Урод рода человеческого

Светлана Гололобова

В книге описана история о кровожадной барыне Салтычихе. Унижения, измены и интриги, творившиеся в ее доме на протяжении десятилетия, превращают молодую дворянку из скромной девушки в опасную и беспощадную хищницу. После смерти мужа она получает долгожданную свободу, богатство и власть. Израненная душа требует возмездия, и барыня вымещает злобу на служанках и крепостных. Уверовав в безнаказанность, она мастерски подкупает полицмейстеров, лекарей и священников и всегда избегает наказания.

Глава 5.

Обман

Наступил вечер. Прошло три недели с момента наказания поварихи и ее помощницы. Каждый день Катерина продумывала, как войти в доверие молодой хозяйки. После того страшного дня, когда барыня наказала слуг, она уже не решалась напрямую выступить против нее. Интуиция подсказывала горничной, что нужно действовать очень осторожно и грамотно, чтобы не навредить себе и своему возлюбленному Егору. Побег из дома Салтыковых Катерина решила отложить на неопределенное время. Природное чутье подсказывало ей, что барыня не такая уж злостная и к ней можно найти подход. Она понимала, что злость Дарьи напускная и все ее действия шли от собственного испуга.

Катерина сидела на кровати в своей комнате и обдумывала каждую деталь своего плана. Хозяин должен вернуться через несколько недель и у нее не так много времени на завоевание доверия молодой барыни. Горничная решила, что стоит поторопиться с действиями. Она встала, подошла к зеркалу, припудрила лицо, взяла свечу и решительно вышла из комнаты.

Она направилась прямиком на кухню. Там, как всегда было тепло и приятно пахло всевозможными яствами.

Катерина глубоко вдохнула аромат свежеприготовленных булочек. Она провела в своей комнате весь день и только сейчас вспомнила, что у нее во рту не было ни крошки. Желудок предательски заурчал, требуя заполнить его.

Катерина подошла к столу, взяла сочное красное яблоко и, впившись в него своими белоснежными зубами, стала медленно жевать.

Молодые девушки-служанки суетились у плиты, наливая горячую воду в деревянные ведра.

— Барыню купать будете? — Поинтересовалась у них Катерина.

— Да. — Ответила одна из них. — Барыня все время мерзнет. Ей нездоровиться. Она требует горячую воду.

Катерина улыбнулась своей счастливой звезде. Повод для похода к барыне нашелся сам собой. Она отстранила девушку от ведра и с усмешкой произнесла:

— Я сама позабочусь о здоровье хозяйки. Я одна знаю методы врачевания. — С этими словами она взяла из рук девушки ведро.

— Не дури, Катерина. — Вскрикнула экономка, стоявшая в тот момент рядом с одной из служанок и наблюдавшая, как та чистит рыбу. — Все знают, что барыня тебя недолюбливает.

— Кто знает? Барыня крайне переменчива. — Катерина усмехнулась и пожала плечами. В ее словах звучал сарказм, но никто из присутствующих не понял ее намерений. — Вчера она меня недолюбливала, а сегодня полюбит.

— Барыня не желает тебя видеть и за такую вольность прикажет тебя выпороть. — Сказала Елизавета.

— Глупости. Никто еще ни разу меня не порол.

— Пользуешься благосклонностью барина? Так его же здесь нет. — Вновь заговорила Елизавета.

— Хоть и так и что из того? — Катерина с ехидной улыбкой откусила очередной кусок яблока.

— Что ты задумала? — Вдруг забеспокоилась Елизавета.

— Ничего. Совсем ничего. — Оправдалась Катерина и невозмутимо взглянула в глаза экономки. — Просто хочу помочь бедной барыне. Она все время пребывает в плохом настроении. Ей всегда холодно и одиноко. Надо же кому-то ее лечить и скрашивать ее одиночество. Вам всем все равно, что с ней станет, а вот мне она нравиться. Она сильная и смелая девушка. Она наведет порядок в нашем курятнике.

