Хранитель бездны. Фантастическая повесть

Руслан Бедов

Бездна – энергетический портал, находящийся на Земле. Его природа неизвестна. Единственное применение этому явлению – использование выделяемой энергии для своих нужд и войны. Бездна – причина того, что аннаки, борейцы и другие расы облюбовали планету. Некто, познавший в полной мере секрет Бездны, создал ключ – человека, способного управлять порталом. Этот человек – основа замкнутого кольца событий, которое не первое тысячелетие пытаются разорвать колонизаторы Земли…

Глава пятая

Мы вышли на железнодорожной платформе с названием, ничего мне не говорившем. В километре от нас виднелись крыши домов. Населенный пункт, судя по всему, имел единственную улицу, располагавшуюся вдоль шоссе. Солнце опускалось за лесопосадку, когда мы нашли пустую дорогу. Мимо с грохотом проехал «Камаз». Майор Синченко внимательно посмотрел на него и отвернулся.

— Что мы сейчас делаем? — раздраженно спросил я, — ждем рейсовый автобус?

— Мы ждем подходящее авто, — задумчиво ответил майор, напряженно всматриваясь в горизонт, за которым пряталось извивавшееся дорожное полотно.

— Кто возьмет четырех мужиков себе в машину? — ухмыльнувшись произнес я, — может ты действительно с другой планеты, но у нас тут на Земле…

— Тот, чья машина нам подойдет лучше всего, — произнес майор.

Я фыркнул, но ничего не сказал. На шоссе появилась одинокое авто. Поскольку к этому времени уже стемнело окончательно, в начале сложно было разглядеть приближающийся автомобиль, — слепило фарами, но майору, как оказалось, все было нипочем.

— Микроавтобус нам подойдет, — оживленно сказал он, едва только увидел свет от фар.

— Если он остановится…

Это был действительно микроавтобус на восемь человек, и авто действительно аккуратно остановилось на пыльной обочине, хотя ни майор, ни его киборги, не говоря уже про меня, и не думали голосовать.

Из автобуса вышел человек лет пятидесяти в джинсах и белой футболке. Даже не взглянув на нас, он пересек дорогу и зашагал в глубь кукурузного поля, не поворачивая головы, смотря прямо перед собой. Я начал догадываться о сути происходящего и неодобрительно покосился на майора:

— Методы у вас, однако, батенька…

Но Синченко меня уже не слушал. Он осмотрел довольно обшарпанный микроавтобус и уселся на заднем сиденье.

— Советую вам отдохнуть, — небрежно кинул он мне, — путь предстоит долгий и работы у нас много.

Киборги молча уселись на передние сиденья.

— Вы доверите роботам управлять машиной? — с недоверием спросил я.

— А кому, как не им управлять этими штуками? — с улыбкой ответил майор, ударив кулаком по сиденью.

— А если остановят?

Я уселся рядом с майором и захлопнул раздвижную дверку.

— Да не переживайте вы так, — в своей манере ответил Синченко, — разве еще не поняли, как у нас решаются подобные проблемы?!

— Да понял, понял. Это меня и пугает… — буркнул я, чувствуя, как автобус плавно набирает скорость, — кто их учил водить?

— Сами научились, — майор устроился поудобнее на сиденье и закрыл глаза.

Я с завистью посмотрел на него и, откинув спинку кресла, постарался расслабится. Хоть как-то осознать происходящее я даже не пытался. Любая попытка осмысления новой реальности, ворвавшейся в мою доселе довольно серую и никому не интересную жизнь, казалась мне выше психических возможностей. Я был уверен, что моя психика и так находилась на пределе, и я вот-вот сойду с ума, если это уже не произошло. Уж больно взбесившаяся реальность вокруг меня походила на галлюцинацию, навязчивый бред…

Я наверное, все-таки заснул. И, вероятно, в тот самый миг кому-то понадобилось меня разбудить. Я нехотя поднял веки. Майор энергично тряс меня за плечо и почему-то широко улыбался:

— Хорош спать, уважаемый, — своим обычным загадочным полушепотом сказал он, — у нас привал. Здесь я вам оставил немного еды, поешьте, пройдитесь, разомните ноги. Впереди еще долгая дорога.

Я хотел послать его ко всем чертям, поскольку чувствовал себя обессиленным. Но упоминание о еде вдруг вызвало в желудке неприятное ощущение. Я вспомнил, что уже давно не ел.

Кряхтя, я вылез из автобуса и огляделся.

