Вокруг вселенной

Рэй Каммингс, 2022

Перед вами одна из самых интересных межпланетных и межзвездных историй, когда-либо напечатанных. Если вас привлекает астрономия, и вам нравится брать уроки в таблетках, покрытых сахаром, вот история, которую вы не скоро забудете. Повествование написано в легком ключе, с неописуемо хорошим юмором Рэя Каммингса. Благодаря своей широте и полноте эта история легко занимает одно из первых мест во всех историях о межзвездных космических путешествиях, появившихся в начале ХХ века. Рэй Каммингс хорошо знаком с наукой и знает, как сплести самый замечательный сюжет. Вы просто не можете позволить себе пройти мимо этой истории

Предисловие переводчика.

Эту относительно небольшую повесть было решено издать отдельно от сборников. Повесть"Вокруг вселенной"о приключениях Табби Магваера написал прекрасный американский писатель Рэймонд Кинг Каммингс, который по праву считается одним из отцов-основателей научной фантастики. Каммингс родился в Нью-Йорке в 1887 году. Он работал с Томасом Эдисоном в качестве личного помощника и технического секретаря с 1914 по 1919 год. Его карьера писателя привела к появлению около 750 романов, повестей и рассказов, в которых он также использовал псевдонимы Рэй Кинг, Габриэль Каммингс и Габриэль Уилсон.

ГЛАВА I, в которой Табби осознает свой удивительный дар и в сопровождении сэра Исаака Свифта Дефо Уэллса-Верна отправляется на Венеру

— Это не так, — внезапно заговорил Табби со своего уединенного места в другом конце комнаты. Он взглянул на троих мужчин, которые сидели вокруг маленького столика в круге света, их игра в покер была временно приостановлена, карты и фишки сдвинуты в сторону. — Это не так уж и плохо. Только не говори мне, что это так!

— Он тебе и не говорит, — язвительно ответил один из мужчин.

— Я говорю не то, что я думаю, — защищался первый мужчина. — Я рассказываю вам, что он сказал. Звезды движутся прямо мимо Солнца, прямо к краю Космоса, только нет никакого края Космоса. Вот, что он сказал.

— Ты прав, Джейк, — согласился второй мужчина. — Это именно то, что он сказал.

Табби воинственно сверкнул глазами и обрушил свой пухлый кулак на хлипкую ручку складного кресла, в которое он был втиснут.

— Это не так. У Космоса должен быть предел, — фыркнул он. — Как Космос может продолжаться вечно? В этом нет никакого смысла.

Первый человек терпеливо продолжил:

— Он сказал, что если бы вы могли представить край Космоса, за которым ничего нет, это было бы просто еще большее пространство, не так ли?

Этот вопрос, адресованный непосредственно Табби, на мгновение сбил его с толку. Место, где Космос прекращался, и дальше ничего не было! Конечно, это было бы просто больше места. Затем, совершенно неожиданно, ему бросился в глаза изъян в этом аргументе.

— Вы неправильно поняли, — снисходительно заявил он. — Я никогда не говорил, что за краем Космоса ничего нет.

— Он прав, Джейк, — вставил второй мужчина. — Он никогда этого не говорил.

Первый человек вытаращил глаза.

— Ты предполагаешь то, чего не имеешь права предполагать, — безжалостно продолжал Табби.

Первый человек собрал свои разбросанные мысли.

— Ну, что ты сказал? — требовательно спросил он.

— Я ничего не говорил, — ответил Табби. Затем, чтобы сменить тему, он резко добавил:

— Кем был тот, кто сказал все это?

— Преподавать… Астроном, — ответил первый мужчина. — Мы слышали, как он читал лекцию на прошлой неделе.

— Он сказал, что на Луне есть люди? — продолжил Табби.

Первый мужчина, сбитый с толку внезапным упоминанием этой новой темы, угрюмо ответил:

— Нет, он ничего не говорил о том, что на Луне нет людей.

— К чему ты клонишь, Табби? — вмешался третий мужчина. — Мы говорим о Космосе, а не о людях на Луне.

Табби добродушно улыбнулся.

— Я говорю о Луне. Я читал книгу парня по имени Уэллс. В ней он говорит…

— Он не Астроном, — возразил первый человек. — Что он знает об этом?

Третий человек продолжил упорствовать.

— Придерживайся того, что ты говорил, Табби. Ты сказал, что на краю Космоса будет нечто-то — не просто больше Космоса.

