Любимый паж Его Величества или Как достать дракона?

Саша Ким

Я девушка, которая притворяется парнем, которого пытаются нарядить в девушку. В общем, как-то все запуталось. Начнем по порядку… Я попала в другой мир, где спасла какого-то бродягу из склепа. Потом спасла еще какую-то выхухоль, которая позже оказалась разумной шиншиллой. Да и бродяга оказался вовсе не каким-нибудь бомжом, а владыкой этого королевства. К тому же мне шепнули, что он вроде как дракон, который просто еще не пробудился. А у дракона на чешуе пылюка есть, от всяких хворей исцеляющая. В том числе и от моей должна помочь. Я-то девушка современная и во всю эту чушь не верю, но… случайно никто не знает, как пробудить в мужчине дракона?

Глава 8. Древняя магия — те-ле-фон, и пятилетний пророк Манюня

Эй, он же не грудь там разглядывает?!

Хотя она у меня вроде не настолько выдающаяся, чтобы светить ему из-под куртки, да еще и в полутьме, но все же. Если Морозко меня раскусил, то на этот раз предложит мне еще и язык отрубить за вранье. А там уж в комплект и до рук дойдет.

Надо как-то выпутываться, пока он не разглядел мои стратегически-важные части. Что бы такое придумать?

— Вроде водой управляешь, а какой-то туманчик разогнать не в силах, — подмечаю я, пытаясь зацепить его. — Хоть бы попробовал. Глядишь, уже сегодня попрощались бы у порога твоего дома.

Однако Морозко похоже решительно настроен разглядеть что-то там у меня за пазухой:

— Над этим туманом я не властен, — задумчиво отзывается он.

— Это еще почему? Это же тоже жидкость, только газообразная, — почему-то решила почитать нравоучения своему потенциальному палачу.

Игнорируя мой вопрос, Морозко тянется к воротнику моей куртки и бесцеремонно запускает пальцы внутрь.

— Эй! — только и успеваю возмутиться я. Сопротивляться бесполезно, я промерзаю до нутра при попытках оттолкнуть наглеца.

Он выуживает руку, сжимая пальцами примятые листы с детскими рисунками, и наконец отпускает меня.

— Это еще что за свитки? — спрашивает с подозрением.

— Подарок, — отмахиваюсь я, чувствуя облегчение от того, что опасность оказаться разоблаченной миновала.

— Сейчас поглядим, что за подарок, и от кого! — разворачивает листы и вполне ожидаемо ничегошеньки не видит, потому что вокруг темнота, в которой карандашный рисунок разглядеть особо невозможно.

Хмыкает что-то недовольно, продолжая вертеть в руках «таинственный папирус», думаю примерно так он сейчас величает обычный лист А4 с детскими каракулями в своей голове.

— Отвечай, что это за документ! — ну вот, снова приказывает.

— Говорю же, подарок, — устало отзываюсь.

— Не за услуги ли случайно?

— Можно и так сказать, — киваю.

— Ага! Значит, тебе все же заплатили, чтобы ты проверил склеп?! — яростно выдает он свои умозаключения. — Ты должен был убедиться, что я погиб, но вместо этого, бестолковый гном, разбудил!

— Ой, да откуда ж ты такой недоверчивый, дядя? У меня вроде в детдоме детство прошло, но даже я предпочитаю верить людям, — отчитываю его. — Рисунок там. Мне младшие нарисовали в благодарность за одежду.

— Не ври мне! — шипит, снова прихватывая мою горемычную куртку.

Глаза того и гляди начнут в ночной тьме молнии метать. Ух, какой злой!

— Подсветить? — скептически поджимая губы, спрашиваю я.

— Чего?

Вытаскиваю из кармана куртки телефон, и быстро включив фонарик, перевожу в лицо Морозки.

— Это еще что за магия? — отшатывается, будто такой как он вообще способен пугаться.

— О, это очень мощная и древня магия. Называется телефон! — шепчу я, стараясь звучать как можно более угрожающе.

