Бесконечность: Начало

Ростислав Владимирович Чувелев, 2017

Истребители убивают чудовищ. Так говорили мне, когда я узнал о Братстве. Так говорили мне, когда взяли в ученики прямо из военной школы. Так говорили мне, когда я прошел испытание и стал одним из них. Теперь, на грани нашествия полчища кровожадных тварей, меня хотят втянуть в политику. Сделать пешкой в игре, правил которой я даже не хочу знать. На кону вот-вот окажется власть над самым могущественным государством людей со времен крушения Империи.

Глава 4. Истребитель и изобретатель

Выйдя в гостиный зал, я сел у окна рядом с Неей, чтобы поговорить со своей наставницей, которую любил, как мать.

— Ты снова в печали? — я взглянул на нее. Свет выхватывал из темно-русых волос женщины седые пряди.

— Отсутствие радости не означает печаль.

— Но ты грустишь. О том же, о чем всегда. Нея, я уверен, со временем Имрир увидит в тебе искру, которая разожжет в нем пожар. Но сейчас у него много работы.

— Увидит? Сейчас он не видит ничего, кроме армии.

— Разве не ты рассказывала, как он был добр с тобой, когда спас тебя? Разве не тебя он благодарил потом за возвращенную веру в победу?

— Ты прав, Файдан, и умом я это понимаю. Но сердце живет своей жизнью… Скажи, как там Элин? — Нея взглянула на меня и приподняла правый уголок губ, догадываясь, что я отвечу.

— Кажется, она счастлива тому, что я приехал, пусть даже увиделся с ней всего на час.

— Из вас выйдет хорошая пара. Уверена, вы полюбите друг друга. Что до Бондара, ему пора повзрослеть и понять — не весь мир крутится вокруг силы и денег.

— Надо же, — я усмехнулся, — пророчишь нам счастливое будущее, а в свое не веришь. Не надо так, Нея.

— Тебе не показалось, что тут больше нечего обсуждать? — она вопросительно взглянула на меня.

— Понял, — я встал и положил на стол у окна свои записи, — отправь это, пожалуйста, в центральный лагерь со следующей почтой. Здесь данные о моем столкновении с беглым троллем и рекомендательное письмо об Арселе и Анселе.

Близнецов старшие истребители знали, так как наблюдали и за ними в первый год их обучения. Но от предложения вступить в братство близнецы отказались, предпочтя более свободный и спокойный образ жизни, или, быть может, помня печальный опыт истребителя Вельда.

— Что!? — Нея резко повернулась в мою сторону. Лицо ее вытянулось, — куда ты уже успел влезть, Анскайн?

— Вообще-то мне уже пора…

— Можешь не отвечать, — она оставила напускную строгость и медленно поднялась, чтобы обнять меня на прощание, — сама все прочитаю. Удачи тебе, Фай! Увидимся на празднике Надежды!

— Очень на это надеюсь. До встречи!

Правое крыло штаба, в отличие от левого, было нежилым. Зато в нем располагались кухня, уборные и склады. Туда-то я и направился, чтобы собрать все необходимое в грядущем путешествии. Из одежды я взял с собой длиннополую толстую кожаную куртку с меховым воротником и капюшоном и легкую пластинчатую броню под нее, теплые штаны и свои старые снегоходы с Сияющих Пиков (остальная моя одежда с тех времен не сохранилась, так как была испорчена зубами и когтями кротолюдов, и их же кровью). В комнате с оружием я выбрал прочный боевой лук с колчаном стрел, несколько метательных ножей и пару гномьих световых бомб, на всякий случай. Среди иного снаряжения я откопал кристальный налобный фонарь и несколько мотков веревок с крюками на концах. С остальным решил не заморачиваться, будучи уверен, что Фарад и так набьет нашу повозку всеми нужными и ненужными вещами.

Но вдруг, уже на пороге оружейной, я краем глаза заметил практически пустую стойку. Лишь три голубых огонька в обойме стреломета привлекали к ней внимание. Жанетт. Значит, Вилхелл — тот, кого многие считали бессердечным безумцем, сохранил память о своем любимом ученике. В голове вдруг мелькнула мысль, что подруге Лассе незачем пылиться без дела. Недолго думая я повесил стреломет на пояс и вышел в коридор.

