Жемчужный венец. Книга 1

Рут Софек, 2020

В бесконечном пространстве. Среди млечных путей и звезд протянулись невидимые струны из космической пыли и света. Этот огромный музыкальный инструмент звучал. Он создавал музыку удивительной красоты. Но не все существа на планете Тифер могли слышать симфонию, хотя она звучала от самого создания мира. Но те, кто получили способность услышать ее, уже не могли оставаться прежними. Прикоснувшись к совершенству, все существа не могли и не хотели забыть о нем! И после этого подарка они были обречены тосковать по совершенству и стремиться к нему, проходя через любые преграды, искать гармонию, творить ее и наслаждаться только ей. Но те, кто от рождения не были способны слышать космическую музыку, ненавидели «слушающих». Основной целью их жизни стало найти и убить всех, кто может слышать. И даже когда они узнали, что планета погибает и только «слышащие» могут ее спасти, «глухие» не остановились. Их ненависть затмила разум, пришло время последней битвы.

Глава 7

Когда человек молод, каких только печалей не

поможет ему одолеть целая ночь здорового сна.

Ф. Брет-Гарт

Наим, как и обещал старейшине, с утра прилетел к новому дереву, которое выбрали для семьи, потерявшей свои жилища. Правда утром это мог назвать только сам Наим. Большинство пострадавших и их помощников трудились уже не меньше четырех часов.

Наим подошел к старейшине, который тоже работал вместе со всеми, несмотря на возраст.

— Я готов помогать. Даже клей купил на всякий случай, вдруг у кого-то денег нет на крепеж.

— Если бы я тебя не знал, то подумал бы, что ты пришел ради вкусного обеда, который будет через час — усмехнулся старейшина.

— Простите, но я не смог проснуться раньше… — смущенно ответил Наим — я всегда поздно ложусь и поздно встаю.

— Ладно. Раз уж ты пришел позже всех и с клеем, иди помогать к вдове Коане. Только ты не обращай внимание на то, что она говорит. Помощь ей нужна.

— А что…? — начал Наим, но понял, что обращается к пустоте.

Старейшина Ришон уже улетел к соседнему гнезду, там нужна была помощь старику ауру. Аур оглянулся. Он не знал, где находится гнездо вдовы? Но на огромном суку по соседству, сидела супружеская пара. Они только начали строить свое гнездо, тщательно сплетая гибкие прутья и закрепляя их клеем. Мужчина, встретившись взглядом с Наимом, усмехнулся, и кивнул в сторону огромной ветки, в листьях которой работала молодая ауара, сооружая странную конструкцию.

— Понял… — усмехнулся Наим.

Он подлетел и опустился на толстую ветку.

— Здравствуйте! Вы любите одиночество? — попытался начать он разговор.

— С чего Вы так решили? — усмехнулась ауара, едва удостоив посетителя взглядом.

— Ну… собираетесь жить в стороне от всех гнезд, в листве… Очень необычный выбор.

— Я считаю, что выбор оптимальный — категорично сообщила Коана.

— Я — Наим — представился аур.

— Меня Вам уже назвали — уверено сообщила ауара.

— Чем я могу Вам помочь? — поинтересовался Наим.

— Не мешать работать, — Коана явно не собиралась любезничать.

— А кроме этого? — по совету старейшины он решил не отступать.

Заметив, что Коана пытается сразу с двух сторон держать прочный прут, Наим без приглашения подошел и взял одну из сторон. Он приучил себя слушать гармонию в музыке и сейчас пытался также угадать общую картину и понять, что из того, что нужно сделать, он мог бы взять на себя. Он понял, что гнездо будет нестандартным. У него запланировано два входа. Один, как и у всех со стороны толстой ветки, а второй выход планировался на крону, в самую гущу листьев.

Некоторое время Наим помогал молча, молодая вдова также молча принимала помощь. Аур заметил, что банка с клеем заканчивается, он также молча открыл свою и поставил рядом.

— Я не смогу тебе отдать деньги в ближайшее время — резко сообщила ауара.

— Я что-то говорил про деньги?

— Но у меня нет ничего взамен.

— А тебе знакомо простое слово «взаимопомощь»? — усмехнулся Наим.

— По моему горькому опыту, это обычно дороже обычной покупки — Коана отодвинула банку с клеем — я со временем заработаю и продолжу стройку.

