Глава 4
— Куда мы хотя бы летим? — спрашиваю, когда, наконец, вижу Сенсея.
Это происходит в частном самолёте, до которого я добираюсь с водителем. До этого мы не встречаемся и только перебрасываемся краткими сообщениями по делу. Арбатов, зараза, нагоняет столько таинственности, что я начинаю подозревать, будто он меня в рабство продать планирует. Или на органы.
— В Кирибати. На остров Тарава — там у нас пересадка.
Я это предполагала.
— А лететь сколько?
— Примерно девять часов.
Ужас! Но я и это знаю, читала — лететь на тихоокеанский остров долго. Просто в душе до последнего надеюсь на чудо. Вдруг эти частные самолёты быстрее обычных? Ну мало ли? Я ненавижу этот способ передвижения и страдаю аэрофобией.
Так. Не думать об этом, не думать! Лучше о другом.
На девять чесов перелёта стоит закинуться снотворным. Я лёгкое купила. Из тех, что в аптеке без рецепта. Достаю из сумки блистер, забрасываю две таблетки в рот и запиваю минеральной водой прямо из бутылки.
— Что это ты делаешь? — спрашивает Сенсей, будто никогда не видел, как люди колесами закидываются.
— Собираюсь проспать весь перелет, — сообщаю как само собой разумеющееся. — А ты хотел, чтобы я тебя развлекала? Прости. Надо было брать с собой Каролину.
Я заглядываю за кресло в поисках механизма, который его разложит — мечтаю уснуть ещё до взлёта.
Арсений смотрит насмешливо:
— Ревнуешь, что ли? — спрашивает с противной улыбкой.
Но я ответить не успеваю — подходит бортпроводница:
— Я могу вам помочь? — заботливо интересуется.
Боится, наверное, что я сломаю что-нибудь.
— Да, спасибо, — успокаиваю девушку, оставляя кресло в покое, — я приняла снотворное и планирую проспать весь полет. Хотела устроиться с комфортом.
— Позвольте, я провожу вас в спальную зону, — предлагает она слишком ласково. — Там вам будет гораздо удобнее.
Упс. Я выставила себя деревней, и теперь стюардесса испытывает ко мне жалость. Ой, да и ладно! Уверена, что девяносто процентов населения Земли про спальные зоны в самолётах никогда не слышали.
Невозмутимо встаю и иду за стюардессой вглубь самолёта. А там, за перегородкой, и правда есть огромная кровать, накрытая чёрным шелковым покрывалом с золотистой вышивкой.
— Благодарю, — стараюсь сказать царственным тоном, а у самой такие мысли в голове проносятся, что получается как-то смущённо.
— В санузле есть халат и тапочки, — продолжает меня жалеть стюардесса, — а если потребуется что-то ещё — позовите. Меня зовут Оксана, — и рукой по беджу проводит — для особо одарённых.
Позор мне!
Улыбаюсь ей, киваю и спешу в санузел. Никогда ещё я себя такой дурой не чувствовала. Это все Сенсей виноват. Бесполезно скрывать, что он меня волнует.
Я не ханжа и не пуританка какая-нибудь, но вот представить, как раздеваюсь и ложусь на эту огромную кровать, а совсем рядом Сенсей… Со мной творится что-то аномальное: бросает в жар, дыхание сбивается… Что делать-то? Улечься вот на это шикарное белье в спортивном уличном костюме, типа как на полку в плацкарте? Нет. Не смогу. Мне воспитание и любовь к прекрасному не позволят. Зачем я пила это снотворное? Лучше бы сидела в кресле и кино смотрела! Идиотка!
Обречённо оглядываю санузел — шикарный, как и все на борту бизнес-джета, — чтобы переодеться в махровый халат. Спать мне точно в нём будет жарко, но лучше так.
Возвращаюсь и забираюсь под одеяло. Стараюсь не думать о вариантах развития событий, где Сенсей вдруг тоже решает вздремнуть и присоединяется ко мне. Кровать-то одна! Но оно само как-то проникает в сознание.
Отгоняю видения. Надеюсь, у него хватит такта этого не сделать. Иначе… иначе я не знаю, что с ним сделаю!
Но снотворное работает, и вскоре мысли мои начинают путаться. Как зашумели двигатели, как самолёт пошёл на разгон — ещё слышу, но уже где-то на краю сознания…
–…Лаврова, просыпайся уже, мы прилетели, — раздаётся над ухом недовольный голос Сенсея.
Я даже не открывая глаз ощущаю, что одеяло с себя во сне спихнула. А халат… Он тоже не в порядке: пояс развязался, и он, соответственно, распахнулся. И вот лежу я такая перед заказчиком будущего мероприятия в одном нижнем белье…
Хорошо, что утром надела приличный комплект, а не как обычно: трусы с лифчиком вразнобой. Как в воду смотрела, распаковывая парадно-выходной набор, который себе на день рождения купила! Уф-ф!
— Отвернись! — приказываю, а голос такой со сна хриплый и томный, что самой противно.
— Ой, да чё я там не видел? — фыркает кобелина проклятый.
Подскакиваю с кровати. В прыжке разворачиваясь к нему спиной и мчусь в ванную. Так и знала, что что-то подобное случится! Смотрю на себя — щеки пылают!
Быстро умываюсь холодной водой, делаю все дела и переодеваюсь в свой костюм. Молнию застегиваю до самого горла. Смотрюсь ещё раз перед выходом — ну вот, я молодец! В глазах — лёд, улыбок — ноль, смущения и нежного девичьего румянца — тоже ноль.
Выхожу с гордо поднятой головой, будто ничего не произошло.