Чтобы не портить момент прощания с Неей, я не стал возвращаться в главный зал, а вышел через боковую дверь. Пройдясь по саду, окружавшему штаб, я вышел за ворота. Идти пешком с полной сумкой показалось мне плохой идеей. Но найти извозчика не составило большого труда. За пару серебряников он согласился довезти меня до центра города.

Элин, казалось, была влюблена в меня с первого дня нашего знакомства. В начале её обучения я еще приезжал в тренировочный лагерь, чтобы помогать упражняться новым ученикам, объяснял им тонкости тренировок. Тогда, показывая себя свои навыки в смертельном танце с пустынным ящером, я не замечал восторженного взгляда едва достигшей совершеннолетия светловолосой девушки. Но к концу года, увидев первый бой Элин, я был поражен её точностью и стремительностью. Приняв мой стиль, она, пусть и не слишком умело, но все же успешно кружила двумя клинками, разбрасывая нападающих на неё кротолюдов. На праздник Надежды, когда ученики получали несколько дней отдыха, я и узнал от Черной Волчицы, что стал для нее примером и вдохновителем. С тех пор мы проводили вместе всего пару вечеров раз в цикл, но каждый из них становился незабываемым. Она всегда удивляла меня своими крайне свободными для представительницы знатного рода мыслями. Но мы оба понимали, что можем больше не встретиться, потому держались на расстоянии. Сейчас же, когда никакой преграды вроде бы нет, я начал понимать, что еще не готов к нарушению столь привычного покоя и одиночества. На грядущем празднике Надежды все должно было решиться.

Для Бондара же знакомство с Элин было совершенно противоположной историей. То ли из-за ее красоты и грации, то ли из-за того, что она стала первой после Неи девушкой, пожелавшей вступить в Братство Истребителей. Но его характер и положение в семье Стальных Львов были ей не слишком приятны. Прямой внук Литхура, воспитанный на превосходстве над другими, Бондар презрительно относился ко всем, кто не принадлежал к Братству или другим представителям знати. Обладая медвежьим телосложением, он сражался без оружия, используя вместо него два тяжелых стальных щита с заостренными краями. Поначалу я был с ним в хороших отношениях. Но после того как Элин предпочла его чувствам мою компанию, общение сошло на нет, и Бондар начал тихо меня ненавидеть. Но это не переросло во вражду. Слишком уж редко я появлялся в столице.

Оставив в своей комнате взятые из штаба вещи, я, не дожидаясь обеда, отправился на прогулку.

Не имея желания принимать пищу во дворце, под высокопарные речи Фарада или шушуканье придворных, я решил не поскупиться и перекусить в «Рассвете». Обеденная находилась неподалеку от Центральной площади и славилась в верхнем городе своими блюдами. Утолив голод традиционной в Рейрисии печеной свининой с пшенной кашей, я отправился обратно, немного поспать. Потому что если Фарад хотел тайно отправить свою дочь с нами, отъезд наверняка был назначен на ночь.

В зазоре между дверью и рамой я обнаружил записку. Она гласила: «Мы будем ждать тебя в гости на закате. С уважением, Лионар». Снизу был написан адрес. Отлично. Значит, ужинать я тоже буду не здесь. Ложась, я повернулся лицом к окну, и настроил себя на то, что проснусь, как только начнет темнеть.

…Кромешная темнота вокруг. Тело не чувствуется, а разум парит далеко за гранью реального. Вдруг откуда-то из бесконечной пустоты слышатся шаги.

— Что это за дрянь?

— Пёс его знает. Но она, вроде, уже сдохла.

— Смотри! Там человек!

— Ты бредишь? Откуда тут… дракона мне в…

Шаги вперемешку с лязгом брони быстро приближаются.

— Это чем его так? Как будто изнутри потрескался…

— Да уж… не повезло парню.

— Погоди! Он дышит!

— Быть не может! На нем живого места нет!

— А ты сам подойди и посмотри, если не веришь!

Через пару мгновений тьма в голове, казалось, находит ось внутри себя и начинает безумно вокруг нее вращаться.

— Точно, живой! У него сердце бьется!

— Господин посол, — голос обращен уже не к собеседнику, — вам стоит на это взглянуть!

К ним идет еще один человек, но гораздо более легко и тихо. На нем явно нет брони или тяжелых сапог.

— В них попала молния. Только эту тварь поджарило, а парень отделался парой внутренних ожогов. Погодите, это же… — в пустоте воцаряется тишина, но вскоре вновь доносится голос, — думаю, Сарас будет очень заинтересован. Десятник Мелон!

