Багет в багровых тонах

Сара Фокс, 2017

В прибрежном городке Вайлдвуд Коув туристический сезон в самом разгаре, а Марли МакКини наконец-то счастлива: закусочная «Флип Сайд», новая кошка, новый бойфренд. Единственная помеха – женщина по имени Ида Уинклер, которая винит Марли в том, что ее племянник оказался в тюрьме. В попытках вывести Марли из себя она досаждает ей звонками и даже пытается изуродовать закусочную. Полиция ничего не может поделать – это всего лишь невинные розыгрыши! – и Марли хочет раз и навсегда зарыть топор войны. Но кто-то ее опередил, и, обнаружив бесчувственное тело Иды, Марли становится главной подозреваемой в убийстве. Вернуть себе доброе имя будет непросто, но Марли не позволит Иде в очередной раз насолить ей – даже с того света!

Глава 2

Время подходило к обеду, и вот-вот должна была начаться обыкновенная для этого времени суета. Я направлялась за кофейником со свежим кофе, когда зазвонил телефон. Я сняла трубку:

— «Флип Сайд». Марли у телефона.

В ответ мне ничего не сказали.

— Алло?

На секунду мне показалось, я слышу, как на другом конце кто-то дышит, но ответить мне так и не ответили.

— Алло? — еще раз повторила я.

Ответа не последовало, так что я повесила трубку. Я пошла за кофейником, затем прошлась по залу, доливая нашим посетителям кофе. Успела наполнить только две чашки, как вновь зазвонил телефон.

— Я отвечу, — сказала Сиенна, проходя мимо.

Я остановилась возле одной из посетительниц, которая сидела в компании своих двух дочерей-близняшек. Приняв их заказ, я пообещала, что напитки будут готовы буквально через минуту или две.

— Кто звонил? — спросила я у Сиенны, наливая в стаканы чай со льдом.

— В трубку молчали.

— Пару минут назад был такой же звонок… — Я хотела еще что-то сказать, но тут снова зазвонил телефон. Мы с Сиенной обменялись тревожными взглядами, а затем я сняла трубку. В ответ на мое приветствие вновь звучала тишина. Внутри у меня снова все сжалось, и я положила трубку.

— То же самое? — спросила Сиенна.

— Ага.

И снова зазвонил телефон.

Я постаралась, чтобы голос мой звучал жизнерадостно — на случай если это настоящий звонок, хотя, конечно, вряд ли. Мои подозрения тут же подтвердились, потому что мне опять никто не ответил.

— Алло? — сдерживаться у меня уже не было сил, и голос начал звучать раздраженно. На этот раз я услышала неясное хихиканье. От раздражения все мышцы у меня напряглись, и я бросила трубку.

Сиенна взяла две тарелки, которые Томми только что выставил на подставку у окошка, ведущего на кухню.

— Кто-то решил, что это смешно?

— Видимо, да, — ответила я, взяв стакан с чаем. — И я даже догадываюсь, кто именно.

— Ида Уинклер?

— Я уверена, что это она.

Сиенна отправилась с тарелками к успевшим проголодаться гостям, я же понесла чай женщине с двумя дочерьми, а затем вернулась к кассе. Взяла телефон и набрала звездочку-шесть-восемь. Вытащив из кармана фартука ручку, я записала номер телефона, который мне продиктовал робот на том конце провода.

Я нажала отбой. Мимо меня в сторону кухни со стопкой грязной посуды проходила Ли:

— Все нормально? — спросила она.

— Да, все хорошо, — ответила я, и наша официантка скрылась за дверью, ведущей на кухню. Я очень надеялась, что сказала ей правду.

Иван выставил три тарелки, от которых еще шел пар, так что я аккуратно подхватила их и отправилась к столику, за которым сидела та самая женщина с двумя дочками. Снова послышался телефонный звонок, я оглянулась и увидела, как Ли направилась к кассе.

— Пожалуйста, — сказала я, ставя тарелки с блинчиками с голубикой и посыпкой, затем блинчики с шоколадом и зефиром и следом — вафли чуррос.

Гости меня поблагодарили, и я оставила их наслаждаться творениями Ивана.

— Нам что, какой-то шутник названивает? — спросила Ли, когда я подошла к кассе.

— С тобой, видимо, тоже в трубку молчали.

Ли кивнула, а я подняла повыше блокнот, в котором был записан тот самый номер.

— Это наверняка Ида, но я уточню.

— Ведьма, — прошипела Ли сквозь стиснутые зубы. — Надо что-то сделать.

