Звезда империи

Руслан Плиев

История из жизни простого рыбака, один день которой изменил его судьбу и судьбу империи.Внутри каждой книги таится свой мир, в который автор может перенести всех желающих. Сегодня я хочу приоткрыть завесу одного из миров. Дорогой читатель, следуй за мной.

Глава 5

Большой город

Проснулся я от крика «Подъём!», который, как мне показалось, прозвучал прямо около моего уха. Я с трудом открыл глаза и осмотрелся. С пустовавших вчера кроватей поднялись спавшие на них мужчины разных возрастов, среди них были как взрослые, так и молодые, вроде меня. Все молча вставали и, накидывая на себя рубахи, выходили из комнаты. Никто даже не посмотрел в мою сторону, видимо, всем было безразлично, что среди них появился один новый человек. Только я встал, как в комнату вошёл тот самый стражник, который вчера меня сюда привёл.

— Пошли со мной, сегодня тебе придётся выполнить задание начальника стражи. Так что шевели ногами, он не любит долго ждать, — с этими словами он развернулся и быстрым шагом вышел из комнаты.

Я поспешил за ним, думая по ходу о том, какое задание меня может ждать. Тем более это задание лично от начальника городской стражи. Пройдя до конца коридора, мы упёрлись в тупик. Я не сразу понял, зачем стражник меня сюда привёл, но потом увидел в полутьме небольшую дверь сбоку от нас, в которую я вошёл вслед за ним. Мы оказались в большой комнате с низким потолком, где не было ни одного окна, из-за чего единственным светом в комнате был свет от светильника, а всё свободное место занимали большие шкафы, упиравшиеся в самый потолок. Из одного из них он достал свёрнутую одежду и протянул мне, потом достал из другого небольшой кинжал с четырьмя маленькими ремешками, крепившимися к нему, и протянул мне.

— Переодевайся, и идём к начальнику стражи. Все свои вещи можешь положить в любой свободный шкаф в комнате напротив твоей спальни. Я тебя буду ждать у дверей, — с этими словами он закрыл дверь на ключ.

Удалился он так же стремительно, как и обычно, как будто весь его день сплошь заполнен поручениями, и ему нельзя терять ни единого мгновения впустую. Мне снова пришлось догонять его, спотыкаясь в темноте о неровности каменного пола.

Переодевшись в новую одежду и сложив свою старую вместе с мешком и мечом в пустующем шкафу, я поднялся на второй этаж, прихватив с собой кинжал, который я просто нёс в руке, не понимая, как его следует носить. Стражник уже стоял возле двери начальника стражи, дожидаясь меня.

— Впервые видишь такую вещь? — спросил он, указывая на кинжал.

Я в ответ утвердительно кивнул головой.

— Его носят на руке, чтобы не было видно под одеждой, — сказал он, закрепляя кинжал ремешками к моей левой руке, что меня очень удивило.

— Зачем стражнику прятать своё оружие? — спросил я.

— Ты не будешь стражником, для тебя есть другая работа, — ответил он и без стука вошёл к начальнику стражи.

Тот сидел за своим столом, что-то усердно вырисовывая на тонком белом куске пергамента.

— Я привёл его, — сказал стражник и тут же вышел, закрыв за собой дверь.

— А, это ты, — проревел он, — а я думал, придётся тебя ждать до обеда. Вчера Фемина сказала, что ты хочешь быть стражником. Я подумал и решил, что ещё от одного бездельника, гуляющего без дела по городу, не будет толку, поэтому будешь выполнять мои задания. И если ты их будешь выполнять как следует, то я буду доволен. Понятно?

— Да, понятно, — поспешил ответить я.

— Вчера Фемина привезла мне письмо от начальника городской стражи Квинтия. Я думал, что в нём что-то серьёзное, но я был разочарован, когда прочёл его. Можешь сам прочесть, если, конечно, ты умеешь, — сказал он, указывая на лежащий на столе свиток.

Читать я умел, но не очень хорошо. Когда-то отец учил меня алфавиту, и я читал написанные на песке слова, но это было очень давно, и я мог многое забыть.

— Да, я умею, — сказал я, беря в руки свёрнутое письмо.

Как оказалось, я не забыл всё то, чему меня учил отец, и неторопливо принялся читать текст письма слово за словом.

«НАЧАЛЬНИКУ ГОРОДСКОЙ СТРАЖИ ГОРОДА МАРАЛЛА

Как мне стало известно, в нашем городе появились последователи одного очень опасного и таинственного культа. Об этом культе мне не известно почти ничего, не считая того, что его последователи поклоняются огню и набирают новых людей в свои ряды. Есть опасения, что приверженцы этого культа готовят вооружённое восстание. Известно, что идейная верхушка этой организации находится в вашем городе. В связи с этим прошу принять все необходимые меры для устранения возможной опасности.

Начальник городской стражи города Квинтия»

Прочитав письмо, я взглянул на Дормидонта.

— Ну что? Прочёл всё? Видишь, какую ерунду мне пишет сам начальник городской стражи? Если мы здесь будем обращать внимание на каждый новый культ, то некому будет исполнять обязанности городской стражи. И хоть я не воспринимаю все эти глупости всерьёз, тебе поручаю разобраться с этим делом. Это твоя возможность показать, на что ты способен. Подробности узнаешь у Авдона. Можешь идти.

Я молча вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Всё тот же стражник, которого, как оказалось, зовут Авдон, ждал меня снаружи.

— Получил указания? Теперь слушай подробности. Тебе придётся стать одним из последователей культа огня, они охотно набирают новобранцев, поэтому это не составит особого труда. Но для начала тебе надо пару дней понаблюдать за их деятельностью, посмотреть, сколько людей к ним приходит и в какое время, а потом уже при необходимости внедриться в их ряды. Каждый день о результатах будешь докладывать лично мне, моя комната находится рядом с комнатой начальника стражи. Вопросы есть?

— Что мне надо будет делать, когда я буду среди них?

— Узнаешь, чего они хотят, и сообщишь мне. Ещё вопросы есть?

— Нет.

— Тогда иди в столовую, а когда закончишь завтракать, отправляйся выполнять задание. Приверженцы культа собираются в большом двухэтажном доме, который находится неподалёку от городского храма. Прямо перед домом есть небольшая площадь, на которой растёт столетнее дерево, под ним стоят несколько скамеек. Оттуда будет очень удобно наблюдать за всем происходящим. Дорогу до храма спросишь у любого прохожего. А теперь иди, — с этими словами он развернулся и зашёл в комнату начальника стражи.

Судя по моим догадкам, столовая должна была находиться где-то на первом этаже, поэтому я спустился вниз и стал заглядывать во все двери подряд. С левой стороны были спальни стражников, в комнатах справа стояли их шкафы, а столовой не было видно нигде. Дойдя почти до конца коридора, я уже решил, что ищу не там, как услышал множество голосов, доносящихся откуда-то с конца коридора. На первый взгляд там ничего не было, не считая всё тех же дверей спален, но для верности я решил проверить. И решил я так не зря, потому что на самом деле коридор там не кончался, а всего лишь сворачивал налево, где были открыты широкие двери столовой.

Внутри было просторно и светло из-за больших окон, три ряда длинных столов стояли во всю длину столовой, за которыми сидели стражники и завтракали. Справа от входа стоял большой котёл, от которого пахло свежесваренной кашей, рядом лежало множество пустых мисок и чистых ложек. Взяв себе одну пару и получив порцию горячей каши, я взял кружку с какой-то пенной жидкостью и сел за стол. Многие стражники уже закончили есть и встали из-за своих мест, поэтому я решил поторопиться. Это было нетрудно, потому что каша была очень вкусной. Отхлебнув из чашки тёмную жидкость, я почувствовал уже знакомый горьковатый вкус.

Разделавшись с завтраком, я поспешил наружу, мне очень не терпелось приступить к выполнению порученного мне задания. «Наверное, в этом культе действительно есть что-то опасное, раз начальник городской стражи Квинтия так обеспокоен, пусть даже Дормидонт и не видит ничего страшного во всём этом», — размышлял я.

Узнав у нищего на улице дорогу, я отправился в указанном направлении, разглядывая городские дома. Многие из них были двухэтажные, некоторые даже трёхэтажные, с красивыми рядами ровных ступеней перед входом и большими зарешёченными окнами. Улицы были выложены крупными плоскими камнями одинаковой формы. Серые булыжники были так сильно похожи друг на друга, как будто их подбирали строго по размеру или даже каким-то образом изготовляли. Проходившие мимо меня люди шли очень быстро, как будто куда-то опаздывали. «В этом городе всё делается быстро», — отметил я про себя, постепенно привыкая к спешному течению городской жизни. Глядя на куда-то торопящихся жителей города, я уже не удивлялся поведению Авдона, которому было необходимо суетиться по долгу службы.

Храм я заметил издалека, он выделялся на фоне всех остальных зданий своими размерами и ослепительной белизной. Проходя мимо него, я невольно им залюбовался, прежде мне не приходилось видеть что-то настолько красивое. Эти ровные высокие белые колонны выглядели так величественно, что любой человек, никогда не видевший храмы, сразу понимал, что в этом месте поклоняются богам.