— Слушаю, господин Фарад! — слышится топот ног четвертого.

— Оставайтесь здесь со своим отрядом. И отправьте послание в штаб Отдела Тайн. Они заберут тела, и тогда вы можете…

— Папочка! — раздается пронзительный детский голос. Темнота сжимается в густой непроницаемый комок, — не оставляй его здесь!

— О ком ты, Тари? Вернись в повозку. Здесь небезопасно.

— Этого человека. Он же умрет!

— Он будет под охраной. А потом приедут лекари из Отдела…

— Давай заберем его с собой в город! Там ему помогут! Ты же можешь, папа!

— Возвращайся в повозку, милая. Я всё решу. — С тяжелым вздохом отвечает посол.

Детские шаги начинают удаляться.

— Господин посол? — слышится голос одного из солдат.

— Достаньте носилки и погрузите его в головную повозку. Если отделовцы допросят его в лечебнице Волограда, будет лучше, чем потом возиться с трупом, пытаясь что-то узнать…

Я открыл глаза. Небо за окном уже розовело. Чуткий сон и в этот раз не подвел. Пора к Лионару. Наскоро умывшись, я оделся и, накинув все тот же плащ, собрался выходить. Но, подумав, все же пристегнул к штанам пояс с Клыками.

Путь мой пролегал вдали от главных улиц в юго-западную часть города. На первых этажах домов хозяева магазинчиков и развлекательных заведений уже зажигали уличные фонари. Многие из них работают допоздна. Вечерами в столице всегда многолюдно. Кто-то предпочитал коротать время в дружеской компании и парой бутылок горячительного на столе, кто-то за колодой карт или костями, иные же просто прогуливались по паркам и аллеям, наслаждаясь обществом друзей и сочетанием переливающихся огней и красок с таинственным сумраком ночного неба. Такова была жизнь верхнего города. Вечный праздник, не омрачаемый уже многие циклы.

Дом Лионара расположился чуть дальше середины Путевой улицы и представлял собой двухэтажное здание с покатой крышей из оранжевой черепицы. Слева от входа к нему прилегал узкий домишко с мастерской украшений на первом этаже, а справа от следующих построек отделял узкий темный переулок. Дверь открылась почти сразу после того, как я в нее постучал.

— Файдан, рад тебя видеть! Проходи, ужин нас ждет! — встретил меня Лионар, одетый в белую рубашку с нашивками Оружейной на плечах.

— Познакомься, моя жена, Тариана! — сказал он, когда мы прошли в гостиную. За накрытым столом сидела статная девушка с каштановыми волосами чуть ниже плеч и большими зелеными глазами. Она встала, чтобы поприветствовать меня.

— Очень приятно! — ответил я и поклонился.

За столом, несмотря на легкий голод, еда меня волновала мало. Уже через пять минут я катал по тарелке надкушенную картофелину и разглядывал убранство гостиной. Еще снаружи я заметил, что дом был старательно выполнен в старорейрисском стиле, хотя постройка была относительно новой. Под потолком висел светильник из четырех скрепленных крестом многогранников из мутного стекла со светящимися желтыми кристаллами внутри. Шкаф отличался небольшой пузатостью и, казалось, был очень горд собой. Рядом с ним висели на стене кристальные часы. По краям полок виднелись скругленные выступы с черными колокольчиками в виде пирамидок. Пол был украшен толстым пушистым ковром с красно-зеленым узором.

— Нравится дом? — спросил Лионар, заметив мой интерес, — он достался Тари в наследство от родственников.

— Когда-то наша семья представляла мелкое дворянство, — добавила его жена, — занимались хозяйством, имели несколько ферм. Но потом Стальные Львы начали подминать под себя все заказы армии, на которых мы зарабатывали, и дядя оказался на грани разорения. Они продали все, кроме этого дома и уехали в Прибрежье. А я… не смогла оставить своего любимого оружейника!

Тариана улыбнулась и взяла Лионара за руку, одарив его ни с чем не сравнимым взглядом. Редко мне доводилось видеть такие нежности, но они всегда умиляли. Иногда я и сам думал, что обрести самому подобные чувства было бы прекрасно. Но мир считал иначе.

— Давно вы вместе? — поинтересовался я.

— Тридцать два цикла! — Объявил Лионар, — хотя знакомы больше семидесяти.

— Моя родня еще не оставила имперских замашек и была крайне недовольна моей симпатией к «простолюдину», а когда они переехали, мы быстро решили пожениться, — видно было, что Тариане приятно рассказывать новому знакомому их историю.