— Нет. Ты так просто не отвертишься. — Елизавета приблизилась к Катерине и раздраженно вырвала из ее рук яблоко. Ее глаза метали молнии. — Говори начисто, что ты намерена предпринять?

— Говорю же ничего. — Катерина взяла обратно свое яблоко и еще раз откусила кусочек. — Глупая ты, Лизавета. Старя и глупая женщина. Во всем тебе мерещится заговор и обман. Хотя ты и сама нечиста на руку… — Она замолчала.

— Да как ты смеешь. — Елизавета вспылила и нанесла оплеуху по лицу своей обидчицы.

Катерина бросила яблоко и провела рукой по щеке. Щека загорелась от удара.

— А вот об этом, — Катерина сделала паузу, — я расскажу хозяину.

— Ты словно змея, заползла хозяину за пазуху и греешься там. Везде прикрываешься им. Он о твоих проделках даже не догадывается.

Катерина улыбнулась и произнесла:

— Верно. Хозяин греет меня. А вот ты оскорбила меня и я ему обязательно пожалуюсь. И о твоих делишках расскажу.

— Каких делишках?

— Ты и сама знаешь. Да и зачем я буду тебе сообщать о своих козырях… Попытаешься меня сейчас остановить, сильно пожалеешь. Я очень много про тебя знаю, Елизавета.

— Что уставились? — Елизавета закричала на слуг. — Несите воду барыне и не слушайте эту проходимку.

— Мы еще посмотрим, кто из нас проходимка. Вот вернется хозяин и обо всем узнает. — Катерина, довольная собой, протянула Елизавете остаток от яблока и, глядя на экономку, сказала:

— Выброси яблоко в мусор, а то наша хозяйка не любит грязи. Можешь, конечно, доесть его.

С этими словами, Катерина вышла из кухни и, держа ведро с водой, направилась к барыне. Елизавета, следуя распоряжению молодой хозяйки, тихонько вышла следом за ней и стала следить за ее перемещениями.

Горничная, не привыкшая к тяжестям, вздыхая и кряхтя, словно старуха, взобралась с ведром на второй этаж и прошла к покоям барыни. Она постучала в дверь. Ответа не последовало. Катерина неуверенно приоткрыла дверь и заглянула внутрь комнаты. Дарья, как обычно, сидела в кресле у камина и смотрела на огонь. Взгляд ее был каким-то отрешенным. Она явно о чем-то думала и не слышала стука горничной. Катерина кашлянула, и Дарья резко повернула голову.

— Прошу прощения, барыня. — Начала разговор Катерина. — Я принесла вам воду.

Барыня безразлично отвернулась и Катерина забеспокоилась. Она растерялась и стала сомневаться в том, что барыня вообще разрешит ей наполнить кадку водой.

— Барыня, я знаю, что вам нездоровиться. Не желаете ли, чтобы я капнула в воду то чудодейственное ароматическое масло? Оно спасает вас от болезней и вам станет намного легче.

— Нет. — Резко ответила Дарья. — Хватит меня дурачить всякой бессмыслицей.

— Что вы, барыня. — В голосе Катерины прозвучала искусственная озабоченность. — Я беспокоюсь о вас. Барин приказал мне лечить вас, если вы нечаянно захвораете. Я лишь, хочу протянуть руку помощи и услужить вам. Если бы я вас обманывала, то была бы полной дурой. Я ведь не хочу быть наказана. Вы строгая, но справедливая хозяйка… — Катерина вылила воду в кадку и продолжила:

— В этом доме не хватало строгости, и… — она запнулась, подбирая лестные слова, — и железной руки.

— Похвально. — На губах барыни появилась насмешливая улыбка. — Даже ты это понимаешь. В самом деле, несмотря на едва заметный порядок, изнутри дом в полном запустении и хаосе. Повсюду пыль и грязные полы. Расслабленные слуги и непомерное транжирство. Этому надобно положить конец.

— В каждый дом бы такую хозяйку как вы и тогда во всей стране будет порядок.