— В вашей семье не принято было бесплатно помогать тем, кто попал в беду? — Наим нервно провел тонкими пальцами по шее. Что-то в этой красивой и подчеркнуто самостоятельной вдове раздражало его, но что?

— Только для красивых вдов эта помощь не бесплатна — усмехнулась Коана.

— Ах да, не сообразил! — Наим артистично приложил тонкую руку к груди — не оценил, простите — язвительно добавил он. — За меня можешь не волноваться, на женщин не падок.

— Ты?.. — она не успела выговорить.

— Нет. Я гетеросексуал, но у меня свои принципы. Поэтому у меня можешь взять и даже забыть сказать «спасибо» — изобразил он милую улыбку — скоро начнутся дожди и холода, не стоит затягивать со стройкой. Банки должно хватить до конца.

— Тогда возьму — коротко сообщила Коана.

Через время молчаливой работы, она коротко заметила:

— У тебя ловко получается. Ты свое гнездо уже построил?

— Да, сам — также коротко сообщил Наим.

— А что жена говорит о твоей помощи чужим вдовам?

— Жены нет, некому комментировать.

— Но ты же сказал, что построил гнездо? — удивилась Коана.

— А почему я обязательно должен это делать для жены? Решил построить для себя и построил — коротко ответил Наим.

— Теперь я понимаю, почему старейшина послал тебя мне помогать — усмехнулась ауара — ты тоже странный.

— Тоже? А ты что, странная? — переспросил аур — грубая и нелюдимая, да. Но разве странная?

— Сам ты грубый — обиделась Коана.

— Да, бываю — согласился Наим — извини.

Они проработали до заката почти в полной тишине, затем Наим не выдержал:

— А зачем тебе два выхода?

— Для безопасности.

Наим внимательно посмотрел на женщину.

— А в каком типе опасности может помочь двойной вход?

— Наше гнездо разрушили шепоны — тихо ответила Коана. — Шепон ворвался в гнездо и съел все яйца. Мой муж попытался защитить наших будущих детей и шепон его тоже убил… — ее вздох больше был похож на всхлип — … и тоже съел. Я даже похоронить не смогла моего любимого…

Из ее огромных глаз вдруг хлынули слезы. Наим растерялся. Он не ожидал такой откровенности от этой внешне грубоватой ауары с сильным характером. Возможно она слишком долго все держала в себе и теперь даже простое внимание заставило прорвать плотину боли.

Наим не знал, что делать. Он растерялся. Но спустя минуту, оглянулся на мгновение по сторонам, потом решил: «да наплевать» и шагнул к вдове, осторожно обняв ее за плечи, привлек к своей груди. Она не сопротивлялась, горько рыдая. Коана почни ничего вокруг не видела. Через мгновение Наим ощутил, что ауара прижалась к его груди, продолжая плакать.

Так они стояли довольно долго. Соседи только удивленно поглядывали на эту молчаливую пару, построивших гнездо лишь до половины. Но никто не мог разглядеть, что же они делают? Густая листва скрывала молодых ауров почти полностью, поэтому соседям было еще больше интересно, чем же занимаются эти двое, стоящих так близко друг ко другу?

Когда Коана успокоилась, она смущенно сделала шаг назад.

— Прости, я не должна была давать волю чувствам.

— А как жить, если не давать им волю? — усмехнулся молодой композитор.

— Жить как я жила в последнее время — опустила глаза ауара.

— Это не жизнь. Это выживание — горько усмехнулся он — в последнее время, когда вирус погубил так много домов и детей я тоже перестал давать волю чувствам, чтобы не умереть от горя. Я не мог писать, даже дышать иногда было трудно.

— Писать, что?

— Музыку… А, ты не знала, что я композитор? — удивился Наим. Он уже привык, что его все знают.

— Нет. Не знала — улыбнулась ауара сквозь просыхающие слезы — значит я могу гордиться, что композитор помогал мне строить гнездо?

— Можешь — рассмеялся Наим — если ничего не развалится.

— Не прибедняйся. Ты очень хорошо работаешь, я поэтому догадалась, что это не первое твое гнездо — Коана взяла свежий прут и продолжила работу.

Молодой аур был рад приступить к делу, чтобы не испытывать неловкости от их случайных объятий. Он не хотел признаваться даже самому себе, что ее огромные, чистые глаза с мокрыми ресницами, мягкий пушок на щечках и переносице, нежные, четко очерченные губы так близко к его лицу, вызвали у него легкое головокружение.

