Санаторий

Сара Пирс, 2021

Элин Уорнер уже год не работает детективом. Посттравматический синдром и похороны матери заставили ее позабыть о карьере. И ей совершенно не хочется ехать на помолвку брата, давно ставшего ей чужим. Прибыв в самый разгар ужасной бури, Элин сразу же чувствует себя не в своей тарелке. Изолированный от мира отель в швейцарских Альпах – такой же шикарный как и на картинке, но сквозь роскошный фасад все равно проглядывает заброшенный санаторий. Когда невеста брата бесследно исчезает, Элин понимает, что предчувствие ее не обмануло. Надвигающаяся снежная лавина повергает в панику и остальных гостей. Но эвакуацию останавливают, когда в бассейне находят труп женщины. И Элин единственная, кто может разобраться в происходящем, даже если ответы кроятся в мрачном прошлом… Представьте себе книгу, которую Стивен Кинг и Агата Кристи написали вместе. Результат – идеальный готический триллер, полный умных загадок и тревожной атмосферы. «Совершенно великолепный готический триллер, изящный в своих отсылках к классическим герметичным детективам, но достаточно смелый, чтобы вырваться из этой замкнутой атмосферы через окно. Пирс пишет свежую и хрустящую, как снег швейцарских Альп, прозу, и ее персонажи очаровывают, даже когда их число неумолимо сокращается». – А. Дж. Финн «Этот щекочущий нервы триллер обладает всем необходимым: тревожной атмосферой, острым языком и непредсказуемыми поворотами сюжета». – Ричард Осман

11

— Похоже, они не придут.

Уилл ковыряет ложкой остатки лимонного мусса и смотрит на Элин.

Она делает вид, что не слышит, и кладет в рот кусок шоколадного пирожного. Оно рассыпчатое, с горьким шоколадом, но все равно разочаровывает — слишком плотное и приторно сладкое. Элин отодвигает тарелку.

— Элин?

Уилл пытается встретиться с ней взглядом.

Элин смотрит в стол. На керамических блюдцах между ними оплывают две плоских свечи, мерцание огня подчеркивает структуру дерева. На столе — остатки трапезы: полупустые винные бокалы, скользкий от конденсата кувшин ледяной воды и обязательная хлебная корзина, от которой Уилл никогда не отказывается.

— Эл? Ты слушаешь?

— Мы же сказали — в половине восьмого.

— Да. — Уилл смотрит на часы. — А сейчас уже почти полдесятого. Вряд ли…

Элин берет телефон. Пропущенных звонков нет. И сообщений тоже.

Лора и Айзек просто не пришли. Борясь со злостью, она корит себя. Он не изменился. И никогда не изменится. Да и с чего бы вдруг ему меняться?

Глаза щиплет от разочарования и стыда, и Элин отворачивается, делая вид, что рассматривает столовую. Народу в ней полно, почти все столики заняты, стоит гул разговоров. Вечером обстановка становится не такой строгой, ослепительно-белый цвет стен смягчается огнем в камине и свечами. Но стекло… Элин оно ненавистно. Ненавистно чувство уязвимости, которое оно вызывает.

Окна доминируют в дизайне даже вечером. Они тянутся вдоль всей стены, и помещение выглядит как открытая сцена, темнота снаружи сливается с бледными, мерцающими отражениями людей внутри.

Уилл берет Элин за руку и переплетает с ней пальцы.

— Ты расстроена, да? Ожидала чего-то… — он подыскивает нужное слово. — Чего-то другого?

Элин тянется к кувшину с водой и наливает чуть-чуть в свой бокал.

— Да, хотя и зря. Он всегда такой. Показывает свою власть. Получает какое-то извращенное удовольствие, зная, что я буду вне себя. Именно это ему нужно. Реакция.

— Я заметил еще одну реакцию, — легко слетает с языка Уилла. — Лора. Ты не говорила, что знакома с ней.

— Не думала, что это важно. — Элин смотрит на свечу, на дрожащее пламя. — Это было сто лет назад. Мы были детьми.

Уилл ждет продолжения.