— Наша страна и без этого Великая. — Ответила Дарья, не поворачивая головы. Она, терзаемая чувством собственного достоинства и непонятной тягой к этой женщине, неторопливо встала и подошла к кадке.

Кадка уже была наполнена до краев. Воды было достаточно для мытья.

Катерина молча, подошла к хозяйке и аккуратно расстегнула застежки на дорогостоящем платье своей хозяйки. Нежно касаясь кончиками пальцев ее спины, она осторожно сняла его, оставив барыню в одной сорочке.

От прикосновений по спине, а затем по всему телу Дарьи прокатилась горячая волна. Эти ощущения ей были знакомы. В прошлый раз они закончились несказанным наслаждением. Катерина обошла вокруг хозяйки и остановилась напротив нее. Дарья закрыла глаза. Катерина осторожно, чтобы не спугнуть барыню, сняла с нее чепец и вытащила гребень из ее волос. Волосы, каскадом разлетелись по груди и спине. Катерина взяла со столика щетку, и также ласково касаясь головы, стала расчесывать волосы, по направлению от головы к груди. Когда щетка дошла до груди, Катерина положила на кончики волос свою руку и погладила волосы. Дарья напряглась.

Ее соски мгновенно отреагировали на прикосновения, но она не отстранила Катерину, а по-прежнему молчала. Катерина поняла, что может действовать дальше. Дарья запрокинула голову назад. Катерина улыбнулась и продолжила. Дарья лишилась равновесия и рухнула на пол. Горничная последовала за ней. Дарья открыла глаза.

— Не тревожьтесь хозяйка. Я вас вылечу. — Успокоила ее Катерина.

— Иди прочь. — Прохрипела Дарья. Эта девка, в который раз одержала победу.

Катерина, озлобленно вышла из комнаты.

Дарья на шатких ногах подошла к остывающей воде и залезла в кадку. Закрыв глаза, она долго не могла прийти в себя. Катерина полностью завладела ее телом, ее сознанием. Все это пугало и одновременно привлекало ее. С одной стороны ей не хотелось останавливать эти ласки, с другой — ей хотелось убежать, убежать от всего этого, как можно дальше. Убежать от супруга, от этого дома, от Катерины, от всего этого кошмара. Все в этом доме было каким-то неестественным.

— Барыня, Вы простудитесь. Вода-то давно остыла. — Негромко произнесла, появившаяся в комнате молодая служанка.

Дарья вздрогнула и открыла глаза. Она лежала обнаженной в холодной воде. Встрепенувшись, она мгновенно выпрыгнула из кадки.

— Я заснула. — Оправдалась она.

Служанка помогла надеть сорочку и чепец. Всю ночь барыне снились манящие руки Катерины. Они тянулись к ней и нежно ласкали. Эти ласки повторялись много раз. Дарья кричала от страсти и бушевавшего в ее теле огня. Этот огонь разжигала Катерина. Огонь этот пугал и в то же время согревал Дарью. Это было каким-то наваждением. Она пыталась сопротивляться, но руки ее мучительницы были сильнее. Она гнала от себя прочь эту бесстыжую, но та не хотела сдаваться.

*****

Темнело. Солнце, ушло на покой и уступило место сумеркам. Алый закат, сменил полумрак. От синего ясного неба не осталось и следа. Землю покрыл тонкий слой зернистого снега. Зима, отчаянно пытающаяся вступить в свои законные права, заявляла о себе прерывающимися снежными бурями. Осень, не желавшая сдаваться, мгновенно превращала снег в слякоть.

Конюх Егор посмотрел по сторонам. Вокруг никого не было. В ожидании, он прошелся по берегу реки Неглинки и сел на небольшой камень. Река, всегда безмятежная, в этот день не на шутку взволновалась, как будто предвещала что-то недоброе. Она бурлила и изрыгала мутную пену, словно невидимый кипящий котел, подогревал ее изнутри. Течение усиливалось. Прозрачная вода, потемнела. На поверхности плавала почерневшая листва, опавшая с прибрежных деревьев. Местами воду покрывала тонкая корка льда.