Наим едва справился с собой, чтобы не задержать взгляд на ее красивом лице, не вдыхать с наслаждением легкий аромат неизвестных цветов, которыми она натерла свою шерстку. Чтобы вовремя отпустить ее плечи, не задержав их даже на секунду лишнюю. Ведь он только сегодня утром обещал ей, что не будет пытаться ухаживать. Наим ненавидел себя в эту минуту. Он не ожидал, что может в мгновение потерять голову.

Поэтому заняться работой было просто идеальным решением, до которого он сам не додумался.

Коана уже пожалела о минутной слабости, хотя была очень благодарна своему нежданно появившемуся помощнику, что тот не воспользовался ее слезами и не попытался прижать к себе больше, чем позволяло обычное сочувствие.

До конца дня они общались только на простые темы, напрямую связанные с их работой. Работа спорилась. Коана четко знала, чего хочет и уже строила свое гнездо вместе с погибшим мужем. Наим тоже не был новичком в этом деле.

Молодой аур не стал рассказывать, что вынужден был строить свое собственное гнездо потому что гнездо родителей разрушил смерч, когда он только написал свою первую музыку, и родители не успели вылететь из него. Два его брата построили одно гнездо на двоих и сейчас до сих пор жили вдвоем. Но Наима они никогда не понимали и считали странным и только родители всегда защищали его от нападок братьев. После трагедии Наим не хотел портить себе самому жизнь и построил свое гнездо сам, без помощницы, как было принято.

С тех пор Наим жил один, что считалось странным у его племени. Родители всегда только достраивали отделения гнезда для подрастающих детей. Дети строили свои гнезда только тогда, когда заводили семью, чтобы вдвоем строить место, где будут потом растить детей.

Место для будущих детей мать всегда вила сама, затем несла столько яиц, сколько было заложено в ее генах. Кожаные круглые мешочки, покрытые густой шерсткой, не нуждались в том, чтобы их грели. Они лежали в колыбели, и спустя два месяца из них появлялись дети. Дети в семьях всегда все были одного возраста, ауара могла снести яйца только один раз в жизни.

Бывали случаи, когда ауара оставалась вдовой и выходила замуж второй раз. Обычно в таких случаях аур, бравший замуж вдову должен был понимать, что будет воспитывать только ее детей, что своих детей у него не будет.

На следующее утро Наим должен был присутствовать на репетиции. Его новая мелодия уже звучала. Аур был счастлив, музыка все больше напоминала то, что он слышал в своей голове после встречи с неизвестными звуками.

Он заранее предупредил Коану, что придет, но позже. И вот сейчас, когда оркестр проиграл ему его мелодию, Наим невольно мурлыкал ее под нос.

— Слушай, она не только красивая, но и заразительная — признался дирижер — все наши музыканты говорят, что целыми днями напевают ее. Вот если бы слова хорошие найти для нее! Мы бы с тобой запустили «бомбу»!

— Я поищу поэта… — неопределенно обещал Наим — только я не знаю, кто мог бы написать стихи, не хотелось бы испортить…

— Согласен. Если не будет прекрасного стиха, тогда лучше только музыку без слов исполним — согласился Ролем.

К Коане аур прилетел в прекрасном расположении духа. Он предвкушал успех новой музыки, но его тоска по встрече с Айнамом росла в геометрической прогрессии. Аур хотел услышать еще раз, пусть ту несовершенную, но удивительную музыку! И даже исполнение его творения не заглушило эту жажду.

Коана встретила аура довольно сдержано, но приветливее чем вчера. Без него ауара сделала довольно много работы. Наим отметил, что вдова пытается продемонстрировать, что не надеется на его помощь, а трудится сама. Он сразу подключился к работе.

Не замечая, аур напевал мелодию, которую сегодня слышал на репетиции, пытаясь понять, стоит ли что-то менять в партитуре или оставить ее в первозданном виде?

— А что за песенку ты поешь? — поинтересовалась Коана через время.

— Ой, прости, не заметил… — смутился Наим — да… и я, наверное, слишком «ушел в себя»? Мои братья ненавидят, когда я вот так «улетаю».

— Нет, это ничего. Просто, кажется, что я эту песню где-то слышала.