Нужное мне место оказалось неподалёку, прямо в центре небольшой площади стояло большое дерево, широко раскинувшее в стороны свои ветви. От этого под деревом всегда была тень, в которой на скамейках сидели городские жители. Присев на одну из них, я осмотрелся. Вокруг стояли похожие друг на друга дома из серого камня высотой в два этажа, кроме одного дома, выглядевшего немного богаче остальных. Я сразу понял, что это тот самый дом, о котором мне говорил Авдон. Он был двухэтажный с большими двустворчатыми дверями и большими окнами на втором этаже, которые почему-то были наглухо закрыты ставнями. Расположившись поудобнее я стал наблюдать. Некоторое время в дом никто не входил и никто не выходил из него. У меня складывалось ощущение, что в нём никто не живёт, причём очень давно, раз днём ставни держатся закрытыми. Я уже начал скучать, как моё внимание привлёк человек странной наружности. Одет он был в длинный тёмный плащ с капюшоном, висящим сзади, и плетёные сандалии на босую ногу. Странным мне показалось не его одеяние, а его взгляд, который бегал из стороны в сторону. Очевидно, он за кем-то наблюдал, причём очень неумело, раз я сразу заметил странность в его поведении. Опасливо озираясь, он присел на соседнюю скамейку и стал коситься в сторону того самого дома, из-за которого я был здесь. Дело стало принимать интересный оборот. «Скорее всего, этот человек имеет какое-то отношение к тому культу, о котором говорил мне Дормидонт», —

с удовольствием подумал я. Этот человек сильно нервничал, теребя руками край своего длинного рукава, и всё время искоса поглядывал на дом. В этот момент к дому подошла группа людей, о чём-то между собой перешёптывавшихся. Один из них постучал в дверь, которая почти сразу открылась. Стучавший сказал пару слов кому-то, чья фигура была скрыта от моего взора полузакрытыми дверьми, позвал жестом всех остальных и вместе с ними вошёл вовнутрь. Мне стало ясно, что этот дом вовсе не пустует, в нём кто-то бывает, а ставни закрыты для того, чтобы спрятать происходящее внутри от посторонних глаз. Дормидонт ошибался, когда называл всё происходящее ерундой, вряд ли кто-то станет прятать ерунду за закрытыми окнами и дверьми.

С приходом этой группы людей странный тип на соседней скамейке заметно оживился, видимо, он ждал их прихода. Посидев ещё немного, он встал и направился к дверям дома. В ответ на его стук двери приоткрылись, и через пару мгновений он скрылся за ними. Было ясно, что этот человек как-то связан с культом, требовалось теперь узнать, какое именно он имеет к нему отношение. Пока я сидел напротив дома, в него ещё несколько раз входили небольшие группы людей, по три-четыре человека в каждой. По моим приблизительным подсчётам внутри должно было находиться не меньше трёх десятков человек, значит, там люди собрались точно не для того, чтобы обсудить последние новости.

Долгое время из дома никто не выходил, видимо, внутри происходило что-то серьёзное, лишь спустя значительное время на пороге появились многочисленные гости. Среди них был и тот самый человек в длинном плаще, показавшийся мне очень подозрительным. Я решил, что обязательно должен за ним проследить, чтобы узнать, куда он теперь направится и где живёт. Но этого мне сделать не удалось, он в момент растворился в толпе городских прохожих. Я попытался было догнать его, но всё было бесполезно. Он как будто сквозь землю провалился. Это меня ещё больше убедило в том, что он не первый день имеет дело с культом огня и прекрасно знает, как надо ускользать от возможного преследования. Возможно, он даже играет какую-то важную роль в их организации. И из-за этого было особенно печально осознавать, что я смог его упустить.

Теперь мне оставалось только подумать о том, как мне поступить на следующий день, чтобы он от меня не ушёл. И, конечно же, необходимо обо всём рассказать Авдону и послушать, что он скажет по этому поводу, возможно, ему придёт в голову что-нибудь дельное. Размышляя об этом, я подошёл к зданию городской стражи, быстро поднялся на второй этаж и постучал в дверь. За ней не было слышно ни звука, я хотел постучать ещё раз, но в этот момент дверь открылась. Авдон жестом пригласил меня внутрь и закрыл дверь.

— Что удалось узнать сегодня? — спросил он.

— В этом доме явно что-то происходит. С самого утра в нём были закрыты все двери и ставни, никто не приходил и не выходил из него. К полудню стали собираться люди, по моим подсчётам их было человек тридцать, не меньше. Пробыли они там значительное время и вышли все вместе.

— Это всего лишь означает, что их культ собирает много поклонников, для нас это не новость. Ты заметил что-нибудь подозрительное, например, оружие или что-то ещё?

— Нет, оружия я не видел, зато заметил одного странного человека, показавшегося мне подозрительным.

— В чём заключалась его подозрительность?

— Буквально во всём. Одет он был как-то странно, в длинный тёмный плащ с капюшоном, постоянно косился на двери дома и ждал, пока все соберутся. Потом вошёл внутрь и вышел со всеми. Я хотел проследить за ним, узнать, куда он направляется, но тот растворился в толпе.

— Хм, это уже что-то. Займёшься им посерьёзней, тебе придётся как можно скорее вступить в их ряды, лучше прямо завтра. Так тебе будет удобней следить за его деятельностью, только не вздумай сразу идти с ним на контакт, пусть твоё лицо примелькается и станет привычным, спешить нам некуда. Обрати внимание на то, что он делает и с кем разговаривает. Если он и вправду играет важную роль в их организации, то ты сможешь через него, наконец, понять, чем на самом деле они занимаются. Чем быстрее мы это поймём — тем быстрее закончим это нудное дело. А сейчас можешь идти ужинать, ты пришёл как раз вовремя. Завтра доложишь мне о результатах.

Я в ответ кивнул ему головой и вышел. «Всё-таки странный человек этот Авдон, — подумал я. — Говорит странно, как будто заранее знает, что и как будет, и ошибиться не может». Мне нравилась серьёзность, с которой он разговаривает, но если посмотреть на это со стороны глазами простого человека, то становилось смешно. Было в нём что-то неестественное, в его манере разговаривать, наверное, оттого, что приучили его говорить только по существу, не вкладывая в слова никаких эмоций. Этим он был похож на выдрессированную собачку, приученную делать только то, чему её научили.

На ужин был суп с мясом, пресные лепёшки и незнакомый мне напиток, вероятно, сделанный из овощей. Еда была очень сытной, поэтому я почувствовал тяжесть в животе и желание прилечь. Сложив свои вещи в шкафу, я направился в спальню, в которую уже стали сходиться стражники. Собравшись в кучки по несколько человек, они беседовали, обсуждая последние новости уходящего дня, меня по-прежнему никто не замечал.

Оно, наверное, было и к лучшему, мне не очень сильно хотелось о чём-то разговаривать, все мои мысли были о завтрашнем дне. Предстояло вступить в ряды огнепоклонников, подвергнуть себя риску быть разоблачённым, это было серьёзным делом. Поразмыслив немного, я принял решение, что лучше всего будет прикинуться дураком, мало понимающим, зачем он туда пришёл и чего хочет. «С дурака и спросу нет, в худшем случае просто прогонят меня оттуда», — успокоил я себя этой мыслью.

Думая о завтрашнем дне, я никак не мог уснуть, всё новые и новые мысли лезли ко мне в голову, будоража моё сознание. Я представлял, как подойду к их двери, постучу в неё, что скажу открывшему её человеку, как буду вести себя внутри, а потом всё представлял заново и придумывал новые слова. С каждым разом моя речь становилась всё сложней и запутанней, фразы бессмысленней. Засыпая, я уже представлял, как меня разоблачили, как тащат в тёмный подвал на расправу, как горят факелы и блестят лезвия ножей, как зло сверкают глаза огнепоклонников, готовящихся предать моё тело священному огню…

Проснувшись рано утром и позавтракав, я тут же отправился к тому дому. Подождав, пока в дом войдут несколько человек, я подошёл к двери и постучал. Дверь открылась сама собой, и я вошёл внутрь, очутившись в абсолютно тёмной комнате. Где-то справа виднелись отблески света, едва освещавшие небольшую лестницу, ведущую на второй этаж. Осторожно ступая по полу, я дошёл до лестницы и поднялся наверх. Передо мной предстала необычная картина: в центре комнаты стоял алтарь, сделанный из белого камня, на котором горел огонь, но рядом никого не было. Комната оказалась такой большой, что свет от огня не достигал её задней стены, отчего она казалась бесконечной. Внезапно за моей спиной я услышал шорох и обернулся. Прямо передо мной стояла толпа огнепоклонников, держащих в руках дубины и ножи. Они злобно смотрели мне в глаза, готовясь наброситься на меня.

— Пожаловал, наконец, — прошипел одноглазый толстяк с лысой головой, делая шаг в мою сторону и доставая острый кинжал. Его примеру последовали все остальные, приближаясь ко мне и заставляя пятиться назад к алтарю.