Егор съежился. На душе стало беспокойно. Катерина обещала прийти с минуту на минуту, а он прождал ее уже больше часа. Она была встревожена, когда накануне днем назначала ему встречу у реки. Раньше Катерина так не поступала. Их встречи проходили в конюшне, либо в ее комнате, либо на территории усадьбы, и она не так боязливо остерегалась посторонних глаз и ушей.

Чтобы хоть как-то отвлечься, Егор поднял палку и стал чертить бессмысленные круги на липком снеге. Со стороны дома послышался хруст веток. Он замер и посмотрел в сторону, откуда доносился звук, но из-за сгустившихся сумерек нечего не смог разглядеть. Конюх встал и боязливо спрятался за дерево. Через мгновение хруст веток приблизился, и вместе с ним показалась человеческая фигура в черном плаще с наброшенным на голову капюшоном. Егор сразу узнал ее. Это была Катерина.

— Ух. — Егор вытер проступившую на лбу испарину.

— Испугался милый? — Катерина слегка улыбнулась. — Думал, что я — призрак.

— Всякое бывает. Место это жуткое.

— Я пришла, чтобы сказать тебе… — Она замолчала и скинула с головы капюшон. — Мы не должны больше встречаться в доме и тем более на конюшне.

— Почему? — Удивился Егор.

— За нами следят.

— С чего ты, Катерина так решила?

— Сегодня утром, когда ты вышел от меня, я пошла следом, дабы закрыть дверь на ключ. Когда я приблизилась к двери, то увидела тень, мелькнувшую в коридоре. Ты ушел на рассвете. В это время все домочадцы крепко спят. Откуда могла тогда, взяться тень?

— Может призрак? — Пошутил Егор.

— Егор, это не смешно. Я говорю серьезно. Мы задумали осуществить побег и любая неосторожность, может нам дорого обойтись.

— Кто это может быть? — Обеспокоился Егор.

— Пока не знаю, но скоро выясню.

— Когда ты шла сюда, то ничего больше подозрительного не заметила?

— Нет. Сейчас слежки не было. Все тихо. Я шла осторожно.

— Я слышал хруст веток. Хруст был слышен за сотню метров.

— Но этот хруст, я не издавала. Я кралась осторожно и прежде чем ступить, проверяла каждый шаг.

— Тихо. Говори по тише. — Прошептал Егор и приставил палец к ее губам. — Скорее всего, это все тот же человек, какой следил за нами утром.

— Ты тоже молчи. Давай прислушаемся… — Произнесла Катерина.

Они замолчали и стали вслушиваться. Недалеко от них донесся какой-то шорох. Глаза их уже привыкли к темноте. Они присмотрелись и увидели быстро удаляющуюся от них, бегущую по тропинке вверх к имению, фигуру, которую издали, не смогли разглядеть.

— Видишь? Что я тебе говорила? Этот человек приходил по нашу душу.

— Вижу. — Ответил Егор.

— Все, мы пропали. — Занервничала Катерина. — Надо скорее уходить отсюда. Встретимся завтра в этом же месте на закате.

— Договорились. — Кивнул Егор.

— Я ухожу, а ты обожди немного и тоже ступай на конюшню и занимайся там своими делами.

Катерина поцеловала в щеку своего возлюбленного, накинула на голову капюшон и быстро пошла в сторону усадьбы. Дойдя до дома, она опасливо, озираясь по сторонам, прошла в свою комнату и зажгла свечу. В ее маленькой комнате было тепло. Потерев руки и скинув с себя плащ, она приблизилась к столу. В ящике она нащупала колоду карт. Карты были ее помощниками и помогали предсказывать судьбу, за что Катерина им искренне доверяла. Она извлекла колоду и, положив ее в левую руку, попросила у нее помощи в предсказании. Затем она разложила карты рубашками, вверх и принялась переворачивать каждую. Обозрев расклад, Катерина побледнела. В раскладе, над ее головой лежала пиковая дама и перевернутый пиковый туз.

