Разбив ее жизнь. Часть 2

Сафо Мели, 2021

Роман основан на реальной истории. Первая любовь Аси закончилась болью и крахом, но спустя 20 лет они снова встретились с Алексеем. Тайны, которые хранила Ася все эти годы, заставляют их видеться снова и снова. Внутренняя борьба героев и обстоятельства не позволяют им быть вместе. Смогут ли они преодолеть все трудности и, главное, побороть себя? Вторая часть дилогии. Содержит откровенные постельные сцены. Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Ася

Часы показывали половину третьего ночи, когда я встала из-за ноутбука и решила, что пора все-таки лечь поспать. Прекрасный роман с интересным названием «В мечтах было иначе» захватил меня настолько, что я не могу остановиться. Артем сегодня ночевать не пришел. Но оно и к лучшему. Я буду только счастлива, если он найдет себе достойную женщину и переключится на нее.

Наша история случилась очень внезапно. Пятого декабря у мамы случился сердечный приступ. Скорую мы вызвали сразу, и у нее были все шансы выжить. А ее не довезли даже до больницы. Врачи скорой до последнего боролись за ее жизнь. Но, как сказал папа, она ушла с улыбкой на лице. За пару дней до этого у нас с ней был разговор, когда она вдруг сказала: «Я ни о чем не жалею. Я прожила хорошую жизнь». Как будто чувствовала приближение конца. А еще добавила: «Проживи и ты так свою. Чтобы ни о чем не жалеть.». И что в итоге сделала я? Двадцать лет жертвоприношений, самобичеваний и открытых вопросов без ответов? Молодец, Ася. Браво!

До похорон отец держался. Бегал, решал организационные вопросы. А когда мы вернулись с похорон, он запил. Я пыталась с ним разговаривать, поддерживать его, чтобы вернуть как-то к жизни. Но все было напрасно. Смыслом его жизни была моя мама, а теперь у него не осталось ничего. Наличие меня в его жизни папу никак не спасало. Но я не в обиде. Я отлично его понимала. Сначала измена и ложь Семенова, потом я сразу же потеряла маму — моей лучшей подругой стала внутренняя пустота, которую нечем было заполнить.

Отец, видимо, чувствовал то же самое. Потому и пытался заполнить свою пустоту алкоголем. Он часто уходил по вечерам и возвращался под утро. А я… Да я и сама была разваленная на куски. Во мне просто не было сил, чтобы помочь даже себе, не то что поддержать отца.

Через две недели после похорон мамы в субботу утром в двери позвонили. Я босая вышла в коридор:

— Кто там?

— Василий Калинов здесь прописан?

Я приоткрыла двери, оставляя их на цепочке. За дверью стояли два милиционера, один из них протянул мне корочку, но так, что я не могла ничего там уловить.

— Вы по какому вопросу?

— Разрешите войти?

Я растерялась. Неопытная и совсем молоденькая. Мне хотелось возразить. Зачем входить? Все, что они хотят озвучить, могут сказать и так. Но это же милиция! Я сняла цепочку и открыла двери.

— Они прошли сразу на кухню. Выложили на стол какие-то бумаги и фотографии.

— Вы узнаете этого человека?

Я посмотрела на фото и меня чуть не стошнило. На фото было тело. Серо-зеленое, распухшее. Опознать в нем человека было очень сложно. Но кое-что бросилось мне в глаза. Часы на правой руке, которые мой дедушка подарил папе на совершеннолетие. И он их носил всю жизнь.

Наверное, мои мысли сразу же отразились на лице, потому что откуда-то издалека, словно в тумане, я услышала глухой голос милиционера:

— Его нашли в озере сегодня утром. Соболезную. Нам нужно вас допросить и составить несколько протоколов.

Что было дальше — я понимала с трудом. Меня беспрерывно тошнило и рвало от этих фотографий и опознания. Какие-то люди, похороны. Кто организовал все — я даже сейчас не знаю. Словно в тумане я пережила те несколько дней, пока до меня не дошло, что я осталась одна. Совсем. Одна. У меня нет. Никого.