— Вот и пришёл час расплаты! — закричал одноглазый огнепоклонник, замахиваясь на меня кинжалом…

«Подъём!» — послышалось откуда-то издалека. С трудом мне удалось открыть глаза. Я лежал на кровати, мимо меня проходили стражники, одетые в ночные рубахи. Это был сон, никаких огнепоклонников с ножами и дубинами не было. Голова болела так, как будто я не спал неделю, а тело так и не отдохнуло за ночь. Хотелось поспать ещё, но надо было вставать, предстоял тяжёлый день. Протирая глаза и натыкаясь спросонья на стены, я дошёл до столовой, из которой пахло свежесваренной кашей. Аппетита почти не было из-за плохого сна, так и не восстановившего мои силы. С трудом одолев свою порцию каши, я пошёл одеваться. В ногах всё ещё не было бодрости. Всю дорогу до обители огнепоклонников я зевал и потягивался, мечтая о постели с мягким одеялом.

Утро прошло точно так же, как и вчера, дом не подавал никаких признаков жизни до полудня, пока к нему не стали подходить люди. Большинство из них были одеты просто, как и большая часть людей на улицах города, видимо, новых членов культа набирали прямо с улиц. Я ждал, пока появится вчерашний человек в плаще, и он не заставил себя долго ждать. Вывернув из-за угла, он направился прямиком к дверям дома, посматривая по сторонам, я тут же встал и направился туда же. В ответ на мой стук двери приоткрылись, на пороге стоял высокий худощавый мужчина средних лет с красными от недосыпания глазами.

— Чего тебе? — спросил он.

— Я… это…

— А-а-а, ещё один человек с улицы, — устало протянул он и впустил меня внутрь.

— На второй этаж и налево, — сказал он удаляясь.

Лестница, ведущая на второй этаж, располагалась справа, точно так же, как и в моём сне. От этого сходства мне стало не по себе, а вдруг я видел вещий сон? Отгоняя от себя плохие мысли, я поднялся наверх. К моему счастью никакого алтаря там не оказалось, вся комната была заставлена длинными скамейками, на которых сидели люди, на стенах висели светильники, освещавшие тёмное из-за закрытых окон помещение. Перед сидящими располагался невысокий помост, по краям которого стояли две большие металлические чаши, в которых горел яркий огонь.

Я присел на одну из скамеек и стал искать глазами человека в чёрном плаще. Он сидел в первом ряду справа, наблюдая за всем происходящим в комнате. Вид у него был почти спокойный, но он всё равно обеспокоенно окидывал взглядом всех присутствующих, как будто кого-то искал. В комнату вошла ещё одна группа человек, несколько из них присели возле меня. Все переговаривались вполголоса, отчего вокруг стоял постоянный шум, похожий на гудение пчелиного улья.

Внезапно все замолкли, потому что в комнату вошёл человек в длинном ниспадающем одеянии с вышитым красным пламенем на груди. Взойдя на помост, он сложил на груди руки, прикрытые длинными и широкими рукавами.

— Рад вас здесь видеть, братья мои, — начал он свою речь, смотря куда-то поверх голов собравшихся, — мы все собрались здесь, чтобы прикоснуться к величию священного огня, чтобы позволить ему очистить нас от нашего несовершенства. Огонь священен и идеален, он лишён недостатков, он очищает и испепеляет скверну, сидящую внутри нас. Ничто не может скрыться от силы всепожирающего огня, огонь велик и священен, в его пламени содержится великая сила. Только посвящённый может постичь величие священного огня, взять себе часть его силы, только посвящённого…

Его речь была монотонной и нагоняла сон, очень скоро я перестал разбирать значение произносимых им слов. Все остальные слушали замерев и раскрыв рты, даже человек в плаще перестал дёргаться и тоже слушал слова проповедника.

–… потому что только огонь способен быть совершенным и дарить совершенство всем достойным, только огонь сможет приблизить вас к священному идеалу, сжигая ваши пороки, и только достойные смогут получить благословение священного огня…

Его речь становилась невыносимо однотонной и нудной, лишённой всякого смысла, мне было не понятно, как все приходящие сюда люди могут каждый день слушать этот бред. Через какое-то время моя голова уже гудела, и мне хотелось поскорей отсюда уйти, но надо было следить за тем человеком в чёрном плаще. Я посмотрел в его сторону, он всё так же сидел на своём месте и смотрел вперёд. Проповедник, ненадолго замолчав, снова продолжил рассказывать о силе и величии священного огня. В этот момент мне больше всего хотелось, чтобы говорящий перед нами мужчина замолчал и ушёл, прекратив мои мучения, но он всё говорил, и говорил, и говорил… Я попробовал ненадолго закрыть свои глаза, чтобы хоть как-то отвлечь себя от происходящего. Нескончаемая речь проповедника неспешно текла, как широкая река, не обрываясь нигде, не убыстряясь и не замедляясь. Я пребывал в полудрёме, как вдруг почувствовал оживление вокруг. На помосте уже никого не было, а все сидящие встали со своих мест и начали покидать комнату. Я посмотрел направо, человека в плаще уже не было. Неужели я задремал? В такой обстановке это было сделать несложно. Я поспешил к выходу, намереваясь догнать его на улице, но, выбежав наружу, я его не увидел. Он всё-таки от меня ушёл, а может быть он вышел раньше всех остальных. Я опять его упустил, и это было уже второй раз подряд, оба раза по моей вине.

Мне очень не хотелось рассказывать Авдону всё в точности как было, иначе Дормидонт мог бы решить, что я не справлюсь с заданием, и поручить его кому-нибудь другому. Надо было придумать достойное оправдание своей неудаче.

Я постучал в дверь. Авдон, как и вчера, сам открыл дверь и впустил меня внутрь.

— Что удалось узнать сегодня? — спросил он.

— Сегодня я попал к ним в дом, это действительно оказалось не сложно, меня приняли за новенького и впустили. Я там просидел всё время с полудня и до сих пор, ничего подозрительного я там не увидел. По-моему, там просто пудрят людям мозги, которым нечем заняться в свободное время, никаким заговором там и не пахнет.

— Ты сегодня видел того человека, о котором рассказывал вчера?

— Да, он снова там появился. Зашёл вместе со всеми, сел спереди и сидел там почти до конца. Только я не смог проследить за ним, он снова ушёл.

— Как это ушёл? Он ведь был всё время рядом с тобой.

— Он как будто провалился. Всё время был у меня на виду, а потом исчез.

— Он с кем-нибудь разговаривал?

— Я не заметил этого, скорее всего, нет.

Авдон замолчал и задумался, наверное, он обдумывал план действий на завтра.

— Как думаешь, он мог передать кому-нибудь записку? — спросил он после непродолжительных раздумий.

— Мог, наверное, у него было много времени для этого, — ответил я, удивляясь тому, что Авдон со мной советуется.

— Тогда завтра будь поближе к нему и следи за тем, что он будет делать. Если он действительно передаёт сообщения таким способом, то это, скорее всего, будет что-то серьёзное, связанное с деятельностью их организации. Если наши подозрения подтвердятся, то им займётся городская стража, мы-то сможем выбить из него всю правду.

— Мне самому ничего не следует делать?

— Сам не пытайся у него ничего узнать, просто так он тебе всё равно ничего не скажет. Постарайся не привлекать к себе чьего-либо внимания, в твоём деле главное — скрытность и осторожность.

— Хорошо, постараюсь быть осторожным.

Авдон кивнул головой и направился к своему столу, а я вышел из его комнаты, закрыв за собой дверь. День был не очень удачным, я так и не сделал то, что планировал вчера. Но зато мне удалось без трудностей попасть в ряды огнепоклонников, и потом не произошло ничего плохого. «Завтра у меня ещё будет возможность наверстать упущенное, надо только постараться не уснуть от заунывной проповеди», — настраивал себя я. «Всё-таки от этого культа мало пользы, взрослые люди страдают бездельем из-за него, тратя своё время на эти собрания. Зря городская стража не занимается подобными культами, никогда не знаешь, что делается за закрытыми дверями и окнами. А вдруг где-то и вправду что-то плохое замышляют?» — думал я, спускаясь на первый этаж.

Укладываясь спать, я решил, что на следующий день обязательно должен не упустить человека в плаще, для этого лучше к нему держаться поближе, чтобы он не смог незаметно улизнуть. «И надо будет следить за его руками, если он захочет передать кому-нибудь записку, то постарается сделать это скрытно, поэтому нужна внимательность, чтобы это заметить», — подумал я. Настрой у меня был твёрдый, хоть я уже и начал сомневаться в том, что этот культ таит в себе что-то опасное. «Не может быть ничего опасного в куче бездельников, собирающихся для того, чтобы послушать о силе священного огня и прочей ерунде», — решил я, закрывая глаза.

Проснулся я от привычного уже мне крика «Подъём!». Сонные стражники в ночных рубахах выходили из комнаты, зевая на ходу. Этим утром я твёрдо решил, что в этот день выясню, какое отношение имеет человек в плаще к культу огня. Быстро позавтракав, я отправился на площадь, хотя можно было и не спешить с этим, всё равно люди начинали собираться ближе к полудню. Но на этот раз всё было совсем не так. Только я устроился поудобней на скамейке, как в дом вошёл один человек, через некоторое время второй. Это мне показалось странным, потому что так рано сюда ещё никто не приходил. Через некоторое время дом совсем ожил, туда-сюда начали ходить люди, чувствовалось, что они суетятся. Мне не терпелось узнать, что же всё-таки там происходит, и из-за чего вдруг возникла эта беготня.

