В ожидании знаков. Рассказы

Сара Бендетская

«Ложечка сделала несколько звонких задумчивых кругов в чашке.– Видишь, время какое шустрое… – сказала бабушка. Но не думай, что ты одна. Мы с тобой, даже когда ты не ощущаешь. Присмотрись к знакам – в утреннем ветерке, в глазах твоих детей, в зеленом свете на дороге, в половнике супа, в счастливом совпадении».Присмотритесь и вы к знакам в лирических и озорных рассказах Сары Бендетской. Вас ждет немало сюрпризов, путешествий, взрывов хохота и чудес – больших и маленьких. Готовы? Тогда в путь!

В ожидании знаков

Иерусалимская дорога вилась гирляндой. Старый город остался позади; лесенка горных домиков переплеталась с изумрудными кипарисами, а красная черепица крыш блестела в лучах утреннего солнца. Из приоткрытого окна в салон машины залетал теплый ветерок, щекоча ее челку и ладони.

Таксист подпевал автомагнитоле, отстукивая ритм по коже руля. Хотя мог бы сделать и потише… Не в парк развлечений ведь едут… А с другой стороны, откуда ему знать?

Аня вжалась в сидение и перевела взгляд на сумку — новую, яркую, лаковую, из последней дизайнерской коллекции… Как же она ей радовалась — всего неделю назад.

У въезда в больницу стоял постовой в солдатской форме. Таксист опустил стекло.

— Как дела? Не жарко тебе? Сегодня обещали до сорока… — сказал таксист.

— Слава Б-гу! Сорок не пятьдесят, — засмеялся солдат.

— Это верно! Ну, будь здоров, не забудь надеть кепку, а то напечет, будешь потом всех подряд пропускать, — подмигнул таксист и заехал на стоянку.

— Разве вы знакомы? — спросила Аня, смотря вслед солдату.

— Нет и да, — пожал плечами таксист. — Ты спрашиваешь, знаю ли я его лично. Нет, мне неизвестны его имя и фамилия. Но я частенько сбрасываю здесь туристок на лечение… И потом, у нас в Израиле такие солдатики повсюду. Молодые, зеленые… Ну как не напомнить о головном уборе? Сам таким был… Эх… Пора. Всего доброго.

— Да-да… Я уже иду, — сказала Аня, вытаскивая кошелек. — Сдачи не надо…

Высокое многокорпусное здание поражало своим масштабом. Просто город какой-то, а не больница.

«Город боли и надежды…» — думала Аня, подходя к главному входу.

У раздвижных дверей стояла долговязая изможденная блондинка в голубоватом больничном халате, на вид ей было лет сорок пять. Женщина крепко держалась за переносную капельницу и… с жадностью курила.

Отшатнувшись в сторону, Аня зашла в прохладный светлый вестибюль и направилась к лифту. Нажала кнопку. Скоро, уже скоро…

Зажглась лампочка, и открылись двери. Внутри было человек пятнадцать, и все очень громко разговаривали. Еле втиснувшись внутрь, Аня закрыла глаза.

«Я справлюсь», — сфальшивил внутренний голос.

— Девушка! — кто-то окрикнул по-русски. — Вы что, иврита не понимаете? Вам на какой этаж?

— Не знаю… — хриплым голосом ответила Аня. — Мне в онкологию.

Шум голосов стих. Неожиданно стоявший рядом с Аней дедушка шепнул ей на ухо:

— Все будет хорошо… Вы такая молодая… У нас хорошие врачи. Самые лучшие в мире. И Б-г принимает буквально за углом — у Стены Плача…

Аня кивнула. Зажглась кнопка ее этажа.

В приемной сидели самые разные люди: светские и религиозные евреи, арабы, русскоязычные… Казалось, что лишь под угрозой общей боли они смогли объединиться.

Заплаканная молоденькая мама в хиджабе смотрела в щелку двери с большой желтой наклейкой «Не входить! Радиоактивно!». Усталый медбрат лишь раз попросил ее закрыть дверь, но, заметив на операционном столе худого восьмилетнего мальчика, тоже не отводящего глаз от лица мамы, перестал.

Мужчина в капоте⁴ и женщина в длинном черном платье и в парике толкали впереди себя инвалидное кресло, на краешке которого скрючилась девушка-подросток с забинтованной головой.