— Удар меня ждет от пиковой дамы в казенном доме. — В страхе прошептала Катерина.

Она не сомневалась, что пиковой дамой является Дарья.

«Неужели эта глупая дурнушка способна на серьезные поступки? Неужели удар последует с ее стороны? Не может быть? Я неправильно истолковала расклад. Верно, я много волновалась, отчего склонна драматизировать». — Вздохнула она, пытаясь успокоить разыгравшееся воображение.

В коридоре послышался слабый звук скрипнувшей половицы. Катерина, словно ужаленная, мгновенно вскочила со стула, метнулась к двери и резко распахнула ее. В комнату ввалилась экономка Елизавета.

— Так вот кто шпионит за мной! — Засмеялась Катерина над упавшей на колени экономкой. — Обожаемая всеми домочадцами Елизавета.

Она захлопнула дверь и, схватив за ворот рубахи экономку, протащила ее по полу.

— Признавайся гадина, почему выслеживаешь меня?

— Я…я не выслеживаю. — Оторопела экономка и пробормотала неуверенно. — Я шла мимо твоей двери. Свеча моя слабо светила, потому я держалась за стену. Ты, отворив дверь, лишила меня опоры. Я споткнулась и упала.

Экономка встала и отряхнула подол платья.

— Врешь змея подколодная. — Катерина разозлилась, схватила Елизавету за горло и сжала руку. — Говори, кто послал тебя.

— Я не обманываю. — Захрипела экономка.

— Хорошо. Сделаю вид, что поверила тебе, но учти, если на самом деле ты выслеживала меня и что-либо приметила, я отомщу. Жестоко отомщу. Запомни это. — Катерина убрала руки и резко оттолкнула в сторону Елизавету.

Елизавета, держась за горло, пошатнулась.

— Если вздумаешь наводить на меня поклеп, то я поведаю барину, как ты нечиста на руку. Я сообщу ему, как ты воруешь у него деньги. — Прошипела Катерина.

— Я не ворую деньги. — Возмутилась экономка.

— Молчи! — Прикрикнула на нее Катерина. — Меня не ты обманешь. — Я знаю, как ты снюхалась с рыночным мясником и вместе с ним проворачиваешь темные делишки. Знаю, знаю, как ты просила его подписывать в твоей книге завышенный вес мяса, а деньги пообещала делить пополам.

— Неправда! Все это наговор.

— Правда. И ты это прекрасно знаешь.

— Полагаю, хозяину не очень — то понравиться такая небережливая экономка, в обязанности которой входит следить за текущими хозяйственными делами. — Усмехнулась Катерина.

— Прекрати. Тебе не удастся очернить меня. — Перебила ее Елизавета.

— Вот как? У меня есть доказательства.

— Какие?

— Записка от мясника, где он сообщает о вашем уговоре.

— Не может быть. Он клевещет на меня. К тому же, он не умеет писать. Подписи за него ставит его супруга.

— Ха. — Катерина снова усмехнулась. — Записка написана его супругой в его присутствии. И это еще не все. Я знаю и про другие твои уловки.

— Почему он рассказал тебе об этом? — Спросила экономка.

— А у меня с ним свои счеты.

— Что ты хочешь от меня?

— О! — Катерина важно прошлась по комнате. — Этот разговор начинает мне нравиться. Я довольна тобой Елизавета. Ты смышленая женщина.

— Так, что тебе нужно?

— Поначалу скажи, почему наблюдаешь за мной?

— Я же объяснила, что опиралась о стену, чтобы не споткнуться в темном коридоре.

— Если будешь продолжать разговор в том же духе, то скоро я отнесу записку хозяину. Уж мне — то он точно поверит и наградит за зоркий глаз.

— Твоя взяла противная девка. — Экономка махнула рукой. — Следить за тобой, меня поставила барыня.

— Барыня? — Удивилась Катерина и ее глаза округлились. — Зачем?

— Откуда мне знать, что у нее в голове? Видно, шустрая ты больно.

