Обручальное кольцо

Сара Морган, 2011

Решив продать обручальное кольцо, Келли и не подозревала, что тем самым она вернет в свою жизнь мужчину, который бросил ее в день свадьбы, – Алекоса Загоракиса. Поддавшись мимолетному импульсу, она снова оказывается в объятиях обаятельного грека, но в этот раз их страстная встреча не проходит без последствий… Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Глава 3

Блестящий черный автомобиль двигался по узким улочкам; Келли была рада, что Алекос усадил ее на сиденье, ибо ее ноги просто превратились в желе.

— Не могу поверить, что ты поцеловал меня на глазах у всех. Я больше никогда не смогу взглянуть в глаза этим людям.

— А я думал, что мы покончили с твоими комплексами еще четыре года назад.

— Не было у меня комплексов! Просто ты всегда вытворял какие-то безумные вещи, которые…

–…ты раньше никогда не делала. Знаю, — закончил фразу Алекос, плавным движением руки переключая скорость. — Признаю, что действовал тогда слишком поспешно. Но у меня никогда не было столь неопытной девушки, как ты.

— Ну уж извини!

— Не надо извиняться. Я грек, и работа с тобой была самым эротичным опытом в моей жизни.

Келли смущенно заерзала.

— Еще и эта твоя одержимость светом, — произнесла она.

— Светом?

— Ты все время хотел оставить свет включенным!

— Просто я хотел видеть тебя во всей красе.

Келли съежилась на сиденье, припоминая в мельчайших подробностях то, как она пыталась спрятаться от Алекоса.

— Ты никогда не слышал о глобальном потеплении? Мы должны как можно меньше включать свет. В любом случае теперь это не важно. У меня нет комплексов, но это совсем не означает, что я тут же превращусь в эксгибиционистку. Кроме того, я просто не хочу целовать тебя. Даже мысль об этом вызывает во мне стойкое отвращение.

Не отрывая взгляда от дороги, Алекос улыбнулся:

— Понятно.

Это еще больше вывело Келли из себя.

— Как смеешь ты врываться сюда после четырех лет разрыва и безо всяких объяснений? Ты ведь даже не сожалеешь, не так ли? У тебя нет совести. Ты никогда никому не делал так больно, как мне, но тебе все равно.

На мгновение она подумала, что Алекос не ответит. Келли заметила, как он крепче обхватил руль, так что побелели костяшки пальцев, и сжал губы.

— У меня есть совесть, — резко произнес он. — Именно поэтому я на тебе и не женился. Это было бы ошибкой.

— Что? Что за извращенная логика? О, не важно! — воскликнула Келли, чувствуя себя униженной. Ведь она ответила на его поцелуй — жадно, отчаянно, глупо. — Почему ты вообще поцеловал меня?

— Потому что ты не переставала говорить.

— Снизь скорость. Меня укачивает, — велела она, не желая признавать, что это поцелуй заставил ее голову кружиться.

Она даже хотела сорвать с шеи цепочку с кольцом только лишь затем, чтобы это мучение закончилось. Что она может потерять? Только гордость. Алекос был совсем не глуп. Вполне возможно, он знал, какие чувства она к нему испытывает.

Теперь Келли сожалела, что дала ему свой адрес, но тогда она была так смущена его поступком, что хотела лишь убраться из школы, подальше от любопытных глаз.

Несмотря на то что сердце было готово выскочить из груди, она попыталась мыслить логически, что было практически невозможно, ведь Алекос находился так близко. Каждый раз, бросая на него мимолетный взгляд, Келли в мельчайших подробностях вспоминала время, проведенное с ним: ласки его чувственных губ, доказывающих, что до этого момента она никогда по-настоящему и не целовалась; сильные, умелые руки, доводящие ее до экстаза, избавляющие от всех комплексов…

Но их отношения были построены не только на невероятном сексе.

Им было хорошо вместе, их тянуло друг к другу словно магнитом. Отношения приносили удовольствие и радость.

Но сколько боли они ей принесли.

Порой Келли думала, что ей незачем будет жить, если он уйдет.

— На следующем перекрестке поверни налево, — хрипло сказала она. — Я живу в розовом доме со ржавыми воротами. Ты можешь припарковаться снаружи. Я принесу тебе кольцо, и ты сможешь уехать.

Келли оставила Алекоса в прошлом, не так ли? Она продолжила свой путь без него. Ее сердце больше не болело от мыслей об Алекосе, хотя иногда ей снились сны о том, как они занимаются любовью. Да, она носила его кольцо у сердца, но скоро и это изменится.

Заметив, как заколыхались занавески на окнах у соседей, Келли сокрушенно застонала. Она и так давала людям достаточно поводов для сплетен.