Близился полдень, постоянные прихожане собрания начали стягиваться к дому, а человека в плаще всё не было. Могло ведь быть и так, что вчера он был здесь в последний раз и теперь не скоро появится. Это бы означало почти полный провал моего задания, ведь он являлся единственным человеком, на которого я обратил своё внимание, потому что остальные мне казались абсолютно незначительными фигурами.

Наконец он вывернул из-за угла, я моментально вскочил со своего места и направился ко входу. Прямо перед дверью мы чуть не столкнулись, но он даже не взглянул на меня, глядя куда-то под ноги, зашёл в открытую перед нами выходящими людьми дверь. Мы вместе поднялись наверх, он, как и вчера, сел в первом ряду, а я устроился во втором, прямо позади него. Сидел он спокойно, не вертелся как раньше, только руки изредка шевелились под плащом. Комната уже почти полностью заполнилась людьми, все ждали, когда к ним выйдет проповедник. Он появился из небольшой двери в переднем левом углу комнаты, взошёл на помост и сложил руки на груди.

— Рад вас здесь видеть, братья мои. Близится замечательный день. День, когда мы все должны почувствовать себя одной семьёй, встать рядом плечом к плечу, показать всем, как благородны поклонники священного огня. Каждый из вас может стать героем, стать ещё совершеннее, чем был раньше. Все мы братья, все мы избранные, у каждого из нас в судьбе есть задача, которую мы должны выполнить. Есть зло, которое стремится нас поглотить, и это зло уже завладело мыслями многих людей, но мы должны со всем этим покончить! — с каждым словом он говорил всё более настойчиво, в его словах чувствовалась какая-то агрессия.

— И сейчас, братья мои, — продолжал он, — каждый из вас может послужить на благо всем нам. Очень скоро сюда привезут ящики с очень необходимыми нам всем вещами, которые надо будет как можно скорее внести в дом. От нашей расторопности может многое зависеть, поэтому мы постараемся сделать всё очень быстро. Я надеюсь на вас, мои братья!

Его странные слова начинали меня беспокоить. Что это за призывы к единению и расторопности? И что это за ящики с очень нужными нам всем вещами? Было заметно, что человек в плаще очень живо отреагировал на слова проповедника, начал вертеть головой, смотреть по сторонам. Казалось, что он чем-то обеспокоен или озадачен. Остальные присутствующие люди тоже стали обсуждать услышанное ими, только в их глазах виделась не обеспокоенность, а какая-то радость, наверное, каждый из них был рад тому, что сможет сделать что-то полезное для всех. За моей спиной послышался громкий голос:

— Послушайте меня, братья мои!

Все обернулись, в дверях стоял высокий мужчина крепкого телосложения с густой бородой, достающей почти до живота.

— Братья мои, прошу всех спуститься вниз, очень скоро должен прибыть наш груз, и мы должны быть готовы, — сказал он сочным низким голосом.

Все находящиеся в комнате тут же встали со своих мест и шумно двинулись к лестнице, обсуждая на ходу предстоящую работу. Человек в плаще проследовал со всеми остальными, я пошёл прямо за ним, боясь снова упустить его из виду. Всё время он озирался по сторонам, как будто кого-то искал. Я сразу вспомнил вчерашние слова Авдона про записку, которую он может кому-нибудь передать, поэтому подошёл к нему ещё ближе.

Вдруг все рванулись на улицу, выйдя со всеми наружу, я увидел две телеги, гружёные большими ящиками. Снимавшие первый ящик мужчины чуть его не уронили, было ясно, что в них лежит что-то тяжёлое. Все бросились к телегам, а я не отставал от человека в плаще, старался быть к нему как можно ближе, даже хотел взять с ним один и тот же ящик, но меня опередил какой-то низкорослый парень со светлыми волосами. Пришлось брать следующий, поглядывая в сторону человека в плаще, чтобы он не смог скрыться незаметно. Ящики заносили в дом и складывали под лестницей, ведущей на второй этаж. Сложив первую партию ящиков, все пошли за второй.

Вдруг человек в плаще свернул направо и шмыгнул куда-то в полутьму, я тут же последовал за ним. В тёмном углу виднелась небольшая дверь. Я подошёл и толкнул её, дверь открылась. Внутри было совсем темно, поэтому пришлось идти вслепую, нащупывая дорогу ногой. Странно было, что в обычном подвале было так много места, я всё шёл вперёд, но ни стены, ни человека в плаще не было видно. Я решил, что лучше будет идти около стены, чтобы не ходить по подвалу кругами. Нащупав в темноте одну из стен, я стал продвигаться вперёд, прислушиваясь к звукам, но вокруг меня ничего слышно не было. Эта стена показалась мне очень длинной, я прошёл уже достаточно для того, чтобы добраться до угла подвала, но стена всё не кончалась. Я шёл ещё дальше, но её конца не было видно, она всё продолжалась и продолжалась.

Было ощущение, что я иду по коридору, а не по подвалу. Где-то вдалеке я увидел отблеск света и понял, что нахожусь не в обычном подвале, а в каком-то подземном лабиринте. А это означало, что он должен куда-то вести, возможно, он приведёт меня в настоящее логово огнепоклонников. Единственное, что мне не нравилось, так это то, что я находился там абсолютно один, и в случае опасности некому было бы мне помочь. Я снова увидел свет вдалеке и ускорил шаг, пол был ровным, и поэтому можно было идти быстро. Пройдя по длинному подземному коридору до поворота, я снял висевший на стене горящий факел и пошёл дальше. Шагов через десять коридор разветвлялся на три прохода, мне надо было решать, по которому из них идти. Я пошёл по самому широкому, освещая себе путь факелом.

Я не понимал, куда иду, для меня главное было найти человека в плаще или ещё что-то, что может помочь моему делу. Но с каждым шагом я всё меньше и меньше верил в то, что я здесь могу что-либо найти. Вокруг меня была тишина, слышались только мои шаги, свет в подземелье был только от моего факела, и казалось, что я уже заблудился. Я шёл вперёд по коридору, пока не наткнулся ещё на одну развилку, в три разные стороны расходились три коридора. Немного подумав, я снова выбрал самый широкий и пошёл по нему. Размеры этих подземных ходов говорили о том, что они предназначены для серьёзных целей или, по крайней мере, были когда-то предназначены, а теперь используются всякими чокнутыми огнепоклонниками.

Внезапно из одного из боковых коридоров выскочил человек и бросился от меня наутёк, свет от моего факела осветил его лицо лишь на момент, но я успел его узнать. Это был тот самый человек в чёрном плаще. Я понял, что если сейчас его не поймаю, то точно не увижу больше никогда. Он убегал от меня, сверкая светлыми подошвами своих сандалий, а я пытался его догнать, держа в руках тухнущий от быстрого бега факел. Вдруг он оступился и, сделав пару неуклюжих шагов, рухнул на каменный пол. Подходя к нему, я сбавил шаг и достал из-под одежды спрятанный кинжал.

— Попался всё-таки, — сказал я, приближаясь к нему и переводя дыхание.

Он отползал назад, глядя на мой кинжал.

— Теперь ты мне всё расскажешь. Говори, что замышляет ваша организация, что вы задумали? Что за ящики сегодня привезли? Лучше говори, а то я тебя отдам городской страже, они из тебя всю правду выбьют!

— Я к ним никакого отношения не имею, меня прислали следить за их деятельностью, — испуганно залепетал он.

— Что за чушь ты несёшь? Ты один из них и ты не простой человек с улицы, выкладывай всё! — закричал я, приближаясь к нему.

— Я не один из них, мне было поручено следить за ними! — заикаясь ответил он.

— Кто поручил?

— Правитель Маралла, он приказал разобраться с этим культом, и это поручили мне.

— Правитель Маралла сам заинтересовался этим культом?

— Да, ему донесли, что они готовят заговор, и он решил всё разузнать.

Его слова всё меняли.

— Ну и что ты узнал? — спросил я.

— Я следил за их деятельностью дней десять, но ничего серьёзного узнать не смог. Мне уже стало казаться, что беспокойства правителя оказались напрасными, как мне удалось услышать разговор двух человек. Они не были обычными людьми, собирающимися для того, чтобы послушать про силу священного огня. По ним было видно, что они занимают серьёзное место в их организации.

— О чём они говорили?

— Я толком ничего не разобрал, но было ясно, что у них намечается что-то значительное. С тех пор я стал относиться к их культу серьёзней.

— Значит, ничего конкретного ты так и не узнал?

— Узнал. Вчера я тайком зашёл в комнату на втором этаже. Мне удалось прочесть письмо, оставленное на столе. В нём было написано, что скоро ожидается прибытие оружия, которое привезут в этот дом.

— Это его мы сегодня заносили в дом в ящиках?