И я снова вошла в свой, уже привычный в последние месяцы транс. Если бы не Алеся и Наташа, наверное, ушла бы вслед за родителями. Но девчонки меня вытащили. Заходили за мной по утрам, тащили в университет. Делали все возможное, чтобы я максимально принимала участие в реальной жизни. Я послушно все исполняла. Только вот, если Семенов разорвал в клочья мне сердце, то уход родителей — забрал мою душу. Стоит ли говорить о том, что со мной творилось? Этого не пожелаешь никому, даже злейшему заклятому враг! Стоило мне переступить вечером порог своего дома и закрыть двери изнутри. Я лезла на стены, срывая ногти. Корчилась от боли, скрючиваясь на полу и кусая себе губы в кровь.

А затем наступало утро, и я послушно шла на зачеты и экзамены. Не училась. Просто присутствовала там. И каким-то чудом даже не провалила сессию. Наверное, преподаватели меня жалели, войдя в положение.

В университете сразу же прошел слух о моей беде. Меня вызвал к себе декан и объявил о том, что мне предоставят разовую материальную помощь, но дальше мне придется взять себя в руки и справляться самостоятельно. Только после этой беседы до меня дошло, что теперь мне нужно как-то содержать себя и двухкомнатную квартиру, в которой я живу. Я могла подрабатывать переводами, но, учитывая, что у меня пока еще нет образования и опыта, этих денег вряд ли хватит даже на еду.

В тот вечер я впервые вернулась домой не для того, чтобы закрыть свою ракушку изнутри и предаться терзаниям. Мне нужно было решить, как я буду жить дальше. И решение пришло очень неожиданно. При чем оттуда, откуда я совсем не ждала.

Раздался звонок в двери. С тех пор, как мне сообщили об отце, этот звук проходит от темечка по позвоночнику в ноги. Я ощущаю его физически. Если мне все же повезет найти работу — первое, что я сделаю, это сменю звонок в квартире.

Я на цыпочках подошла к двери и посмотрела в дверной глазок. Букет роз — единственное, что было видно.

— Ась, открой. Это я, Артем. — услышав знакомый голос, я успокоилась и открыла двери.

— Разрешишь войти?

— Входи. — я отступила несколько шагов назад, пропуская его в квартиру.

Он вручил мне огромный букет роз.

— Где мы можем спокойно поговорить?

Да где угодно! Теперь эти стены являют собой сплошное давящее спокойствие и звенящую тишину.

— Проходи на кухню. Чай будешь?

Я сначала предложила, а потом только подумала, что даже не знаю, есть ли у меня вообще чай! Но Артем отказался, сославшись на то, что зашел всего на минутку.

Пока я набирала воду в вазу, чтобы поставить цветы, Артем открыл холодильник и начал из пакета выкладывать туда продукты. Я опешила.

— Это что?

— Это еда. Ее едят. — абсолютно спокойно, не оборачиваясь прокомментировал свои действия и вогнал меня в еще больший ступор.

— Я не в том смысле. Зачем ты это принес?

Артем молча выложил из лотка яйца в специальные ячейки на дверце холодильника и только потом развернулся ко мне. Садись, у меня к тебе разговор.

Он начал с того, что ударил по самому больному.

— Давай оценивать ситуацию трезво. Тебе не за что жить. У тебя в холодильнике мышь повесилась. Ты сильно истощена и морально и… — он изучил меня оценивающим взглядом. — физически тоже. Не сегодня завтра придут счета за коммуналку. Университет тебе бросать нельзя.

Каждое его предложение, будто молотом, било меня пот оголенным нервам.

— И? Что ты предлагаешь?

— Давай по порядку. Я поздний ребенок в семье и мой отец загоняет меня в жесткие рамки. Хочет, чтобы я остепенился, перестал тусить и успешно окончил университет. Говорит, что для меня единственный шанс — это жениться. Так я пойму, что такое взрослая жизнь и у меня не будет потребности вечерами шляться с друзьями по клубам в поисках партнерши на ночь.

Я смотрела на него и вообще не понимала, что он несет.