— Еще не думали о детях? — неожиданно для самого себя спросил я.

— Дело в том, что… — начал Лионар и запнулся, продолжив после короткой паузы, — взгляни на дом. Может, он и симпатичный, но очень скромный и расположен посреди так густонаселенного района. Что уж говорить о моей каморке в две комнаты в Сереброграде? Мы с Тари мечтаем о том дне, когда сможем позволить себе небольшую усадьбу где-нибудь на западе Озерного края. Чтобы дети не чувствовали себя скованными каменными стенами со всех сторон. И если моя разработка будет иметь успех у армии, до этого дня осталось совсем немного.

— Может, расскажете о себе? — Тариана подалась ближе ко мне, — наверное, приятно чувствовать себя лучшим в своем деле?

— Лишь с одной стороны. На самом деле, приходится постоянно оттачивать навыки, чтобы их не растерять. Да и в случае войны мне предстоит сражаться в первых рядах и влезать в самые опасные предприятия.

— Лионар говорил, что вы будто живете отшельником на берегу Неведомого. Это… немного необычно.

— Городская жизнь, соседи, знакомые, любимые лавки и игорные дома, ценности — все это привязывает к себе, сковывает боязнью лишиться, — произнес я, думая при этом лишь о девушке, гибели которой боялся больше всего, — хотя я вовсе не против вместо своей лачуги построить на берегу просторный дом с небольшой смотровой башенкой, чтобы вечерами любоваться лесом под бутылочку вина. Потому прекрасно понимаю и ваше стремление вырваться из Волограда.

Далее у нас завязался почти часовой разговор о том, как они познакомились, который плавно и странно перетек в обсуждение высшей знати, о которой я знал мало, потому в основном молчал. За окном давно стемнело, и людей на улицах поубавилось. Лионар дождался момента, когда пыл Тарианы поутихнет, и предложил пройти в его рабочую комнату на втором этаже.

Когда он открыл дверь, в глаза сразу бросилось, что окно, выходившее в переулок, выбито. Ветер трепал лежащие на столе записи, которые были придавлены толстой книгой. Я выглянул в оконный проем. Проулок уходил на десяток метров ровно вглубь квартала, после чего сворачивал направо. В доме напротив боковых окон не было, и я понял, что соседи вряд ли могли что-то видеть. После этого было решено оглядеть рамы. По ним в стороны от центра широкими дугами уходили вмятины. На подоконнике снаружи остались глубокие следы чего-то, похожего на крюки.

— Силовой выброс. Просто так они бы это окно не выбили, — сказал Лионар. Я застал вора на подоконнике и успел всадить в него стрелу, прежде чем он оттуда вывалился.

— Сколько было внизу?

— Убегало двое или трое. В темноте трудно было разглядеть.

— А что с подвалом?

— Ничего интересного. Поковыряли железный люк и дали деру.

— Значит, не меньше трех. Уверен, бежали они не на Путевую. Не против, если я немного прогуляюсь?

— Нам скоро во дворец возвращаться. Успеешь?

— Подожди пару часов, потом иди без меня. В любом случае встретимся. Попрощайся за меня с Тари. И вот еще что…

— Что-то важное?

— Очень. Твоя жена изумительно запекает говядину. Так и передай, — заключил я, уже свешиваясь с подоконника.

После приземления я осмотрел место падения одного из воров и спуск в подвал. Подозрения в отношении Отдела Тайн перестали иметь смысл, как только я нашел стрелу. Даже самому неопытному их сотруднику хватило бы ума замести следы. А эти не постеснялись сразу избавиться от «угощения» Лионара. Значит, все будет намного проще. Я вынул кристалл и подсветил его. Голубое сияние быстро выхватило темные пятна крови на камнях.

След был взят. Он провел меня через несколько проулков и узеньких улиц, которые почти упирались в Западную. После очередного поворота я понял, что больше ничего не разгляжу. Но мое внимание привлекло здание, в котором, в отличие от остальных, свет не горел совсем. Это была небольшая конюшня. На воротах висела табличка: «Закрыто». Я приблизился к щели и в нос неожиданно ударил резкий и характерный запах. Странно, что его раньше никто не заметил. Я обогнул конюшню и нашел заднюю дверь. Трех ударов ноги хватило, чтобы ее выбить. После этого, обнажив Клыки, я ворвался внутрь…