Пряничный домик детства

Саша Карасёва, 2022

"Пряничный домик детства" – это сборник совсем коротких рассказов или новелл о первой любви или первой встрече с нею. Это разные истории о том, "как из детей вылупляются взрослые". Кого-то из них первая встреча коснётся лёгким крылом бабочки, едва заметным, а для кого-то она становится роковым событием. Но всегда это истории о грусти и одиночестве, потому что нет ничего сложнее взросления, и путь этот бесконечно одинок, и каждому из нас суждено было пройти этой тропою, чтобы дойти до другого берега.

ВАНЕЧКА

Ваня Смирнов был обычным еврейским мальчиком: худеньким, непропорциональным, упрямым и хитрым. Худым он был от природы, и голова казалось большой как у рахита из-за кудрявой вечно взъерошенной шевелюры. А огромные широкие ступни придавали гротескности всему его и без того неуклюжему облику. Баранье упрямство было его врожденным качеством, а хитрость — честно заработанной чертой характера. Родители Вани были в разводе, жили в разных странах, и он их почти не видел. Обязанности по воспитанию внука полностью легли на бабушку, и благодаря ее системе поощрений и наказаний Ванечка с ранних лет научился свободе рассуждений и логики. Бабушка Яна была еще вполне молодая женщина, и ее яркая красота, постоянно горевшая ровным и ярким пламенем рядом с маленьким мальчиком, неумолимо вытесняла из Ваниных воспоминаний вполне заурядный образ матери. Вот так это и произошло: мама постепенно превратилась в выцветший фотоснимок с нечетким изображением, а бабушка Яна сияла своей безупречной, как чистый александрит, красотой, пока Ванечка ел утренний молочный суп, сияла, когда он приходил к ней на работу, сияла, когда сидела с неизменным вечерним бокалом вина и сигаретой, и сияла, даже когда не обращала никакого внимания на мальчика. На людях Ваня называл бабушку Яной Александровной, и никто никогда не называл его ее внуком, как, впрочем, и сыном. Это была странная пара: женщина с роскошным изломом бровей и смешной, не похожий на нее, мальчик, больше смахивающий на малолетнего карлика-пажа при своей королеве.

Ванечка втайне боготворил и ненавидел свою бабушку Яну. Боготворил за тот уверенный и ровный свет, который она великодушно и ярко дарила ему, а ненавидел за еле ощутимую брезгливость, сквозившую в ее отношении к внуку. Пока Ванечка был маленьким, он не мог анализировать природу этого чувства, а повзрослев, и вовсе перестал обращать на это внимание. Возможно, внук напоминал о неумолимой старости и увядании, или был слишком похож на некрасивую, но уверенную в себе и бросившую его мать, а возможно, Ванечку и вовсе не бросали, а доверили как семейную драгоценную реликвию хранительнице рода Яне Александровне. В любом случае бабушка была на пике своей успешной карьеры, и вполне могла позволить себе содержание внука.

— Понимаешь, Ваня, наша жизнь устроена таким образом, что мы можем первую ее половину всячески себя ублажать и радоваться, хм, скажем, любым возможностям… Но зато вторую ее половину нам придется расплачиваться по долгам и превращаться в больную развалюху, — говорила бабушка Яна, закуривая сигарету. — Либо отказывать себе во всем абсолютно, вести аскетический и суровый образ жизни, чтобы лишь отсрочить неизбежный момент наступления старости, которая все равно наступит, но, может быть, не принесет с собой так много мучений, как при несдержанном образе жизни.

— А если я буду заниматься спортом и вести себя правильно, то все равно буду стареть и болеть? — спрашивал девятилетний Ваня.

— Ну, в общем, да. Ведь даже Гарри Поттер смертен, понимаешь, — на свой манер подсластила горькую пилюлю правды бабушка.

— Так что же тогда выбирать?

— Это ты решай для себя сам. Я свой выбор уже сделала, и мне бесполезно обливаться ледяной водой по утрам. Но мне кажется, что ты должен найти свой источник радости и наслаждения. А он, в свою очередь, может быть чем угодно. Пойми, поиски смысла жизни — это полная чушь, не трать на это зря свое время. Главное, ты должен искать то, что делает тебя счастливым, и, если повезет, тебе не о чем будет жалеть, сидя на закате в инвалидном кресле, — заканчивала она свою непонятную тираду оздоровительным глотком красного сухого вина.

И Ванечка упрямо искал: делал утренние пробежки по кварталу, обливался холодной водой, воровал бабушкины сигареты и вино. За сигареты, алкоголь и ледяной душ ему влетало одинаково, потому что после обливаний и пробежек он простужался и болел, а вредные привычки, как выразилась бабушка Яна: «должны быть честно заработаны, а не подсмотрены у других». В любом случае, курение не произвело должного впечатления, и сигареты Ванечка отложил на свои зрелые годы, а в вине он не нашел того, ради чего стоило бы садиться в инвалидное кресло. И уже тогда он начал понимать, к чему клонила бабушка: «источник радости и наслаждения» мог лежать и в сфере духовной, далекой от мелочных телесных забот. В десять лет Ванечка с головой ушел в творчество: записался в художественную студию, на бальные танцы и театральный кружок.

— Яна Александровна, поймите, у нас очень прогрессивная художественная студия, и мы готовы принять любые формы выражения творческого потенциала, — мягко, но с нажимом педагогического авторитета говорила Нона Иосифовна, руководитель центра. — Но в наши задачи также входит направлять энергию в нужное русло, вы ведь меня понимаете, как педагога?

— То есть вы хотите сказать, что русло вашего центра не способно вместить специфический Ванин талант? — с надменной улыбкой Черной королевы спрашивала бабушка Яна, доставая длинную сигарету из пачки.

— Ну, если говорить абстрактно, то так, — отвечала Нона Иосифовна, суетливо поправляя парик. — Вот, взгляните на плод Ваниного труда и, если можно так выразиться, таланта, — и протянула Яне Александровне слепленную из пластинила сине-зеленую фигурку, немного напоминающую по форме яйцо на лыжах. — Тема урока была «ваш любимый герой».

— И кто же это? — уже не сдерживая улыбки, спросила бабушка. — По цвету напоминает героя фильма «Аватар», вы не находите? Или, возможно, это Муми-Тролль? Ваня очень любит эту книгу.

— Нет, вы не угадали, — торжественно произнесла Нона Иосифовна и вынесла педагогический приговор. — Это Иван Ургант!

— Хм, в этом что то есть, какие-то общие черты, особенно в синеве, вы не находите? Я заметила, что мальчик в последнее время увлекся телепрограммой «Смак»… А я это списывала на поиски своего «я» и повальное увлечение кулинарией, — рассуждая вслух, закурила бабушка.

— Яна Александровна, вы сильная женщина, но Ване необходим мужской эталон для подражания, — доверительно засеменила Нона Иосифовна.

— Я все поняла, у Вани действительно нет таланта скульптора, — бабушка Яна терпеть не могла фамильярности, и в ту же секунду оборвала хилый росток художественной карьеры Ивана Смирнова.

Конец ознакомительного фрагмента.