— Я не со всеми его идеями согласен, но в чем-то он прав. Кроме того, ты мне давно уже нравишься, и я не могу наблюдать, как ты медленно скатываешься в пропасть. В общем, предлагаю тебе взаимовыгодные условия: ты выходишь за меня замуж, и я решаю таким образом свои проблемы с батей; я в свою очередь обеспечиваю тебя и делаю так, чтобы ты ни в чем не нуждалась. Всем хорошо, все спокойны и счастливы.

— Счастливы? — почему-то именно это слово во мне отозвалось больше всего из этого сумбурного и туманного предложения руки и сердца.

— Ась, подумай об этом очень хорошо. Ты не сможешь тянуть и работу, и учебу одновременно. Придется выбрать что-то одно. Я же предлагаю тебе вполне выгодные для тебя условия в обмен на твою помощь.

Бред какой-то. Я уставилась в пол, рассматривая незамысловатые узоры на уже потертом линолеуме. Его бы тоже заменить… Стоп!

— А как же… ну, если я выйду за тебя замуж, мы с тобой…

— Да, секс является обязательным условием нашей сделки.

— «Сделки»? Ты меня таким хитрым способом покупаешь, чтобы было, с кем потрахаться?

Артем смотрел на меня, как на пришельца с иной планеты.

— Ася, я тебя не покупаю. Я решаю твои проблемы, ты — решаешь мои. Но, выйдя за меня замуж, мы будем выполнять все супружеские обязательства, включая постель. Ты готовить умеешь?

Я кивнула, но я уже представляла себя в постели с Артемом и меня начало подташнивать. Точнее не так. Он вполне видный парень. Такой себе стройный воспитанный мажор, всегда одет с иголочки, но мне он не нравится настолько, чтобы…

— Отлично. Значит будешь мне готовить вкусные ужины!

Он потер руки, будто уже все было решено.

— Погоди, Артем. — мне казалось, что он сошел с ума и сейчас у него просто какой-то приступ шизофрении. — Я еще не сказала, что согласна.

— Сколько времени тебе нужно?

Действительно. Сколько времени нужно разбитой в дребезги девушке, чтобы решиться выйти замуж за первого встречного? Я попросила неделю, чтобы все тщательно обдумать, но ответ дала уже на следующий день. Вечером у нас был очень продуктивный разговор с Наташей и Алесей у меня на кухне. И все шло к тому, что согласиться на его предложение в моей ситуации — равно тому, чтобы выжить в аду.

— А как же Алексей? — выпалила Алеся, не подумав прежде, чем сказать.

Наташка тут же одернула ее за рукав и с укором посмотрела:

— Лесь, ты в своем уме?! Какой на хрен Алексей? У него давно своя жизнь! А Асе нужно строить свою!

Я не выдержала. Слезы покатились по щекам, словно тяжелые бусины и я закрыла руками лицо. Плечи вздрагивали от беззвучных рыданий. «Почему? Почему, когда я слышу его имя, то сразу начинаю плакать? Когда это закончится? Когда я смогу смириться с его предательством и перестать так реагировать?». Наташа подсела на стул рядом и обняла меня за плечи:

— Сама подумай, что ты теряешь? — подруга развела руки в стороны и вопросительно посмотрела на меня.

Что я теряю? Свободу, где у меня впереди сплошная темнота?

— Ты права. Хуже, чем есть уже не будет.

Тогда мне эта свадьба казалась настоящим спасением. Как будто ангелы спустились с небес и укрыли меня своими белоснежными крыльями. Но как же я ошибалась! Могла ли я тогда догадываться, чем она обернется? Конечно же, не могла.

Через день Артем представил меня своему отцу, который уже был в курсе всех моих жизненных проблем.

— Соболезную, Ася, вашей утрате.

— Благодарю. — я скромно потупила взгляд и снова рассматривала узоры на полу. Красивый лакированный паркет гостиной в огромном доме был выстлан мозаикой. Такое я видела только однажды — на экскурсии по дворцам Петербурга. Стены этой комнаты украшали дорогие полотна известных художников, чьи выставки я посещала, когда… были живы родители. Только теперь они не впечатляли. Ничего не пробирало. Теперь все изменится. Или все уже изменилось?