Аккуратная асфальтированная дорога плавными зигзагами вилась среди бескрайнего поля подсолнечника, покрытого глубоким словно океанская пучина и чистым небом. Нигде, куда мог дотянуться взор, я так и не увидел ни лесопосадки, ни электрического столба. Ярко-желтые подсолнухи, похожие на по-детски любопытные глаза с большими черными зрачками спелых семечек, с наивной открытостью и немым вопросом смотрели на плывущее в небесном океане солнце. Я набрал полные легкие этого божественного благоухания и зажмурился от удовольствия, словно кот после хорошего обеда…

— Представляешь, сколько можно собрать семечек с этого поля?

Я вздрогнул, услышав голос. Морозное дуновение продрало спину, как будто спускаешься по утыканной гвоздями горке. Не по моей воле моя голова повернулась на окаменевшей шее, — рядом стоял Михаил Владимирович с таким же блаженным выражением лица, какое было у меня секунду назад. Он выглядел так, как я привык его видеть до смерти: босиком, безупречное белое кимоно, неизменный китайский дракон на груди, густая седая борода, в которой пряталась улыбка человека, таящего в себе намного больше, чем можно увидеть.

— Когда я был совсем маленьким, лет эдак пять или семь, на краю моей деревни тоже росло такое же бесконечное поле влюбленных в небо подсолнухов. Оно, конечно, было относительно небольшим, но мне казалось бесконечным. Я любил гулять среди зеленых мохнатых стеблей, воображая, что нахожусь в лесу из сказок, которые читала мне мама перед сном.

Учитель усмехнулся и, удобно усевшись на поросшую пыреем обочину в тени стены подсолнухов, продолжал говорить, разглядывая замысловатый рисунок из трещин на разгоряченном асфальте.

Я не смел оторвать от Михаила Владимировича взгляда. Наверное, даже не дышал, пока слушал его. Воздух вокруг стал вязким и плотным настолько, что тяжело было повернуться и сделать шаг. Я стоял на дороге возле машины и не мог сдвинуться с места.

— Однажды я решил пройти через это поле подсолнухов от одного конца до другого. Шел долго, во всяком случае, мне так казалось. Когда казалось, что за следующим рядом стеблей появится просвет и мое путешествие закончится, просвет все не появлялся. За ближним рядом словно нарочно вырастал следующий ряд, а за ним следующий, и так до бесконечности…

— Я точно знаю, что вы умерли, — наконец, набравшись храбрости, произнес, я, оглядываясь вокруг в поисках майора и его молчаливых телохранителей, но их не было видно.

— Знание относительно, дражайший… — ответил учитель, — поле подсолнухов, которое, как я знал, будучи сопливым мальчуганом, что оно было бескрайним, показалось мне не таким уж и большим, когда я взглянул на него в зрелом возрасте.

Я молчал. Оцепенение отпустило меня, и я смог двигаться. Мне было страшно, но я пытался не обращать на это внимания. Я никогда не встречался с мертвым. Стараясь выглядеть непринужденно, я присел на траву рядом с Михаилом Владимировичем, пытаясь определить насколько он реален. От него пахло также, когда я знал его живым, — каким-то тонким восточным ароматом.

— Размер поля всегда был одинаков, — ответил я, чувствуя, что от меня требуется ответ, — восприятие поменялось с возрастом.

Учитель рассмеялся, хлопнул обеими ладонями по коленям и выпрямился. Он всегда так делал, когда хотел объяснить своим ученикам нечто, чего они не понимали.

— Ты, кажется, проголодался, — неожиданно будничным голосом сказал Михаил Владимирович, — вот бутерброды. Бери.

Я опустил глаза. Передо мной на расстеленной газетке лежало несколько аппетитного вида бутербродов с маслом и вареной колбасой. Не смотря на то, что я еще несколько мгновений назад умирал от голода, сейчас мне совсем не хотелось есть. Непонятное гнетущее чувство противной тошнотой поселилось на место желудка. Хотелось сорваться и утопиться в этом море счастливого подсолнечника…

— Дерево совершенно не только тогда, когда достигло зрелости и увенчалось шикарной кроной, — говорил Михаил Владимирович, — оно обладает абсолютным совершенством еще будучи желудем, невзрачным ростком, который жаждет поглотить скоро сохнущий сорняк. Его совершенство заложено в нем до его появления.

Под требовательным взглядом учителя я все-таки взял в руки бутерброд.

— К чему вы это говорите? — спросил я, перемалывая зубами пищу. Ощущение надвигающегося «нечто» вполне оформилось в моем сознании. Я понимал, что мне оставалось только встретить его, взглянуть ему в глаза, услышать его, почувствовать… А пока истекали последние секунды тишины, я старался понять.

