти бестолковые посиделки.

— Азис хороша в вышивании?

Слева от меня раздался голос, и я увидела невысокую женщину, сидящую рядом с кучерявым отпрыском, лет двадцати трех. Молодой человек с голубыми волосами, большими, словно детскими глазами, испугано озарился, чувствуя себе крайне неуверенно. Его руки были сложены под столом, темный сюртук, казался малость тесноват на узких плечах, а рубашка оказалась криво застегнута.

— Конечно, — кивнула Идема женщине, в кружевном голубом платье, застегнутом по самую шею. Голубые волосы были собраны в виде пирамиды, в традиционную аквийскую прическу и обвязаны тонкой лентой, с вкраплениями мелких камней. — Азис несколько лет проходила обучение в благородном доме и отлично умеет вышивать, плести, вязать из толстой ткани, а также неплохо рисует, музицирует и поет.

Оторвавшись от тарелки с закусками, я не сразу поняла, что этот разговор про меня. Вайни ударило в голову и сразу стало спокойнее воспринимать этот клуб знакомств.

— Петь, это отлично! — кивнула женщина, — моему Алерасу очень нравится живое пение. Он чувствует воодушевление. Не желаете ли спеть, госпожа Азис?

— Я? — глупо спросила я и также бестолково рассмеялась, — я сорвала связки намедни, так сладко пела для своего отца, что посадила голос. В следующий раз, обязательно продемонстрирую вам свои вокальные данные.

Ринахон по левую от меня руку, странно напрягся, а Таал Африель расправил плечи, подумал наверно «моя-то, еще и петь умеет, будет развлекать песнями, после охоты».

— Вы идеально нам подходите, — кивнула женщина, словно выбирала не я себе суженого ряженого, а выбор касался исключительно ее сына, ковыряющего в тарелке хрусткие листы, выращенной на нашем огороде, позади особняка, зелени. — Вы разбираетесь в правильности питания? У моего Алерика язвенная болезнь. Ему нельзя много соли, острых приправ и жирного. В рационе должны быть только правильные продукты, способствующие хорошему пищеварению, и упаси боги, будет какое-нибудь отложение солей не в то место. Так, вы разбираетесь в правильности питания? Я готовлю Алерику сама, не доверяя стряпчим в нашем имении у пруда в Хрустальном городе, но мой век короткий и я хотела бы передать своего мальчика в надежные руки.

Конец ознакомительного фрагмента.