Снова раздался звонок, и мы обе со злостью кинули взгляд на телефон. Затем я сняла трубку. Как только стало ясно, что это вновь чья-то глупая шутка, я отсоединилась.

— Хорошего понемножку, — я выдернула шнур из телефонной базы.

Навынос «Флип Сайд» еду не продавал, так что можно было не опасаться, что мы потеряем несколько заказов. Мы с Ли вернулись к работе, но мысленно я то и дело возвращалась к этим навязчивым звонкам. Как только появилась такая возможность, я оставила Ли и Сиенну в зале одних, а сама отправилась в укрытие своего кабинета. Я сразу же зашла в интернет и принялась за проверку записанного в блокноте номера. Когда на экране возникло имя Иды Уинклер, я ни капли не удивилась. Судя по всему, она решила как следует взяться за нашу закусочную, так что я решила, что стоит обновить телефонный тариф — чтобы был определитель номера и можно было блокировать нежелательных абонентов.

Меня вновь охватило раздражение. Почему вдруг из-за Иды я должна тратить деньги на камеры слежения и менять телефонный тариф? Поразительно, как много неприятностей может создать всего лишь одна женщина. Но зато сейчас у меня есть хоть что-то, с чем я могу прийти к шерифу Джорджсону. Конечно, телефонные звонки не доказывают, что это она разрисовала окна, но, может, Джорджсон хотя бы сможет провести с ней воспитательную беседу. Не знаю, правда, поможет это или нет, но Ли права — что-то делать надо.

Я бросила взгляд на свой мобильный — почти два часа дня, так что я отправилась в зал помогать Ли и Сиенне убирать со столов. Наши последние посетители уже уходили, а на улице их ждал ясный солнечный день.

— Жарко там, — сказала Ли, когда я перевернула табличку надписью «закрыто» наружу.

— Да, жарко, — согласилась я, постояв немного у прозрачной двери и наслаждаясь видом океана. В закусочной было прохладно — работал кондиционер, но от асфальта шел жар, воздух над ним как будто плавился и немного подрагивал, солнце сильно припекало: на полуострове наступил период аномальной жары. Мне хотелось пойти на пляж и позагорать, но для начала нужно разобраться с оставшимися делами в «Флип Сайде».

Через пару минут я попрощалась с собравшимися домой Ли и Сиенной, а сама следующий час провела за уборкой, приведя зал в первозданное состояние и подготовив его к завтрашнему дню. Закончив, я встала возле кассы и обвела закусочную взглядом. Летом огонь в камине у нас не горел, вместо этого там стоял пышный букет свежих цветов, создававший такое же радостное настроение, как и пляшущие языки пламени. Балки из темного дерева ярко выделялись на фоне белого потолка, и в любое время года закусочная выглядела симпатично и уютно.

Я собрала несколько осыпавшихся из букета разноцветных лепестков, забрала выручку из кассы и отложила необходимую сумму в сейф в кабинете — на завтра. К этому времени Томми уже отправился домой, а Иван заканчивал убирать на кухне. Я попрощалась с нашим поваром и пешком отправилась в банк.

Не прошло и нескольких минут, как на улице мне стало жарко. В закусочной в джинсах я чувствовала себя прекрасно, а вот на улице было совсем по-другому. К счастью, в банке тоже работал кондиционер, так что я сумела ненадолго скрыться от уличного зноя. Вновь оказавшись на солнцепеке, я пошла по Мейн-Стрит. Добравшись до середины квартала, притормозила возле антикварного магазина. Перебравшись в Уайлдвуд-Ков, я успела уже несколько раз побывать в этой лавке. В один из визитов купила прекрасное старинное зеркало, которое теперь стоит у меня в спальне, но чаще я заходила, чтобы просто посмотреть, что у них есть хорошего. Я постояла возле магазина: с одной стороны, хотелось добраться до дома, а потом — на пляж, искупаться в океане, но поразмышляв еще мгновение, я зашла в магазин.

— День добрый, Марли, — поприветствовал меня хозяин, чья лысеющая голова высунулась над полкой с фарфоровыми блюдами и статуэтками.

Я улыбнулась в ответ:

— Как дела, мистер Горски?

— Все хорошо, спасибо.

Он вышел из-за шкафа, поправляя круглые очки.

— Чем могу быть полезен?

— Да я так, зашла просто посмотреть.

Мужчина кивнул, и тут зазвонил телефон.

— Если что — обращайся, — сказал он.

Я пообещала, что непременно позову его, если возникнет необходимость, и он поспешил подойти к телефону.