— Я ничего об этом не говорил, — повторил Табби. — Но я скажу.... У Космоса есть край, потому что, когда вы попадете туда, вы не найдете больше места, вы обнаружите…

— Что? — агрессивно спросил первый мужчина, когда Табби заколебался.

— Ну… Ну… больше земель — вот что ты найдешь.

Табби уставился на него сквозь голубую дымку табачного дыма, которая, как пелена, висела в непроветриваемой комнате.

— Больше земель, — торжествующе повторил он. — Разве этого аргумента недостаточно? Разве тот видимый Космос не может продолжаться бесконечно?

Третий мужчина собирал карты и фишки.

— Давайте продолжим игру, — предложил он. — В этом нынешнем споре нет никакого смысла. Замолчи, Табби, ты в этом не участвуешь.

— Правильно, — сказал Табби с великодушным видом победителя. Он поудобнее переложил ноги на второй раскладной стул и удовлетворенно откинулся на спинку. — Ты не хочешь, чтобы я говорил. Я могу в мгновение ока проделать в твоем аргументе кучу дыр.

Первый человек настаивал на продолжении своего астрономического повествования, в то время как Табби лениво слушал. Именно тогда, когда он сидел там, смутно перебирая в уме разные утверждения о звездах, планетах и кометах, которые делал его друг, ему открылся его великий дар. Откровение пришло незаметно — на самом деле настолько незаметно, что сначала Табби не понял его реального значения.

— Я бы хотел, чтобы они прекратили эти разговоры и продолжили игру, — с раздражением пробормотал он себе под нос.

Казалось вполне логичным, что в этот момент Джейк решил возобновить игру в покер. Как бы то ни было, в следующий момент фишки застучали по игровому столу — наука была забыта ради более увлекательных тонкостей покера.

Табби, даже тогда не осознавший своего чудесного дара, остался наедине со своими мыслями. Невероятно большие цифры кружились в его голове… странные слова — орбиты, солнца, планеты, кометы, звезды… Звезды! Он ухватился за это, по крайней мере, как за единственное действительно знакомое слово. Это была прекрасная ночь, вспомнил он и, глядя вверх, на тусклые, закопченные стропила комнаты, он пожалел, что не был на улице.

Табби обнаруживает свою"силу желания"

— Хотел бы я увидеть эти звезды прямо сейчас, — пробормотал он.

И вполне естественно, что над ним появились звезды, яркие и сверкающие, раскинувшиеся, как миллионы бриллиантов на огромной синей бархатной ткани. Луна висела над группой деревьев, над яблоневым садом Билла Хокинса.

Есть некоторые очень удивительные вещи, которые происходят настолько естественно, что они не вызывают удивления. Открытие чудесного дара Табби было одним из них. Он не был удивлен, увидев звезды, а только обрадовался.

— Хотел бы я знать что-нибудь действительно достоверное об этих звездах, — задумчиво пробормотал он. И затем с внезапной горячностью:

— Хотел бы я знать все об этих звездах. Хотел бы я знать все об астрономии… хотел бы я увидеть все это своими глазами.

Он почувствовал, как чьи-то пальцы дернули его за рукав, и, повернувшись, увидел смутную фигуру человека, который стоял рядом с ним.

— Я пришел, — тихо сказал мужчина, — потому что ты послал за мной.

Он шагнул немного вперед, из тени, туда, где лунный свет падал на его лицо. Табби подумал, что никогда раньше не видел такого печального лица. Оно было вытянутым и очень худым."Его нужно побрить", — подумал Табби и заметил, что его глаза были неестественно яркими. Над его лицом был редкий пучок жидких каштаново-белых волос, а ниже, прямо над воротником мягкой белой рубашки, выступал совершенно огромный кадык.

Взгляд Табби скользнул по худощавой, но удивительно мускулистой фигуре мужчины — с непокрытой головой, без пиджака, в белой неглиже-рубашке со свободным мягким воротником и струящимся черным галстуком-бабочкой и в очень мешковатых твидовых брюках, которые хлопали по костлявым ногам.

— Я здесь, потому что ты хотел меня видеть, — повторил мужчина. Его голос был глубоким, хриплым и невыразимо печальным.

Табби сразу почувствовал симпатию.