«Неужели невольный плагиат! — ужаснулся Наим — может быть я где-то услышал песню, она отложилась «под коркой» и потом вышла как моя собственная».

— Это песня? У нее есть слова? — поинтересовался аур.

— Нет… не совсем. Я ее сегодня от тебя впервые услышала. Но… знаешь, это как любовь с первого взгляда, кажется, будто всю жизнь друг друга знали. У меня так с мужем было. Я просто в голове слышу ее со словами. Это про радость и покой Вселенной. Про миры и Галактики, пропитанные музыкой любви и покоя… — Коана мысленно улетела далеко от своего будущего дома, от собеседника и этого огромного дерева, которое должно было стать для нее домом. Она говорила стихами в такт услышанной мелодии. Потом вдруг смутилась — …ой, я никогда не была особо мечтательной, но эта музыка странно на меня действует!

Наим стоял, чуть приоткрыв рот, словно пытаясь поймать слова, слетающие с губ ауары.

— Да! Это то самое! Это то, что нам нужно! Если это слова, которые ты только что придумала, запиши их, прошу тебя! Или позволь мне записать. Мне кажется они точно подходят для нее. Это те самые слова, которые мы с Ролемом ищем!

— Хорошо — смутилась ауара, но пошла за свитком ткани и начала писать.

Оба аура забыли зачем пришли сюда, забыли о стройке, лежащих рядом прочных прутьях и подсыхающем клее. Коана проговаривала строчку за строчкой, Наим чуть слышно пропевал ее и потом ауара записывала. Иногда приходилось менять какой-нибудь слово на чуть более длинное или короткое, но костяк стиха уже звучал.

— Ой! Клей сохнет! — спохватилась Коана. Она быстро встала и закрыла банку с клеем.

— Да ладно, пусть бы сох! Ты не представляешь, если эта песня будет звучать с твоим стихом, тогда ты сотню таких банок купишь! Раньше я не думал о деньгах, предпочитал только творить. Но с некоторых пор… материальное вознаграждение тоже стало для меня важным.

Наим чуть не проговорился, что стал задумываться о деньгах и о том, что можно сделать с заработком стал думать с тех пор как получил жемчужину. Для Наима было странным, что он, композитор, который всегда жил словно в космосе, после получения космической жемчужины стал вдруг очень практичным и приземленным.

— Я предпочту закончить дом до холодов и закончить крышу — усмехнулась Коана — мечты лучше оставить до времени, когда дом будет готов.

— Подожди, ты не можешь бросить! Пожалуйста! — взмолился Наим — эта песня должна быть закончена сегодня!

— Мы можем сделать вот эту часть — Коана обвела четверостишье — припевом. Мне кажется это будет звучать красиво.

— Может быть. Но нам нужен еще один куплет, даже два. Или придется повторять слова из первого или второго куплета, а это будет уже как-то «бульварно». Неужели у тебя больше нет слов? Послушай, вот это место… — Наим снова запел мелодию, затем с досадой взмахнул — если бы знал, я бы хоть дудочку из дома прихватил!

— Ничего, ты неплохо и так спел. Вот смотри… — Коана показала записанные строки — так звучит?

— Да! Да! Да! — подпрыгнул Наим — полетели со мной к Ролему!

— Нет. Я лучше слетаю за новыми прутьями, а то их уже мало осталось — возразила ауара.

— Пожалуйста! Ты же видела, что у нас с тобой намного быстрее работа движется. Мы успеем до холодов. Но Ролем должен это услышать от тебя! — не унимался аур.

— Хорошо. Только мне нужно переодеться. Не могу же я лететь на встречу с незнакомым дирижером в рабочей одежде.

— Но я-то полечу… — усмехнулся Наим.

— Вы давно знакомы и, думаю, что он уже привык к тебе, такому… — Коана повела бровью, пытаясь не рассмеяться, глядя как взрослый аур подпрыгивает от нетерпения как ребенок.

Наконец ауара переоделась, и они вместе полетели к Ролему. Коана очень волновалась. Она никогда не общалась с людьми искусства, хотя многие существа были уверены, что все ауры в большей или меньшей степени люди искусства. Если бы она заранее знала, что Наим — известный композитор, то никогда не согласилась бы на его помощь и на знакомство с ним. Теперь же он был для нее обычным, немного эксцентричным ауром. Но дирижер известного оркестра — это уже совсем другое дело!