На плече у кучерявой брюнетки в солдатской форме спал пожилой мужчина в вязаной кипе. Рядом с ними о чем-то спорили русскоязычные пенсионеры, женщина в деловом костюме с американским акцентом читала сказку девочке с рыжими косичками…

Волонтеры разносили бутерброды и воду. Едва улыбнувшись, Аня покачала головой.

Вскоре из-за двери с желтой наклейкой вышла медсестра и гулко, с коридорным эхом, спросила по-русски:

— Анна Фишман есть здесь? Анна?

— Есть, — чувствуя участившийся пульс, сказала Аня и медленно поднялась со стула. В последний раз ей было так же страшно… хотя нет, так еще не было.

— Идем. Ты следующая на КТ.⁵

Аня послушно поплелась за медсестрой.

От света электрических ламп кабинет звенел и отдавал желтизной. Продолговатый, по размеру тела, томограф стоял посреди кабинета.

— Переодевайся скорее в халат, видишь, какая у нас очередь, — сказала медсестра. — Беременности нет?

— Нет… А почему вы спрашиваете? — спросила Аня, снимая золотой браслет и сережки.

— Так нельзя беременным! Плод погибнет, — буркнула под нос медсестра.

— У меня нет детей и… вряд ли уже будут, — набрав воздуха, сказала Аня. — Я готова. Ложиться?

— Да, конечно, — сказала медсестра. — И не переживай. У тебя еще ничего не обнаружили. Просто врач хочет исключить… Тебе сколько лет-то?

— Тридцать, — сказала Аня, уставившись в мигающий лампочками круг томографа.

— Ну вот видишь! Я в тридцать только в Израиль переехала, в тридцать два Даньку родила, в тридцать четыре — Эллу, в тридцать пять с мужем развелась, а в тридцать семь окончила университет, сдала на права и снова вышла замуж — за моего же инструктора по вождению. Жизнь — она такая… Ну, с Б-гом, девочка! Пять-десять минут, и будешь свободна… Сделаешь себе маникюр какой-нибудь поинтереснее — на первом этаже есть отличный салон красоты, у меня там скидка…

Круг начал вращение, Аня зажмурилась и почувствовала странное покалывание по всему телу.

«Может, и правда обойдется? Может, дадут второй шанс?»

Наконец круг остановился. Аня открыла глаза и посмотрела в окно. Огромную темную тучу окаймляли солнечные лучи.

— Там что-то есть? — вскочив, спросила Аня.

— Подожди… Не так быстро… Результаты будут готовы только завтра. Но будем надеяться, что все обойдется, с Б-жьей помощью, — сказала медсестра, приобняв Аню. — А пока следи за знаками, я уверена, что тебе дадут знать свыше… Ну, переодевайся, иначе замерзнешь. И не стой голыми ногами на кафельном полу. Я пойду принесу дисконтную карту салона красоты.

…Оказавшись в вестибюле, Аня сразу увидела салон. На вращающихся кожаных креслах сидели девочки, девушки, женщины и бабушки, в больничных халатах, в тапочках, в вязаных носках. Жужжали фены, и улыбчивые стилисты укладывали их волосы и парики. Клиентки улыбались своим отражениям.

Аня отошла от витрины и побежала к выходу, мимо кафетериев и лавочек, мимо аптек и магазинов одежды… Удивительно, какой насыщенной может оказаться жизнь пациентов больницы…

У центрального входа по-прежнему находилась блондинка, подключенная к переносной капельнице. На этот раз она не курила, а сидела на лавочке, впившись глазами в потрепанную книгу Ремарка.

Аня улыбнулась и пошла к шлагбауму. Подойдя поближе, она заметила, что он перевязан изолентой, точь-в-точь как очки ее дедушки, ушедшего много лет назад.

— Видишь, буквально пять минут назад треснул… — сказал постовой. — Пока ремонтники не приехали как-то замотал на скорую руку…

— Очень хорошо, — кивнула Аня. — Значит, обойдется.

— Да! У нас быстро чинят.

— Я не сомневаюсь, — засмеялась Аня. — А где у вас ближайший салон красоты?

Примечания

4

Капота (идиш) — сюртук. Традиционная одежда хасидов.

5

КТ (сокр.) — компьютерная томография — метод исследования внутренних органов с использованием рентгеновского излучения.