— К тому, что мое восприятие маленького поля подсолнухов было таким же совершенным в детстве, каким оно стало позже. Ведь мир одинаково бесконечен, когда ты муравей и когда гигантский динозавр, просто бесконечность эта воспринимается на разных уровнях, хотя это ни в коей мере не значит, что один уровень в чем-то ущербнее другого.

С этими словами Михаил Владимирович снял с себя китайского дракона и вложил в мою запачканную сливочным маслом ладонь.

— Почему вы мне его отдаете? — запротестовал я, пытаясь вернуть подарок. Амулет будто-бы стал раскаленным и нестерпимо пек кожу.

— Когда будешь готов одень его, бесконечность Вселенной покорится тебе…

Я открыл глаза в тот момент, когда почувствовал боль. Наш микроавтобус летел по пустому ночному шоссе среди бескрайнего поля, то и дело подскакивая с грохотом на колдобинах. Салон заливал ослепительный свет галогенных фар автомобиля, ехавшего за нами. Нас преследовали. Я потер шишку на лбу.

— Я говорил, что просто так отнять машину на дороге — не самая лучшая идея…

Майор Синченко невозмутимо колдовал над каким-то, похожим на рыболовный спиннинг предметом, не обращая на меня внимания.

— Это полиция? — пытался я пробить стену невозмутимости моего спутника, — я думал мы замаскированы…

— Мы замаскированы, — невозмутимо ответил он, — и если нас преследуют, значит это драки.

— У нас есть возможность оторваться? — я начал беспокоиться. Не исключено, что драки по аналогии с этим фейковым майором также охотятся за мной, чтобы защитить от кого-то или съесть, или разобрать на запчасти в поисках чего-то там…

Я не любил неопределенности, поэтому всем сердцем хотел, чтобы у моего невозмутимого покровителя получилось все, чем бы он сейчас не занимался. Подмывало обсудить странный сон с майором, поскольку мне почему-то казалось, что Синченко сможет прояснить для меня его значение, но тому явно было не до этого.

— Я могу сдерживать их некоторое время, пока они тоже замаскированы, — ответил майор, — они сейчас пытаются взять под контроль моих андроидов. Когда у них не получится, пойдут вход другие методы.

Машину тряхнуло на очередной дорожной яме, и я уже ушибленным местом снова ударился о крышу кузова.

— Надо что-то решать, майор, — раздраженно буркнул я, щурясь от нестерпимо яркого света фар преследователей, — при такой езде даже у немецкой машины колеса отвалятся. У вас же есть в рукаве способ оторваться от них?

Я в упор посмотрел на согнутую спину майора, который не отрываясь крутил в руках свой «спиннинг».

— Я не смогу их остановить, — буднично ответил Синченко, — энергия на исходе. Контрабанда подвела…

Преследователи стали обгонять наш автобус и теснить его к обочине.

— Что вы несете, майор?! — почти завопил я, — вы заварили всю эту кашу, чтобы вот так просто сдаться?!

Синченко наконец выпрямился и с чувством удовлетворения взглянул на чертову удочку. Мне хотелось выхватить ее у него из рук и выкинуть в окно.

— Эту кашу заварил не я, а вы, — спокойно произнес он, — сейчас важно другое…

Меня кинуло в сторону. Майор не пошевелился, хотя удар пришелся как раз в ту часть кузова, где сидел он. Похоже, для того, чтобы добиться своего, этим ребятам не обязательно превращаться в галактических монстров.

— Ладно, у нас есть несколько минут, — сказал майор и внимательно посмотрел на меня, — вы видите странные сны, в которых разговариваете с разными людьми. Правильно?

Я открыл рот, глядя во все глаза на майора, но так ничего не произнес, только молча кивнул. Наше авто снова тряхнуло. Киборгам надо было отдать должное — они неплохо справлялись с управлением.

— Как вы наверное могли догадаться, это не просто сны…

— Не знаю, — я старался перекричать визг покрышек по асфальту, — это вы у нас сновидец. Сны конечно странные…

— Посредством снов с вами пытается наладить контакт Бездна, — совершенно не обращая внимания на мой сарказм скороговоркой и с выражением почти бесконечного терпения на лице, объяснял майор, — у меня нет сейчас времени разбираться в символах, поскольку настала пора нам расстаться. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы…

— Что вы сказали?! — я не верил своим ушам. С тех пор, как я встретился с этим лже майором, у меня начались нешуточные неприятности. И теперь, в самый разгар погони, он мне говорит о расставании! Вот где я почувствовал весь ужас положения девушки с положительным тестом на беременность, когда ее парень говорит, что им необходимо расстаться…

— Если мы сейчас не разбежимся, я не смогу прикрыть вам отход!