— Мне жаль, что ты так сожалеешь о чем-то, — сказал он утешительно. — Я не и не думал посылать за тобой. Я…

Мужчина улыбнулся мягко, трогательно. Табби зачарованно уставился на его адамово яблоко, потому что оно подпрыгивало вверх-вниз, как будто его владелец быстро глотал.

— О, я не возражаю, — терпеливо сказал мужчина. — Ты ничего не мог с этим поделать. Ты хотел бы знать все, что можно знать об астрономии… — Он сделал паузу, его голос затих.

— Так и есть, — ободряюще сказал Табби. Ему было почему-то ужасно грустно, но он решил не показывать этого. — Это то, чего я хотел. И поэтому ты…

— Итак, конечно, поскольку у тебя есть сила, чтобы все твои желания сбылись, мне пришлось поспешить сюда, чтобы рассказать тебе все, что ты хотел знать.

Его голос сорвался, и Табби увидел, даже в тусклом лунном свете, что его глаза наполнились слезами.

— Я расскажу тебе все об Астрономии”, — продолжал мужчина своим скучным монотонным голосом. — Но ты мне не поверишь.

Его совершенно безнадежная депрессия была заразной. Табби проглотил комок в горле. Он протянул руку и коснулся локтя мужчины — круглой костлявой шишки под тонким рукавом рубашки.

— Да, я поверю тебе, — сказал он ласково. — Я бы никогда не подумал, что ты лжец.

Мужчина заметно просветлел.

— Давайте познакомимся, — добавил Табби. — Тогда ты сможешь сказать мне, почему ты такой грустный.

Профессор Уэллс-Верн представляется

— Меня зовут Исаак Уэллс-Верн, — сказал мужчина. — Сэр Исаак Свифт Дефо Уэллс-Верн, но мои друзья называют меня профессором.

— Я — Табби, рад познакомиться с тобой, профессор.

Они пожали друг другу руки.

— В чем ты специалист? — спросил Табби после неловкого молчания.

Выражение лица сэра Исаака, которое несколько приободрилось при знакомстве, снова омрачилось.

— Профессор знаний, — сказал он печально. — Мое занятие — знать все и рассказывать об этом людям, в письменной форме.

— О, — воскликнул Табби.

— Я говорю им… — сэр Исаак тяжело вздохнул, и слеза выкатилась из одного его глаза и скатилась по морщинистому лицу — морщин забот и истощения, а не возраста, потому что человек был на самом деле не стар. — Я говорю им, но никто никогда мне не верит. Жизнь и люди на Луне, например… — он снова вздохнул и покорно пожал плечами. — Я рассказал им все об этом, и они не воспринимают меня всерьез. Они думают, что раз я никогда там не был, то я все выдумываю. Иногда они даже не покупают то, что я написал. Они…

Пухлая маленькая рука Табби обвилась вокруг тонкой талии сэра Исаака.

— Мне все равно, учитель. Я тебе поверю. Я никогда не подумаю, что ты все выдумываешь. — Внезапная ему в голову пришла мысль. — Ты голоден, не так ли, учитель? Ты выглядишь голодным. Ты сегодня ел?

— Я… нет, я этого не делал, — неохотно признался сэр Исаак. — Но я не забочусь о еде. Я хочу, чтобы люди оценили мой гений. Я…

— Ты должен поесть, — заявил Табби. Он выпятил свой живот. — Посмотри на меня — за десять лет я ни разу не пропустил ни одной трапезы.

Еще одна мысль поразила его, что, возможно, у сэра Исаака не было денег, чтобы купить еду. Лавка Макгирка с едой был меньше чем в миле отсюда — Табби сам заплатит за еду. И затем, в качестве кульминации этой умственной деятельности, Табби вспомнил о своей собственной недавно приобретенной силе.

— Я бы хотел, чтобы нам подали абсолютно идеальный ужин прямо сейчас, здесь, на земле, — внезапно провозгласил он.

И, еще до того, как сам Табби осознал, что его желание сбылось, сэр Исаак сидел на корточках, скрестив ноги, на земле и с жадностью поедал еду. Табби поел всего час назад и с трудом проглотил едва ли треть роскошной трапезы. Но сэр Исаак справился со своей задачей и в течение десяти минут полностью насытившийся Табби сидел в тишине, наблюдая, как его новый друг опустошает огромные серебряные блюда. Теперь Табби заметил, что из карманов рубашки сэра Исаака торчат огрызки трех или четырех грязных свинцовых карандашей и авторучки, и что на безымянном пальце его правой руки, возле концевого сустава, была мозоль, и все его пальцы были в чернильных пятнах. Кроме того, из каждого из его набедренных карманов, когда он сидел, сгорбившись, на земле, Табби мог видеть огромную пачку сложенных рукописей, торчащих наружу.