— Наверное, там было именно оно. Они точно замышляют заговор и восстание.

— Ты уже успел об этом сообщить?

— Нет, мне было приказано сегодня раздобыть какие-нибудь доказательства, письмо, например, но у меня ничего не получилось, зато я увидел, как один человек заходит в дверь, ведущую сюда. И я решил, что здесь можно найти что-нибудь полезное для меня, но к моему удивлению я обнаружил подземные ходы, о которых не знал.

— Всё ясно, тебе ничего не удалось найти, ты только запутал меня своим поведением.

Он виновато посмотрел на меня.

— Надо найти выход отсюда, и поскорее, пока нас никто не заметил, — сказал я, пряча обратно кинжал.

— Уже поздно, меня здесь видели.

— Кто видел?

— Я взял один из двух факелов, висящих на стене, и пошёл по коридору. Я шёл, постоянно оглядываясь и прислушиваясь, готовясь потушить свой факел, как только услышу малейший шорох. Но вдруг из бокового коридора вывернул человек и окликнул меня, он появился внезапно! От неожиданности я ударил его своим факелом по голове и побежал непонятно куда в полной темноте. Потом я наткнулся на тебя и, решив, что ты один из них, принялся убегать.

— А ты и вправду глуп, раз так всё получилось, — сказал я, — зачем тебе надо было бить непонятно кого? Можно было сказать, что ты случайно забрёл сюда, или придумать ещё какую-нибудь глупость. А теперь они знают, что здесь находится чужой, и будут искать тебя. И меня найдут заодно. Ты хочешь, чтобы нас порезала на кусочки эта банда заговорщиков?

Человек в плаще, понимая, что сделал глупость, опустил голову, обхватив её руками. Меньше всего мне хотелось, чтобы он теперь запаниковал, поэтому пришлось изменить тон разговора на более дружелюбный.

— Давай, вставай, пора искать выход отсюда, — сказал я, дотронувшись до его плеча.

Мой факел уже начинал тухнуть, надо было торопиться, и мы пошли быстрым шагом по коридору. Где-то далеко за нашими спинами послышались голоса. Это означало, что нас уже преследуют, и нам следует поторопиться. Потушив факел, мы свернули в один из боковых коридоров и побежали, пытаясь создавать как можно меньше шума. Через какое-то время голоса стихли, и мы сбавили шаг, пытаясь отдышаться. Наше положение было почти безнадёжным, мы были посреди огромного подземелья, которое тянется, наверное, подо всем городом. По нему можно было очень долго блуждать в поисках выхода и так его и не найти, или попросту нарваться на огнепоклонников, разъярённых последними событиями. Шансов благополучно выбраться было очень мало, и человек в плаще понимал это не хуже меня, поэтому я решил что-либо предпринять, пока он окончательно не запаниковал и не усугубил наше положение ещё сильнее.

— Нам надо идти прямо по коридору, в конце каждого коридора должен быть выход наружу, — сказал я, сомневаясь в собственных словах.

Не было никаких оснований предполагать, что есть ещё один выход, помимо того, который был в доме. Но мои слова произвели нужный результат, и мой неудачливый попутчик зашагал рядом со мной. Мы шли довольно-таки долго, прежде чем увидели вдали едва заметный свет. Это меня одновременно обрадовало и насторожило. Свет говорил о том, что впереди мог быть выход наружу, но также это означало, что там мог находиться кто-то из людей. Однако пути назад у нас обоих не было, и мы зашагали в сторону света.

Подойдя поближе мы увидели, что коридор заканчивается комнатой средних размеров, в которой кроме стола и пары скамеек ничего не было, если не считать полотнище с изображённым на нём пламенем и маленький светильник, едва освещавший всё пространство в комнате. Но главное, что меня больше всего обрадовало — это была лестница, ведущая к потолку, в котором виднелась небольшая деревянная дверца без ручки.

Я поднялся наверх и толкнул дверь, она немного приоткрылась, но света я не увидел, потому что поверх двери лежало что-то большое. Убрав эту преграду, оказавшуюся большим ковром, мы выбрались наружу, очутившись в полуподвальном помещении, заставленном разным барахлом. Было понятно, что мы находимся в чьём-то доме и надо побыстрей оттуда убираться. Со второго этажа доносились чьи-то голоса, через дверь выходить было очень опасно. Рядом с нами поскрипывало ставнями открытое окно, в которое мы решили вылезти, но это оказалось не так-то просто, потому что оно было узким. Кое-как протиснувшись в него, мы выпрыгнули наружу, оказавшись на заднем дворе. Свежий ветер обдул нас, охлаждая вспотевшие от волнения тела, вся усталость, которая копилась и не чувствовалась от нервного напряжения, вдруг обрушилась, от которой ноги стали подкашиваться. Мы обошли дом и оказались перед его входом. Вид у него был богатый. «В нём должен жить кто-то очень знатный», — подумал я, оглядывая его. Выйдя на одну из улиц города, мы пошли спокойным шагом подальше от того дома, из окна которого только что вылезли.

Теперь было ясно, что дела обстоят серьёзно, и требуются какие-то действия со стороны городской стражи. И хоть у нас обоих не было никаких доказательств готовящегося заговора, промедление могло иметь плачевные последствия.

— Тебе надо сообщить обо всём, что сегодня произошло, я сделаю то же самое, — сказал я ему.

— Я доложу сейчас же, — ответил он и повернул на другую улицу, быстро затерявшись в толпе.

Я оказался далеко от знакомых мне мест, наверное, потому что под землёй шёл почти всегда прямо по главному коридору. Спросив у прохожего дорогу до храма, я добрался до того самого дома. Двери и ставни были всё так же закрыты, внутрь зайти я не решился, да и не было в этом больше никакой необходимости. Ничего нового я бы уже не узнал, необходимо было как можно быстрей доложить Авдону о том, что я узнал сегодня, от этого могло многое зависеть. Раз заговорщики уже всё подготовили, значит, планируют осуществить свои замыслы в ближайшее время, и мне надо спешить. Путь до здания городской стражи не занял много времени, и очень скоро я поднимался на второй этаж и стучал в дверь Авдона, который как всегда открыл её сам.

— Почему сегодня ты пришёл так рано? — спросил он.

— Неожиданный поворот событий, всё оказалось намного серьёзней, чем мы думали.

— Что такое? — лицо Авдона стало ещё серьёзнее.

— Они действительно готовят заговор, я сегодня сам участвовал в разгрузке привезённого оружия. Две телеги полностью были загружены большими ящиками.

— Ты уверен, что там было оружие? Ты видел его?

— Я в ящики не заглядывал, но у меня теперь не осталось сомнений. Сегодня вместо обычных рассказов про силу священного огня я услышал какие-то странные призывы, как я потом понял, это были призывы к вооружённой борьбе. Но не это меня убедило больше всего. Сегодня я узнал, что этим культом интересуется даже правитель Маралла.

— Откуда ты это мог узнать? — перебил меня Авдон.

— Сегодня я столкнулся с его человеком, которому было поручено следить за деятельностью огнепоклонников. Им оказался тот самый человек в плаще, за которым я следил.

— Значит, он занимался тем же, что и ты?

— Да, он занялся этим делом задолго до моего появления и сначала тоже решил, что культ абсолютно безопасен, но потом ему удалось случайно подслушать один разговор, из которого он узнал о том, что готовится что-то серьёзное. Тогда он пробрался в одну из комнат и прочёл оставленное кем-то на столе письмо, в нём было написано о сегодняшнем прибытии оружия. Сегодня он решил найти какие-нибудь доказательства того, что готовится заговор, и спустился в подвал, в который незадолго до этого вошёл кто-то из людей. Я, увидев его, пошёл за ним, однако вместо подвала нашёл там подземные коридоры, которые, по-видимому, тянутся через весь город. Там мы и столкнулись, после чего он мне всё выложил. В то время, когда я его искал в темноте, он успел наткнуться на кого-то из членов культа и ударить его, после чего бросился бежать куда глаза глядят. И тогда он наткнулся на меня, так я узнал всё от него.

— Мне надо об этом немедленно доложить начальнику городской стражи. Что было потом? Вы просто вышли из подземелья?

— Мы пошли по одному из коридоров, пока не добрались до подземной комнаты, в которой была лестница, ведущая в чей-то дом. По-видимому, в нём живёт кто-то, кто связан с культом огня. Внизу в подземной комнате висело полотно с изображённым на нём пламенем, такое же пламя я видел на проповеднике, выступающем перед прихожанами.

— Ты запомнил этот дом, и где он расположен?

— Думаю, да. Он выделялся среди прочих домов, потому что был сделан из белого камня и состоял из трёх этажей. Я его долго не разглядывал, но заметил около входа две небольшие статуи в человеческий рост, держащие копья.

— Ты уверен, что видел трёхэтажный дом из белого камня с двумя копейщиками около входа? — медленно произнося слова, спросил Авдон, заглянув мне в глаза.

— Да, но если надо, я могу показать его, кажется, я запомнил к нему дорогу.

— Об этом поговорим потом, а сейчас я пойду докладывать принесённые тобой вести. Оставайся пока здесь, может понадобиться твоё участие.