В этот раз визг тормозов слился в скрежещущем экстазе с бьющимся стеклом и сминающимся под страшными ударами железа.

— Куда мне отходить?! — я вцепился в подлокотники своего кресла, чтобы не вылететь из него.

— Примерно в нескольких километрах к западу от сюда живет наш человек! — визжание покрышек и удары не прекращались. Автобус кидало их стороны в сторону все сильнее и казалось что он перевернется и вылетит в кювет.

— Он вам поможет попасть в нужное время только если вы передадите ему вот это! — с этими словами майор сунул мне в руки спиннинг, — удачи вам, Абисс!

Я не успел даже моргнуть перед тем, как майор сделал неуловимое движение и.. исчез вместе с автобусом…

Я оказался стоящим на обочине пустого шоссе среди ночи на возвышении среди полей с кукурузой. У меня слегка кружилась голова.

— Я так понял, тормозить на тарифных остановках это не в наших правилах, — буркнул я.

Дорога прямо у моих ног ныряла в глубокий овраг и я видел как четыре красные точки автомобильных задних габаритов метались по черной ленте асфальта. Это был наш автобус и неизвестные преследователи. Вдруг одна пара красных глаз утонула в черной мгле и над автобусом вспыхнул голубоватый шар, осветивший израненные бока своей жертвы. Черного джипа нигде не было видно. Погоня стремительно удалялась, секунды лопались вместе с ударами моего сердца, и я мог видеть все меньше подробностей происходящего. Когда поворот на трассе был уже готов скрыть весь театр боевых действий от моих воспаленных глаз, мне открылось невероятное зрелище: Искореженный автобус покрылся белесым инеем и… растворился в воздухе. В то же мгновение рядом с голубым шаром, который устремился в мою сторону, появился другой шар поменьше с серебряным отливом. Прежде, чем я понял, что направление погони изменилось в диаметрально противоположную сторону, шары оказались в метрах двухстах от меня. На дороге было так светло, что можно было увидеть выброшенный водителем окурок.

— Черт…

Ошеломленный увиденным зрелищем, я не сразу смекнул, что значит все происходящее. Мне нужно было бежать и как можно быстрее. Я нырнул в черную бездну кукурузных дебрей, на ходу соображая в какой стороне запад. За моей спиной нарастал странный звук, похожий на гул высоковольтных линий. Я прибавил ходу, не смея оглянуться. Казалось, что если еще раз взгляну на эти шары, мне придет конец. От нахлынувшей волны страха стали неметь ноги. Я старался бежать быстрее, не замечая, как широкие и острые лезвия кукурузной батвы хлестали по лицу и резали руки.

Воспаленное воображение рисовало, что когтистая тощая, покрытая коричневой чешуйчатой кожей лапа, извиваясь среди стеблей, норовила схватить за лодыжку и… похоже ей это удалось. Я почувствовал, что теряю равновесие и падаю…

Я лежал, уткнувшись носом в рыхлую влажную землю, страшась пошевелиться и ожидая что меня схватят и поволокут в летающую тарелку ставить опыты, но ничего такого не происходило. Странный гул за спиной переместился куда-то вверх и в сторону. К нему добавились специфические хлопки как при коротком замыкании. Потирая разодранный нос, я наконец осмелился встать на корточки и оглянуться. Создавалось впечатление, что какие-то неугомонные меломаны решили устроить дискотеку в поле кукурузы: небо разрывали ослепительные оранжевые и серебристые вспышки света. Я поднялся на ноги. В ста метрах два сверкающих эллипса носились под черным куполом ночного неба над кукурузным морем словно играющие щенки. С оглушительными хлопками каждый из них испускал пучки кривых молний, которые словно рыболовные сети опутывали противника, после чего с гулом и шипением распадались фейерверком на миллионы искр. Все это напоминало хорошее лазерное шоу, на которое можно было смотреть до самого утра. Но чья-то непреклонная воля вдруг подхватила мои ноги и понесла по полю на запад. Я бежал что есть духу, не оглядываясь до тех пор, пока ночь не озарила яркая вспышка. В следующую же секунду стало очень темно и тихо. Сковывавшая воля отпустила мое тело и я обессиленный повалился землю, удивляясь тому, как мое сердце еще держится в пределах грудной клетки…