— Не смей целовать меня здесь. Миссис Хилл девяносто шесть лет, и она наблюдает за нами из окна. У нее будет сердечный приступ, если она нас увидит.

Выбравшись из автомобиля, Келли нерешительно взглянула на Алекоса, который обладал удивительной способностью везде чувствовать себя как дома.

— Ты здесь живешь? — спросил он.

Келли мгновенно рассвирепела.

— Не всем же быть миллионерами! — зло бросила она. — А смотреть на кого-то свысока — признак плохого воспитания.

— Я не смотрю свысока, — возразил Алекос. — Перестань принимать все так близко к сердцу и пытаться угадать, что я в действительности думаю, потому что у тебя это плохо получается. Я просто удивлен.

Здесь так тихо, а ты такой общительный человек. Я думал, что ты живешь в Лондоне и каждый вечер бегаешь по клубам.

Не желая тешить эго мужчины признанием о том, какой рохлей она была после разрыва с ним, Келли начала рыться в сумочке в поисках ключей.

— Ты, наверное, удивишься, но я развлекаюсь, — промямлила она.

Алекос недоверчиво поднял бровь:

— Я ошеломлен. То есть ты хочешь сказать, что это место оживает с наступлением ночи?

Келли вспомнила о барсуках и ежах, населявших ее сад.

— Здесь очень оживленно. Можно сказать, здешние места полны активной подземной жизнью, — пробормотала она.

Даже у барсуков была более насыщенная сексуальная жизнь, чем у нее, мрачно подумала Келли. Но отчасти это была ее собственная вина, не так ли? После того как журналисты измучили ее, пытаясь узнать подробности их с Алекосом разрыва, она спряталась от всего мира. — Подожди здесь, я принесу кольцо.

— Я пойду с тобой. Не хочу становиться причиной сердечного приступа твоей соседки, а здесь мы привлекаем слишком много внимания.

Взгляд Келли переместился с широких плеч Алекоса на мужественную линию его подбородка, и она поспешно отвела глаза, почувствовав привычное головокружение от его близости.

— Я не хочу видеть тебя в своем доме.

Вместо ответа, он взял ключи из ее руки и направился к входной двери.

Келли бросилась за ним:

— Не смей заходить в мой дом без приглашения!

— Так пригласи меня.

— Нет. Я приглашаю к себе только приятных людей, а ты… — тараторила она, тыкая его пальцем в грудь, — точно к таким не относишься.

— Почему ты продала мое кольцо?

— Почему ты бросил меня в день свадьбы?

Алекос глубоко вздохнул:

— Я уже сказал тебе.

— Да, я слышала — ты сделал мне одолжение. У тебя какое-то искаженное представление о добропорядочности.

Казалось, что Алекос пытался подобрать правильные слова, прежде чем заговорить снова.

— Это было нелегко для меня.

— Можешь мне не рассказывать. А вообще, забудем об этом. Я не хочу ничего знать, — зло произнесла Келли, решив, что просто не сможет выслушать все причины, по которым она ему не подходила. — Заходи, если хочешь. Я принесу кольцо, и ты сможешь уехать.

Алекос не сдвинулся с места:

— Я знаю, что причинил тебе боль…

— Боже, давай забудем об этом! — воскликнула Келли и выхватила ключи из его руки. Она хотела, чтобы Алекос наконец сдался и уехал, но он никогда не сдавался. Именно упорство сделало его таким успешным человеком. Он не замечал преград.

Келли решительно зашла в дом, слегка поморщившись, когда дверь врезалась в кучу журналов, сваленных в прихожей.

— Извини за беспорядок, — сказала она. — Я пытаюсь выбросить эти журналы.

— Пытаешься?

Келли сложила руки на груди, будто защищаясь:

— Мне тяжело выбрасывать вещи. Я всегда боюсь, что избавлюсь от чего-то, что может мне понадобиться в будущем.

Наклонившись, она собрала журналы, взглянула на мусорный бак для бумаги и, поколебавшись, снова сложила их в кучу у двери.

— Ты всегда разбрасывала вещи вокруг себя, — весело произнес Алекос.

— Да, никто не идеален. По крайней мере, я специально не делаю другим людям больно, — резко бросила она, но тут же тихо вскрикнула от ужаса, увидев, как он стукнулся лбом о дверную перегородку. — О, осторожно! Бедный… ты в порядке? Больно? Я принесу лед. — Сочувствие переполняло девушку ровно до тех пор, пока она не вспомнила, что он не заслужил его. — Это старые дома. Надо наклонять голову, когда заходишь внутрь.

Конец ознакомительного фрагмента.