Авдон вышел и закрыл за собой дверь, оставив меня наедине со своими мыслями. Сегодня было так много важных событий, что я не до конца осознавал всю их важность и все последствия, которые они могут за собой повлечь. «Сейчас Авдон докладывает Дормидонту о готовящемся заговоре, и, наверное, Дормидонт придёт в ярость, узнав, что у него под носом творится такое, о чём он должен знать первым и принимать все необходимые меры. Не зря я пошёл в подвал, иначе бы я узнал обо всём самым последним и не успел вовремя сообщить о готовящемся заговоре», — думал я, ожидая возвращения Авдона. За дверью послышались торопливые шаги, дверь открылась, Авдон позвал меня жестом за собой. Мы вошли к Дормидонту, после чего Авдон удалился.

— Ну что, доволен своей работой? — проревел Дормидонт усмехаясь.

Я лишь кивнул ему в ответ.

— Я тоже доволен. Это же надо такую кашу заварить прямо у меня под носом! На что только могла надеяться эта кучка заговорщиков? Во всём городе их не больше тысячи, и они хотели своими силами что-то сделать! — с каждым словом его глаза всё больше наливались кровью.

— Целая тысяча? — спросил я удивленно.

— По-твоему это много для такого города как Маралл? Капля в море! У нас одних только стражников около пяти тысяч по всему городу, не считая регулярных войск. Эта шайка огнепоклонников не успела бы и конуры собачьей захватить, прежде чем мы их разбили. Махать направо и налево мечом — не значит воевать.

— Значит, их всех теперь убьют? Они даже не знали, к чему их готовят.

— Если у них и вправду капля мозгов в голове, и они станут сопротивляться, то тогда им точно конец. В противном случае разгонят их, а зачинщиков будут судить. А ты молодец. Успел вовремя сообщить, иначе за такой промах наш правитель меня бы не похвалил. Ты шустрый малый, такие мне нужны. Я тебе увеличиваю жалованье, заслужил.

— Благодарю.

— Благодарят за подарки, а это твоя работа. Можешь идти.

День, без сомнений, был удачным, все обстоятельства сложились замечательно, и теперь я ждал результатов своих усилий. Теперь культ огня запретят не только в Маралле, но и в Квинтие, откуда пришла тревожная весть. Дормидонт, наверное, умелый воин и хороший начальник стражи, но он точно не обладает чутьём, раз не увидел рядом с собой того, что заметил начальник городской стражи Квинтия, хотя там огнепоклонников меньше. Но в одном Дормидонт был прав, кучка людей не умеющих воевать, не смогла бы совершить что-то серьёзное, значит, за ними должен был стоять кто-то сильный и могущественный, кто хотел осуществить переворот.

До конца дня ещё оставалось время, и я решил пройтись по улицам города. Можно было пойти в любом направлении, но я направился в сторону дома, в котором сегодня людей призывали к борьбе со злом, которое хочет их всех уничтожить. Было интересно, что там происходит теперь, когда об их планах стало известно городской страже и правителю Маралла. «Наверное, стражники уже подбираются к дому, готовясь в него ворваться, и то же самое происходит рядом со всеми домами города, где собирались поклонники культа», — представлял я. Я представил, как стражники стучатся в закрытые двери, на стук им никто не открывает, и они взламывают двери, врываясь внутрь.

Когда я подошёл к дому, двери были настежь открыты, туда-сюда сновали стражники, выводившие людей со связанными руками, выносили какие-то вещи, ящики с оружием, некоторые из которых вскрыли прямо на месте. Внутри лежали мечи вперемешку с соломой, луки, стрелы, кинжалы и прочее оружие. Видимо, никто сопротивляться не стал, и все сдались добровольно. Тем было лучше для них всех, обошлись без лишних жертв. Наверное, умирать просто так никому не хочется, даже во имя священного огня. Всё-таки, если убеждения человеку навязываются кем-то посторонним, то человек будет их придерживаться только тогда, когда ему это выгодно. Но ничем жертвовать ради них никто не станет, можно бороться за свои интересы, даже жертвовать чем-то ради них, но ни в коем случае не ради чужих. Так же было и с огнепоклонниками. Все бездельники, которые не хотели утруждать себя каким-либо делом, собирались вместе, чтобы послушать проповеди о священном огне, почувствовать значимость своего занятия и самих себя. Но как только пришлось встать на защиту своего культа, все сразу опустили руки и покорно склонили головы перед теми, кто сильней них.

Прогуливаясь по улицам Маралла, я про себя отметил, что Маралл — очень красивый город. Все улицы были ровными и широкими, выложенными из серого булыжника одинакового размера, дома были каменные и высокие, в основном двухэтажные с красивой крышей и ступенями перед входом. Окна на первых этажах были зарешёченными, на вторых — более широкие и со ставнями. Иногда встречались богатые дома с балконами, с которых свисали красивые плетущиеся растения с красными и фиолетовыми цветками, двери и ставни были украшены металлическими узорами, то же самое касалось и решёток на окнах. На улицах всегда было очень чисто, чувствовался порядок, что было странно для такого большого города. Когда я впервые увидел жителей Маралла, они мне показались похожими на муравьёв, постоянно бегающих и суетящихся, но теперь я уже мог видеть смысл во всех их перемещениях. Здесь люди делали самые обыкновенные дела, только намного быстрей, чем я привык это видеть. Это была не бесполезная суета, а всего лишь необходимая спешка. Каждый делал своё дело, благодаря чему такой огромный город мог жить как единый организм. Даже скитающиеся по улицам города нищие играли свою роль, распространяя последние сплетни и свежие новости.

Во всём окружающем меня чувствовалось величие, казалось, что эти дома и улицы могут стоять здесь вечно. Камень сам по себе кажется вечным, способным пролежать неизменным тысячу лет и даже больше, а строения из камня кажутся величественными и благородными. Поэтому для меня, всю жизнь видевшего только деревянные домики, городские постройки казались такими великолепными. Чего уж тогда говорить о храмах и статуях, которых я не видел даже в своих фантазиях? Я никогда и подумать не мог, что из мрамора можно сделать что-либо подобное. Возле храма стояли несколько статуй, одна из них была девушкой в свободных одеждах, держащая виноградную гроздь больших размеров, другая статуя была высоким мускулистым мужчиной, держащим опрокинутый кувшин. Вокруг них стояли на коленях много мраморных детей, тянущих к ним свои руки. Прямо около входа стояли два великана, как будто раздвигающие створки дверей своими мускулистыми руками, а в глубине храма был виден желтоватый свет, исходящий, наверное, от горящего внутри огня. Высокие колонны уносились ввысь, подпирая спереди край крыши, украшенный изображениями каких-то людей или богов. От храма до городской улицы вела короткая, но широкая дорожка, выложенная тем же белым камнем, из которого был построен сам храм. По краям дорожки стояли широкие каменные скамьи, за которыми росли невысокие красиво обрезанные деревья.

Разглядывая храм, я ещё раз задумался о существовании богов. Существуют ли они на самом деле? Никогда мне не приходилось видеть человека, который мог бы ответить на этот вопрос. Все люди, поклоняющиеся богам, делали это только потому, что так делали их родители и родители их родителей. Никто из моих знакомых никогда не видел какого-нибудь проявления божественной силы или чего-нибудь похожего, что смогло бы убедить любого человека в существовании богов. Но оскорблять богов всё равно никто не решался, потому что не был точно уверен, что их нет. В глубине души, где-то глубоко-глубоко у каждого человека живёт вера в богов, которую он не чувствует обычно, но которая проявляется в некоторых ситуациях. Когда человеку хорошо, он чувствует себя уверенно, считает себя хозяином своей жизни, иногда не только своей. Когда же человеку становится плохо, когда он бывает бессилен предотвратить что-либо плохое, из самых глубин человеческой души вылезает вера в того, кто может помочь и взять под своё крыло. Всегда мне казалось, что только бессилие заставляет людей верить в богов, но кто может сказать наверняка, так ли это? Смотря на храмы, которые люди построили во славу богов, трудно поверить, что это делается просто так, и до сих пор никому не принесло пользы. Но может ведь оказаться, что делается всё это от отчаянного желания иметь надежду на помощь в безвыходном положении, когда все земные средства бесполезны, и остаётся надеяться только на божественную силу.

Прогуливаясь по городу, я зашёл очень далеко, и надо было поворачивать обратно, чтобы успеть к ужину. Сегодняшний день был очень сильно насыщен разными событиями, поэтому сон мне был очень необходим, чтобы восстановить свои силы и привести мысли в порядок. Дорога обратно была короткой, на входе в здание городской стражи я столкнулся с Авдоном, который куда-то спешил.

— Поднимись к начальнику стражи, он тебя искал, — сказал он, не сбавляя шаг.

Постучав в дверь Дормидонта, я услышал в ответ: «Войдите», произнесённое громовым голосом. Дормидонт сидел за столом в своей любимой позе, широко расставив ноги.

— Вот и ты. Пока тебя не было, до нас дошло сообщение от нашего правителя. Он доволен результатом и благодарен городской страже за помощь его человеку.

— Всё уже закончилось? Культа огня больше нет?