— Ежели я не буду за тобой следить, то она меня накажет. Сжалься Катерина. У меня нет выхода, и деньги я ворую, чтобы детей на ноги поставить. Ведь у меня их пятеро. И супруга у меня нет. Я одна одинешенька о них забочусь.

— Хорошо. Я сжалюсь над тобой, но ты будешь ей докладывать, только то, что я позволю сказать и ничего лишнего. Ясно?

— Безусловно. Мне все ясно.

— Отныне, денежки от твоих выходок станем делить пополам. Будешь платить за мое молчание. Иначе…

— Договорились. — Произнесла недовольно экономка.

— Завтра ты скажешь хозяйке, что слышала мой разговор с кухаркой. В разговоре я восхищалась красотой барыни. Восторгалась ее лебединой шеей, фарфоровой кожей, рукоделием и… крепостью характера, а также умением управляться со слугами.

— Но…

— Не перебивай. Кроме прочего мне нравится ее королевский стан и… этого пока достаточно.

*****

Дарья прогуливалась в парке у дома. Она глубоко вдыхала свежий морозный воздух. Легкие моментально пронизывало приятным свежим запахом. Появился первый снег. Деревья покрылись белоснежными шапками. Шапки переливались и искрились от яркого солнечного света. Снег, укутавший своим эфирным покрывалом землю, был ослепительным. После мрачной осени, наступила зима и преобразила все вокруг. Барыня неспешно прошлась по парку к ряду деревянных скамеек.

Желтопузые синицы и красные снегири играя друг с другом, образовывали разноцветный крутящийся шарик. Шаловливо перепрыгивая с ветки на ветку, они задевали пушистый снег, отчего он вздымался вверх и рассыпался миллиардом снежинок. Эти маленькие радужные птицы были ярким пятном в белоснежном парке. Порезвившись на ветках, они дружно слетелись к кормушкам и стали клевать, преподнесенные им Дарьей кусочки свежего сала. Птичий щебет шумел словно, гудящий улей.

Барыня подняла голову вверх и, закрывшись перчаткой от яркого солнца, посмотрела на небо. Высоко над землей рисовался огненный шар, сквозь который дымкой проплывали невесомые, чуть сероватые облака. На мгновенье, останавливались, закрывая солнце, а затем медленно двигались в необъятное небесное пространство.

— Барыня, солнышком любуетесь? — Сказала, неожиданно показавшаяся за ее спиной Катерина.

— Что? — Дарья не слышала приближавшихся шагов и не заметила появления горничной.

— Погода говорю, сегодня выдалась пригожая. Воздух-то, какой. — Она глубоко вдохнула и на ее лице показалась блаженная улыбка. — Красота та, какая. — Грудь Катерины вздымалась, щеки разрумянились, а губы немного припухли. Волосы растрепались из — под платка. Несмотря на чуть неряшливый вид, она была прекраснее прежнего.

— Да, воистину, погода прекрасная. — Согласилась Дарья.

— Кормите птиц?

— Да.

Катерина сделала паузу, любуясь пернатыми, а затем продолжила:

— Я слыхала, барин скоро приезжает?

Дарья внимательно посмотрела на служанку. После той, последней их встречи, она мало общалась с горничной.

Катерина по какой-то непонятной причине стала избегать ее. Дарья в самой глубине души желала продолжить их общение. Но горничную к себе больше не звала. Она всего — лишь хотела, поставить на место эту строптивую служанку, но не отдалять от себя.

Катерина поднесла руку к кормушке и птицы слетелись на ее ладонь.

— Меня птицы любят. — Смеясь, произнесла горничная. — Я, барыня постоянно их кормлю.

— Кто поставил все эти кормушки? — Поинтересовалась Дарья.

— Егор.

— Кто? — Не поняла барыня.

— Егор-конюх наш. Он тоже любит птиц и животных.

— Молодец, какой. Птицам зимой снеди не хватает. В моем прежнем доме всегда были кормушки. — Дарья неожиданно для себя разоткровенничалась.