Я медленно прошлась туда-сюда между полками, разглядывая выставленные антикварные вещицы. И хотя я бывала здесь и раньше, каждый раз находилось что-то новенькое. Оказавшись в конце второго ряда полок, я остановилась, чтобы получше рассмотреть несколько ламп без абажуров, расположившихся под самым потолком. Как-то раз, разбирая одну из комнат в унаследованном мною от Джимми викторианском доме, я наткнулась на великолепный плафон. Дальнейшие поиски, однако, успехом не увенчались: саму лампу я так и не нашла.

Я осторожно сняла одну из ламп с полки и рассмотрела ее поближе. Затем взглянула на бирку с ценой. Оказалось, что мистер Горски просил за эту лампу совсем немного, и мне показалось, что она бы прекрасно подошла к моему плафону. Судя по всему, и лампа, и плафон относились примерно к одной и той же эпохе, и темная бронза прекрасно подойдет к стеклянному плафону.

Я купила лампу, вышла из магазина и, покинув Мейн-стрит, оказалась на Уайлдвуд-роуд, которая, повторяя линию побережья, вела на окраину нашего городка.

Когда я добралась до дома, мне ужасно хотелось сделать глоток чего-нибудь холодного, а еще искупаться в океане. Огромные ели, растущие по краю дороги, прятали меня в своей тени, но вскоре, выйдя на гравийную дорожку, ведущую к бело-голубому дому, я вновь оказалась на солнце.

На миг забыв обо всех неудобствах, вызванных погодой, я улыбнулась, глядя на свое жилище. И башенка, и резные наличники, крылечки — у главного и у заднего входа — во всем чувствовался характер. До сих пор я все еще не могла поверить, что этот дом — мой, и уже в который раз я мысленно поблагодарила Джимми за такое наследство.

На окне восседал рыжий кот Оладушек. Улыбка моя стала еще шире. Оладушек — отличный парень, и жить с ним под одной крышей — одно удовольствие.

Я почти добралась до крыльца, как вдруг заметила орлана, низко парившего над океаном. Оставив сумку и лампу на крыльце, я направилась к пляжу, выход к которому был с той стороны дома, — хотелось получше рассмотреть эту великолепную птицу. Я забралась на бревно и, прикрыв глаза рукой, чтобы не слепило солнце, наблюдала за орланом, который кружил над поверхностью воды, а затем направился вглубь полуострова.

Когда это удивительное создание скрылось за елями, я заметила знакомую фигуру, идущую по пляжу.

— Патриша! — позвала я.

Темноволосая женщина остановилась и повернулась в мою сторону. Увидев меня, она улыбнулась, помахала и направилась ко мне. Я спрыгнула с выгоревшего под солнцем бревна и пошла ей навстречу.

— Привет, Марли, — поздоровалась Патриша. — Ты с работы?

— Да, — ответила я. — Собираюсь искупаться, — я поглядела на океан, ярко блестевший на солнце.

— Жарко сегодня, да? Но все же хорошо.

Я согласилась с Патришей, а затем спросила:

— Вы не будете продавать свои деревянные поделки на ярмарке в выходные? Было бы здорово увидеть там ваши работы.

Патриша — мама Сиенны — увлекалась резьбой по дереву: у нее выходили замечательные фигурки животных. Я видела парочку на полках в ее гостинице, которая располагалась через три дома от моего.

— Буду, — ответила Патриша. — Но тебе я свои поделки могу и так показать, когда захочешь.

— Я собираюсь заглянуть на ярмарку, так что увидимся там. Если вдруг не получится, то ловлю на слове — обязательно зайду посмотреть.

Мы перекинулись еще парой фраз, но затем, когда стало ясно, что и в джинсах и футболке я вот-вот расплавлюсь от жары, мы распрощались. Я собрала свои кудрявые волосы в пучок и направилась к главному входу. Добравшись до ступенек, ведущих на крыльцо, на секунду остановилась, не веря своим глазам.

Моя сумка лежала на месте, а вот лампа, которую я оставила рядом, пропала. Я резко развернулась и оглядела участок: за елями заметила едва уловимое движение. Не раздумывая, я бегом бросилась к деревьям.

Нырнув под ветки, я стала пробираться к дороге — да так, что кеды взрывали землю, усыпанную сухими иголками. Выбравшись на проезжую часть, я внезапно остановилась: стоявшая на обочине коричневая машина с характерным звуком колес резко сорвалась с места и уехала.

Было все так же жарко, и я тяжело дышала. И к тому же случившееся меня страшно разозлило. Я смотрела вслед машине, скрывшейся за ближайшим поворотом к городу.

Без сомнений, тот, кто сидел за рулем, и утащил мою лампу. И судя по тому, что я успела разглядеть, это была Ида Уинклер.