— Мы ворвались в места их собраний по всему городу, теперь всё под контролем, но дело не закончено, и ты этим займёшься завтра.

— Осталось что-то ещё?

— Да, есть ещё дело, требующее твоего участия. Завтра утром явись ко мне, я дам тебе все необходимые указания. А сейчас можешь идти.

Дело принимало интересный оборот, снова требовалось моё участие, и это меня очень заинтересовало. Появились какие-то новые обстоятельства, и это означало, что с этим культом разобраться не так-то просто, видимо, открылось что-то новое, что раньше не было известно. Это могло означать многое, например, то, что у меня будет новое задание, возможно, ещё более сложное и рискованное, чем первое, но я лишь считал, что у меня будет ещё одно интересное задание, с которым я обязательно должен справиться.

Замечтавшись, я не заметил, как зашёл в столовую, вкусный запах заставил мой живот проснуться и издать знакомый мне звук. На ужин был овощной салат и какая-то странная каша с кусками мяса. На вкус она была немного солоноватой и очень нежной, я даже не был уверен, что это называется кашей, но мне очень понравилось. Здесь кормили странно: всего дважды в день, и ужин был сытней завтрака, как будто стражникам надо было ночью работать. Я привык есть трижды в день, даже когда весь день рыбачил в море, не забывал перекусить в полдень. Зато в столовой всегда был хороший аппетит, наверное, оттого, что все вокруг жевали, от такого зрелища у всякого потекут слюнки. Салат и каша были съедены очень быстро, и, вставая из-за стола, я про себя заметил, что смог бы съесть ещё. В столовой на меня никто не обращал своего внимания, то же самое повторялось и в спальной комнате, но я уже перестал об этом думать, в таком большом городе как Маралл людям было не до посторонних.

— Подъём! — услышал я сквозь сон.

Мне даже показалось, что это мне только снится, но привычные шаги выходящих стражников говорили о том, что действительно настало утро, а вставать очень не хотелось. Полежав ещё немного, я всё-таки заставил себя встать и с полуоткрытыми глазами пошёл в сторону столовой, из которой привычно пахло свежесваренной кашей. Я взял свою порцию каши, сел за стол и прикрыл глаза, пытаясь до конца проснуться. Вдруг моему лицу стало очень жарко, а потом и вовсе горячо. Я открыл глаза и обнаружил своё лицо в миске с горячей кашей, куда я попал, неожиданно заснув за столом. Выпрямив спину и расправив плечи, я принялся спешно есть кашу, пытаясь отогнать от себя сон. Мысли о предстоящем задании окончательно прогнали остатки сна, ведь в этот день мне предстояло выполнить что-то ещё, что поможет окончательно решить проблему культа огня в Маралле, а возможно и в других городах. Надев верхнюю одежду, я поднялся на второй этаж и постучал в дверь, в ответ послышался знакомый рык.

— Пришёл всё-таки, я думал, до полудня спать будешь, — упрекнул меня Дормидонт. — Сегодня ты покажешь тот дом, в котором есть вход в подземелье. Если наши подозрения оправдаются, то окажется, что в заговор были вовлечены очень влиятельные люди. Поэтому от тебя многое зависит, смотри не ошибись!

— Я тот дом запомнил, а если ещё раз увижу, то точно смогу сказать. Тем более я запомнил дорогу до него, думаю, ошибки не будет.

— Тогда иди, Авдон уже ждёт тебя снаружи, — с этими словами он потянул за свою верёвочку.

За стеной раздался звон колокольчика, в комнату вошёл Авдон, готовый со мной отправиться на поиски дома.

— Отправляйтесь с отрядом стражников в назначенное место, если подозрения подтвердятся, можете входить в дом, вот вам разрешение с моей печатью, — Дормидонт протянул Авдону небольшой свиток.

— Можем мы применять силу?

— Если в доме действительно окажется вход в подземелье, можете вязать всех без разбора, в случае сопротивления разрешаю применить оружие. Можете выполнять.

Авдон кивнул в ответ головой и вышел со мной в коридор.

— От тебя зависит судьба многих людей, смотри не ошибись, — сказал он мне, когда мы спускались вниз.

На улице нас уже ждал небольшой отряд стражников, примерно человек из десяти. Авдон знаком приказал им следовать за нами, и я повёл их в то место, где должен был быть вход в подземные коридоры. Идя по улицам города, я старался заранее вспоминать путь, по которому вернулся обратно, ещё до того, как мы выйдем на те же улицы. Подойдя к тому самому дому, я осмотрел его. Три этажа, белые стены, две статуи перед входом, всё было именно так, как я помнил.

— Этот тот самый дом? — спросил Авдон.

— Да, это точно он, я в этом абсолютно уверен.

— Если ты ошибся, то тебе потом не поздоровится, — сказал он и направился к дому.

Стражники последовали за ним.

— Чего изволите? — спросил пожилой мужчина, открывший дверь.

— Могу я видеть хозяина? Нам приказано обыскать этот дом, — ответил Авдон, протягивая разрешение начальника стражи.

Эти слова заставили мужчину немного растеряться, впустив стражников внутрь, он поспешил на второй этаж, вероятно, намереваясь сообщить хозяину дома о нашем визите. Через какое-то время послышались шаги, и по широкой лестнице к нам спустился богато одетый человек в сопровождении своего слуги, открывшего нам дверь.

— Рад вас приветствовать, младший начальник городской стражи, — поприветствовал его Авдон.

— Здравствуй, Авдон, зачем беспокоишь меня в такой ранний час? — спросил он, изображая радость.

— Мне приказано обыскать ваш дом…

— Мой дом? — прищуривая глаз, перебил он Авдона.

— Да, именно так, у меня имеется разрешение начальника городской стражи, можете ознакомиться.

— Ну и с какой целью вы собираетесь рыскать по моему дому? — спросил он, лениво окинув взглядом разрешение.

— Сущие пустяки, мы очень скоро управимся. Обещаю, что вам это не доставит лишних хлопот.

— Ну, раз сам начальник городской стражи этого желает, то… — с этими словами он развел руками, изображая покорность и согласие.

— В таком случае я попрошу помочь нам, — сказал Авдон.

— Давай показывай, откуда ты вылез, — добавил он мне полушёпотом.

По моим предположениям я вылез из окна, располагающегося в правой части дома, значит, и подземный вход должен был быть именно там. И действительно, осмотрев правое крыло первого этажа, я увидел знакомое мне полуподвальное помещение с узким окном, из которого я в тот раз с трудом выбрался. Всё пространство было завалено разным хламом, кроме центра помещения, где лежал большой прямоугольный ковёр. Я подошёл и откинул его, под ним в полу была та самая деревянная дверь.

— Вы можете сказать, куда ведёт этот вход? — спросил Авдон, обращаясь к младшему начальнику стражи.

Но тот вместо ответа выхватил кинжал и бросился на одного из стражников, обхватив его сзади за шею и приставив остриё кинжала к горлу.

— Всё-таки нашли меня, жалкие крысы! — закричал он, багровея от злости.

— Сопротивляться бесполезно, опустите оружие, и мы вас спокойно отведём к начальнику городской стражи для выяснения всех обстоятельств, — уверенным голосом сказал ему Авдон.

— Назад! Все назад! — прокричал тот, трясясь от злости и делая шаг назад вместе с пленённым стражником.

— Вы ведь не хотите ухудшить своё положение убийством стражника, сдайтесь нам добровольно, — сказал Авдон, делая шаг ему навстречу.

— Назад! Я сказал назад! Слышите? Я сказал на…

Вдруг удерживаемый им стражник резко повернулся, хватая руку с кинжалом и отводя её в сторону, в этот момент Авдон подскочил и с размаху нанёс удар кулаком по лицу. Младший начальник стражи упал на пол, заливаясь кровью из разбитого лица.

— Связать его! — крикнул Авдон, — всех остальных вывести из дома, самых буйных тоже связывайте.

Стражники рассыпались по дому.

— Так, значит, городская стража тоже была в этом замешана? — спросил я, когда арестованного увели.

— Как видишь, была, скорее всего он не один предатель в нашем городе, должны быть и другие, у которых много денег и власти. Но теперь мы всё узнаем, правду мы умеем из людей выбивать. Ну а твоя помощь пока не нужна, ты сделал своё дело. Можешь доложить начальнику стражи об успешном выполнении задания.

— Хорошо, я пойду к нему сейчас же.

В дом входили уже новые стражники, готовые увести задержанных и обыскать весь дом в поисках возможных улик. Работа шла неспешно и в то же время быстро, каждый был занят своим делом, казалось, что стражникам каждый день приходится обыскивать чьи-то дома.

События этого дня должны были поставить точку в деле уничтожения культа огня, раз был пойман один из зачинщиков заговора, то изобличение других — всего лишь дело времени, а это означает, что спокойствие многих городов теперь обеспечено.