При воспоминании о доме и о родных на ее лице показалась грусть. Несколько месяцев она не видела своих близких. Она часто писала им письма, но в письмах не могла признаться в том, что на самом деле происходит в ее новой жизни. Да и как в этом признаться? Она теперь замужняя женщина. У нее новая семья. Возможно другие замужние женщины, живут намного хуже, чем она, но об этом вслух не принято говорить. Чтобы выжить и не сломаться, теперь ей приходится подстраиваться под обстоятельства.

— Барыня, вам нехорошо? — Катерина отвлекла ее от печальных думок.

— Я немного задумалась.

— Простите меня барыня, за мое хамство и нахальство. Я не хотела причинять вам боль. Я стараюсь сделать вашу жизнь в этом доме и в браке счастливой. — Катерина, с присущим ей актерским мастерством, сделала виноватый вид и стряхнула вдруг возникшую слезу.

— Право, барыня я виновата перед вами. Виновата я в том, что барин приходит ко мне по ночам. Виновата и в том, что живу на правах любовницы в этом доме. Но я не могу ему отказать. Я обязана Глебу Алексеевичу. Я его служанка и не смею перечить ему. Если позволите мне молвить слово, то я кое о чем поведаю.

Дарья удивленно вкинула брови и кивнула головой.

— Я помогу вам завоевать мужа. Он будет обожать, и боготворить вас.

— Каким образом? — Дарья усмехнулась.

— Я покажу и расскажу обо всех уроках мастерства, полученного мной в борделе. Расскажу о том, о чем не знают большинство женщин. Когда вы все это узнаете, то Глеб Алексеевич вознесет вас до небес.

— Какой тебе в этом смысл? — Недоверчиво поинтересовалась Дарья у своей служанки.

Катерина пожала плечами и притворно произнесла:

— Вы очень хороший человек. Вы сильная и упорная женщина. Таких женщин как вы, очень мало в наше время.

— Я подумаю, Катерина над твоими словами. — Тон Дарьи изменился и стал повелительным, таким которым должна разговаривать хозяйка со своими слугами. — Теперь ступай. Я хочу побыть одна.

Катерина, повиновавшись молодой барыне, быстро удалилась. Дарья осталась в одиночестве и стала обдумывать слова горничной. Скоро вернется ее муж. Ей необходимо измениться и внешне и внутренне, иначе ее уничтожат в этом доме. Она не должна этого допустить.

Всю последующую ночь Дарья снова перебирала в голове предложение Катерины и только под утро приняла решение о том, что станет брать уроки у бывшей куртизанки. При этом она решила, что не подпустит к своему телу эту особу. Она по-прежнему желала, чтобы Катерина показала на ее теле, как нужно доставлять удовольствие. Но чтобы не подчинится этой неподвластной похоти, и выбить влечение из своей головы, она решила держать горничную на расстоянии. Тягу к Катерининым ласкам Дарья стала считать мимолетным порывом еще совсем молодого тела, которое не знало ласки. Ей, не искушенной плотскими утехами женщине, хотелось тепла и нежности. Эту ласку ей смогла дать лишь Катерина. Все это было противоестественным и противоречащим плотским отношениям, которые обычно происходят между мужчиной и женщиной. Она решила покончить с этим. Выбить из головы всю эту причуду и жить счастливо в браке со своим мужем. Ради мужа она станет брать уроки, чтобы быть для него лучшей любовницей. Может тогда тяга супруга к другим женщинам, иссякнет. Катерина научит ее всем прелестям любовных отношений, а затем она избавиться от Катерины, как от ненужной вещи. Жить под одной крышей с любовницей своего мужа, большое испытание для женщины. Но она выдержит все жизненные хитросплетения и станет мудрее.

Утром Дарья позвала Катерину, и они приступили к занятиям. То чему, обучала ее Катерина, неоднократно заставляло краснеть молодую барыню, но она, как послушная ученица впитывала все, что было нужно для завоевания мужа.