Я пришлась по душе отцу Артема, благодаря своему воспитанию, познаниям в искусстве и знанием этикета. Он был впечатлен, что среди современной молодежи еще можно встретить достойную девушку и выразил свое одобрение в пользу нашего брака.

Будущий свекор решил, что все надо реализовывать быстро. Видимо, пока горе-сын не ударился в очередной загул и не передумал. Договорился с кем-то, чтобы нас расписали вне очереди. И уже девятнадцатого января я стала официальной женой Артема. Тихо, без каких-либо празднований. К чему была такая спешка — мне было все равно. Я, словно гость в собственной жизни, участвовала в ее событиях, до конца не осознавая, что именно происходит со мной и моей жизнью.

Сразу из ЗАГса Артем привез меня в свою квартиру, заявив, что жить я должна теперь с ним и открыл бутылку шампанского.

— Ну, жена, давай выпьем за то, чтобы мы жили душа в душу всю жизнь!

Артем цокнул своим бокалом о мой, сделал глоток и впился в мои губы. По телу разлилась какая-то горечь. Еще подумала, что не зря на свадьбах кричат «Горько!». А дальше была наша брачная ночь.

Нужно отдать Артему должное. Он изо всех сил старался доставить мне удовольствие и показать, что мне в мужья достался искусный любовник. Вот только мне было все равно. Я лежала, смотрела в потолок и ждала, когда это все закончится. А потом два часа терла тело мочалкой, физически ощущая на себе грязь, в которую я только что окунулась.

Кем же ты стала, Ася Калинова? Как ты могла так опуститься? Я спрашивала себя снова и снова, но не находила ответа. Уже помывшись, я сидела на дне ванны под душем и думала о том, что вовсе не такой первой брачной ночи я для себя желала. Мне вспомнился Алексей, а потом то, что теперь у него своя семья и скоро будет ребенок. Значит, все правильно. Все так, как должно быть.

Жизнь постепенно налаживалась. Артем оказывал мне всевозможные знаки внимания, проявлял ко мне уважение и заботу. А я могла себе позволить упиваться собственным горем, не беспокоясь ни о чем.

Очень скоро я поняла, что беременна. Экстерном сдала летнюю сессию и взяла академический отпуск. Артем был вне себя от счастья. Его отец, узнав о скором появлении внука, нашел мне лучших врачей и самый современный аппарат УЗИ, который показал, что у плода серьезных отклонений нет, но развивается он не совсем по правилам.

Переживала ли я об этом? Я не помню ничего: что мне говорили врачи, о чем я тогда думала думала, что делала. Просто вообще не осознавала, что происходит, так как находилась в глубокой депрессии. Целыми днями я практически ничего не ела. Иногда убирала в квартире и за час до прихода Артема готовила ему ужин. Не потому, что хотела его порадовать. А потому, что этому меня учила мама. Потому, что так надо. Все на автомате, кадрами, как в замедленном фильме. А все остальное время я просто лежала трупом и смотрела в стену.

И Артем, и его отец были на сто процентов уверены, что таким образом я переживаю потерю родных. И никто не обращал внимание на то, когда и чем я питаюсь. Артем таскал мне фрукты и это единственное, что я могла в себя запихнуть для виду. Спохватились, когда врач, ведущая беременность, позвонила свекру и объявила, что я сильно теряю в весе, а ребенок развивается с сильным отставанием. Тут же мне организовали психолога, которая ради моего спасения переехала к нам из столицы.

Марина поселилась на время терапии с нами. Она по кусочкам вытаскивала меня из моей бездны, помогала принять свое будущее материнство и контролировала мое питание. Вот только это не помогло. Мой организм был слишком истощен и не мог носить ребенка.

На двадцать восьмой неделе беременности я родила Алису. В пять утра, вместе с солнцем в моей жизни появился собственный, мой персональный рассвет. Эта девочка вернула меня к жизни и стала моим спасением. Я полностью забыла о себе, о своих страданиях и посвятила себя маленькому человеку, который, как никто и никогда, нуждался во мне.

И я готова была подарить ей весь мир.