Когда все съедобное было полностью поглощено, сэр Исаак удовлетворенно вздохнул.

— Хотел бы я, чтобы у каждого из нас была хорошая сигара, — быстро сказал Табби и, ловко чиркнув спичкой по ногтю большого пальца, вежливо зажег огромную черную сигару"перфекто", которую сэр Исаак держал во рту.

С его собственной зажженной сигарой Табби вольготно откинулся на спинку кресла и улыбнулся своему спутнику.

— Это не так уж и плохо, — весело заявил он. — Теперь, учитель, расскажи мне все обо всем. Вы можете начать с… — задумался он. — …начните с края Космоса. Вот эти парни…

Табби замолчал, потому что ему в голову только что пришла потрясающая идея. Сэр Исаак знал все обо всем — но в действительности он этого не видел. Например, Луну. Он никогда там не был — вот почему люди не верят тому, что он написал об этом. Теперь, с его (Табби) способностью желать чего угодно, почему бы не отправиться туда… побывать везде… и увидеть все? Это наверняка должно быть возможно…

— Послушай, учитель, — сказал он взволнованно. — Тебе не нужно мне ничего говорить. Давайте посмотрим на все своими собственными глазами.

И он горячо объяснил свою идею.

Сэр Исаак на мгновение выглядел почти ошеломленным.

— Если бы я только мог, — задумчиво произнес он, его глубокий голос был полон мечтательности. — Я точно знаю, что мы найдем на Луне, Венере, Меркурии, Марсе… везде, везде — я все это знаю. Если бы я только мог проверить это… мог увидеть все это сам…

Табби нетерпеливо встал.

— Давай, учитель. Поехали.

Сэр Исаак машинально поднялся на ноги с выражением восторга на лице.

— Если бы я только мог… — пробормотал он, но Табби резко перебил его:

— Давай. Не будь дураком.

— Но где? Как? — спросил сэр Исаак несколько глупо, потому что радость предвкушения в его сердце на мгновение притупила даже его гигантский интеллект.

— Я бы хотел, чтобы мы могли отправиться куда угодно во Вселенной. Я бы хотел, чтобы мы все были готовы отправиться сейчас. Хотел бы я, чтобы у нас был абсолютно идеальный автомобильный дом, в котором можно было бы ехать, — быстро произнес Табби.

Появляется межпланетный космический флаер

Они оба увидели это в одно и то же мгновение, сияющий в лунном свете в поле менее чем в пятидесяти футах от них — светлый, серо-белый, квадратный металлический предмет, размером с небольшое здание, в котором находилась бакалейная лавка О'Коннера.

— Вот это да, — сказал Табби. — Что это? Давай, пойдем посмотрим.

Глаза сэра Исаака сияли, когда он смотрел на это.

— Мой межпланетный корабль, — пробормотал он, в его тоне смешались гордость и благоговение. Не говоря больше ни слова, он схватил Табби за руку и рывком потащил его вперед.

Когда они прибыли, у Табби почти не осталось воздуха в легкий. Он стоял, прислонившись к борту транспортного средства, тяжело дыша. Предмет действительно был размером с очень маленький коттедж. Он был сделан из металлического вещества — похожего на алюминий, только другого, сказал сэр Исаак. По форме это было похоже на огромный куб с небольшим куполом наверху. В нем было несколько крошечных окон из толстого листового стекла, установленных с каждой стороны, с маленькой металлической дверью впереди, которая сейчас была приглашающе открыта.

Табби, восстановив дыхание, обошел вокруг машины, с любопытством осматривая ее, в то время как сэр Исаак стоял и смотрел на нее так, как гордая мать могла бы смотреть на своего не по годам развитого отпрыска.

После полного обхода снаружи, Табби заглянул через дверной проем в тусклый интерьер.

— Заходи, учитель. Все готово и ждет нас.

Они вместе вошли внутрь и сэр Исаак, как будто он прожил в этом месте всю свою жизнь, немедленно включил свет.