Когда приехал Глеб Алексеевич, Дарья была подготовлена встрече с ним и последующая ночь доказала это. Глеб Алексеевич так обрадовался перевоплощению своей молодой жены, что утром за завтраком выказал свое желание сделать ей великолепный подарок в виде кольца с изумрудом.

В последующие месяцы жизнь молодой барыни изменилась в лучшую сторону. Муж стал, внимательнее к ней. Елизавета докладывала о том, что слуги уважают ее. В доме был полный порядок. Помимо прочего, Глеб Алексеевич перестал испытывать интерес к Катерине.

*****

— Что происходит? Не пойму, что случилось? Барин так увлекся своей женой, что я ему больше не нужна. Вчера пришла к нему в кабинет, а он прогнал меня. Сказал, если я стану ему досаждать, он продаст меня в деревню своему другу для работ на поле.

Катерина яростно ходила кругами по конюшни. Внутри нее все кипело. Егор сидел на куче сена и улыбался. Кинув гневный взгляд на возлюбленного, она прокричала:

— Почему все это так смешит тебя?

— Катерина, когда ты злишься, становишься такой пригожей. — Спокойно ответил Егор. — Припоминаешь, я говорил, что барыня обладает характером и тебе стоит это учесть. Она умная женщина.

— Ты, что же собираешься перейти на ее сторону? Она тебе нравится? — Еще больше разозлилась Катерина.

— Как знать… Когда приехал Глеб Алексеевич, она стала улыбаться и выглядеть прекраснее. Из дурнушки она превратилась в довольно симпатичную женщину.

— Замолчи. Не дразни меня.

Катерина подошла к Егору и, наклонившись, схватила рукой его волосы. Глаза горничной метали молнии.

— Я тебя люблю и не надо так говорить. Нам пора бежать, пока Глеб Алексеевич не продал меня. Ежели меня сошлют в деревню, то ты больше не сможешь наслаждаться моими ласками… Тогда ты станешь влачить жалкое существование в этом дряхлом месте до конца своих дней. У меня уже есть деньги.

Егор молчал.

— Слышишь меня? У меня есть деньги. Я их получила от экономки. Их достаточно, чтобы мы пару лет жили безбедно.

— Елизавета, что тебе платит? — Вновь усмехнулся Егор. — А за что?

— За мой ум.

— За твой ум? Твой ум нынче дорого стоит?

— Она платит за мое молчание и за свои махинации, которые она проворачивает за барской спиной… — Катерина замолчала, а затем продолжила. — Осталось только попасть в комнату к барыне. После приезда барина, она меня в свою комнату не приглашает.

— Зачем тебе понадобилась комната барыни?

— В комнате стоит ларец. Когда барыня купается, то снимает с шеи цепочку, на которой висит ключ от ее ларца. В ларце два дорогих ожерелья с бриллиантами и пара колец. Мне нужно улучить момент и похитить все это барское богатство. После этого нужно бежать.

— Ты собираешься обокрасть хозяйку? — От удивления Егор открыл рот.

— Егор! — Катерина подкатила глаза, подошла к Егору и обняла его руками за шею. — Мы же обо всем договаривались. Как только придет время, мы сбежим. У меня есть деньги, но с барским богатством, нам будет спокойнее. Время пришло. Побег совершим ночью, так нас будет труднее искать. Я надену приличное платье. Ежели нас кто остановит, то меня примут за барыню, а ты будешь изображать моего конюха. Никто и не о чем не догадается. Мы убежим за границу. Там нас разыскивать не будут. Вот тогда мы заживем по-человечески.

Егор резко откинул руки Катерины.

— Делай, как знаешь. Если считаешь, что время пришло, то действуй. Но кражу я не одобряю. Грешно это. Да и не по человечески. Я не желаю быть участником кражи.

— Ха, ха, ха. Милый, отнимать у тех, кто сам погряз в грехах совсем не грешно.

Конюх ничего не ответил. Катерина довольная собой, тряхнула роскошной шевелюрой и, улыбнувшись, обняла за шею своего возлюбленного.