— Наши матери были школьными подругами. Ее мама вышла замуж за швейцарца, с которым познакомилась, когда преподавала английский в Японии. Когда родилась Лора, они переехали сюда. — Элин пожимает плечами. — Они редко приезжали. Я видела Лору раза три или четыре.

Она проигрывает в голове сцены из прошлого. С той минуты, когда ежегодно в августе приезжали Лора и ее мать Корали, Элин и Лора становились неразлучными. Часами купались, плавали на каяках, устраивали пикники в лесу у пляжа — с начиненными мягким сыром багетами и здоровенными кусками имбирного кекса.

Когда Лора уезжала домой, лето для Элин заканчивалось. Она часами сочиняла подруге письма и звонила ей каждую субботу.

Но Элин понимает, почему пытается преуменьшить значение их дружбы — воспоминания о Лоре тесно переплетаются с памятью о ней самой, какой она была до гибели Сэма, и Элин не может смириться с тем, в кого превратилась.

Но ее гложет кое-что еще — с самого приезда Элин пытается избавиться от чувства вины. Вины за то, как резко она порвала с Лорой, как их дружба в один миг съежилась и умерла.

— Ты никогда не приезжала к ней в гости?

Она качает головой:

— Мама хотела, но денег было маловато.

— И вы не поддерживали связь?

— Нет, — резко отвечает она. — После смерти Сэма все прекратилось.

Элин вспоминает письма Лоры. А позже — сообщения в мессенджере. Но Элин отвечала неохотно — один раз, второй, а затем переписка иссякла сама собой. Почему-то так было проще — не общаться. Не только из-за воспоминаний, но и потому, что в глубине души Элин завидовала Лоре. Ведь ее жизнь не изменилась. Она могла двигаться дальше.

— Ты знаешь, как она сошлась с Айзеком?

— Наверное, через соцсети. Он приехал сюда по работе… Лозаннский университет не так далеко от Сиерре… Там живет Лора. Она помогла ему устроиться. Мне почему-то кажется, что это было не случайно, он знал, что я буду в бешенстве.

— Так не обращай внимания. Просто веселись. Не давай ему того, чего он хочет. Расслабься. — Уилл откидывается на спинку стула. — Эта… затея с отпуском будет иметь толк, только если ты не станешь принимать все так близко к сердцу.

Элин скользит взглядом по залу.

— Я пытаюсь, но это место… Есть в нем нечто странное, тебе не кажется? Нечто жутковатое.

— Жутковатое? — улыбается Уилл. — Тебе здесь не нравится просто потому, что приходится выйти из твоей зоны комфорта.

И это не совсем шутка. Уилл никогда этого не говорил, но Элин знает, как его выводит из себя ее упертость. Он не может этого понять, примириться и поэтому обращает все в шутку.

Элин выдавливает из себя улыбку:

— Из зоны комфорта? Да брось, я ведь мисс Спонтанность. Могу сорваться куда-нибудь под влиянием порыва…

— Раньше — да, — с серьезным видом говорит Уилл, заглядывая ей в глаза. — Когда мы только познакомились.

Элин сжимает бокал.

— Сам знаешь, что случилось. — Ее голос дрожит. — Ты знаешь, через что я прошла в прошлом году.

— Знаю, но не позволю этому разрушить твою жизнь. Дело Хейлера, твоя мама, Сэм, твои проблемы с Айзеком — ты позволила всему этому разбухнуть до неимоверных размеров и полностью тебя поглотить. Твой мир… становится все меньше и меньше. — Он улыбается, но не пережимает, Элин это чувствует. — Я по-прежнему жду, когда мы отправимся в поход, как ты хотела. Купил палатку и все необходимое…

— Хватит. — Элин отталкивает свой стул в ужасе от того, какой тяжестью налилась грудь.

Похоже, сейчас она снова расплачется. Здесь, прямо в столовой, рядом с Уиллом. Его слова звучат как предупреждение. Что и он, как и работа, не будет ждать вечно.

Элин встает. Она просто не готова потерять еще кого-то.

— Да брось, Элин, я же шучу…

— Нет. — Затылок и спину обдает жаром. — Я не могу, Уилл. Не сейчас. Не здесь.