— Те-ле-фон, — протягивает он, боязливо приближаясь, словно я этот самый телефон неразумному неандертальцу показала, ей богу. — Свети сюда! — повелевает, очевидно обращаясь к мобильнику, и вытягивая перед собой смятые листы.

— М-м, — с важным видом качаю головой. — Это ведь моя магия. И она подчиняется только мне.

Великан подбирает былое величие, которое его на секунду покинуло. Приосанивается:

— А ты — мне! — звучит, как очередной приказ. Но я уже начинаю привыкать к его заносчивости. — Значит ты и свети!

Ладно, уже хотя бы с этим пунктом разберемся, да может займемся обустройством ночлега. Что-то я подустала от своего бесплодного побега.

Свечу на рисунки, устало оглядываясь по сторонам. Было б еще что-то видно кроме этого тумана. Он рассеивает свет от фонарика, будто обволакивая нас с великаном в один светящийся пузырь.

— А ты-то похоже неграмотный? — бросает.

Понимаю, что в сложившихся обстоятельствах, самое верное будет согласиться. Ведь местной грамоты я точно не знаю:

— Мгм, — отзываюсь, продолжая вглядываться в туман.

— И как это понимать? — в его голосе снова слышится угроза, которая уже кажется совершенно обыденной, поэтому я не реагирую.

Однако в мою куртку, — я уже даже утомилась вздрагивать каждый раз, — снова вцепляются огромные ручищи. Закатываю глаза:

— Ну что еще, нестабильный дед мороз? — фыркаю ему в лицо.

У меня перед лицом возникает рисунок Манюньки, и теперь я будто совсем другими глазами на него гляжу…

Все тот же гном в красной шапке. И тот же крокодил с крыльями, что держит за руку гнома. Только вот я сразу-то и не заметила, что во второй руке у гнома пестрая палочка, смутно напоминающая ручку, что Морозко величает артефактом.

Ладно про шапку мама Вера рассказала, но откуда Манюня про ручку узнала?

Она у нас сказочница такая. Сны ей красочные снятся, а она их потом еще дофантазирует, и всем рассказывает. Про принцесс и драконов, про магию и волшебных созданий.

Может я конечно накручиваю. Мало ли что под этой палочкой задумывалось неуемной детской фантазией. Но парочка стоит посреди леса, которому при первом рассмотрении я не придала значения, а перед ними, очевидно, ползает змеюка. Шестиглазая…

У меня перед глазами проплывает моя бывшая реальность, в которой Манюня не раз мне залепляла какие-то на удивление взрослые для пятилетки вещи:

— Будешь ты жить! — однажды бодро оповестила она меня. — Только не здесь. В другом мире!

А тогда еще грустно усмехнулась, посчитав, что это на нее так подействовала сказка мамы Веры о жизни и смерти, которую она всем «своим» детям рассказывает, кто потерял родителей.

Манюнька у нас пророк что ли получается?!

Пытаюсь наспех припомнить хоть одну ее сказку, но мне не дает собраться с мыслями рука, что снова грубо встряхивает меня за грудки:

— Кто тебе этот план нарисовал? Отвечай!

Вздыхаю:

— Да чего ж вы подозрительный такой? Говорю же: маленькая девочка, Манюня ее зовут! — отвечаю честно.

— Как ты тогда на болотах оказался? Да еще и с этой странной магией?! — кивает на телефон, что я все еще сжимаю в руке.

— Случайно забрел! — тоже отчасти правда.

— Ни один идиот не ходит мимо болот случайно! Даже такой, как ты!

— А вот с оскорблениями, я бы вас попросилааа…ааа вы же вроде сказали, что тут ни один идиот не ходит? Тогда кто эти ид… люди?

— Думаешь, я дважды поведусь на эту уловку?! — грохочет. — Говори правду, пока твой лживый язык не рассыпался!

Чувствую, как язык мой и правда начинает холодеть, будто льдом покрываясь. Вот черт.

Конечно он больше не поведется. И очень зря. Потому что в этот раз я не соврала…