Страшно было подумать, что могло бы случиться, если бы мятежники всё-таки подняли вооружённое восстание. Поддерживаемые некоторыми влиятельными людьми, они смогли бы натворить много бед. И даже если бы их замыслы не осуществились, было бы много крови и бессмысленных жертв среди людей, брошенных зачинщиками мятежа на бессмысленную борьбу. В этом случае человеческие жертвы должны были быть той ценой, которую готовы были заплатить ради достижения своих целей жаждущие власти и денег люди. В этот день я чувствовал, что с моих плеч свалился большой груз ответственности за выполнение порученного задания, дело было закончено, и можно было выкинуть ненадолго из головы все мысли о культе и неудавшемся заговоре. На душе вдруг стало очень легко, а мысли прояснились, освобождённые от идей, которые их захламляли. Оставалось только доложить Дормидонту об успехе, и можно было забыть обо всём этом.

Я поднялся на второй этаж и постучал в дверь, из-за которой послышалось уже привычное мне рявканье, означающее, что можно войти.

— Ну что? Докладывай, — сказал он, когда я вошёл.

— Это оказался тот самый дом, о котором я говорил. В нём живёт… — я не успел договорить, потому что сильный удар кулака по столу заставил меня вздрогнуть от неожиданности.

— Проклятый предатель, значит он тоже в этом замешан, — прорычал он, стиснув зубы, — всё прогнило, даже в городской страже появились подобные негодяи, потерявшие свою честь. Хорошо, что ты смог найти его дом, теперь мы будем знать имена всех сообщников, я сам буду его допрашивать, — сказал он, сжимая кулаки.

В этот момент я очень не завидовал младшему начальнику городской стражи, которому придётся быть допрашиваемым Дормидонтом, один вид которого заставляет ужаснуться любого.

— Наш правитель будет в ярости, когда узнает об этом. Заговорщики в городской страже! В этом есть и моя вина, не надо было оставлять без внимания всякие культы, никто не знает, чему на самом деле там учат людей. Кстати говоря, тебе сейчас придётся отнести моё донесение нашему правителю, он тоже должен сразу узнать о причастности к заговору городской стражи.

Дормидонт достал из одного из ящиков своего стола тонкий лист пергамента и принялся что-то старательно писать. Ещё в прошлый раз, когда я видел письмо начальника городской стражи Квинтия, меня удивила тонкость и белизна пергамента, на котором оно было написано. У Дормидонта были точно такие же листы, которые не очень были похожи на тот пергамент, из которого была изготовлена моя карта. Может быть, они делались из кожи какого-нибудь неизвестного мне животного, а может быть и не из кожи, очень уж странно они выглядели. Дормидонт очень старательно вырисовывал каждую букву, отчего написание донесения затягивалось очень надолго. Наконец он закончил писать, обмакнул свою печать в красную краску и плотно прижал к листу пергамента, после чего свернул его и протянул мне.

— Передай моё донесение незамедлительно, передай лично, не отдавай никому, его можно читать только правителю. Если тебя кто-нибудь остановит, покажи им донесение с моей печатью, и тебя пропустят. Дворец правителя расположен в западной части города, можешь просто идти по любой улице на запад, пока его не увидишь. Дворцовые стражники будут тебя обыскивать, поэтому не бери с собой никакого оружия. Можешь это считать последним заданием на сегодняшний день, после его выполнения ты свободен. Вопросы есть?

— Нет.

— Тогда можешь идти.

Я вышёл из здания городской стражи и направился в западную часть города. Мне предстояло увидеть дворец правителя, и это не могло меня не радовать. Ведь мне впервые предстояло увидеть что-то настолько значительное и, наверное, очень красивое. Проходя по улицам города, я заметил, что чем дальше я продвигался на запад, тем более крупными и роскошными становились дома вокруг меня. Даже улица стала заметно шире и чище, возле домов стояли столбы с большими светильниками, висевшими на них, а рядом с некоторыми домами располагались небольшие сады. Наконец вдалеке я увидел его, высокие башни дворца поднимались высоко-высоко, выше них, наверное, были только облака. Весь дворец издалека виднелся в какой-то лёгкой дымке, отчего вид у него был ещё более восхитительный, как будто волшебный. Казалось, что он вырастал прямо из земли, устремляясь высокими башнями к облакам, стараясь до них достать. Я ускорил шаг, чтобы побыстрей подойти к нему и увидеть его вблизи, во всём его великолепии. Через несколько домов улица расширялась и переходила в большую площадь, за которой начинались личные владения правителя. У дворца была своя каменная стена, охватывавшая большую площадь земли, на которой располагался сам дворец и большие сады, раскинувшиеся перед ним. В передней части стены, примыкающей к площади, были большие ворота, раскрытые настежь, рядом с которыми стояли стражники. Я сразу понял, куда мне следует идти, и пошёл в их направлении. Прямо около ворот один из стражников сделал шаг вперёд, преграждая мне путь, и сказал:

— Стой! Тебе куда?

— Донесение правителю от начальника городской стражи, — ответил я, показывая свёрнутый пергамент с печатью.

Стражник посмотрел на печать и молча пропустил меня. Мой путь до дворца пролегал по широкой каменной дорожке, выложенной посреди сада, по краям которой росли высокие аккуратно подстриженные деревья, в разные стороны от главной дорожки расходились небольшие тропинки, выложенные белым камнем, которые были похожи на длинные белые ленты, лежащие на бесконечном зелёном ковре из травы, кустов и цветов. Длинные узкие дорожки уходили в глубь сада, затеняемые деревьями, растущими по их краям. В некоторых местах стояли красивые широкие скамейки с крышей, увитой разными растениями с мелкими цветами, отчего одним своим видом эти скамейки манили человека к себе, предлагая присесть в их уютной тени. На всём протяжении стены на одинаковом расстоянии друг от друга располагались смотровые башни, с которых дворцовые стражники осматривали всю прилегающую территорию по обе стороны от стены.

Одеты дворцовые стражники были красивее, чем городские, и оружие было у них получше. Обычный стражник был одет в кольчужный доспех, поверх которого надевалась серая жилетка с грубо вышитыми на них львами, оружием была висящая на поясе справа шипованная дубина и кинжал с левой стороны. Здешние же стражники носили более дорогие доспехи с красивой вышивкой на груди, в руках они держали оружие, представляющее из себя что-то среднее между копьём и топором, на поясе висел меч в красивых ножнах. Я подходил всё ближе ко дворцу, а он всё больше вырастал передо мной из земли, закрывая собой небо. Когда я подошёл вплотную к нему, не было уже видно крыш высоких башен и казалось, что они упираются прямо в небо. На входе во дворец меня остановил один из стражников.

— Стой! Ты куда?

— Донесение правителю от начальника городской стражи, — снова ответил я, протягивая ему свёрнутое письмо.

Стражник посмотрел сначала на печать, потом на меня и позвал кого-то, находящегося внутри. Из полуоткрытых дверей вышел толстый человек неприятной наружности с бегающими маленькими тёмными глазками и непонятно для чего выставленными вперёд руками с маленькими пальцами. Увидев донесение, он спрятал руки за спиной, как будто боясь его испачкать, спросил что-то шёпотом у стражника и, получив ответ, сказал мне писклявым голосом:

— Прошу за мной.

Я последовал за ним и вошёл во дворец. То, что я видел снаружи, не шло ни в какое сравнение с тем, что я увидел внутри. На какое-то время я замер, потрясённый увиденным. Высокие стены дворца уносились ввысь, смыкаясь где-то очень высоко, так высоко, что начинала кружиться голова от одной мысли, что там можно вдруг оказаться. По всей длине стен в них были огромные окна, сделанные из кусочков разноцветного стекла, выложенного в виде красивых картин. На них были изображены деревья, животные, люди, занятые разными делами, и всё вместе это создавало ощущение чего-то сверхъестественного, недоступного простому человеку.

— Прошу за мной, — окликнул меня толстяк, немного склоняя вперёд голову и жалко улыбаясь.

Я пошёл за ним, вертя по сторонам своей головой, не желая отрывать свой взор от увиденного великолепия. Дворец внутри оказался очень большим, состоящим из нескольких залов, соединённых проходами в виде больших арок. Пройдя первый зал, толстяк остановился и пропищал, наполовину повернувшись в мою сторону:

— Прошу подождать здесь, — сказав это, он скрылся за аркой, свернув куда-то направо.

Через некоторое время ко мне вместе с ним вышел высокий мужчина солидной наружности, который спросил у меня сочным низким голосом:

— У вас какое-то дело к нашему правителю?

— Мне поручено передать ему донесение от начальника городской стражи.

— Я могу передать ему сам, — сказал он, заранее протягивая вперёд свою руку.

— Я могу отдать это донесение правителю и только ему.

— Не хотите ли вы сказать, что оно является строго конфиденциальным?

— Да, именно это и хочу сказать, — ответил я, не совсем понимая смысл последнего его слова.

— Хорошо, я доложу о вашем приходе, — сказал он и удалился.

Мне предстояло увидеть самого правителя Маралла! И хоть я понимал, что он такой же человек из плоти и крови, как и все остальные, но сама мысль о том, что я увижу человека, управляющего таким огромным городом и всеми прилегающими к нему землями, заставляла что-то во мне приятно трепетать. Через какое-то время человек солидной наружности вернулся и сказал мне:

Конец ознакомительного фрагмента.