Внутри корабль был разделен на несколько крошечных комнат на двух этажах — совсем как игрушечный коттедж. Табби подумал, и, оказалось, был полностью меблирован и оборудован, и готовый к заселению. Там была кладовая с едой, маленькая кухня, похожая на кухню вагона-ресторана Пуллмэн, главное помещение, заполненное массой научных приборов, и две очень маленькие спальни наверху. Табби неуверенно присел на одну из кроватей. Его матрас был мягким, пружины податливыми, но прочными, а покрывала роскошными.

Табби вздохнул с облегчением.

— Я не любитель роскоши, учитель, но мне нравится спать в комфорте.

Они вернулись в аппаратную, где сэр Исаак спокойно осмотрел маленькую клавиатуру, похожую на клавиатуру пишущей машинки.

— Что это? — спросил Табби. — Ты знаешь, как управлять этой штукой, учитель?

Сэр Исаак выпрямился. Его манеры полностью изменились. Теперь он был сильным, властным, доминирующим. Табби был впечатлен его взглядом еще до того, как он заговорил.

— Это мой межпланетный транспорт, — строго сказал он. — Я изобрел его, я спроектировал его, я управлял им, мысленно, много раз. Это один из самых важных моих вкладов в науку. Конечно, я все об этом знаю.

— О, — промолвил Табби. — Это прекрасно. Тогда мы все готовы начать, не так ли?

Сэр Исаак серьезно поклонился.

Табби в этот момент стоял у одного из маленьких окон. Луна все еще висела над яблоневым садом Билла Хокинса, и при виде ее Табби одновременно пришли в голову две идеи.

— Одну минуту, учитель. — сэр Исаак собирался закрыть тяжелую входную дверь. — Я не уйду, пока не пожелаю, чтобы яблоки Билла Хокинса лежали гнилыми на земле. Он злой парень, он никогда не позволил бы мне взять ни одного.

Глаза Табби сверкнули мстительной радостью при мысли об этой простой и эффективной мести.

— Давай, учитель. Пойдем посмотрим, как выглядят все эти яблоки, когда они гнилые.

Взгляд сэра Исаака был презрительным.

— Это ребячество, — коротко сказал он и захлопнул дверь.

Табби, подавленный, но все еще страстно и сильно желающий, чтобы эта катастрофа постигла несчастного Билла Хокинса, стоял у окна, в то время как сэр Исаак подошел к клавиатуре и без колебаний нажал одну из клавиш.

Комната слегка, но ощутимо задрожала. Ноги Табби сильно прижались к полу, а его живот, казалось, провалился. Это было похоже на лифт, который внезапно поднимает вас слишком быстро.

Профессор и Табби покидают Землю

Сэр Исаак выключил свет, погрузив комнату в темноту. Через окно Табби увидел освещенный луной пейзаж, тихо исчезающий под ними.

Через мгновение он отвернулся от окна, слегка ошеломленный и очень напуганный, но сразу же почувствовал себя лучше. Урчащий звук прекратился. Комната, на самом деле, оказалась неподвижной и довольно тихой. Табби больше не испытывал желания смотреть в окно, он сел в кресло, вытирая рукавом рубашки пот со лба.

Сэр Исаак, его высокая худая фигура, едва различимая в залитой лунным светом комнате, все еще неподвижно стоял у клавиатуры, его пальцы мягко, но твердо нажимали на клавиши, как ассистент хирурга держит пульс пациента во время операции. Табби мгновение пристально смотрел на него, затем отважился:

— Куда… куда мы летим, учитель?

Сэр Исаак пошевелился, и когда его пальцы оставили клавиатуру в покое, сердце Табби подпрыгнуло. Не рухнет ли эта штука, если он перестал за ней следить? Очевидно, нет, потому что сэр Исаак совершенно спокойно подошел к окну.

— Мы не будем сейчас думать о Луне, — задумчиво сказал он, больше для себя, чем для Табби. — Нет, мы можем затормозиться на ней и вернуться домой… Я думаю, что сначала мы должны направиться к Солнцу, а затем, после Венеры и Меркурия, вернуться к Марсу и так далее… Да, это будет лучше всего.

Он отвернулся от окна к Табби.

— Нашей первой остановкой будет Венера, — авторитетно добавил он.

— Венера! — воскликнул Табби. — Это прекрасно. Тогда… куда мы полетим потом?

— После этого, — медленно и внушительно произнес сэр Исаак, — после этого мы исследуем всю Вселенную!